Чел,ты мне жизнь спас..

В комнате Ларри очень уютно и тепло. Да, конечно, неприятно видеть то самое место, где пару дней назад растекалась тёплая лужа крови и лежало почти бездыханное тело его лучшего друга, но тем не менее, тут классно. По всей комнате висят какие-то постеры, некоторым уже больше лет, чем Ларри. Стоит старый деревянный комод и книжная полка, на которой, разумеется, книги. Правда, Ларри их не читает, но разве это важно? На стене около двери виднеются высечки на обоях, это напоминало Джонсону о детстве, он каждую неделю подходил и мерил свой рост, оставляя новую метку. Там же висела картина с какой-то голой бабой, скорее всего какая-нибудь актриса, по которой сох Ларри ещё когда был мелким, до того как стал сохнуть по поцанам. На двери висел один из лучших рисунков Джонсона.Сал даже помнит как он его рисовал. Они оба сидели на крыше, ночь, примерно 3:00,Салл категорически не хотел идти на крышу, но у Ларри не было вдохновения, а отказать ему в такой просьбе как-то не по-дружески. У Салла замёрзли руки, и Ларри отдал ему свой шарф и куртку, чтобы он согрелся. Это было незабываемо… От ночёвки Салл, конечно, не отказался. Голубоглазый весь вечер думал о утренней ситуации. Он не верил, что его отец способен на такое. Хотя… Отец пожелал смерти, возможно он просто её ранил… ПРОСТО РАНИЛ? Салл пытается оправдать своего отца, а это невозможно. Даже если он " просто ранил», то уже может сесть за это. Ларри тем временем заметил его притупленный взгляд в одну точку и поинтересовался: — Что с тобой, чел? — Салл тем временем оторвал глаза от стены и сказал: — Я.Задумался.- сказав это он опять отвёл глаза и начал пялился в одну точку. Он выглядел как псих, который просто сидит целыми днями и смотрит в никуда. Джонсон обеспокоено подошёл к Фишеру и встряхнул его за плечи, чтобы тот пришел в чувства. — Выплесни на меня все, что хочешь. Я буду слушать. — сказал Ларри стоя на коленках и держа за плечи Салла. — Хорошо, но пообещай, что ты после этого не перестанешь со мной общаться. — сказал Фишер и виновато посмотрев в глаза Джонсону. — Без проблем.- Ларри хотел чтобы это выглядело уверенно, но голос заметно дрожал и выдавал его волнение. — Короче, мой сумасшедший батя что-то сделал с Лизой походу. Я это узнал из телефонного звонка, он с кем-то трепался, желал Лизе смерти и говорил что-то типа:» Так и надо этой суке, она меня не любила». — Салл протараторил это быстро, он не хотел растягивать этот неприятный разговор. Ему стало легче от того, что он сказал, однозначно. В комнате повисло молчание. Это не то молчание, когда сидишь и наслаждаешься тишиной, а когда напряжение не может оставить твою голову в покое. — Чего? — сказал Ларри еле сдерживая слезы в своих карих глазах. Он был настолько подавлен, что не мог продолжать разговор дальше. Салл что-то говорил, но Джонсон уже не слышал. У него перед глазами была только картина, как Генри избивает его любимую мать. Как он измывается над ней, как на ней он выплескивает свой гнев, как говорит ей все, что думает. Но жизнь посчитала, что Ларри мало этого. Мало того, что какой-то урод издевался над его мамой, так этим уродом ещё и отец лучшего друга оказался. Ларри закрыл лицо руками и начал тихо плакать. Да, грозные мускулистые металлисты тоже плачут. И вообще, парень может плакать, но на это должна быть веская причина. Я думаю, пропажа матери довольно веская причина. Салл обнял его настолько сильно, насколько мог и они так просидели тридцать минут. Тридцать минут в объятьях любимого человека. — Салл…- тихо прошептал Ларри сквозь слезы. — Да? — обеспокоено спросил Салл. — Я скоро приду. — сказал Джонсон вставая с кровати. На пару минут Ларри оставил его наедине со своими мыслями. Салл думал о Лизе, о Ларри, о своем отце. Да про все. Джонсон вернулся с каким-то блестящим предметом в руках. — Мама когда-то мне говорила… Я был тогда совсем малым. Что когда она будет старой, или когда умрет…- у Ларри стали наворачиваться слезы, но он быстро их убрал рукавом и продолжил.- то сказала отдать эту штучку самому дорогому для меня человеку. Так что…- Ларри протянул эту побрякушку голубоглазому. Это было золотое кольцо с каким-то лазурно-голубым камешком.Он был прекрасен, ровно такого же цвета, как и глаза Фишера. На этом кольце было что-то выгравировано, но Салл этого не заметил, что не удивительно, ведь надпись была крайне мала. В заплаканых глазах Ларри можно было разглядеть любовь и теплоту, взгляд был нежным, а уголки губ приподнялись и кареглазый расплылся в милой улыбке. Так они и просидели, смотря друг -другу в глаза и улыбаясь. Салл не выдержал и заревел, это были слезы счастья. Кто — то в этом мире считает Фишера самым нужным и дорогим человеком. — Я просто подумал, что ты единственный, кто всегда со мной, когда мне плохо. Я дружу с Тоддом и Эш намного дольше, но даже они не такие верные как ты, чел. Я тебя люблю. Не знаю, что бы делал без тебя. — сказал Джонсон сдерживая слезы, можно отдать ему должное, он очень хорошо держится. В то время, как Салл на грани срыва от слез, то Ларри спокоен как удав, но в душе у него, конечно, ужас… ..... … … . .