Заклятый враг: Любовь

- Мне нужны копии. Чимин разворачивается вместе со стулом и бросает взгляд в сторону Джису, которая с трудом сдерживает смех. Он очень рад, что его развернувшаяся война с Чонгуком хоть кого-то забавляет. Прошла неделя с тех пор, как Чонгук объявил себя его мастером Йодой, выше ростом, но зловредней. Однако Чимин скорее в болоте завязнет, чем станет управленческим джедаем. В основном они постоянно спорят, а в последнее время Чонгук повадился скидывать на него мелкие глупые поручения на протяжении всего дня. Поэтому Джису может и забавляет ситуация, а вот ему что-то не до смеха, и лицо стоящего со стопкой бумаг в руках Чонгука довольным не назовёшь. - Ты не умеешь пользоваться копировальным аппаратом? – спрашивает Чимин немного грубовато. – Понимаю, сложный процесс. - Не сомневаюсь, - отвечает Чонгук, опуская бумаги на стол Чимина. – Десять копий, пожалуйста. Скомплектовать и скрепить. - Секретарь Юнги может тебе помочь. - Я в курсе. Но я поручаю это тебе. Принеси в мой кабинет, как закончишь. Чонгук разворачивается на пятках, широко улыбаясь Джису и остальным сотрудникам на своём пути. Джису хихикает громче, но ждёт, пока Чонгук отойдёт на безопасное расстояние. - Он тебя ненавидит. - Чувство взаимно, - ворчит Чимин. – Почему я должен заниматься его дурацкими копиями? Он пока не директор компании. - Хочешь я сделаю? – предлагает Джису. Тронутый Чимин улыбается девушке. - Нет, спасибо. Я смирился. Работа делается быстрее, если на неё не жаловаться, как говорил мой отец. Он старается смотреть на задание в позитивном свете, как возможность на время отвлечься и отдохнуть головой. Комната с копировальными аппаратами – место приятное, чистое и заполненное цветными канцелярскими принадлежностями, которые он втайне обожает. Тут хотя бы тихо. Он спокойно делает копии, собирает их и скрепляет вместе. Иногда у него мелькает мысль, что он бы с радостью работал на конвейерной сборке, повторяя одни и те же действия раз за разом. Он почти заканчивает, когда в комнату заходит Юнги, пугая его приветствием. - Ой, здравствуйте, господин Мин, - здоровается Чимин. – Как дела? - Хорошо, - отвечает Юнги. – Что делаешь? - Кое-какие копии. Юнги с долей любопытства берёт в руки одну стопку. - Я давал эти бумаги Чонгуку. Чимин мгновение мнётся. - Он перепоручил это задание мне. - Ясно, - говорит Юнги, но что именно ему ясно, непонятно. – Как тебе с ним работается? - Он весьма организован, - отвечает Чимин, и это правда. – И он быстро схватывает. Контролирует, и мы оба много работаем. Мне кажется, результат аудита всех порадует. Юнги кивает. - Ты бы оставил его на этой должности? Если бы была возможность его оставить на постоянную работу. Всё здесь тест, теперь Чимин знает. Юнги никогда раньше не испытывал его, но, видимо, всё бывает в первый раз. Он недолго думает и только потом отвечает. - Я не думаю, что он хотел бы остаться тут. - Весьма дипломатичный ответ, но я спрашивал не об этом, - качает головой Юнги. Чимин берёт себя в руки. - Тогда да. Если бы он мог остаться, то его стоило бы сохранить в этой должности. Он хорошо справляется, а нам такие люди всегда нужны. Выражение лица Юнги абсолютно не меняется. Чимин думает, что с такой выдержкой по выходным он мог бы обувать людей в карточные игры. Чимин бы ни за что не поставил против него ни копейки. Юнги уходит, невозмутимо попрощавшись, а Чимин возвращается к своему несложному заданию. * * * Когда он возвращается со свеженапечатанными бумагами, то приходится остановиться у двери кабинета Чонгука, потому что там с ним Юнги, а дверь приоткрыта достаточно широко, чтобы он мог слышать, что происходит внутри. Чимин всегда считал себя слишком воспитанным, чтобы подслушивать, но, очевидно, что Чонгук плохо на него влияет, поэтому он даже не раздумывает. Чимин делает вид, что перебирает стопку бумаг, а сам старается навострить уши. - Ты думаешь, тут тебе общага, господин Чон? – доносится от Юнги. – Или спортивная команда? - Нет, господин Мин, - отвечает Чонгук вежливо, но тон как всегда беспечный. - Какое облегчение, - говорит Юнги. – Ненавижу физическую активность. То есть ты понимаешь, что мы не издеваемся над младшими сотрудниками. Чимин хмурится, неосознанно вороша бумаги интенсивнее. Он для Чонгука не младший сотрудник, пусть они и находятся не совсем на одном уровне. - Я ни над кем не издеваюсь, господин Мин. - Я чем-то дал понять, что я идиот? – говорит Юнги. – Как грустно. Твои доклады дяде подвергнут мою работу риску. Чонгук целую минуту ничего не отвечает. Чимин начинает гадать, сколько ещё он сможет так простоять, чтобы не привлечь к себе внимание. Он смотрит в сторону своего рабочего стола, но мысль уйти оставляет, как только Чонгук подаёт голос. - Я не шпионю за вами для дяди. Я надеюсь набраться опыта и помочь вашему отделу. Я понимаю, что моё появление нарушило ваши планы. Знаю, что не нужен и что вы расстроены. Но я ничего не могу изменить. И нет, я не считаю вас идиотом. Но думаю, что с вами не проводили необходимого обучения по вопросам управления кадрами. Это просчёт вашего босса, и не в моих силах это изменить. Однако я, используя свои навыки, могу дополнить ваши, и после моего ухода ситуация может улучшиться. Я не издеваюсь над Пак Чимином, я обучаю его. И при всём уважении, я был бы благодарен, если бы вы перестали нянчиться с ним и позволили мне дальше выполнять свою работу. Чимин забывает, что должен притворяться, что занят своими делами, а не подслушивает, раскрыв рот. Чонгук подписал себе смертный приговор. Может этот недовзрослый в свободное время развлечения ради прыгает с парашютом, на тарзанке и увиливает от пуль, но теперь Чимин станет свидетелем убийства прямо здесь, в офисе. Ему придётся удариться в бега и научиться готовить в жестяных банках, потому что смелости давать показания против Юнги у него не хватит. - Уверенности тебе не занимать, - говорит Юнги. - Никогда не страдал от её недостатка, - усмехается Чонгук. - Очень хорошо, - отзывается Юнги. - Я предоставлю тебе некоторую свободу действий. Но если я даю тебе задание, значит, ты должен выполнить его самостоятельно. А не передавать другим. - Я всё понял, - благоразумно соглашается Чонгук. Чимин решает, что самое время постучать в дверь, как будто он только что подошёл. Он толкает дверь, не дождавшись ответа, и если бы Чимин не слышал своими ушами, что здесь была словесная перепалка, он бы подумал, что у них состоялось обычное обсуждение ежедневных задач. Он машет им рукой, как круглый дурак, оставляет копии на столе Чонгука и разворачивается, чтобы уйти. - Останься, - просит Чонгук. После короткой паузы добавляет: - Пожалуйста. Чимин закрывает глаза и поворачивается обратно с фирменной любезной улыбкой. - Да? Юнги переводит взгляд с одного на другого и пожимает плечами. - У нас совещание через час, - обращается он к Чонгуку и идёт к выходу. – Спасибо за вкусные печенья утром, Чимин. Любезная улыбка становится искренней, и он смотрит на Чонгука с триумфом, пока Юнги покидает кабинет. Так и надо лжецам. Юнги больше нравятся его печенья, а ещё он только что накричал на Чонгука в его собственном кабинете. Чимин выигрывает эту войну, даже не прибегая к нечестным приёмам. - Закрой дверь, - просит Чонгук, присаживаясь за стол и указывая Чимину сделать то же самое. – Знаешь, когда я сказал тебе стать жёстче, я не имел в виду, что нужно посылать своего босса ко мне. Чимин скрещивает на груди руки. - Я никого никуда не посылал. Он увидел, как я делаю для тебя копии. Я лишь ответил на его вопросы. Я не виноват, что ты передал мне свою работу. - Ты мог отказаться её выполнить. - Я пытался! Ты мне не дал. Оставил бумаги на столе и ушёл. - И? – спрашивает Чонгук. – Я тебе не начальник. Ты знаешь, где находится мой кабинет. И стол секретаря. Чимин сверлит его взглядом. - Ты хочешь, чтобы я игнорировал тебя? - Ты и так это делаешь, - отвечает Чонгук едва слышно. Возможно, Чимин не должен был этого расслышать. Далее он говорит нормальным голосом: - Я хочу, чтобы ты начал думать, что делаешь. Прекращай выполнять работу только потому, что она у тебя перед носом или потому, что кто-то стоит над тобой и требует сделать. Размышляй стратегически. - Моя стратегия – выполнять работу, - говорит Чимин. – И не важно, что она из себя представляет. - Фантастика, - вздыхает Чонгук. – А если ты перегоришь? Ты не бесконечный ресурс, Чимин. Нельзя собирать все обязанности под себя и не отпускать. - Я не перегорю. Я люблю работать. Чимин проводит рукой по волосам под изучающим взглядом Чонгука. Он понятия не имеет, о чём тот думает, не представляет, что выскажет, но Чимин может сказать о себе следующее – он добрый и самый трудолюбивый сотрудник отдела. И он не позволит Чонгуку убедить его избавиться от этих преимуществ. После долгой минуты в неловкой тишине, которую Чонгук создавать просто мастер, он произносит: - Ты ведёшь себя эгоистично. Чимин широко распахивает глаза. - Ты не даёшь возможности своим коллегам продвинуться, - сообщает Чонгук. – Да, ты лучший во всём. Замечательно. То есть ты готов угробить себя, выполняя работу за десятерых. Чудесно. А как же остальные? Те, кто способен на большее, но вынужден сидеть на скамейке запасных? Потому что тебе нравится быть лучшим? Потому что не можешь позволить себе, чтобы кто-то был лучше тебя? - Я не такой, - тихо отрезает Чимин. Испуганно. - Команда состоит не из одного человека, - продолжает Чонгук. – Ты, конечно же, можешь оставаться суперзвездой, не давая никому шанса побороться за это звание. Можешь производить впечатление, сдерживая рост других. Но это не идёт на пользу ни твоим коллегам, ни компании. Юнги таким поведением ты тоже ничем не поможешь. Чимин сплетает пальцы на коленях и сжимает руки до белых пятен на тыльной стороне. Ничего, если появятся синяки, главное, что боль поможет унять слёзы. - Тебе есть что сказать? – спрашивает Чонгук. – Пожалуйста, выскажись. Я хочу знать, что ты думаешь. - Почему ты так ужасно ко мне относишься? – говорит Чимин практически шёпотом. – Что я тебе сделал? Ответ не следует, поэтому он рискует поднять глаза. Чонгук смотрит на него с лёгким удивлением. Немного неуверенно. - Я ведь знаю, что с остальными ты так себя не ведёшь. Все вокруг считают тебя классным. Другом. Но ты тиран. Тебе нравится доставать людей. Может ты действительно считаешь, что я слаб, потому что добрый. Может быть, я правда слаб. Но я меняться не собираюсь и буду продолжать работать с усердием. Своим дурацким отношением ты меня не остановишь. Я может не так строг, как ты считаешь, я должен быть, но я достаточно силён. Выражение лица Чонгука снова становится непроницаемым и после очередной паузы он неожиданно задаёт вопрос. - Знаешь, почему подобное отношение существует? Он смеётся, как только Чимин открывает рот. - Я знаю, что ты слышал наш разговор. Юнги хотел, чтобы меня разнесли в твоём присутствии. Мне всё равно. У него свои методы улаживания проблем. Ответь на вопрос. - Когда у людей есть власть над другими, они ею злоупотребляют. К его удивлению, Чонгук кивает. - Иногда. Особенно когда речь о детях. Но умные люди – не те, кто издевается над другими – могут использовать власть и во благо. На тех, кому это необходимо. - На таких, как я? - Возможно, - соглашается Чонгук. – Сейчас я должен подготовиться к совещанию с Юнги и Намджуном. Но я хочу поговорить об этом ещё раз завтра. За обедом. - Не хочу, - сразу отказывается Чимин, крепче сжимая руки. - Ты не обязан, - говорит Чонгук спокойно. – Но я был бы признателен. Он говорит искренне, что странно. И если Чимин хорошо знает Чонгука, то даже если он откажется сейчас, то в итоге всё равно окажется с ним за одним столом, просто в неожиданный для себя момент. - Ладно, - сдаётся Чимин и встаёт. Он совсем не понимает, что происходит. Чувствует себя внутри частично другим человеком. – Выделить время для встречи? - Два часа, - говорит Чонгук, утыкаясь в монитор компьютера. – Это займёт некоторое время. * * * В тот же день Джису находит его в комнате для отдыха, где он моет пустые контейнеры из-под печенья. - Когда выйдет первая серия с участием Тэхёна? – с блестящими от восторга глазами интересуется она. – Хочу организовать совместный просмотр. Чимин косится на неё с улыбкой. Джису сильно и довольно очевидно запала на его привлекательного соседа, а мягкие напоминания Чимина о его ориентации были проигнорированы. Тэхён знает об этом и находит наличие фаната очаровательным и повышающим самооценку. При встречах с ней он всегда особенно мил, так что, можно сказать, что вреда в этом нет. - Пока рано, - отвечает Чимин. – Жди через пару месяцев. Он даже не приступил к съёмкам. Уедет на следующей неделе. Целый отпуск к этому приурочит. - Значит, на корпоратив он не придёт? – расстроено тянет она. Чимин смеётся. - Прости, но он не успеет вернуться к этому времени. Это не из-за съёмок, но так проще объяснить тот факт, что раз в год его сосед по квартире сходит с ума. А это означает, что Чимина ждёт полторы недели одиночества на время съёмок, а потом и целые выходные без Тэхёна, который по возвращению уйдёт в гору постигать духовное просветление и отращивать трёхдневную бороду мудрости в виде неухоженной щетины. Это его традиция, которую Чимин ненавидит, потому что, вернувшись, на протяжении как минимум двух недель тот мнит себя монахом. Монахи недостаточно часто принимают душ – это всё, что известно Чимину. А в этом году Чимин вообще останется без сопровождения на корпоратив. Он всегда приглашал Тэхёна, хотя обычно на подобные мероприятия не принято приводить с собой соседей по квартире. Просто Тэхён такой человек, который может подружиться с кем угодно, и все хотят его увидеть, поэтому он уже стал почётным сотрудником в глазах коллег. - Ты, наверное, меня не захочешь увидеть, раз его не приведу, - ворчит Чимин и делает вид, что смахивает слезу. – Я тебе больше не нравлюсь. Джису хохочет, толкая его плечом. - Конечно, нравишься! Но тебя я вижу каждый день, а Тэхёна не видела с Рождества. - Я приведу его через несколько недель, и мы выпьем по чашечке кофе, - обещает Чимин, радуя Джису. Пока они разговаривают, обсуждая жизнь девушки, её кошек и новое увлечение вязанием, подтягиваются другие любители посплетничать и поболтать. Чимин знает всех, и его знают все. Каждый обязательно ему улыбается, и ему это нравится. Их всех нельзя назвать друзьями, но они почти как семья. И Чимину нравится быть её частью. Когда они с Джису снова остаются одни, а остальные отходят в сторонку, Чимин окидывает её задумчивым взглядом. - Можно задать вопрос? - Конечно, - говорит она, вылавливая крошки из контейнера. - Я эгоист? Джису смотрит на него в изумлении, а потом смеётся. - Э, нет. Совсем нет. Ты самый добрый парень во всём мире. - Добрые люди тоже могут быть эгоистами, - замечает Чимин. - Наверное, - соглашается она. – Но не ты. Ты только что вызвался привести своего соседа-гея к нам на кофе, чтобы я могла на него позалипать. И ты постоянно носишь на работу печенья, хотя я не представляю, как ты находишь время на их готовку. А ещё ты помогал мне со своей работой на протяжении всей недели и ни разу не пожаловался, а ведь на тебе висит важный проект. Серьёзно, Чимин, ты бескорыстный. Чимин немного расслабляется. - Спасибо. Удивление с лица Джису не сходит до конца, и она зовёт коллег в другом конце комнаты отдыха. - Чимин только что спросил у меня, не эгоист ли он. И все дружно смеются, как она. Чимин поражённо заливается краской. Все начинают рассказывать истории, как Чимин был к ним добр, как делил заслугу за результат на всех, как хвалил за хорошо проделанную работу. Теперь Чимин думает, эгоистично ли напрашиваться на похвалу лишь потому, что Чонгук знает, как это на него действует. Минхо, ещё один аналитик их отдела, рассказывает, как однажды Юнги поручил ему в короткий срок провести анализ, который был ему совершенно не по зубам. Он был уверен, что его уволят, но Чимин заметил это и предложил свою помощь. - Он остался на всю ночь, выполнил всю работу, а я только кофе подносил. Утром он отослал результат Юнги, сказал, что лишь слегка помог. Слегка! Да он практически всё сделал сам, - говорит он и под общий смех оглядывается по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии Юнги поблизости. – Любой другой на его месте дал бы мне облажаться, но Чимин так не поступает. Чимин улыбается, говорит, что без Минхо здесь было бы не так весело, но внутри на сердце ложится груз. Об этом и говорил Чонгук. Он не даёт людям возможности учиться и расти. Он просто всё выполняет, ничего не объясняя. Он знает, что если Минхо прямо сейчас дадут такое же задание, он его не выполнит. Потому что Чимин ничему его не научил. Сконцентрировавшись на себе. Его рассказ словно плотину прорывает, и у всех находится воспоминание о том, как Чимин вмешался и, как идиот, взял на себя их работу, как будто они сами ничего не могли добиться, пусть и выглядело это со стороны как любезность. Что хуже всего, они считают это оказанной услугой. Думают, что он герой, потому что заслугу перекладывает обратно на них за то, что ничего не сделали, за то, что ведёт себя с ними, как с детьми. Чонгук прав. Он эгоист настолько, что даже не позволяет людям ненавидеть себя за то, что такой. * * * Чимин боится предстоящего обеда всё утро, зная, что придётся признаться Чонгуку в его правоте. Сказать, что Чимин был не прав, и ему нужен наставник. Он ненавидит всё это. Его глупый заклятый враг умнее, а так не должно было быть. Чимин герой, а герои должны побеждать. Прошлым вечером он звонил Тэхёну и пробовал с ним поговорить, но тот проводил время с коллегами по съёмкам, поэтому удалось только поорать друг другу «Я люблю тебя сильнее!», а не завести нормальный разговор. Поэтому Чимин остаётся один, без поддержки, но понимает, что это нужно сделать. Чонгук придурок, но даже придурки иногда оказываются правы. В полдень он стучит в закрытую дверь кабинета Чонгука с контейнером с едой в руках. Чонгук приглашает его зайти настораживающе любезным голосом. Когда Чимин заходит, Чонгук встаёт, хлопает себя по карманам в поисках кошелька и улыбается. - Ты вовремя. Идём. - Куда идём? - Что это? – Чонгук кивает на контейнер в его руках. Чимин опускает взгляд. - Это… мой обед. - А, - тянет Чонгук. – Не сегодня. Надо было предупредить. Мы поедим вне компании. - Где? – растерянно спрашивает Чимин. Он всегда так себя чувствует в этом кабинете. - Увидишь, - отвечает Чонгук. – Оставим твою еду в холодильнике по дороге. Он проходит мимо Чимина, и тот, как утёнок, плетётся следом, чувствуя себя ребёнком, идущим в школу за папой. Все пялятся на них. Чонгук улыбается, а Чимин просто качает головой, отвечая на их немые вопросы. Насколько ему известно, Чонгук ни с кем не обедал за всё время, и уж тем более не водил за пределы компании. Дружелюбие заканчивалось сразу, если не окупалось. Джису присылает сообщение с кучей вопросительных знаков, когда они заходят в лифт. Чимин отвечает ими же, только в большем количестве. Под пристальным взглядом Чонгука он прячет телефон в карман с извинением. - Ничего, - отвечает Чонгук спокойно, приводя Чимина в ещё большее замешательство. Он бредёт за Чонгуком вдоль по улице. Скрипящая рабочая обувь немного натирает ноги. Как только они сворачивают в узкий переулок, у Чимина мелькают подозрения, что Чонгук собрался продать его на органы. Может быть поэтому у него столько денег. Может, он вовсе не родственник директору, и всё это была подстава. Если бы Чимин крутился на чёрном рынке и продавал почки, то он бы тоже заманивал жертв обедами. Ожидания не оправдываются. Они упираются в простую деревянную дверь, открыв которую, они оказываются в обычном баре. Ну, в целом обычном. На стене за барной стойкой, обслуживаемой сексуальной девушкой в чёрной футболке, длинное зеркало, а помещение наполовину забито людьми, которые как будто отдыхают после тренировки к олимпийским играм. Все присутствующие, независимо от пола, накаченные, подтянутые. Как раз от таких Чимин всю жизнь бегал. Ни на одном из них нет галстука. Чонгук нескольким посетителям раздаёт пять, приветствует по имени и вообще чувствует себя здесь как дома. Он ведёт их по заведению, как будто знает, что делает, и что-то жестами указывает бармену, когда та поднимает голову. - Это бар, - констатирует Чимин, когда они присаживаются за столик в углу. - Наблюдательный, - отзывается Чонгук, даже при смене обстановки не теряя снисходительный тон. – Обожаю это место. - Тебе подходит, - говорит Чимин, рассматривая интерьер в стиле «дружбанов» и опилки на полу. В колонках играет тяжёлый рок, а не лёгкий поп, который нравится Чимину. Он старается не вспоминать прошлое, когда одноклассники силком приводили его в подобные места, но ему не нравилось. В таких барах с ним никто не разговаривал. Когда перед ним ставят банку пива, он удивлённо вскидывает голову. - Я на работе не пью. - Я выпью, если не хочешь, - говорит Чонгук, уже прикладываясь к пиву. – Вкусно. Попробуй. - Еда тут тоже есть? – интересуется Чимин, вспоминая свой низкий уровень переносимости алкоголя. - Бургеры, - отвечает Чонгук. – Тебе принесут. Они вкусные. И ни слова про диету. Чимин мрачно упирается взглядом в стол и всё-таки пробует пиво, которое на вкус оказывается действительно неплохим. - Почему нельзя было захватить мой обед? - Никто не ходит в бар со своей едой, - качает головой Чонгук. – Гамбургер тебя не убьёт. - Но мне нравится мой обед. Я ем его каждый день. - Ты ешь каждый день одно и то же? Чимин сверлит его взглядом. - Ну да. Не считая выходных, разумеется. - Разумеется, - эхом вторит Чонгук. Когда Чимин дёргается из-за громкого смеха со стороны бильярдного стола в углу, Чонгук усмехается. – Расслабься, Чимин. Никто не уволит тебя за то, что пообедаешь иначе. Я не знал, что ты такой пугливый. Чимин хочет возразить, что он не пугливый, просто ему некомфортно. Он не какой-то там качок, который мнёт пивные банки и поднимает машины голыми руками, но решает, что это бестактно, поэтому просто молчит. За неимением других вариантов, он делает очередной глоток пива и ждёт, что будет дальше. - Мне кажется, я должен извиниться, - подаёт голос Чонгук. – Отчасти поэтому мы здесь. Не хотел делать это в офисе. - Хорошо, - откликается Чимин. – За что ты хочешь извиниться? Чонгук берёт в руку банку пива. Чимин помимо воли отмечает, что у него красивые пальцы. Сильные руки с чистыми, ухоженными ногтями. Он с усилием заставляет себя отвернуться. - Я ошибся на твой счёт, - просто отвечает Чонгук. – Обычно я оказываюсь прав. Я хорошо разбираюсь в людях, но с тобой просчитался, так что да. Прости. Чимин ждёт продолжения, но, похоже, его не будет. - Это твоё извинение? - Да? - Ты не умеешь извиняться. Чонгук пожимает плечами. - Не приходилось это делать. Но я заплачу за обед. Вау, какая щедрость. В таком-то баре. - Спасибо, - тянет Чимин с долей сарказма. – Так значит, ты согласен, что эта должность должна была достаться мне? - О боже, нет, - отмахивается Чонгук. – Ты бы всё равно не справился. Просто по другим причинам. – Чимин сужает глаза, но Чонгук не обращает на это особого внимания. – Так что наставник тебе всё-таки необходим. Просто обучить тебя надо иначе. Вот тогда ты будешь готов. - Прекрасно. – По крайней мере, он больше не чувствует необходимости признаваться Чонгуку в осознании собственного эгоизма. Потому что придурки иногда умеют быть правыми, но нет смысла подкармливать их эго. – Так ты говоришь, что одна из причин нашего ухода из офиса в том, чтобы никто не узнал, что ты не идеальный? Какая вторая? Чонгука, как ни странно, враждебный тон Чимина наоборот успокаивает. - В моём кабинете нет мишени для игры в дротики. Он кивает на стену, у которой два огромных мужика играют в дартс. - Я не умею в это играть, - предупреждает Чимин. - Умеешь, - спорит Чонгук. – Все умеют. Просто берёшь и кидаешь. Я буду вести счёт. Чимин делает ещё один глоток побольше, чувствуя, как щёки краснеют из-за алкоголя. - Но так я не узнаю, жульничаешь ты или нет. Чонгук одаривает его возмущённым взглядом. - Я никогда не жульничаю. Нет нужды. Я уделаю тебя в честной борьбе. Он поднимается, снимает пиджак и идёт к двум игрокам, хлопая их по спине. Он кивает на Чимина, и они все негромко смеются. Чимин, снова прикладываясь к банке пива, очень надеется, что скоро подадут еду. Её подают действительно скоро, и дурацкий гамбургер оказывается вкусным. Чимин так сильно мажет мимо мишени, что Чонгук интересуется, не поддаётся ли он ему нарочно. Доходит до того, что Чонгук фотографирует выпущенный Чимином дротик, глубоко застрявший в стене, и ухмыляется. Чимину остаётся только радоваться, что пиво скрывает его отчаянно краснеющее лицо. В итоге чуть ли не десяток парней с искренним энтузиазмом вызывается продемонстрировать ему, как правильно кидать дротики, и он попадает прямо в яблочко. Весь бар взрывается аплодисментами и поздравляет его, а Чимин громко смеётся, победно вскидывая в воздух кулак и раздавая всем пять, отчего позже болит ладонь. А если учесть, как сильно недоволен Чонгук, мрачно напоминающий, что он всё равно выиграл, то можно считать, что время было потрачено не зря.