***
Наблюдая за тем, как Минина незаметно задирает юбку, подглядывая в длиннющие шпоры, я спокойно собиралась с мыслями, чтобы пойти после Ромы, так скажем, на казнь, где я благополучно всё забуду от волнения. Именно на зачётах и письменных работах по физике у меня появляется такой нервный ажиотаж. Как только Ёлкин радостно подорвался с места перед преподавателем, я встала и уже хотела пойти, как впереди меня с первого стола вышла к преподу Марина, и я тут же отчаянно приземлилась обратно, глубоко вздохнув. — Ты готова, что ли? — зашептала Маша, на что я кивнула. — Нет смысла сидеть, если всё равно не получится повторить. — Тишину соблюдайте, Осипова! — заголосил Левинский. — Следующей пойдёте. — уже снизил голос он. — Да я так и хотела сделать… — почти неслышно пробормотала я, болтая ногами. Спустя буквально пять минут, я уже расслабленно сидела и ждала своей очереди, ни о чём не переживая. Странно, что именно сейчас у меня такое спокойное состояние. Водя шариковой ручкой по парте, я со скуки подняла взгляд на Егора Вадимовича, который тепло улыбался Корневой. — Ты задолбал лыбиться ей… — глухо произнесла я, закатив глаза, снимая при этом лёгкий тоненький шарф. Холодно становится, а у нас в университете всё никак не могут наладить дела с отоплением, поэтому и разрешают всю осень и зиму сидеть в тёплой одежде. Как вспомню школу, ух… В моём любимом кабинете информатики круглосуточно было холодно, как в морозилке, начиная с осени. Везде экономят, ироды. Дождавшись Корневу, я отважно встала и направилась к нему с не совсем довольным лицом. Ну и почему ты мне не улыбаешься? Неблагодарный… Набравшись смелости, не меняя взгляда, я начала пристально смотреть на Левинского, который чуть позже, не моргая, вглядывался в мои глаза с легкой усмешкой. — Вы уже какой день на меня так смотрите? — подметил он. Смутившись, я тут же отвела взгляд в сторону, чувствуя, что он продолжает пожирать меня одним лишь взором. Хочу и смотрю, в чём проблема… Вырядился ещё официально… Для него валить студентов — праздник? Вон, одна одногруппница вышла расстроенная, а вторая вообще разрыдалась. — Начнём? — спросил он, на что я нетерпеливо закивала.***
Истратив последние силы и терпение на этого кровопийцу, я сдержанно улавливала его беспричинную усмешку в след. Хлопнув дверью, я облегчённо вздохнула, но покоя мне всё равно не дали. — Алло, мам? — ответила я на входящий звонок. — Привет! Ну ты как, отучилась? — весело спросила она. — Да. — выдохнула я. — Только что сдала на «пять» зачёт по физике. — Какая умница! — искренне радовалась она. — Привезу тебе в следующем месяце что-нибудь. Ты приедешь, кстати, на новый год? — До него дожить надо ещё. — уныло ответила я. — Чего ты такая грустная-то? — Мам… — взяв себя в руки, начала я, приземлившись на диванчик в холле. — Разве мне нужна физика, чтобы работать в вашей компании? — Ну-у… Нет. Ты же не на инженера идёшь. — усмехнулась она. — Вот именно… Почему бы мне не тратить лишние силы на физику? Я ведь спокойно могу сдать её на «четыре» без особых усилий и лишней траты времени. — рискнула я. — Да какой лишней траты времени. — отмахнулась она, не воспринимая всерьёз. — Сейчас самое важное знаешь, что? Твоя учёба. Только на неё ты и должна тратить время. Что может быть лучше безупречных знаний и красного диплома, а? — Но мне не нужна эта физика! — взвинтилась я, подскочив с места. — Она не пригодится мне! Я не хочу посвящать половину жизни учёбе, понимаешь?! Разве тебе мало всех остальных предметов, которые я спокойно тяну на «отлично»? Моих нервных клеток не хватит, если я буду париться из-за каждой «четверки» по этому предмету! — Не начинай! — сгрубила она. — Видишь, ты получаешь высший балл, на что ты жалуешься? Расслабилась? В тык дать? Успокойся и иди отдохни, для кого ты стараешься? Естественно, для… — не дав ей договорить, я перебила. — Для тебя. Безусловно, я благодарна тебе за то, что ты вечно подгоняешь меня, чтобы я училась лучше всех, но это перебор, мам. — отчаявшись, монотонно говорила я. — Пока у меня есть возможность, я хочу проводить время с друзьями, а не за тем, что я с трудом понимаю. Не хочется жить так же, как и всю старшую школу. Особенно одной. — Ну хочешь, я буду приезжать чаще? — вздохнула она. Услышав последнюю фразу, я моментально сбросила вызов. — Да блять… Она не понимает меня. И не хочет понимать. Возможно, это не так, но она упорно настаивает на своём. Будто я прошу её о невозможном, о чём-то страшном и неразумном. Всего лишь не напрягаться из-за физики. Не более. Мне ведь тоже нелегко, почему должна тратить время на предмет, который мне не нужен, который я без особых стараний вытяну на, как-никак, всё равно положительную оценку, пусть и не на максимальную. — Дашка! — радостно и тихо запищала Лаврухина, подбегая ко мне. — Я сдала! Погнали ко мне вечером, отметим! К ней вечером? Да к чёрту всё, господи! — Хорошо. — коротко ответила я, кивая. — Ты чего такая грустная? Вадимыч опять тебя беспощадно валил? Можешь не отвечать, я слышала его заковыристые вопросы. Но ты же справилась! Молодец! — хлопнула она по моему плечу, сказав последнее слово. — Все нормально. — выдавливала из себя слабый смех я, заметив краем глаза Корневу за углом. — Я приеду вечером. — Супер!***
Повествование Левинского_______________________________________________ В аудитории осталась лишь одна единственная Ольга Белкина, которая изредка поглядывала на меня. А я что? Спокойно ждал до пяти часов. Если бы мог, давно бы выпроводил её к чёрту. Сама не уходит и другим не даёт. Заметив на третьем столе светло-розовый шарф с какими-то узорами, я от безделья направился к нему. — Если что, это шарфик Осиповой. — провожала меня жадным взглядом Ольга. Дёрнув невольно бровью, я непоколебимо взял вещь. — Вы собираетесь отвечать? — пытался поторопить я, возвращаясь к своему столу. Только я успел сесть, как передо мной уже разместилась довольная Белкина, облокачиваясь на стол. — Может вы как-нибудь объясните мне прошлую тему, а то я о-очень плохо запомнила. — медленно и сладко проговорила девушка, расстегнув верхнюю пуговицу клетчатой синей рубашки. — Ваши проблемы. — отрезал я, убирая всё на свои места. — Либо вы отвечаете сейчас, либо на пересдачу завтра. Разговор окончен. — Одна? — воскликнула она. — Нет, с теми, кто не сдал. У меня не такой вагон времени, чтобы поодиночке принимать вас три недели. — ровно пояснил я. — Ну, может… — снова попыталась она что-то сказать, поправляя свои волосы. — Я так понимаю, вы не готовы? Тогда до свидания, Ольга. — выразительно сказал я, смотря в её наглые глаза, говоря о том, чтобы она незамедлительно вышла из аудитории. Цокнув и закатив глаза, она всё-таки покинула аудиторию за считанные секунды. Ладно, спокойно, я изначально знал, что всё так и будет. От таких фифочек никуда не убежать. Ладно Осипова, а эта что забыла здесь? Заглянув по пути на кафедру, неожиданно для себя увидел присутствие Корневой Марины. Как над такими девушками из робкого десятка ещё не издеваются? В то время, когда я учился в старших классах, с такими играли и потешались только так. Каюсь, я тоже этим занимался, поэтому искренне и удивляюсь. — Разве у вас не закончились занятия? — мимолётно поинтересовался я, случайно напугав своим присутствием мышку. — Ой… — повернулась она, ошарашенно смотря на меня. — Я уже собиралась уходить, надо было исправить неуд по английскому… — Мм… Ну ладно. — выдохнул я и направился к выходу. — Егор В-вадимович… Подождите. — остановила она, встав сбоку. — Почему вы… Я понимаю, что это не моё дело, конечно… Но почему вы так загружаете Дашу? С самого вашего появления Даша попадает под все ваши нападки, она ведь не виновата… Я нахмурил лицо от непонимания. — Не виновата в чём? Она отличница, и, думаю, университет не хочет потерять такую достойную студентку, поэтому и должна работать, не покладая рук. — сказал я все, что только можно было для того, чтобы не вызвать недопонимание. — Вы тоже так думаете? — грустно спросила Марина. — Не думала, что быть отличницей — так печально. — Вы о чём? — глупо улыбнулся я, наклонив голову к ней. — Ей ведь не нравится физика, и вы сами понимаете, что она знает её максимум на «четыре», а от неё требуют максимального результата. Не наседайте на неё, пожалуйста, Даша из кожи вон лезет, чтобы угодить родителям. — виновато говорила она. Подняв голову, вместе с ней поползли наверх и брови. Теперь это многое объясняет. Она печётся из-за своих оценок не потому, что хочет быть лучше всех, а потому, что этого хотят её… родители? Да ладно? Неужели она не может сказать, что это её жизнь и ей решать, кем быть, как учиться и что делать? Если только за неё не платят родители, а, вероятно, это так и есть. Не знаю, зачем мне это всё говорит Марина, может, из-за доброты душевной… — А… Ну… Это её дело. — произнёс я, дабы завершить разговор намного быстрее. — Извините, это, и правда, меня не касается… До свидания… — засмущалась она и убежала. Ну, Осипова, вот артистка. Сама себе жизнь усложняет. Будет забавно, если её ещё со школы гоняют по оценкам. От этой мысли мне не стало смешно. Ей трудно? Несомненно. Так биться за красный диплом под влиянием родителей… Гуляла бы себе спокойно, а не учила то, от чего противно. Конец повествования Левинского_________________________________________***
Нажав на звонок Лаврухиной, я готовила себя на серьёзный разговор с подругой. Как-никак, Машка всё ещё ничего не знает, раз такая счастливая, а этот засранец ей и не собирается признаваться. Что ж, мне не хочется утаивать что-то важное от единственной подруги, поэтому стоит рассказать ей. — Дашка! — завопила подруга, распахнув дверь, чуть не сбив меня. — Мы тебя заждались! Я застыла, смотря на Андрея за Машей, который непринуждённо улыбается. В горло не лезло абсолютно ничего. Кое-как сделав один глоток вина, и то, под нажимом Маши, я обрабатывала информацию в голове. Я видела его с девушкой. Так? Так. Андрей сказал мне повлиять на Машу, чтобы она бросила его. Так? Так. Тогда что он, блять, забыл здесь? — Сек, я притащу сейчас новое платье, оцените! — сказала Лаврухина, допивая вино из бокала, подорвалась с места и рванула в комнату. — Ты что здесь делаешь? — раздражённо зашипела я на Андрея. — Тихо! — сказал он, щёлкнув около моих глаз пальцами. — Я передумал. — ПЕРЕДУМАЛ?! — пыталась я сдержать тон. — Ты понимаешь, что ты… — Не лезь не в своё дело, тебя это не должно волновать. — спокойно сказал он. — Забудь вообще, о чём мы говорили, и что говорил я. — Ты мне полчаса распинался, что хочешь бросить Машу, а сейчас говоришь «передумал»?! Изменил, понял, что что-то не то, и передумал?! — Хватит, а. — тихо возмутился он не на шутку. — Я сам разберусь, и только попробуй что-нибудь сказать ей. Едва я хотела снова возмутиться, как примчалась весёлая Маша с блестящим и коротким голубым платьем на одной толстой лямке. — Шикарно, правда?! — изумлялась она. — Пойду в этом на университетскую тусу! Туц-туц! — плясала она. Неплохо так подействовало на неё вино. — Оригинально… — оценила я, оглядев платье. — Когда это будет? — Через две недели! Туц-туц-туц! Когда сдадим все зачёты. — Мм… — глянула я на часы. — Мне пора уже, темнеет, да и пока доберусь, уже будет девять. — Так ты только час у меня! — протянула грустно Маша. — Очень устала. — слабо улыбнулась я. Лаврухина кивнула и кинулась на шею Андрея, ласково поцеловав в висок. Блять, какой бессовестный. Радует, что удалось уйти без препятствий, иначе я не вынесла бы присутствие Андрея, думая о его ужасном поведении. Рыжий придурок. Мама… Я ответила ей слишком резко? Или, наоборот, слабо, если она так и не поняла меня? Неизвестно теперь, что от неё ждать, ведь она до сих пор не перезвонила. Ещё и этот Андрей… Нет, я всё скажу Маше, пока ещё не совсем поздно. Завтра. Попробую… Подходя к своему дому, я увидела мирно стоящего Егора Вадимовича, облокотившегося на машину. Признаться, ему очень идёт чёрное пальто… Подойдя к нему, я спокойно спросила, смотря в землю: — Что вы тут делаете? — Выглядите грустно. — подметил он, слабо улыбаясь, проигнорировав вопрос. — Вам кажется. — нахмурилась я, переведя взгляд в другую сторону. — Посмотрите на меня. — наклонил он голову. — Хотя бы тем же недовольным взглядом. Чувствую, как меня кидает в жар при такой то ветреной погоде… Достав из своего внутреннего кармана пальто мой нежно-розовый лёгкий шарф, Левинский подошёл и медленно повязал его на моей шее, на что я не могла не обратить внимание.