А ДАВАЙ ВАРИМ С ОХУМОРОНОМ СНИМЕМ?

Эти ебаные касания ощущаются как никогда остро, лапища мироновская в волосах, что слегка оттягивает пряди волос, заставляя обратить на себя внимание, взгляды эти со смешными морщинками в уголках глаз. Просто ебаный сюр, который набирает обороты словно смерчь. — Не, ну, сволочь же, да? — на съёмках Фаллен старается минимально матерится или же вовсе избегать этого, поддерживая нейтралитет, но тут он явственно себе обещает, что как только камеры выключатся, пизда будет заигравшемуся мужчине, ох будет, — Да мы можем вообще меня замазать и выпустить ролик, как ты доёбываешь честной народ! Светло не шутит, он обязательно заморочится с этим, материал же будет и может быть на др или какой другой праздник подгонит такой инсайдик-напоминалочку, как одному жиду имперскому было весьма очень в компании типо вражеской, да ещё и с менеджером своим, которая уже не прикрыто хохочет вместе с половиной группы. На очередное обращение, Ваня кривит губы и пододвигается к подошедшему Окси, к уху приблежаясь в пол голоса выговаривает всего одну фразу. — За доярку, пизда тебе будет, дядь, — он обворожительно улыбается в камеру, отодвигаясь и делает несколько ровных надрезов, выравнивая края листа теста, делая идеальный квадрат, — Теперь ты, принц Питерский лысый дерзай. Он нож ему передает рукояткой вперёд и за лезвие аккуратно придерживается, а сам достает ещё один, но пока не режет, а смотрит, что выходит у своего ученика. — Есть у тебя, кстати, ситуации, которые прям триггерят до скрежета зубов? И другие, которые, наоборот, доставляют? Вообще. Не обязательно в рурэпе, хотя было бы концептуально, да. — Ваня вновь пытается собраться, в голове хоть один заготовленный вопрос вспомнить пытается, но те вдруг разбежались как крысы на утопающей лодке. Серьезность постепенно возвращается к жиду. Мирон правда старается вернуть шоу в русло более-менее сносного интервью. Былую веселость выдает только блеск в глазах и повышенное внимание скорее к Ване, чем к его действиям. Этот Фаллен ничего. Смазливый, милый, импровизирует неплохо. Оксимирон режет тесто точными движениями, резко, быстро. Не особо отдавая себе отчет, что слишком уж проворен для человека, который никогда ничем подобным не занимался. Ваня залипает на руках Федорова, не прикрыто так залипает, удивляясь, как тот искусно с ножом справляется, отбрасывая не нужные куски теста в сторону, хоть они и не шибко большими получались. Слушает при этом тоже внимательно, будто абстрагируясь от всего и всех и видя перед собой лишь своего гостя. Тот отходит, закончив с тестом и жестикулирует живописно, притягивая взгляд. Чертов актер. Или нет? Или сейчас сам Мирон Яныч без приукрас, дымки величия и пробивающего потолок ЧСВ. — Насчет триггеров даже не знаю, у меня психолог хорошо работает, — Федоров улыбается быстро, — Слышал трек "В бульбуляторе"? Старенькое дерьмо. Вот наверное нечто подобное в ступор вводит. Бессмысленная жестокость ради веселья. Если к репу обращаться, то, конечно, стычки между пацанами, выходящие за рамки словесных перепалок. Немного диковато, когда идеологическое противостояние в махыч перерастает. Мирон нож откладывает в сторону, опирается задницей о столешницу позади, руки на груди складывает. — А если о хорошем. Что-то домашнее наверное. Уют, вся хуйня. Даже не знаю, как описать подобные ситуации, они рандомно возникают, — Федоров смотрит Ване в глаза, жестикулирует активно, иллюстрируя свои слова, — Знаешь, когда после тура или долгого отсутствия домой возвращаешься, а дома пусто, спокойно и никто не собирается мозг ебать тем, что я во втором куплете пятой песни забыл третье слово сверху. О! Знаю, как сформулировать! Когда внутренняя свобода настолько сильна, что ей не нужна искусственная подпитка, понимаешь? Я думаю, у Гнойного такое в баттле нашем было на последних строках. У меня не было, вот и проебал. Мирон смотрит с какой-то печалью проебавшего талант человека. Что-то он зачастил респекты КПСС отдавать, но что есть, то есть. Да и так проще его дружку что-то объяснить. — Охуенное чувство, бро. Просто блять лучшее. За упоминание Машнова в таком ключе - особо мысленно респектует, покачивает головой, соглашаясь со сказанным, но при этом всем от его взгляда не укрывается то, с какой долей, едва заметной, но то ли обиды, то ли старой грусти он это рассказывает. — О, это просто можно вырезать и вставлять в тречок какой душевный. — одной фразой комментирует сразу все сказанное. — И на этой приятной душевной ноте мы подошли к самому финалу. Практически. Мирон Яныч, — Ваня открывает духовку и достает форму для выпечки, ставя ее на стол, а после, находящееся до этого два куска сыра пододвигает к себе и кладет на доску разделочную, — Теперь исход в твоих руках. Он взгляд многозначительный кидает на мужчину и кивает, мол "давай, жги, только, блять, пожалуйста, не кухню" и вновь улыбается по-детски наивно, а после взгляд на Женю переводит, что рот от удивления ладошкой прикрыла, понимая, чего хочет Фаллен. — Смотри, план следующий. Я - тру сыр, ты - смазываешь форму, тот соус, что делал я льёшь в небольшом количестве и равномерно кистью можешь даже, распределяешь равномерно, кладешь два листа теста, потом болоньезе, что готовил ты. Потом, — он тёрку подхватывает и начинает первую головку сыра тереть, — выкладываешь этот сыр, провалоне, кстати, равномерно и снова бешамель. Затем два листа опять кладешь и тоже самое проделываешь. В конце на последние листы вновь этот же соус, только не провалоне посыпешь, а пармезаном. Ферштейн, рядовой Охуморон? Ваня сам в конце засмеялся, надеясь, что Окси не очень ахуел от поставленной задачи и все сделает, как надо. Хотя в любом случае, он рядом и если что вырулит. Мирон затылок руками обхватывает, охуевая откровенно. Как-то сложно. Ему бы схемку. Хотя бы описание четкое пунктами на листочке. Но хер дождешься. — Так, а пока мы все это делаем, притащите кто там ближе пару бутылок вина что ли. Пол часа всего печься лазанье, так что не мешкаем. — спрашивать у Мирона он больше ничего не решается, отвлекать не хочет, а сам все же надеется, что тот сам что-то расскажешь или опять в разговор вовлечет Фаллена. — Ладно, хуярим, — Федоров крайне сосредоточен, даже на коверканье своего ника не реагирует. Наверное он слишком долго все делает, но зато аккуратно, будто трек новый пишет после истерики из-за смены таблеток. Нечаянно в соусе пачкает ребро ладони, быстро облизывает его, не особо обращая на это внимание. Внутри напрягается. Припоминает кое-как слова Вани. Смотрит на него периодически — правильно? — Я очень надеюсь, что ничего не порчу сейчас. Если кто-то отравится, торжественно обещаю оплатить лечение и компенсировать страдания. Кажется, он путает сыры. Кажется, он нечаянно чуть не впечатывается в Фаллена, когда решает резко выпрямится и как-то заторможенно долгих пару секунд смотрит ему в глаза, находясь неприлично близко. Мирон и правда подзависает с тем, чтобы в правильном порядке и нужном количестве расположить необходимые ингредиенты, но справляется на отлично. Ваня наблюдает внимательно, переодически нервно сглатывая и видит прекрасно, как Муродшоева сама в конкретном ахуе сидит. Мирон готовит. Нет, не так. Мирон готовит и слушается. Она как-то безлико глаза прикрывает, все ещё в шоке пребывая, а Светло смешок тихий давит и вновь на Окси взгляд переводит. Тот сосередоточен до одури, движения немного дёрганные, даже едва головой своей не быдает, когда Ванька над формой зависает, разглядывая получившееся и... Тушуется? Да ладно. — Готово, — голос ухает вниз, чтобы нервозность не выдать, а не потому что у этого антихайповца внезапно какой-то взгляд располагающий. Мирон открывает духовку и ставит туда лазанью. Захлопнув звонко крышку. Смотрит, как Ваня выставляет режим и температуру, легко ладонью по его волосам проходится, муку пытаясь с прядей стрясти. Нельзя было пить, точно нельзя. — Готово. — согласно кивает Фаллен и одобрительно кивает, а после опускается на корточки, выставляя время и температуру в духовке, как замирает, напрягаясь всем телом. Мирон опять ладонь в его волосы запускает, от муки, кажется, отряхивает, которой он же сам и одарил его и все ещё подвисает, словно перезагрузка системы происходит. — Это было пиздец сложно. Легче фиточки писать, бля буду, — Мирон по-доброму ведущему улыбается, — Перерыв? — Так! — Ваня резко поднимается и хлопает в ладоши, привлекая внимание, — Все слышали? Если фиточки писать легче, чем готовить лазанью, давайте позовём Мирон Яныча на какую-нибудь фаршировку индейки или выпечки торта, м? Глядите, там и микстейп, и альбом подъедет, и Охра запоёт, сольник выпустит! Жень, что скажешь? В ладоши хлопает радостно, словно и правда план коварный придумал, а судя по оживлённым комментариям, ещё и единомышленников нашел. Вот так удача. Он разворачивается к ахуевшему конкретно Федорову и плеча его касается. — Да, пожалуй, да, пол часа перерывчик, ребзя, далеко не разбегайтесь только, осталось немного. — запоздало реагирует, сам отходит из кадра, дождавшись маячка и забирая одну бутылку из подававших рук, разливает ее по бокалам, одиноко стоящим на краю стола. Федоров чувствует себя...Странно. Неловко от того, что бьется мало того, что невиданным до ныне оружием, так еще и на чужом поле. Из разглядывания Фаллена вырывает Женька. Она делится впечатлениями, хвалит кажется. Мирон только улыбается, кивает. Слегка потряхивает. Странное интервью. Нахуй готовку, нахуй Антихайп и муку в темных волосах. — Ты чего поник? Хорошо все прошло, — Муродшоева по-дружески приобнимает и помогает из коматоза выйти. Тащит за руку к духовке, приседает вместе с подопечным и объясняет, почему так или иначе вкуснее. Рассказывает, как лазанью она делает, какие-то хитрости выдает. — Ты готовишь? — Мирон удивлен. Честно говоря, он представлял жизнь Жени как состязание между ноющим рэпером и ее семьей. Ваня в пол уха слышит, как менеджер хвалит Федорова, как там у плиты приседает, рассказывает и делится чем то своим, обыденным. Он отпивает небольшой глоток вина, смакуя вкус и прокатывая на языке алкоголь, а после глотает, ощущая, как приятно согревает он глотку, пищевод и, видимо, мозги. Судя по тому, что сейчас с ним общаются как с дитем малым, Федоров пока чуточку перевешивает. Окси одолевают мысли из серии: а я не переборщил? Такой формат общения ему непривычен. Да и вообще он любит перебарщивать. Только ленивый про 56 касаний не пошутил. Да ладно, в этом выпуске "Варим с..." таких касаний всего парочка. Женя и Мирон выпрямляются синхронно, на винишко смотрят. — Доярка МЦ, хочешь фотку в инсту? — непонятно почему спрашивает Мирон. Совсем поехал на старости лет. Впрочем, это же очевидный пиар-ход. Стандартный. Чтобы люди выпуска ждали. — Ты продолжаешь его пикапить, — тихо говорит Жека, тут же получая крайне удивленный взгляд голубых глаз. — Пиздишь. — А вот и нет. Сам за собой последи. Насколько я знаю, Оксимирон просто так хайпом не делится. — Харе! — Мирон игриво в плечо пихает и улыбается смущенно. Ну что за поебота? Никого он не пикапит. Просто дело свое делает. — Вообще то я стою тут и все слышу. — подхватывает два бокала и с торжеством вручает их Жене с Мироном, по тому быстрым взглядом скользит, а после хмыкает, — Ой, ну давай, пока я тебя за доярку не прибил ещё, благо скалка рядом. Показательно косится в сторону предмета и вновь взгляд переводит на гостей. Странный выпуск получится, в этом Светло уверен на все сто. А ещё уверен в том, что монтировать придется неебически долго, ибо вырезать не хочется ничего от слова совсем. Он делает ещё один глоток из своего бокала и достает телефон, смахивая одним движением блокировку и включая фронталку. — Жень, а давай с нами, м? — он делает несколько кадров с рэпером, потому что тот опять рожи корчит, да брови гнет, как пальцы, а после подмигивает в камеру и на удивление видит в получившемся снимке просто мягко улыбающегося мужчину. Женька в кадре — это залог успеха. Мирон ее между собой и Ваней ставит, только сейчас замечает, что чуть выше парня. Улыбается от этого и привычно дурит для фотографии. Докатился. Добровольно делает фотки с антихайповцами. Точнее с упорными идеологическими врагами. Когда снимки все сделаны, Муродшоева лезет сразу смотреть, нормально ли она вышла. Окси тоже подходит, чуть ли не касаясь плеча Светло своим ебалом гордым. — Я выгляжу, как петух. — Ты и есть петух, зайка моя, — Женька смеется. А Мирон напяливает типичное выражение "тоби кобзда в офисе, милочка". — Муродшоевой больше не наливаем! — громко объявляет Федоров, получая возмущения в ответ. Сделав несколько фото и отдав телефон на растерзания менеджеру, Ваня отходить думает, да обжигающее дыхание на ухом чувствует, вздрагивает как от сквозняка и отходит к плите с неизменным бокалом на перевес. Окси же сам тоже на месте не стоит, у стенки все трётся, да в телефоне копается, поэтому Ваня не находит ничего лучше, как окликнуть его, хоть на таймере оставалось ещё несколько минут. А оставшееся время король баттл-рэпа (Пошел нахуй, Гнойный) стоит у стеночки, залипает в твиттер и винишко попивает. Когда его зовут смотрит так, будто разбудили, облив холодной водой, и недовольно тащится к Доярке МЦ. Светло приятно до одури смотреть, как по-родному бранятся Мирон с Женькой, как препираются, словно малые дети, да и сама обстановка на площадке предрасполагает. — Эй, Мирон, ты в курсе, что мы первые пробуем, что получилось? — кивок на духовку, — Я помню, что ты там говорил про оплату лечения и все такое. Но, думаю, обойдется без этого. — Я бы не был так уверен. Поосторожней с едой. Фаллен поднимается, пока ещё время есть и открывает дверцы шкафчиков. На самой верхней полке блюдца находятся и он, матерясь, вытягивается всем телом, чтобы их достать. Получается со второго раза и даже не разбив ничего, лишь задравшуюся футболку одергивает и ловит взгляд мужчины на себе, тут же вопросительно вздергивая бровь, но ответа не дожидается. — Так, давайте финальная часть, тридцать секунд осталось, а все остальное потом. — он дожидается команды оператора ровно в тот момент, как пищит таймер. Улыбается довольно, протягивает Федорову варежки-прихватки, чтобы тот руки не сжег, с него то станется то, и подкладывает деревянную подставку на стол, всучивая в руки гостя нож, позволяя порезать получившуюся лазанью. Блюдо вышло умопомрачительно ароматным, что Ванька прямо таки услышал, как каждый второй облизывается. Что ж, осталось нарезать, пока горячая и сыр мягкий, дать немного остыть и пробовать. Еврей быстренько справляется с лазаньей по тарелкам раскладывает и улыбается в камеру: смотрите, ребята, что я натворил. Мироша ваще крейзи! Лазанью захуярил. Винишко отличное. Дурит голову замечательно. Мирон даже не сразу понимает, что на голый живот Фаллена пялится. Бля, значит, и правда пикапит. Ну что же. Тут есть два варианта: выебать потихоньку в каком-нибудь укромном месте или сделать вид, что ты самый гетеросексульный чувак в мире, а все намеки — лишь домыслы потенциальных пидеров. Окси выбирает второй вариант. Он встает спокойно рядом с Ваней. Поправляет свою одежду, чтобы выглядеть прилично. Еще немного позора и можно ехать домой. — Предположим, выглядит съедобно, — Мирон берет вилку, осторожно кусочек отламывает, дует на него и засовывает в рот. Самому первому отведать собственное творение достается, разумеется, самому скромному гостю, блять, этой программы. Он даже комментировать вкус не собирается. По лицу и так ясно, что получилось вкуснее покупной, а это, товарищи, успех, — Очень извиняюсь за ЧСВ, но я пизда собой горжусь. Федоров на Ваню выжидающе смотрит, а сам винишком запивает. — Как тебе? Зорькина смерть не напрасна? Ваня смотрит внимательно, пытается уловить, пиздят ли ему, но видя блаженное удовлетворение на его лице, сам натягивает улыбку и отрезает кусочек, нанизывая на вилку. Дует недолго, смотря в довольные, явно гордые собой глаза и отправляет в рот кусочек этот и, готовый к подъебке, вдруг сам прикрывает глаза, прижимая еду к небу и распробовать вкус досконально пытаясь. Нет, Мирон даже с сыром вроде не напутал, хотя итак вкус офигенный. — Вот это да. Да я сам бы за тебя замуж пошел, дядь, ты не так безнадёжен, как всех в этом убеждал в начале. — Ванька накалывает ещё кусочек и подходит к оператору-Лехе, за кадр ему давая распробовать, чтоб не думали, что он пиздит, — Скажи, ахуенно вышло? Светло не сразу замечает, что из-за повышения градуса в крови опять на щекотливую и подзаебавшую тему о пидарастии съезжает, но как-то похуй в миг становится. Он горделиво улыбается, подходит к Окси, хлопая по плечу и задерживает ладонь на чужом теле дольше положенного. Мирон тарелку быстро Женьке отдает, чтобы она заценила и быстро в кадр возвращается. Смотрит на то, как лицо девушки из скептического в восторженное трансформируется. Хихикает тихо, робея немного от того, что блять. Правда вышло. Наверное Фаллен что-то химичил, пока Федоров не видел. Другого объяснения триумфа у еврея нет. — Я теперь буду подумывать о том, чтобы вести мастер-классы и этим зарабатывать на жизнь. — он удовлетворение полное испытывает и решается задать главный, не прозвучавший вопрос, с которого так то он планировал начать интервью, но как обычно, все съехало в пизду, пошло не по планам, но он об этом не жалел, — Каково ваше истинное отношение, Мирон Яныч, к Антихайпу в целом и выборочно? Если бы я позвал вас снова посетить это шоу, Вы бы пришли повторять триумф? Окси винишко из своего бокала допивает и брови удивленно поднимает на вопрос. Очевидно же все. Федоров хитро улыбается, пряча руки в карманы штанов и слегка покачиваясь на носках. — Без комментариев, — взгляд недолго очерчивает фигуру Светло, оценивающе, — Все коммерческие предложения к Евгении. Мирон смотрит в карие глаза, поворачивается на пятках, чтобы в камеру посмотреть, проходится ладонью по пояснице Вани, оставляет ее между лопаток. Молодец, жид, теперь это домогательство. Кажется никто не замечает. Зато как красноречиво на вопрос про отношение к Антихайпу ответил. Кажется, или Окси правда оценивающе настолько пробежался по всему Светло, кажется, с головы до пят, будто тот ему потрахаться на столе предложил. В самом деле то. Хотя, судя по взгляду потемневшему, в которых синий океан плескался, мужчина , как минимум, пару раз уже раздел Ваню в разных ракурсах. На щеках румянец вспыхивает и юноша прикладывает тыльные стороны ладоней к лицу - и правда горят. Он списывает все на алкоголь ровно до тех пор, пока тяжёлую руку на своей пояснице не чувствует. Приехали, блять. — Это правда было гораздо лучше, чем я думал, — Федоров улыбается искренне, — Но не дай бог я готовить после этого начну, пиздец! Точно никаких треков не выйдет. Мирон оборачивается к Ване, хотя стоило к Жене, пальцы слегка сжимает, оттягивая футболку, и тут же ладонь убирает. Надо послушать треки этого странного пацана. — Красиво. — "съехал" Фаллен предпочитает не озвучивать, оставляя недосказанность некую, — Зато знаешь что, Мирон Яныч? У тебя хотя бы отмаза будет, почему треков новых нет ни хрена. Не то чтобы я ждал. Рил ток, просто озвучиваю факты. Интервью по фактам. Кажется, подачу последней фразы жид выкупает, потому одобрительно кивает, а сам Ваня разворачивается к камере, руками в столешницу упирается и начинает немного скомканно прощаться со зрителями и извиняться, что если он сломал Окси, то мол не виноват, оно само, в то время как сам Окси не хило так ломал его самого. Хотя просто держал гребанную руку между лопаток, комкая футболку и пальцами немного вдавливая в кожу спины. Федоров приветливо улыбается в камеру, пока заветное "Снято" не звучит. Сразу подходит Женька, чтобы спасти Фаллена от агрессивного пикапа одного конкретного рэпера. Мирон закатывает глаза на осторожные, намекающие реплики Муродшоевой. Петличку с себя снимает, винишка еще себе подливает немного — чисто горло смочить. — Всем спасибо за съемку! — Окси хочет уже слиться потихоньку, разыграть привычную схему с смской очередной фанатке-доярке, но съемочная группа жаждет фоток. Мирон слушает респекты, улыбается дружелюбно, делает бесконечные селфуки, по-мальчишески задорно просит ему немного еды оставить. И эта канитель целый день, целый день. Все отснято, лазанья распробована, кажется, всеми, Ванька отходит чуть в сторону, ребята его к Мирону подходят, обступают буквально, как фанатики ебучие и просят фото, даже нет, перед фактом ставят. Губы сами по себе кривятся и Светло устало глаза трёт, с Женькой взмахом руки прощается и собирает посуду пустую, сбагривая все в мойку. Надо будет маякнуть клининговой компании, что мол все, можно приезжать через пол часика и Ваня достает телефон. Когда лазанья уже остыла, винишко кончилось, а Женя спрашивает про планы на завтра, Оксимирон подтверждает планы, что-то веское вставляет, откровенно злится, когда его перед необходимостью смотаться в Москву ставят. — Иван! — Мирон ловит неодобряющий взгляд Жени, но у той вот уже убер приехал, уходить пора. Не контролировать же ей Федорова нон-стопом. Федоров отдает какой-то девчонке свою пустую тарелку, подходит к Фаллену, руку протягивает для рукопожатия. — Хорошая у тебя программа. За опыт спасибо. Мирон ладонь Вани отпускать не спешит, в глаза смотрит спокойно — вообще ни к чему не побуждает. — Скинешь потом видос глянуть, как вышло? — Ая? — от полного имени немного передергивает и он сбрасывает только начав набирать номер, — Э, да пожалуйста, Мир...Мирон Яныч. А ты ещё упирался, не хотел, теперь не помрёшь, если вдруг карты заблокируются. — он руку охотно протягивает, жмёт ее, но собираясь убрать, понимает, что Окси держит крепко, намерено или нет - непонятно, да в гляделки свои голубиные играет, — Разумеется, скину. Он не лжет, первым делом скинет, мнение услышать же хочет, в конце концов Федорову явно не похуй как и что отснимали. Да вот только он ладонь чуть влажную все ещё в своей руке держит, а команде всей похуй ровным счётом. Они провода сматывают, переговариваются и вяло-тякуще покидают студию, прощаясь неспешно. — Снова по отчеству? — Окси смеется, губы облизывает. — Сорян, дядь, привычка. — плечами пожимает и выдыхает облегчённо, когда его руку из плена чужой ладони выпускают. Он моментально ее в карман джинсов сует, а после оглядывается на диван, где оставил свою белую мерчевую толстовку и отходит к ней. Чувствует темечком, как плотоядно Федоров губы свои блядские облизывает и затылок взглядом буравит. Нравится ему Ванька. Правда нравится. Симпатичный, харизматичный и даже не особо на антихайповца смахивает. Мирон слегка гладит руку Светло большим пальцем и отпускает наконец. Больше держать уже попросту неприлично. По-хорошему нужно пошутить, поблагодарить за приятные съемки и поехать домой. Федоров толстовку свою натягивает, давая себе возможность прикинуть варианты в голове. Какие варианты? Одумайся, жид. Да ему все равно никто не поверит, а сейчас никто не услышит. — Хочешь выпить вместе? — Мирон расправляет свою одежду, голову чуть поднимает горделиво, но улыбается добро, явно стараясь понравится посильнее. Не то, чтобы у него с этим были проблемы, но это же какой-то андер. Который хуесосит за спиной. Романтика. Точно никто не поверит. — У меня, например, — Окси даже не утруждается приманками типа "такой крутой коньяк, такие пластинки редкие". Ваня — не девочка, нахрена юлить? Съёмки, действительно, прошли даже лучше, чем он предполагал, а тут ещё рэпер имперский предлагает распить алкаху на двоих в своей хате. Да почему бы и да? Будет чем перед Славулей хвастануть, когда со своих московских и очередных съёмок вернётся. — Отметить съёмочный день и начало карьеры повара? — Ванька кутается в толстовку, кивает менеджеру своему, который вообще по большему счету ебланил сегодня и собирает свой рюкзак, кидая туда зарядку для мобилы, ключи и наушники. Не то чтобы последние прям необходимы были, но пусть лучше будут, когда домой возвращаться будет, ведь ещё даже не знает, из какой жопы Питера это придется делать. — Ни хера се какие мы щедрые, Мирон. — к зеркалу подходит, на плечо ношу повесив и пальцами на манер расчёски пытается вычесть муку из волос. В компанию по чистке решает позвонить завтра, либо позже скинет смс Лехе или Диме, чтобы вернулись и пустили навести порядок. А Мирон не совсем понимает, догнал ли Ваня его намеки, сказанные прямым текстом. Смотрит оценивающе: а не туповат ли ты часом? Ну да не суть. Федоров улыбается. — Типа того. У Окси вещей с собой почти нет. Он убер для себя вызывает, прикидывает, что дома из выпивки есть. Чем из этого пиршества он будет антихайповца спаивать. Презики и смазка точно есть. Остальное как-нибудь само приложится. Еврей уже привычно пальцами в чужие волосы лезет и встряхивает их хорошенько, муку разгоняя. — Да ладно, Фаллен, тебе идет, — Миро зовет за собой жестом и на улицу спускается, где уже машина ждет. Мироновская рука в волосах - становится уже чем-то настолько привычным, что Ваня лишь обезоруживающе улыбается, пьяно немного, доверчиво макушку подставляет под пальцы чужие, что муку стряхивают, а сам прикрывает глаза. На удивление, машина приезжает достаточно быстро и вскоре Федоров манит за собой, точно ребенка на конфетку и выходит на улицу. А Светло, ребенок, блять, великовозрастный этакий ведется. Послушно запирает офис, проверяя, не забыл ли чего часом и спускается на улицу, где свежий воздух тут же в лицо ударяет. Усаживает сзади, ждет, пока водитель за дело примется и с непробиваемым спокойствием руку кладет на колено Светло. Потому что, блять, все еще неясно, какие у парня мысли в голове. С девками легче. Они сразу лезут лизаться, — Все нормально? Фаллен на заднем сиденье растекается буквально от перепада температур на датую голову и даже как-то не сразу замечает, что на его колено горячая, мироновская ладонь опускается, а он сам даже бровью не ведет. — М? Да, все в норме. — он вздрагивает и не понимая, продолжает ли рофлить Федоров, сам подхватывает и приваливается к его плечу, — Дядь, ну, я же говорил, парик, свиданочка и поговорим, а не так сразу оп и замуж. Тем более что наше блюдо не дотянули по ощущениям до того, какое ты описывал до этого. Фаллену откровенно похуй, несёт ли он околесицу на серьезных щах или же просто на тактильность отзывается и он не заморачивается, голову Окси на плечо укладывает, словно десяток лет знакомые старики эдакие. Окси вздыхает тяжко на слова Ванька. Ну вот. Строит комедию. Придется возиться. Мирон чуть голову наклоняет, чтобы Светло устроился поудобней, и ладонь поднимает чуть выше, оглаживая бедро парня. — Я против париков. Считай, свидание у нас уже состоялось. Итальянская еда, софиты, все по красоте, — Федоров говорит приглушенно, чтобы только Ваня слышал, — Поговорить...Ты у меня целое интервью взял. Не самое плохое, должен отметить. Можно и замуж. Мирон губами касается лба Фаллена. Давай, мальчик, не сливайся. Хорошо же начали. Быстро, без заебов. Так же всю эту историю и закончить нужно будет завтра утречком. — Ванечка, давай без этапа, где ты ломаешься, а я весь такой учтивый делаю вид, что не собираюсь тебя выебать.