***
Хошигаки Кисаме, один из Семи Мечников Тумана, Биджу без хвоста, член Акацуки и гроза для всей мирной части мира шиноби, лежал на кровати в одном лишь полотенце и читал книжку в яркой оранжевой обложке. На улице уже давно воцарились сумерки, но Умэ Ватанабе так и не вернулась в квартиру к тому времени, к которому обещала. «Ну где её черти носят?» — подумал мужчина, дочитывая очередную страницу и переводя взгляд на будильник, который мирно покоился на тумбе возле кровати: стрелки на циферблате настойчиво показывали девять вечера. В этот момент, словно высшие силы услышали его, за дверью послышалась громкая возня, сопровождаемая звуками скрежета ключа, которым не очень успешно пытались попасть в замочную скважину. Потом послышался глухой щелчок и дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену и отскочила обратно, огрев по лбу куноичи, которая торчала на пороге слегка покачиваясь. — Вот же хрень, — пробормотал Хошигаки, стоя в дверном проеме спальной комнаты, обколотившись боком о косяк, скрестив руки на груди и наблюдая за девушкой, которая пьяной походкой ввалилась в коридор и захлопнула дверь с такой силой, что по краям дверного проема осыпалась штукатурка. Ватанабе медленно подняла голову, среагировав на его голос, и уткнулась в лицо Мечника своими холодными ледышками глаз. — Ты ещё тут? — спросила она, смешно упершись руками в боки. Брови Кисаме взлетели вверх от такого неожиданного вопроса, а челюсть автоматически упала едва ли не на грудь. — А, да, забыла. Я же тебя ещё не долечила, — щелкнув пальцами левой руки, вспомнила Ватанабе и почесала себя за ухом. — Будешь? — подняв вверх правую руку, она призывно потрясла темной пузатой бутылью, которую сжимала в ладони. Шиноби молча вытаращился на Умэ, а потом медленно кивнул. Куноичи протяжно хмыкнула и поплелась на кухню, по дороге цепляясь за все, за что можно было зацепиться, включая низкую скамейку для обувания. Тяжело завалившись на табурет и едва не упав с него, сероволосая поставила бутылку на стол и оперлась локтями о столешницу. — Может, ты б оделся, нудист хренов? — слегка обернувшись и привалившись спиной к стене, спросила Ватанабе, смерив Мечника оценивающим взглядом сверху вниз. — Почему? — наконец-то смог выдавить из себя мужчина. — Вот это все, — девушка как бы невзначай махнула рукой на мускулистую фигуру шиноби, — отвлекает. А у меня к тебе появилось несколько вопросов. Кисаме осталось только молча удалиться в спальню, чтобы через минуту сесть напротив куноичи, облачившись в старую форму шиноби Кири. За это время Ватанабе успела достать из шкафчика две плоские рюмки и, несмотря на свое состояние, сообразить нехитрую закуску из криво нарезанной колбасы, сыра и хлебных лепешек. — Что ты знаешь о Громовой Туче? — спросила Умэ, громко грохнув тарелкой с едой о стол и садясь напротив Мечника. — Что-что? — тупо переспросил Кисаме, наблюдая за тем как куноичи разливает алкоголь по сакадзуки, при этом щедро проливая мимо. — Что ты знаешь о Громовой Туче? — снова, но теперь громче, задала вопрос девушка. — Ну… — Хошигаки задумчиво почесал подбородок, — громовые тучи появляются во время дождя. Но такое название для них не точное, я бы назвал их грозовыми… — громкий шлепок ладонью по столу не дал закончить ему фразу. «Наверное, она сейчас отбила себе ладонь,» — только и успел подумать мужчина. — Ты издеваешься сейчас, что ли?! — рявкнула Ватанабе, резко вскочив, при этом едва не опрокинув стол с табуретом, — я тебя сейчас о живом человеке спрашиваю, по воле которого я и моя команда едва не лишились жизни! — А я-то тут при чем?! — рыкнул Мечник, сжав пальцы в кулаки так сильно, что аж костяшки побелели. — При всем! Она за тобой приходила! — наклонившись над столом, Ватанабе демонстративно ткнула пальцем в грудь сидящего напротив шиноби. — Чего? — глаза мужчины удивленно расширились от услышанного. Умэ плюхнулась обратно на табурет и демонстративно сложила руки на груди, мол, я жду твоих объяснений. — А как она выглядела? — рука Кисаме молниеносно метнулась к наполненному сакадзуки и вылила её содержимое в рот мужчины, — часом не такая высокая, худая словно палка и стриженая под мужика? — вытерев губы тыльной стороной ладони, спросил Хошигаки. — Пока всё сходится, — пробормотала девушка и, последовав примеру Мечника, опрокинула свою стопку. — Твою-то мать… — протянул Хошигаки и тихо присвистнул, — вот это вы попали. — Так ты ее знаешь? — Ватанабе подперла потяжелевшую голову ладонью и оперлась локтем о столешницу. — Дейдара однажды вскользь рассказывал о ней, — подхватив с тарелки кусок сыра, Хошигаки несколько секунд рассматривал его, а потом закинул врот, — и, судя по его словам, она не фея радуги. — Меня больше интересует, какого черта ты ей сдался? — Умэ принялась опасно раскачиваться на табурете взад-вперед, — она может быть той, кто напал на тебя в Лесу Туманности? — Да хрен её знает, — задумчиво проговорил мужчина, — я про те дни вообще мало что помню… — Как ты думаешь, ик! — Ватанабе вдруг громко икнула и, вытаращив от удивления глаза, поспешила прикрыться ладонью. — Извиняюсь. Как ты думаешь, она действует в одиночку или состоит в какой-то команде по типу вашей? — Я же говорю, что не знаю ее лично. Откуда мне знать: она одиночка или любитель шумных компаний. — Ясно, — пробормотала сероволосая и подняла свою пустую сакадзуки в воздух, — хлюпнешь? — Да без проблем, — Кисаме ловко наполнил обе чаши. — Эммм… Кстати, ты чего так наклюкалась? — Команда провожала. Точно, забыла сказать: через два дня мы уходим. — Слава Ками, — довольно пробормотал нукенин, — я тут всего сутки, но уже задолбался. — Да ты что, — поджав губы протянула Умэ и подхватила свою рюмку, — ваше здоровье, — отсалютовав она, одним глотком влила в себя содержимое сакадзуки и слегка поморщившись, отставила ее в сторону.***
— Ты-ы-ы… не понимаешь, как это тяжело, — подперев голову руками, вещал Мечник, — мой бедный Самехада сейчас где-то там. Непонятно с кем, непонятно где. — Да успоко-о-ойся ты, все с твоей железкой будет хорошо, — Умэ медленно раскачивалась на табуретке. — Он не железка, — беззлобно рявкнул Хошигаке, — он живое и разумное существо. — Тогда миль-пардон, синенький, моя ошибка, — хохотнула девушка. Они сидели на кухне уже несколько часов, успев вылакать до дна всю бутылку местного алкоголя. — Ты что, не понимаешь, каково это, быть привязанной к кому-то или чему-то? — заинтересованно пробормотал Кисаме, оттягивая в сторону высокий ворот серой водолазки, который, казалось, начал душить его. — Не-а, — помотав головой, ответила Ватанабе, — стараюсь ни к чему и ни к кому не привязываться. Вещи материальны, а люди не вечны. — Тогда что это такое? — жестом фокусника, вытягивающего кролика из шляпы, синеволосый шиноби выудил из кармана штанов зачитанный до дыр экземпляр «Приди, приди рай». — Ты что, рылся в моих вещах!? — вспыхнула девушка, мгновенно подпрыгивая на ноги. — Да как ты могла обо мне так низко подумать, — хохотнул Хошигаке, — ты сама ее оставила на тумбе. А заинтересованность, как я считаю, не порок. — А ну отдай! — Умэ потянулась через стол, пытаясь выхватить книгу из рук мужчины. — Нет-нет-нет, — Мечника происходящее откровенно веселило, — сейчас я прочту тебе свой любимый момент, — отмахиваясь левой рукой от куноичи, он развернул книгу на первом попавшемся месте и хорошо поставленным голосом забасил: — «Он притянул ее к себе, чувствуя жар ее тела сквозь тонкую сорочку…» — Хошигаки! — рыкнула Умэ. — Немедленно заткнись и отдай мне книгу! — «Ее ресницы часто-часто затрепетали, когда его рука скользнула к животу, а потом ещё ниже», — четко зачитывал Хошигаки, одновременно сдерживая рвущийся наружу смех и девушку, которая только чудом ещё не вылезла на стол. Ватанабе не выдержала и, взвизгнув, молнией бросилась на Мечника, при этом забравшись на стол и раскидав по сторонам тарелки и рюмки. Кисаме только успел прикрыть лицо книгой, как на него налетела разъярённая куноичи. Расшатанная сотнями ягодиц джонинов, что проживали тут до девушки, табуретка не выдержала такого напора, и одна из ее ножек, печально треснув, подломилась. Клубок из рук, ног и волос завалился на пол, где принялся перекатываться из стороны в сторону. — А ну отдай, извращенец! — пищала сероволосая, на секунду оседлав Кисаме и пытаясь выдрать книгу из его цепкой хватки. — И это я тут извращенец? — ловко, словно уж, Хошигаки улизнул из-под девушки и подмял ее под себя. Теперь уже он сидел на ней верхом, надежно прижимая ее руки к бокам ногами. Распрямив сильно смятые в пылу борьбы страницы Кисаме, театрально прокашлялся и вновь завел: — «Ее огромные синие глаза впивались в его лицо с идеальными чертами и остановились на губах» … — читал Мечник, размахивая свободной рукой, чувствуя, как под ним брыкается куноичи. — Перестань! — словно змея, шипела Умэ, — немедленно отпусти меня и положи книгу оттуда, откуда взял. — А то что? — мужчина громко захлопнул книгу и склонился над девушкой. — Укусишь меня? — всегда бледное лицо Ватанабе пунцовело, словно спелый помидор. — А хотя бы и укушу, — буркнула она и для верности еще раз дернулась. — Читаешь такие похабные книжонки, потому что в жизни такого не хватает? — хитро предположил Кисаме, медленно приближаясь к лицу Умэ. Куноичи так сильно вжалась в пол под собой, что ещё немного, и она смогла бы просочиться сквозь половицы к соседям снизу. — Всего мне хватает, спасибо, не нуждаюсь, — прошипела она, — слезь с меня немедленно или я за себя не ручаюсь. — Ой, насмешила, — хохотнул Хошигаки, наклоняясь ниже. «Ну все, ты допрыгался, парень!» — подумала Ватанабе и резко дернулась вверх, впиваясь зубами в нос противника. От неожиданности Кисаме вскрикнул и молнией скатился с тела девушки на пол, выронив книгу из рук. Перекатившись на живот, Умэ попыталась встать, и её тут же чуть не вырвало от резкой перемены положения тела в пространстве. Кое-как собрав свои конечности до кучи, она встала на четвереньки и безумным взглядом принялась осматривать пол кухни в поисках яркой обложки. Спустя несколько секунд «Приди, приди рай» обнаружился под столом. Ловко перебирая руками и ногами, Умэ поползла в сторону столешницы, как тут на ее лодыжке сомкнулась крепкая хватка Мечника. — А ну иди сюда! — шипел он, таща Ватанабе к себе за ногу. — Я сказала, пусти меня! — куноичи попыталась пнуть мужчину свободной ногой, но промахнулась. Рассерженный Мечник тихо рыкнул, одним мощным рывком подтягивая девушку к себе и подминая под собой, удобно устроившись на ее спине. Не обращая внимания на протестующее бухтение Ватанабе, он наклонился вперед и легко достал книгу из-под стола. Заткнув помятый экземпляр себе за пояс, он поерзал по спине Умэ, устраиваясь поудобней. — Слезь! — рявкнула куноичи, дергаясь, словно уж на раскаленной сковородке. — И не подумаю, — нукенин демонстративно сложил руки на груди. — У меня сейчас позвоночник треснет, — сопела ирьенин, — ты чертовски тяжёлый, так что слезай. Если меня парализует, кто тебя лечить будет? — Умеешь ты уговаривать, — довольно протянул мужчина и медленно встал на ноги. Кряхтя и держась за поясницу следом за ним поднялась Ватанабе. Строго нахмурив брови, она подошла вплотную у Мечнику и под его удивленным взглядом завела свою руку за спину Кисаме. — Брать чужое без спроса плохо, — пробормотала она, выхватив из-за его пояса свою книгу и нагло помахала яркой обложкой перед глазами Мечника, — брать моё без спроса плохо вдвойне, — слегка покачиваясь, Ватанабе подошла к столешнице и, подцепив пальцами свою рюмку, одним махом осушила ее. — Я черто-о-овски устала за сегодня, — обернувшись, Ватанабе привстала на кончики пальцев и потянулась, — и завтра я устану еще больше, пока буду собирать все эти справки. Так что я иду купаться. — Ты там не убьёшься? — ехидно поинтересовался Кисаме, обнажая свои идеально острые зубы. — Постараюсь, — хмыкнула куноичи, нетвердым шагом направляясь мимо мужчины в сторону спальной комнаты, — если что, можешь подежурить под дверью. — А вдруг я соглашусь? — спросил нукенин, следуя за девушкой по пятам. — Что согласишься? — Умэ аккуратно положила книгу на тумбу возле кровати и принялась стягивать с себя футболку, не обращая на Хошигаки ровным счетом никакого внимания. — Постоять за дверью? Да ради Ками, можешь себе даже табурет взять, чтобы удобней ждать было, — отодвинув Мечника в сторону, Умэ вошла в ванную комнату.