Долг неба

Шагая по коридорам особняка, Десятый Дон Вонголы был похож на очень дорогого актёра, снимающего в фильме режиссёра не с одним Оскаром за спиной: слишком уж гармонично смотрелась его фигура, проходящая по богатым коридорам. Хотя шёл молодой человек на простой завтрак. Горничные, идущие ему навстречу, останавливались, делая лёгкий поклон. А стоило ему миновать их, со всей женской симпатией смотрели ему в след. Лицо Детчимо в этот день выражало более радостную улыбку. Чего не мог проигнорировать проницательный Хранитель тумана, будто только и ждавший его появления в дверях. Что также ознаменовало начало подачи блюд. - Утром случилось что-то хорошее, Тсунаеши? Горничная аккуратно сняла серебряную крышку с его блюда, источавшего приятнейшим запах, но он не обратил на это внимания, продолжая смотреть исключительно на Саваду, который загадочно улыбался, беря в руки приборы. - Можно сказать и так... - Ах, сеньора Реборна нет на месте..? - заметила стоящая рядом с ним горничная, удивлённо прикрывая ладонью свои губы. Кусочек сочного омлета, наколотые на вилку, замер перед раскрытым ртом, призывно трясясь, за счёт своей желейной текстуры. Но все же был отложен. Видя обеспокоенные взгляды, Дон пояснил. - Он сегодня не в состоянии покинуть комнату. – И слегка задумавшись, добавил, - Его шутки зашли слишком далеко. Тихий свист пронесся по столовой. Ламбо непонимающе посмотрел то на босса, то на сидящего рядом Реохея, который увлечённо жевал, старательно строя из себя непонимающего спортсмена под взором детских глаз. Впрочем, в открытую врать младшему ему не пришлось. «Не понял... Тсуна избил Реборна? Да так, что тот подняться не может? Так круто!!» В глазах ребёнка зажглись звёздочки восхищения, направленные на разрезающего кусок мяса Дона. Сегодня на завтрак были Оксфордские колбаски. *** Кусочки зарумяненной пармской ветчины, бекон, пара жаренных яиц, слегка завяленные томаты, тушёное соте с шампиньонами и английские маффины с привычной фасолью в томатном соусе. Рядом с огромной белой тарелкой плавно опустился черный мысок, облаченный в черное подобие чешки. - И как это следует понимать? -Искривленное интересом лицо другого проклятого – последнее, что наемник хотел видеть в таком положении. У них больше не было сосок. И понять, что поблизости кто-то есть можно было лишь собственными глазами. Но, честно, именно сейчас Реборн хотел быть слепым. Чтобы не видеть это спокойное лицо китайца в алых одеждах. Запахи, стоящие в комнате, кружили голову. Но не так сильно, как отчётливый, и неприкрытый фон чистейшего пламени Неба, покрывший все здесь присутствующее. Бывший Аркобалено солнца плотно сжав губы, отвернулся, цедя сквозь зубы: - Пошёл прочь. Внутри него словно набухал готовый с секунды на секунду взорваться квазар. Фонг вздохнул, с открытой жалостью смотря на собрата по несчастью. - И как тебя угораздило..? - Я сказал, выйди из комнаты... - хрупкие руки сжались в кулачки, что выглядело бы куда угрожающе, будь он в своей взрослой форме. Но также не пугающе для Аркобалено гнева. Вызывая на лице того лишь ироничную улыбку. - И не надоело ещё ошиваться рядом с ним? Ты похож на балласт, который первым же сбрасывают с идущего на полном ходу корабля. Твои амбиции отравлены чувствами, в которых ты не можешь признаться даже себе. Реборн едва подавил в себе желание побиться головой о стол, просто проклиная свою недееспособность. Он словно привязанная на цепи бешеная псина, которой ошейник врезался в облезлое горло, пока она стоит на задних лапах, заходясь лаем на очередного проходящего мимо неё дурака. И от того с темной радостью выплевывая пропитанные ядом слова. - Иди к чёрту, монах-убийца. Сам корчишь из себя святошу, не тебе учить меня жизни. Фонг прикрыл глаза, отбрасывая назад длинные волосы в тонкой косе. С беспристрастностью в голосе говоря: - Ты уже давно не его репетитор. Ты просто киллер. Киллер Реборн. И легко спрыгнув с края деревянного комода, мягко приземлившись на теплые доски, пошёл к двери. Лишь в коридоре бросая последний взгляд на чёрную фигуру, все также неподвижно лежащую на кровати. Будто мертвеца, которого насильно вернули в жизнь. Пока не захлопнулась дубовая дверь. "Это должен был хоть кто-то сказать." *** Лялиусы медленно проплывали за стенкой аквариума, под внимательным взглядом синих глаз по ту сторону. Ямамото, прислонившись лицом к прохладному стеклу, неотрывно следил за сверкающими голубыми узорами, переплетёнными с ярко-оранжевыми чешуйками на хвостиках и тельцах. Голубой и оранжевый - самый ярчайший контраст. Самое красивое сочетание… Пальцы осторожно коснулись шеи за острым воротником рубашки. Воспоминания о прошлой ночи почти стёрлись с его тела. Это причиняло внутри некую боль. …Как и любое другое в паре с ярко-оранжевым. В этой комнате всегда был приглушённый, идущий то из под стен, то из аквариумов, возвышающихся аж до потолка, приятный голубоватый свет. А расставленные по всему периметру темные диваны с редкими столиками, так и подстёгивали назвать это помещение комнатой для раздумий. Тихо. Лишь бурлящая в фильтрах вода. Гокудера, появившийся в дверном проёме, держа на руках какие-то листы, мягко улыбнулся, смотря на сидящего у выпирающего из стены стекла, Такеши. Но не глазами, в которых штормовыми порывами гулял ветер. - Ты уже можешь стоять? Ямамото привычно сделал вид, что слеп и не проницателен. Придерживая вежливую беседу с такой же улыбкой. И взглядом, смотрящим куда-то сквозь отражение коллеги. На подергивающиеся от потоков воды водоросли. - Всё ещё немного шатает, но в общем, я в норме. Хаято мягко, почти неслышно, положил документы на софу. - Это прекрасно... – в его глазах пронеслась красная искра. В следующую секунду аквариум разорвало, окатывая всё, находящееся в двух метрах водой. Лялиусы дергались на мокрых осколках. Две фигуры, охваченные пламенем – красным и голубым - сцепились в руках, по центру комнаты, с бешенством застывшем на лицах. Вокруг них от давления, образовалась воронка, пол пошёл трещинами, переходящими на стены. Аквариумы лопались один за другим с жалким звоном. Но двум демонам, мерившимся силой небыло до них никакого дела. - Ха-ха-ха, Гокудера, Тсуна же запретил использовать пламя в стенах особняка... – искренне улыбнулся Ямамото, не сводя с ярко-голубых, будто светящихся изнутри, глаз, с противника. - Ха! Будто ты сам этого не хотел... Бейсбольный придурок! Гокудера со всей силы откинул от себя противника, разжимая их руки. Тут же проводя череду взрывающихся выстрелов из наручной пушки. От которых Такеши, в прочем, как всегда уклонился, последний и вовсе рассекая материализовавшимся из пламени мечом. - Знаешь, это немного не честно, ты ведь уже освоился со своей новой силой... Наигранно-обижено протянул Ямамото, делая взмах мечом, отправляя горизонтальное водяное лезвие прямо в сторону друга, тут же поднявшего перед собой огненную стену, которая опав, явила пустое место. - Спасибо можешь оставить при себе! – раздалось откуда-то сбоку, и Такеши едва успел выставить лезвие, смягчая удар ногой с боку, усиленный пламенем, отлетая в коридор, под насмешливым взглядом. Лишь потом замечая красные мигающие огни взрывчатки на стенах, и самодовольную ухмылку на лице Хаято, - Первый урок считай подарком в честь переезда! Прогремел взрыв, поднимая клубы пыли. Которая через секунду опала под действием пламени дождя. Такеши, стоя на коленях, тяжело дыша, стёр кровь со лба, не скрывая раздражения на лице. Тут же призывая второй меч во вторую руку. Морщась от звона в ушах. - Ты так завёлся, потому что увидел в постели Савады кого-то кроме себя!? Гокудера прикусил губу. Его фигуру в миг затемнило огромным клубом алого пламени, поднявшегося позади, оставляя лишь не менее алые точки горящих волей глаз. - Заткнись! Будто сам не почувствовал это, когда узнал, что я ночевал у Детчимо! Шатаясь и морщась, Такеши поднялся с колен. - Да, ты прав... Я чувствовал это. Эту безнадежную боль, каждый раз, когда слышал, что ты оставался на ночь в их доме! Думаешь, раз я дождь, то не могу злиться!? В ответ поднимая шарообразный смерч из своего пламени, взмахом направляя в сторону «друга». Чувствуя как внутри бурлит что-то похожее. Два огромных клубящихся потока столкнулись в противостоянии, круша всё вокруг себя. Впадая в бешеное буйство. Два голоса слились в один, одновременно крича: - Я уничтожу тебя!!! Разорву тебя в клочья! *** Тсунаеши невозмутимо отпил из чашки, просматривая отчёт, изредка сотрясаясь вместе с диваном и всей комнатой, от взрывов проходящих по особняку с каменным лицом, ставя позвякивающую чашку в трясущееся на весу блюдце, читая данные о незваном госте. «Интересно…»