Околдованные

Квартира была… ужасная. Сплошное открытое пространство, залитое солнечным светом, бьющим в окна! Огромная современная кухня, плавно перетекающая в гостиную. Мягкие ковры, устилающие пол, и детекторы дыма на каждом шагу. Иными словами, совершенно непригодна для жизни. Джейс, разумеется, сиял от счастья. - Ну как тебе? – спросил он, любуясь видом, открывавшимся с веранды. Словно окон во всю стену было недостаточно. - Я и не надеялся найти что-то подобное! Да уж. Накладывая заклятье на удачу, Джонатан, признаться, тоже рассчитывал совсем на другой результат. - Что ж… Видимо, нам везет. Колдовать в этой квартире будет невозможно. Изредка выходя из глубоко обморока, мама винила во всем Клариссу. Разумеется, последние восемнадцать лет это была ее любимая присказка, но в кои-то веки обвинения пришлись ко двору. Если бы не сводная сестрица, которая… кхм, слегка разошлась, как и все полукровки войдя в силу лишь к совершеннолетию, Джонатан в принципе не спустился бы с туманных холмов Сан-Франциско в гудящий муравейник Нью-Йорка и, как следствие, не спутался бы со смертным. Совсем как его папаша, не к ночи будет помянут. Но он спустился, и спутался, и после семи месяцев жарких случек – это, кстати, дословная цитата «из мамы», наслаждайтесь - они решили жить вместе. Черное сердце Лилит Моргенштерн согревала лишь мысль о том, что перед сыном до сих пор маячила одна небольшая проблемка – необходимость просветить трагически непосвященного в мир сверхъестественного Смертного о том, что он съехался с потомственным колдуном. Шестиста лет от роду. Сущие мелочи, верно? В защиту Джо, их… мамина правда, жаркие случки никогда не должны были перерасти во что-то большее. Джейс с его самодовольными ухмылками и бесстыдным флиртом не напоминал кого-то, кто хотел чего-то большего. Лишь позже, много ленивых, окутанных сладкой дремой ночных бесед спустя Джонатан начал понимать, как отчаянно на самом деле случайный любовник жаждет стать для кого-то любимым. Единственным. Но к тому времени момент для признания был уже упущен. Где-то между животным сексом, безобидными откровениями, самовольно слетавшими с языка в интимный полумрак, и теми потрясающими утренними блинчиками в его собственном сердце пустило корни древнейшее из заклятий. Впервые после… впервые за много лет, и только от мысли о том, что Джейс может уйти, магия рвалась с цепи самоконтроля! Оставалось лишь одно: отчаянно врать. Что было бы гораздо проще, не сообщи он семье своего нового адреса.