Долг неба

Гокудера не помнит, сколько они так сидели. Пальцы Дона медленно перебирали его волосы, сильные руки прижимали к себе, пока горячие вспышки чужого дыхания опаляли висок. Тепло окружало со всех сторон, а спокойствие и безмятежность накрывали с волнами сонливости. Так некстати ему вспомнилась сцена из далёкого прошлого, во времена конфликта Мельфиоре. Когда он, тогда ещё мелкий школьник, разгадывая систему сам, заснул в библиотеке, уронив голову на книгу с секретными шифрами. Он никогда не забудет это ощущение мягкости, тепла, спокойствия и невесомости. Десятый, накрыв его пледом, самолично, на руках, перенес в его личную комнату. Наверное, тогда, Гокудера впервые подумал о том, насколько же в действительности сильный его босс. Под ухом мерно билось благородное сердце, отстукивая свою колыбельную. Убаюкивая его лучшим звуком из всех. Звуком, который говорит, что его Небо живо. Костюм десятого был дорогой, и приятный на ощупь. Плотная ткань все же пропуская через себя чужое тепло, а шлейф парфюма не забивал родного запаха тела. Тяжело моргнув во второй раз, чувствуя тяжесть, наливающую веки, нехотя, искренне нехотя, Хаято дернулся. Заставив мирно дышащего им, его пламенем, его телом, его жизнью, Тсунаеши, тоже находящегося в обманчивом для врагов трансе, раскрыть горящие золотом глаза. Нити пламени, пронизывающие тело в чужих руках, отозвались. А вопрос, будто нависший над ними грозовой тучей, был все же озвучен. - Что-то не так? Гокудера с сожалением посмотрел на него, извиняющеся, искренне извиняющеся и уже внутренне ненавидя себя, признался: - Меня клонит в сон. Тсунаеши удивлённо моргнул. И тут же оковы транса окончательно спали с него. Он удивлённо воззрился на неловко, будто извиняющегося за свое тело, смотрящего на него снизу - вверх, Хаято. И к разочарованию последнего, разжал свои руки. Давая хранителю слезть со своих ног, со своего тела. Было ощущение, будто Хаято отрывается от него, вместе с частичной тепла. Что было отчасти правдой. За время близкого контакта их нити пламени успели переплестись словно возлюбленные, грея друг друга в своей силе, щекоча нервные окончания, успокаивая. Коснувшись туфлями пола, стряхнув невидимые складки с одежды, на деле лишь отворачиваясь, чтобы подавить грусть на лице, Гокудера решительно посмотрел на всё ещё сидящего в кресле, явно уставшего, Дона. - А теперь расскажите, что произошло. Что так напугало Десятого, что Небу потребовалось проверить состояние своего Хранителя урагана. *** Пять часов назад. Восточная беседка - большая, белая постройка, ротонда, стоящая посреди цветущего сада, колонны которой были оплетены лозами винограда. Здесь, сидя на застеленном полу, купаясь в лучах солнца, в лучших китайских традициях велась чайная церемония. - У вас чудесные Хранители. Я чувствую идущие от них нити связи. Даже завидно. - отпив из чашки вдруг сказал Аркобалено урагана. Своим мягким голосом едва ли разрушая, скорее разряжая приятную тишину. - Не шутите так. - улыбнулся Дон, чувствуя подступающую тревогу. Плавность скользила в каждом движении рук, обманчиво-хрупкого китайского подростка. - Какие шутки. В наше время достойное небо редкая находка. Особенно понимающее… Савада нахмурился. К черту намёки. - К чему вы клоните? Фонг лукаво улыбнулся. - Вы уже задумывались о второй паре хранителей? Знаете, хоть я и бывший Аркобалено, но в первую очередь - сильный ураган. А Реборн - сильнейшее солнце, своего поколения. Если Савада и удивился, то никак этого не показал. - О, нет, вы наверное не так поняли. Наши отношения с Реборном, они... Но Фонг мягко выставил перед собой руку, прерывая поток оправданий. - Не нужно меня поправлять. Просто на будущее, в истории часто упоминаются случаи, когда один круг хранителей насильно отбирал титул у другого, чтобы дать себе место ближе к желанному небу. Ваш ураган... - китаец загадочно улыбнулся, смотря на алые цветы, плавно переведя взгляд в лицо напротив, расслабленно прикрывая глаза, - Он ещё такой мальчишка... правда же? Слова отразились от круглого свода потолков. От колонн. Разносясь по саду, качая с порывам ветра цветы. В этот момент, Савада почувствовал как громко стучит его сердце. Допив, бывший Аркобалено, плавно поднялся, подходя к краю беседки, с удовольствием касаясь больших свисающих листьев. Поглаживая их, смотря в даль сада. - Какие чудные цветы... Это гортензия? *** - Десятый? - вывел его из безрадостных воспоминаний Хаято, замечая что босс подозрительно долго молчит. Тсунаеши отвёл взгляд. «Господин Фонг указал на проблемы, в которых как Дон, я бессилен.» Гокудера нахмурился. - Вы обещали, что больше не будете ничего утаивать. Савада тяжко вздохнул, чуть сильнее сжав подлокотники кресла. «Это то, что я бы не хотел говорить…» - Аркобалено предложил мне взять его на роль хранителя второго круга. Глаза Хранителя округлились. - Господин Фонг..? «Не то, чтобы это было чем-то из ряда вон, но… Почему? Нет, десятый завидное небо, и господин Фонг больше не член системы. Но…» Дон раздражённо потёр виски. - Эти чёртовы старые правила… В комнате ощутимо похолодало. Но Гокудера будто не замечал этого, плавно встав перед ним на одно колено, и осторожно касаясь чужого плеча, пытаясь поймать чужой взгляд. - Десятый... Вы волнуетесь за меня? Тсунаеши наконец перевёл на него глаза, вымученно улыбаясь. И держа этот зрительный контакт, Гокудера пропускает момент, когда его руку накрыла другая, едва заметно, подрагивающая. - Мне чертовски страшно за тебя, Хаято. За всех вас. Гокудера сжал чужое запястье, слегка отстраняя его, чтобы, преклонив голову, запечатлеть на сверкающем перстне поцелуй. Его переполняли самые разные чувства, но ярче всех было одно… Зелёные радужки налились алым на спокойном лице. …Ледяная решимость. - Позвольте мне всё уладить..? Бровь Тсунаеши заинтересованно приподнялась. Сейчас, стоя перед ним на одном колене, его хранитель был похож на демона-фамильяра, с которым он заключил контракт. Почему-то получая его жизнь, а не продавая свою. Или..? Гокудера безотрывно смотрел на него, взглядом с которым верные солдаты ждут приказ своего командира, ставшего для них на поле брани самим богом победы. Идолом. «Если я могу быть для вас полезен…» *** Бонапарт смотрел со своего коня величественно и всевидяще. Будто зная что на душе у тех, кто смотрит на него. Как бы говоря: "Нет, я не сдамся. Моя армия победит вас." Вызывая улыбку и прищур черных глаз. - Господин Фонг? Над подростком в красном кимоно нависла угрожающая тень. В чёрном силуете, возвысившимся над ним, на уровне лица, сверкнула пара красных точек. - Раз уж вы здесь, не жалеете посмотреть тренировочный зал? Улыбка на ещё не утратившим детскость, лице, стала шире, преображаясь в пугающий оскал.