***
В то утро, когда Ватанабе покидала Киригакуре, но Сато, погода была на редкость омерзительна: моросил мелкий противный дождь, воздух был тяжёлый, словно кисель, все вокруг утопало в таком густом тумане, что ничего не было видно на расстоянии пары шагов. Араши, Кеси и Хари, несмотря на уговоры Умэ не провожать ее, стояли возле главных ворот Деревни и жались друг к другу, пытаясь согреться. — Зря вы это, конечно, — заметила Ватанабе, виновато ероша влажные волосы ладонью, — еще простудитесь ненароком, — словно в подтверждение ее слов синеволосая Хошигаке громко чихнула, — ну что я говорила! — Да ла-а-адно, — умиротворенно протянул Араши, — мы ж ирьенины. Чего нам стоит вылечить простуду? — Хари опять громко чихнула, виновато прикрывая лицо ладонями, и посильнее закуталась в свой длинный темно-синий плащ, в тот же момент став похожей на нахохлившуюся ворону, попавшую под ливень. — Я очень рада, что попала именно с вами в одну команду, — Умэ широко улыбнулась, разведя руки в стороны, — моя жизни в Кири была такой интересной благодаря вам, — девушка шагнула к команде навстречу и сгребла их в охапку, заключив в корявые объятия. — Короче, бегите уже, — немного отодвинувшись, пробормотала она и шмыгнула носом. «Вот черт, неужели и я заболела?» — подумала Ватанабе. — Хорошего тебе пути, Умэ, — Араши несколько раз хлопнул девушку по плечу и широко улыбнулся, — мы будем рады вновь видеть тебя у нас в гостях. Как доберёшься в Деревню — пришли весточку, хорошо? — Обязательно. А вы приезжайте ко мне в гости, — сероволосая поправила лямки рюкзака. Парень согласно кивнул головой и махнул рукой, подавая знак шиноби на постовой вышке. Главные ворота дрогнули и с глухим скрипом приоткрылись ровно настолько, чтобы хрупкая куноичи могла проскользнуть между их створками. Ватанабе еще раз махнула команде и, повернувшись к ним, поспешила к воротам.***
Идти в одиночестве в такую плохую погоду было чертовски скучно. Умэ то и дело ловила себя на мысли, что было бы неплохо выпустить Кисаме из транспортировочного свитка и немного поболтать, ведь хмурое небо и мелкий дождь нагоняли на нее сонливость. Единственным, что сдерживало ее, был риск того, что на их парочку может наткнуться любой шиноби или просто гражданский, который попадется на их пути, и тогда придётся объясняться. До портового города оставалось полдня, куноичи отчаянно подгоняла себя: ей хотелось побыстрей добраться до цивилизации и заночевать в теплой кровати с грелкой под ногами, предварительно перед этим выпить стакашку-другую авамори*. Остановившись и на секунду блаженно прикрыв глаза, Ватанабе облизнулась, предвкушая будущий отдых. Вдруг в кустах что-то негромко зашелестело, заставляя девушку покинуть грезы и навострить уши. Резко остановившись, Умэ завела руку за спину обвивая пальцами рукоятку танто, и приготовилась: после последней миссии и встречи с Громовой Тучей, она была готова к любым происшествиям. Кусты зашелестели ещё громче, и на узкую лесную тропу выскочил небольшой бурый кролик. Увидев перед собой Ватанабе, зверек на секунду замер, а потом молнией метнулся обратно в те же кусты, откуда пришел. — Умэ, у тебя уже паранойя, — пробормотала сама себе куноичи, медленно выпрямляясь. И в этот момент ей в спину прилетел удар такой мощи, что оторвал девушку от земли и протащил к ближайшему дереву. Сероволосая больно приложилась лбом о толстый ствол и сползла на землю. — Твою… ма-а-а-тьььь… — после удара перед глазами все отчаянно кружилось и вертелось, когда Умэ переворачивалась на спину. Приоткрыв глаза, она поняла, что и без того тусклое солнце ей загораживает высокая сухая фигура в темном плаще. — Опять ты, — протянула Ватанабе, пытаясь вытереть кровь, которая сочилась из рассечённого лба, тыльной стороной ладони, — что ж ты никак не успокоишься? На кой он тебе сдался? — Он зло, — звонкий девичий голос буквально оглушил её и отозвался резкой болью в голове, — а зло должно быть наказано, — фигура присела возле куноичи, и Умэ увидела уже знакомую темную маску и угольно-черные глаза. — Ты такое же зло, как и он, — еле-еле ворочая языком, ответила ей куноичи из Конохи, попутно прикидывая тактику боя: без неё сейчас точно не обойтись, — так что собирай свои манатки и вали отсюда, я его не отдам. — Ты же просто используешь его, — Ватанабе казалось, что ее голову буквально распиливают пополам — так сильно она болела, — он для тебя всего лишь эксперимент. Как только ты получишь нужный результат, ты сразу же отдашь его АНБУ, не так ли? — Каминари протянула к ней свою ладонь и убрала со лба девушки мокрую прядь волос, — так зачем откладывать время его казни? Отдай мне Мечника! — вдруг резко гаркнула она. Ее рука молниеносно скользнула вниз и крепко сжалась на тонкой шее Ватанабе. — Да пошла ты, — прошипела ей в ответ Умэ. Нукенин яростно взревела и, продолжая удерживать девушку за горло, отвела вторую руку назад для удара. Тут же белки ее глаз затянулись угольной чернотой, которая разлилась из зрачков Каминари, а кулак левой руки зажегся пламенем темной материи. — Ради высшей цели! — крикнула она и со всей дури направила удар точно в кровоточащий лоб Ватанабе. — Да пошла ты! — заорала ей в ответ Умэ, перехватывая кулак нукенина ладонью, мерцающей бледно-голубым светом чакры. Два типа материи столкнулись с жутким воющим звуком. При соприкосновении чакры и материи первая зашипела, испуская белый пар, и запузырилась, словно на нее щедро плеснули кислотой. Ватанабе поморщилась, чувствуя, как диким огнем запылали каналы и тенкецу. «Кажется, я уже знаю, кто потрепал Хошигаки, » — на секунду подумала она, уводя левой рукой удар в сторону и одновременно целясь правым кулаком, в котором потрескивая жмут молний, в горло Громовой Тучи. Нукенин из полуприседа отклонилась назад, вставая на руки, а затем кувыркнулась, при этом целясь носками обуви в подбородок Ватанабе. Сероволосая пропустила ее удар над собой, вжавшись всем телом во влажную землю, а затем, высоко подпрыгнув, буквально прилипла к коре дерева позади себя. На минуту их бой остановился. Куноичи молча смотрели друг на друга, каждая из своей позиции, и выжидали, кто же нападет первой. Холодный характер Ватанабе пошел ей на пользу, потому что первой сдалась русоволосая. Крутнувшись вокруг своей оси, она выпустила из ладоней в ее сторону десяток сенбонов, которые появились из тёмной материи. — Суитон: Суиджинхеки! — Умэ сложила печати, возводя перед собой высокую водяную стену. «Тёмные» сенбоны столкнулись с водной стихией и с громким шипением испарились. Куноичи сделала пас руками, и водяная стена обрушилась на русоволосую девушку, сметая всё на своем пути. Каминари запрыгнула на дерево, молниеносно складывая печати: тьма, сгустившись позади неё, приняла форму длинных и тонких щупалец и метнулась к сероволосой. Ватанабе, чертыхнувшись сквозь крепко сжатые зубы, ловко увернулась от одного щупальца, когда оно выбило возле её головы приличный кусок древесины, и бросилась в гущу леса. Ветер раненым зверем выл в ушах, а за спиной раз за разом звучали громкие взрывы, когда тёмные щупальца Каминари сносили очередное дерево. — Райтон: Покров, — Умэ сложила печати, и ее тело медленно покрылось доспехами из молний, даря дополнительную защиту и высокую скорость. Куноичи понимала, что, сияя на весь лес, словно новогодняя елка, ей будет трудно скрыться в чаще, но она и не собиралась прятаться от Громовой Тучи. — У вас в Камне все такие мазилы?! — громко крикнула Ватанабе, когда очередная атака русоволосой пролетела у нее над головой, перед этим разнеся в щепки старую ель. Кумо злобно рыкнула и сложила быструю серию печатей. — Даю последний шанс! — заорала она. Ирьенин, на секунду остановившись, продемонстрировала Каминари комбинацию из поднятого среднего пальца и хитро улыбнулась. Тут ей показалось, что девушка опешила от такого поворота событий и растерялась. Но Громовая Туча была отнюдь не рядовым шиноби. Между ее сложенных ладоней образовался плотный черный шар, который низко и громко гудел. Высоко подняв руки над головой, Каминари развела ладони в стороны, оставляя шар парить над её головой. Тёмная материя подделась легкой дымкой и разделилась на десяток небольших шаров, выстроившись ореолом вокруг коротких русых волос куноичи, делая ее похожей на странное древнее божество. Повинуясь легкому движению руки Кумо, каждая из сфер выстрелила из себя поток густой, словно смола, и черной, словно самая непроглядная ночь, массы, которая, огибая любые препятствия на своем пути, ломанулась к Ватанабе. Высоко подпрыгнув, Умэ пропустила первую атаку под собой и едва успела увернуться от длинных щупалец, внезапно появившихся у неё за спиной. Перекувыркнувшись в воздухе, куноичи схватилась ладонями за толстую ветку и подтянулась вверх, чувствуя позади себя низкое сдавленное гудение. Оказавшись на ветке, девушка молниеносно вжалась спиной в толстый ствол и буквально слилась с деревом в единое целое, когда прямо перед ней вновь вырос целый лес из тёмной материи, который с громким шорохом полетел вверх. Ватанабе метнулась в сторону, почти падая на землю, держа в руке мерцающий жмут молний. — Ты не уйдешь отсюда живой! — рявкнула Каминари, скрещивая пальцы в замок. Тёмный ореол над её макушкой пришел в движение и начал закручиваться по часовой стрелке. Длинные языки, круша всё, что попадалось в поле их действия, вновь потянулись к куноичи, маслянисто блестя на солнце. — Рантон: Лазерный цирк! — из ладоней Умэ вылетели с два десятка серебристых лучей, они ударили в то место, где ещё секунду назад стояла её противница. Атака улетела в молоко потому, что Кумо успела высоко подпрыгнуть и зависнуть над землей. Бурлящие языки тьмы из её ореола пришли в хаотичное движение и разом превратились в острые копья над головой нукенина. Повинуясь легкому движению рук Каминари, оружие ринулось к Ватанабе, выбивая почву из-под её ног. Проделывая чудовищные и хаотические кульбиты, Умэ раз за разом уходила с линии атаки. Вдруг, при очередном сальто, девушка почувствовала, как из внутреннего кармана жилета выскользнул довольно увесистый свиток. «Только не это!» — резко затормозив, девушка бросилась к ярко-красному пятну бумаги на покорёженной земле. Эта резкая перемена в движении не ускользнула от Кумо. Быстро пробежав глазами по бурой траве, куноичи заметила нужный ей свиток и кинулась наперерез Ватанабе. Первой к свитку успела ирьенин, но как только ее пальцы коснулись бумаги, ей в челюсть прилетел мощный удар от нукенина из Камня. Тут же из глаз непроизвольно брызнули слезы, ухудшая и без того плохой от вездесущей пыли обзор. Крепко сжав зубы, Ватанабе свободной рукой перехватила рукав от плаща Каминари и, подтянув ее к себе, широко замахнувшись, приложилась своим лбом об её лоб, вложив в удар немало чакры. От удара такой силы Кумо отбросило назад, и она впечаталась спиной в ближайший сломанный ствол дерева на своем пути. Умэ победоносно загребла свиток в ладонь и даже не успела среагировать, когда ее откинул назад огромный сгусток из тёмной материи. Свиток вновь выпал из её рук и с силой ударился о землю. Шнур, опоясывавший тонкую бумагу, не выдержал и лопнул, заставляя свиток услужливо растелиться под боком поверженной куноичи. Сероволосая лежала на земле, стараясь перебороть боль, которая буквально сочилась из каждой клетки ее тела, и не сводя взгляда с растерзанного свитка. Сейчас Кумо будет достаточно самого хилого огонька, чтобы просто поджечь бумагу и тем самым убить Мечника, что находился внутри. Громко кряхтя, Умэ перевернулась на живот и что было сил поползла в сторону свитка. Она должна выпустить Хошигаки на волю. Так будет больше шансов выжить, а там будь что будет. «Еще немножко…» — подбадривала себя ирьенин, вытянув вперед правую ладонь и широко растопырив пальцы. Всего одна печать, один посыл чакры, и все… Еще немножко… Указательный палец уже почти лег на краешек бумаги, как что-то тёмное чёрной молнией разрезало воздух, и в ту же секунду ладонь Ватанабе оказалась пригвожденной к земле толстым копьем. Умэ, не сдерживая себя, громко вскрикнула. Несмотря на то, что серьёзно раненой была только рука, от разлившейся по всему телу боли запылала каждая клеточка. Казалось, что сам адский огонь пожирал её изнутри. Ватанабе сдавленно завыла и уткнулась лбом о землю. Перед глазами все плыло и тёмнело. Откуда-то сбоку послышались громкие шаркающие шаги, приближавшиеся к ней. Жесткая ткань плаща коснулась ее щеки, над головой послышался елейный голос Громовой Тучи: — И вот скажи, разве это того стоило? — Каминари присела возле девушки и, медленно, с наслаждением намотав ее волосы себе на кулак, одним резким движением подняла ее голову, — оно того стоило? Ответь… — на нукенина смотрели уставшие серые глаза с подбитого лица. — Ты не поверишь… — несколько невнятно прошипела Умэ, из ее треснутой губы медленно потекла тоненькая струйка крови, — но да! — свободной левой ладонью она что было сил ударила по краешку свитка, вкладывая в удар предпоследние остатки чакры. Послышался громкий хлопок, и все вокруг заволокло белым паром, а ударной волной Кумо отбросило на несколько метров назад. Из белой пелены что-то, а точнее кто-то молнией метнулся к куноичи. Огромная ладонь крепко перехватила Каминари за горло и легко подняла ее в воздух. — На кого ты работаешь?! — утробно прорычал Кисаме, сильней сжимая пальцы на тонкой шее куноичи. — На кого ты работаешь?! — вновь повторил он вопрос и так сильно потряс ее телом в воздухе что казалось еще немного, и голова попросту оторвётся. — Пошел ты к черту, — слабо прошипела Кумо, еще чудом оставаясь в сознании. Ее чакра была почти на исходе, так что ей надо было бежать отсюда, пока она могла. Хошигаки пораженно наблюдал за тем, как тьма, занимавшая всю площадь склеры её глаз, медленно собралась обратно в зрачок, а из тела стало доноситься странное сдавленное бульканье. Ещё мгновенье, и девушка огромными каплями проскользнуло между пальцами Мечника, собираясь в бурлящую лужу под его ногами. — Это что за хрень сейчас была? — поражённо спросил Кисаме, разглядывая свои ладони. — Каминари Кумо собственной персоной, — еле слышно ответила ему Ватанабе, продолжая лежать на земле. Под ее пробитой ладонью уже собралась приличная лужа крови. — Быстро ты сориентировался, — заметила она, наблюдая за тем, как Мечник медленно подходит к ней и присаживается на корточки прямо возле ее лица, — обычно первые минуты после транспортировочного свитка полны туманности. — Ну я все-таки шиноби S-класса, а не чунин какой-нибудь, — хмыкнул мужчина и потянулся было к копью, торчащему из ладони девушки, но та резко окликнула его: — Только не голыми руками! Эта материя токсична, — поспешно ответила куноичи на молчаливый вопрос Кисаме. Тот только коротко кивнул головой и, сняв с себя безрукавку, обмотал ее возле основания темного копья. — На счет «три» вытягиваю, — предупредил он, крепко хватаясь за оружие, — один… три! — Хошигаки резко дернул копье вверх, отчего Умэ буквально завыла от боли и вновь уткнулась лбом о землю. Только-только начавшая сворачиваться кровь опять хлынула на пожухлую траву под ногами мужчины. — Ты сказал на «три» … — застонала она, медленно становясь на четвереньки, а затем перенеся вес тела на бедра, плюхнулась на землю, осторожно прижимая раненную руку к груди. — А разве я соврал? — Мечник отбросил копье на землю, где оно сразу превратилось в черную лужу. — Ведь «три» было. — Угу… — протянула Уме сквозь крепко сжатые зубы. Она все ещё чувствовала, как инородная тёмная чакра Каминари циркулировала по ее каналам, пытаясь пережечь тенкецу. А ещё и кровь из ладони не переставала хлестать. «Твою же мать!» — пронеслось у неё в голове. После боя чакры оставалось только на одно: или рана на руке залечить, или вывести чужую чакру из своих чакроканалов. Решив, что без чакры в будущем ей будет тяжело, Ватанабе зажгла левую ладонь лечебным Шосеном и поднесла ее к предплечью правой руки. Спустя десять минут натужного шипения и полусознательного лечения остатки чужой маслянистой чакры были выведены из тела и теперь небольшой лужицей растекались возле стоп ирьенина. Насмотревшись на безрезультатные попытки куноичи изловчиться и достать левой рукой из подсумка за спиной аптечку и бинты, Кисаме снял тот самый подсумок с крепления и высыпал все его содержимое на землю. — Спасибо, — пробормотала Ватанабе, доставая из груды таблеток небольшой пузырек ярко-зеленого цвета. Выдернув зубами пробку и выплюнув ее куда-то в сторону девушка вылила все содержимое баночки себе на рану и поморщилась: целебный отвар жутко щипал повреждённую кожу. — Тебе помочь? — Хошигаки склонил голову на бок, наблюдая за тем, как Умэ сражалась с бинтами. — Подержи вот тут, а то съезжает все время, — попросила девушка, протягивая ему ладонь. Мечник осторожно дотронулся до края марлевой прокладки, которая скрывала рану, и чисто из любопытства слегка приподнял ее. Сквозное ранение занимало почти всю площадь ладони, было с неровными рваными краями, как будто оружие, которым она была нанесена, было покрыто шипами и зазубринами. Но Кисаме мог поклясться, что копье было идеально ровное, словно из полированного темного метала. — Выглядит не очень, — слегка качнув головой, прокомментировал он, пока Ватанабе слой за слоем покрывала ладонь бинтом. — Она раздробила мне центральную пястную кость. Плюс связки в хлам и соседние кости с трещинами, — методично перечислила Умэ, сидя на прохладной земле, — это дерьмо окончательно я смогу вылечить только в Конохе, ведь с собой у меня нет нужных медикаментов. Да и чакра на нуле, — девушка обреченно вздохнула и медленно приняла вертикальное положение. Тело, словно протестуя, заныло от той боли, что оно испытало, пока Каминари швыряла им в разные стороны. — О Ками-самаааа, — простонала куноичи, хватаясь за голову и прикрывая глаза. «Так, Ватанабе, соберись!» — скомандовала она сама себе. — «Постарайся не попасть в очередную передрягу пока не доберёшься к Умибе, а там к Конохе рукой подать. Будешь дома, отдохнешь, себя подлатаешь». Деликатное покашливание, раздавшееся сбоку, напомнило ей о том, что рядом стоит Кисаме и не понимает, почему его спутница застыла посреди леса с закрытыми глазами и начала раскачиваться взад-вперед, словно при медитации. — Нужно взять образцы, — выпав из своих мыслей, выпалила Умэ, поворачивая голову к луже черной материи, которая медленно испарялась с тихим шипением. Порывшись в аптечке, все еще лежавшей распотрошенной на земле, она достала из общей кучи пробирку размером с мизинец и, присев возле лужицы, зачерпнула чёрную жижу. Чужеродная чакро-материя слегка запузырилась, когда вступила в контакт со стеклом, и поддалась дымкой. Ватанабе поспешно запечатала пробирку и сунула ее в один из небольших внутренних карманов жилета. — Что дальше делаем? — спросил Кисаме, наблюдая за тем, как куноичи сгребает вещи из разбросанного подсумка. — Ты лезешь… — серый взгляд методично скользил по таблеткам и пробиркам, лежавшим на земле, пока не остановился на транспортировочном свитке, — о-о-о-о не-е-ет, — простонала Умэ, хватаясь за голову, — нет-нет-нет!.. — Что такое? — Мечник не понимал, что за драма сейчас разыгрывается, — ты что-то потеряла? — Свиток, — куноичи ткнула пальцем в кусок бумаги, — я вложила слишком много чакры в твое освобождение, из-за этого связующие печати повредились, — девушка подняла свиток с земли и продемонстрировала его Кисаме, — вот тут, видишь? — Где? — мужчина честно старался разобраться в сложных узорах печатей, но никак не мог понять где же «поломка». — Ну вот тут, — Ватанабе подошла почти вплотную, тряся перед его глазами бумагой, — вот, — она ткнула тонким пальцем в какую-то загогулину и глубоко и несчастно вздохнула, — он теперь бесполезен. — Делов-то, — хмыкнул он и пожал плечами, — возьми новый, — Кисаме удивленно посмотрел на куноичи и на её вытянутое от удивления лицо. Умэ несколько раз медленно моргнула, а потом ее нос смешно сморщился, а треснутые губы искривились в подобии истерической улыбке. — Возьми новый?! — слегка повысив голос, прошелестела она, — эта вещь, — девушка резко взмахнула свитком, едва не попав его концом по глазам Мечника, — многоразового использования. Да еще и дорогущая, чтоб её. Я шла на обычную учёбу в другую Деревню. Как ты думаешь, сколько я таких взяла с собой? — ирьенин гневно затрясла бумагой, словно это Кисаме был виноват в том, что свиток поврежден. — Все, я понял, — Хошигаки поспешно выставил перед собой открытые ладони, — вопросов больше нет. — Вот и хорошо, — буркнула ирьенин, цепляя собранный подсумок себе на поясницу и стаскивая с себя плащ, — накинь на себя, может, не так заметно будет. Пока я не накоплю достаточно чакры, будем двигаться медленно, теперь вглубь леса. Путь по окраинам нам сейчас заказан. Потом наброшу на тебя Хэнге, и как-нибудь доберёмся до Конохи. — Может, я сам на себя Хэнге наброшу? — спросил мужчина, надевая плащ и накидывая на голову капюшон. — Рано ещё, нельзя, — покачала головой Умэ, — теперь давай постараемся к вечеру преодолеть хотя бы половину этих лесов. И еще придётся сделать незапланированный привал, — вздохнула она и медленно двинулась в сторону низких кустов. Мечник только коротко кивнул и послушно направился вслед за куноичи.