Подмена

      Пелена страсти постепенно спадала, и Расиэль понемногу начал осознавать произошедшее. Сразу же первым делом прояснилось чувство наполненности, а затем жар горячего тела рядом. Парень вздрогнул и опустил взгляд с потолка на спокойно стоявшего Занзаса, который сейчас выглядел более чем безобидно: спокойное выражение лица, даже более «живое», чем обычно; ровное дыхание (и ведь не скажешь, что еще пару десятков минут назад, этот самый человек не мог его восстановить в порыве страсти); и нежные поглаживания ягодиц, поступавшие со стороны Занзаса.       — Где я? — прошептал Расиэль вместе со здравым рассудком.       — Мы в ванной, — Занзас ткнулся носом в ямочку между ключиц блондина. — И недавно у нас обоих был крышесносный секс.       Занзас говорил об этом, как о чем-то невероятно обыденном. Складывалось ощущение, что его совершенно не волнует, с кем он только что переспал. Минута молчания, послужившая краткой передышкой, после которой Расиэль начал яростно отпихивать от себя мужчину. Занзас злобно посмотрел на него, чтобы тот притих, и постарался аккуратно сесть на бортик ванной, чтобы не особо тревожить Расиэля, но все же случайно вошел еще глубже, задев простату. Мужчина сдавленно выдохнул сквозь зубы и закрыл глаза.       — Ты. Какого черта творишь? Чертова чернь! — кронпринц тяжело дышал от гнева, но тут же сдавленно и покорно застонал, стоило внутри снова задеть чувствительную точку и затих, понимая, что делает себе только хуже. — Отпусти. И не обнимай. Вообще не трогай.       — Если отпущу, то ты грохнешься на пол. Знаешь, не то чтобы мне было не все равно. Мне абсолютно плевать, но я не хочу даже двигаться в данный момент, так что закрой рот, мусор, и сиди смирно, — Занзас нагло устроил голову на плече Расиэля и вздохнул, закрыв глаза.       — Тогда прекрати сжимать мою задницу, — Расиэль прошипел и постарался хоть немного отодвинуться от этой абсолютно новой для него близости. Он был слишком гордым и признать, что его пара был невоспитанным варваром из южных народов, было гораздо выше него. Плечо все еще немного было испачкано в крови, а на шее красовались свежие открытые ранки. Занзас приоткрыл глаза и посмотрел на него. Мужчина увидел кровоточащую метку и стал водить по ней языком, зализывая. Странно, но ему нравился вкус крови кронпринца, и он только усмехнулся на это, продолжая свое занятие.       — Ты ведешь себя, как животное, — Расиэль не удержался от очередной колкости на язык. При разговоре с ним или простых посиделках явно нужен был кляп, да попрочнее. Идиллию нарушил звук падающих на пол капель: как раз в подобном положении давала о себе знать наполненность. Кронпринц покраснел и закрыл Занзасу глаза. — Не смотри.       Занзас лишь фыркнул на этот жест, но смотреть не стал. Поднявшись, он усадил парня в ванну, после чего настроил воду. Взяв свои вещи, он ушел в другую ванную, на первом этаже возле кухни. Все это было, чтобы «не смущать» Расиэля, и чтобы в одиночестве осмыслить произошедшее.       Лишь только Занзас ушел, Расиэль терзался между тупым желанием остановить его и принять душ вместе, но потом в буквальном смысле дал себе несколько пощечин и стал отмывать тело. Избавиться от метки и запаха тот решил гениальным способом: первое заклеить, второе перебить гелем. Да вот только хрен там плавал, прямо как пришедшая к нему ранее задница. Чувствовалась слабость, а родимое пятно приятно покалывало. Закончив с водными процедурами, парень босыми ногами вернулся в свои покои.       А спустя пару часов он спокойно сидел на кухне, разбирая таблетки по пачкам. Вошедшего Занзаса он заметил мгновенно. Был соблазн собрать все сразу и уйти, но тот лишь упрямо отвернулся и продолжил свое занятие, иногда нервно отпивая чая из кружки. При этом он пытался игнорировать начавшиеся попытки Луссурии накормить его. «Мамочка» Варии аргументировал это тем, что «Бел-кун слишком тощий в последнее время», но Расиэль вертел носом и говорил, что не хочет есть.       — Бо-осс! А где вы с Бел-куном были? Почему не разговариваете? — сразу же протянул Луссурия, заметив мужчину.       — Да уж поговорили, — тихо буркнул Расиэль себе под нос.       Занзас решил не отвечать на вопрос Солнца Варии и пошел по направлению к шкафчикам, намереваясь найти нужную ему вещь.       — Бо-осс, — Луссурия тепло улыбнулся. — Вы стали слишком много пить в последнее время. Если раньше всего лишь по бокалу вина, то теперь по три. У вас с Бел-куном что-то случилось?       — Ничего не случилось. И хватит смотреть на меня с такой харей. Мне противно лицезреть твою рожу, чертов мусор.       Занзас плюнул на попытку найти чего покрепче, внутренне прислушавшись к Луссурии. Вздохнув, он достал из верхнего шкафчика свою чашку с надписью «I'm your DADDY BOSS, bitch!» и стал наливать себе чай с бергамотом. Расиэль надул щеки, а затем в буквальном смысле захохотал в кулак, вспоминая сначала сытое и довольное лицо Занзаса в ванной, затем сопоставляя его с этой кружкой. Парень взял одну таблетку успокоительного и уже зажал ее губами, берясь за кружку. Занзас как раз в этот момент повернулся лицом к столу, отпивая чай. Мужчина зацепился взглядом за лицо Расиэля и тут же подавился. Откашливаясь в кулак, он отвернулся в сторону, не замечая, что за ним следил кронпринц, потому что очень интересовался реакцией. Все, что касалось эмоционального плана мужчины, не могло пройти мимо него. Луссурия довольно улыбнулся и, увидев, что Занзас отпил немного чая, показательно наигранно куда-то заторопился. Расиэль напрягся и сразу же схватил свою кружку, пытаясь обнаружить подвох. Заметив торопливо уходящего Луссурию, Занзас последовал примеру Расиэля, а после вылил содержимое кружки в раковину.       — Так и знал, что нельзя было посылать этот цветной мусор в аптеку.       Мужчина встал возле раковины и начал мыть свою кружку. В полурасстегнутой рубашке, неглаженых брюках и босиком, вариец почему-то выглядел каким-то домашним и до смешного спокойным. Расиэль все это время подозрительно тихо смотрел на него. А после, ведомый каким-то странным и теплым желанием, подошел к нему и провел руками по торсу, прижимаясь грудью к спине. Парень кончиками пальцев оглаживал шрамы на теле, оставленные когда-то атакой Девятого, ласково переходя чуть ниже, но так и не касаясь ширинки. Занзас замер и стал выжидающе прислушиваться к собственным ощущениям. В паху начал скручиваться ком, и мужчина хотел было поспешить убрать руки Расиэля, но тело наотрез отказалось слушаться, заставляя просто замереть на месте, не зная, как реагировать на подобные действия.       — Тебе оказалось мало одного раза, и ты хочешь продолжения банкета? — Занзас все же нашел в себе силы что-то сказать. Он повернул голову вбок, чтобы посмотреть хотя бы краем глаза на белобрысое чудо, которое теперь прочно засело в его мыслях.       Расиэль встал на носочки и коснулся губами уха мужчины, поцеловав сначала за ним, а после и слабо укусив. Губами парень провел чуть ниже, к шее, оставляя слабый укус и легкий поцелуй там. Руки же сами собой поглаживали кубики пресса, дразняще, но так и не спускаясь ниже, не давая получить желаемого. Расиэль и сам не понимал, почему вдруг начал проявлять подобное к своему врагу. Должно быть, дело было в чае, но он просто нагло трогал вполне доступное для него сейчас тело. От подобных действий Занзас постепенно начал заводиться, и внутренний зверь снова стал тянуться к Расиэлю. Мужчина убрал помытую чашку обратно в шкафчик и развернулся к парню лицом. Он был выше него на полторы головы, и поэтому приходилось смотреть сверху вниз. Шумно выдохнув и закрыв глаза, Занзас уткнулся Расиэлю в здоровое плечо и позволил делать с собой все, что тому захочется.       Расиэль переместил руки на лопатки Занзаса и начал поглаживать их, просто проявляя какую-то нежность, но не доводя дело до конца. Парень потер глаза кулаком и взял мужчину за руку, после чего увел того в комнату на второй этаж. Он молча слегка толкнул Занзаса на кровать, устроился прямо на нем и закрыл глаза. Слабость брала над ним верх. На удивление покорно лежа на кровати и просто наблюдая, Занзас позволил себе коротко поцеловать Расиэля в макушку. Так странно. Осознание того, что ему комфортно и спокойно рядом с этим наглым, безбашенным и упертым кронпринцем, пришло только спустя десять минут простого отлеживания задницы.       — Ты притащил меня сюда, чтобы завалиться спать?       Расиэль что-то слабо промычал в ответ на вопрос, ткнувшись носом в его шею. Запах кронпринца немного изменился, но оставался таким же приятным и сладким. Во сне парень иногда поглаживал пальцами грудь Занзаса, впервые после долгого времени имея возможность спать спокойно. Усмехнувшись на такой жест Расиэля, Занзас почувствовал, что его тоже начало клонить в сон. Поддавшись неизвестному желанию, он приобнял парня за талию и закрыл глаза, проваливаясь в царство Морфея.       Расиэль открыл глаза только на следующее утро, когда организм стал чувствовать себя немного странно. Парень сразу же осмотрелся, а после потихоньку начал садиться на кровати, несколько раз моргая, чтобы проснуться уже окончательно и видеть получше. Расиэль хотел встать, но лег обратно, ткнувшись носом в подушку и вдыхая оставшийся аромат Занзаса.       — Мм, — парень укутался в простынь и решил подождать прихода (своего?) мужчины и не напрягать самого себя поисками, пока что просто наслаждаясь тем, что никто его в подобной ситуации не видит.       Расиэль посмотрел на себя в отражении зеркала. Волосы за это время уже немного отросли и вернулись почти к прежней длине, которая была до этого. Парень все же встал с кровати и, осмотревшись, стал быстро одеваться, едва увидев число на календаре. Успешно выбравшись из резиденции незамеченным, он направился в сторону штаба Мельфиоре, стараясь действовать как можно тише.

***

      Комната встретила вернувшегося Занзаса пустотой. В ней все еще находился едва уловимый запах Расиэля, постель была смята, но самого парня в ней не наблюдалось явно с самого утра.       — Алло, блядь, я со стенкой что ли говорю? — рявкнул мужчина в трубку.       Из нее послышался немного нервный писклявый голос Савады Тсунаеши. Парнишка начал что-то лепетать про донесение разведки, что был замечен Бельфегор, направляющийся в сторону Мельфиоре. Занзас внимательно выслушал писк в трубке и вздохнул.       — Сиди на жопе ровно, пацан. Он туда пошел по поручению, — мужчина повесил трубку и сразу же помрачнел. Хорошего настроения с утра как и не бывало. Что это? Предательство? Какого черта он туда поперся?! Нет, так просто он не сбежит. Теперь для Расиэля было два варианта, выбранных Занзасом: либо с ним без донесений, либо смерть.       Расиэль остановился в нескольких километрах от штаба и снова поморщился от какого-то дискомфорта. Почему-то если утром хотелось все бросить и слить информацию, то теперь — засесть в комнате и не высовываться. Парень и так был с семью пятницами на неделе, если дело касалось эмоций, потому что веселое детство не прошло даром и оставило на психике определенный отпечаток. Расиэль испустил тяжелый вздох. Он все еще метался между двумя вариантами: вернуться обратно или уйти навсегда. Коснувшись кончиками пальцев пластыря, под которым скрывалась метка, он молча поджал губы, вспоминая домашнего Занзаса и усилием воли подавляя в себе умиление. Парень в буквальном смысле дал себе несколько пощечин: сначала одну, а потом другую, затем хлопнул несколько раз обеими руками по щекам. Так он пытался отрезвлять себя, пока нервно смотрел на флешку с отчетом и собранной информацией.       — Грр… Да что за черт? Почему я не могу просто его отдать? Да пошло оно все!

***

      Входная дверь открылась, являя взору Расиэля. Парень был явно не в настроении и чем-то раздражен, но виду не подавал. Цепким взглядом осмотрев гостиную и убедившись, что никого нет, он устало лег на диван, а спустя какое-то время приоткрыл глаза. Тонкими длинными пальцами сжал край дивана, помогая себе таким образом подняться, после чего подошел к пластинкам и патефону. Выбрал какую-ту одну, легкими движениями пальцев закрепил ее на диске и включил. Музыка, поставленная им, была смутно похожа на джаз или нечто подобное старинным мотивам. Ненавязчивое, спокойное и вкрадчивое. Тихая мелодия доносилась из гостиной, но была слышна даже на кухне. Расиэль закрыл глаза и сделал небольшой шаг сначала в одну сторону, потом в другую. Тело, воспитанное в аристократии, разум, перенявший их обычай, иногда брали свое. Даже в соло он прекрасно танцевал, двигаясь легко, плавно и грациозно. Казалось, ему не нужен был партнер. Полностью отдавшись музыке, он не заметил Занзаса, который уже некоторое время стоял в дверях и невольно любовался зрелищем. Что-то в этих движениях было одновременно грустное и в то же время радостное. Расиэль двигался с закрытыми глазами, ресницы его подрагивали.       — Красиво танцуешь, — Расиэль вздрогнул, услышав эти слова. Он молча посмотрел на нарушившего идиллию Занзаса, явно смущенный тем, что его застали вот так, за сокровенным.       — В моей семье обучают танцам, игре на музыкальных инструментах, — он подошел к Занзасу, посмотрев тому в глаза.       — И на чем же ты умеешь играть? — Занзас, с вызовом во взгляде, осмотрел парня с ног до головы. — Давай, удиви меня, наглый мусор.       — На твоих нервах, — ляпнул Расиэль, прежде чем успел осознать смысл сказанного и нервно заулыбаться. На самом деле он питал особую любовь к фортепиано и скрипке.       — Мои нервы давно перестали издавать мелодичный звук, так что поиграть на них ты не сможешь, — Занзас перестал усмехаться и вмиг стал серьезным, словно вспомнив что-то. — На скрипке играешь?       Музыка все еще звучала, а потому Расиэль подошел к патефону и выключил его, улыбаясь уголками губ. Плечи парня были расслабленны, не давая ни намека на напряжение.       — Почему тебе это интересно? Ше-ше-ше…       — Мне нравится мелодия скрипки. Старик частенько слушал пластинки с ней, и так уж вышло, что мне она тоже пришлась по душе. Я пытался научиться играть, но потом забросил, поняв, что это глухой номер, — Занзас сел на диван и откинулся на его спинку, скрестив руки на груди. Мужчина закрыл глаза и погрузился в некий транс с воспоминаниями.       Плечи Расиэля чуть вздрогнули, а остальное тело напряглось. Он будто бы вспоминал что-то. Перед глазами ясно предстало собственное лицо и лицо парня лет шестнадцати. С таким же выражением, как у Занзаса. С такими же глазами.       — Скажи… Восемнадцать лет назад, в Италии… Тебя никто не учил читать? — парень прищурился, медленно подошёл к нему и взял за руку, ожидая ответа. Эти воспоминания были для него важны, так как представляли крупицы светлого детства, которое у него вообще было. — Тебе было шестнадцать.       — Я практически не помню, что было восемнадцать лет назад. Только блондинистую макушку и худощавое телосложение. Остальное как в тумане, — мужчина поднял взгляд на Расиэля и стал вглядываться в его лицо, словно пытаясь разглядеть во всех деталях и запомнить. — Ты думаешь, что мы раньше встречались?       Расиэль, помедлив, кивнул.       — Он говорил, что у него важная учеба. И что ему плохо даются иностранные языки. Я учил его своему некоторое время, но потом моя семья вернулась в нашу страну, и мы больше не виделись. Попрощаться я не успел, — кронпринц натянуто улыбнулся, в конце концов усаживаясь рядом. Слабо сжав чужие пальцы своими, он притих на какое-то время. — Твоя рука на ощупь такая же.       — Припоминаю. Старик тогда пинками заставлял меня сидеть за изучением иностранных языков. Я никогда не забуду, как учил норвежский. После занятий, я тогда впервые высказал свое мнение старику и говорил на нем, сам того не замечая. Да еще матом покрыл всех кого можно, — от таких воспоминаний Занзас беззлобно заулыбался и даже тихо хохотнул, наклонив голову вперед.       — Моим родителям не нравился мой норвежский акцент. Я говорил всегда отлично, — Расиэль улыбнулся уголками губ, сам не замечая, как устроил голову на плече мужчины, — но вот всегда выдавалась во всем моя национальность норвежца, благодаря отрывистому произношению и четкому говору, — Расиэль издал тихий смешок, поглаживая кончиками пальцев его руку, и наслаждался минутами спокойствия.       — Но вот лица того, кто обучал меня, я не помню. Вроде голос был похож на женский, но телосложение мужское. Ладно. Все равно ничерта уже не вспомню.       Занзас провел ладонью по бедру Расиэля, соблюдая тишину, но после все же решил начать разговор, ради которого, собственно, и пришел. Благо, это был хороший способ избавиться от сонливости, которая так и хотела захватить его в свои сети.       — Недавно мне звонил Савада, — голос Занзаса из сонного стал серьезным и низким. Расиэль невольно напрягся. Так всегда говорил его отец, когда собирался прописать живительный удар для послушания. — Сказал, что его люди видели тебя, направляющегося в Мельфиоре.       Мужчина поднял голову и посмотрел на сидящего рядом парня. Тот хоть и был напряжен, но оставался совершенно спокойным.       — Мне полный ответ из тебя тисками вытягивать или сам все расскажешь?       Расиэль поджал губы. Шантаж и сталкерство он терпеть не мог, к тому же, где он мог так проколоться во время своей вылазки? Однако же, тихо хмыкнул и посмотрел на Занзаса с вызовом.       — Ше-ше-ше… Начнем с того, что ты сам хочешь от меня услышать. Как ты думаешь, что это было?       — Думаю, ты мог нести какой-то отчет о задании. Например, с точностью до каждой идеальной буквы в твоем ебаном почерке, там расписаны слабые, на твой взгляд, стороны. Мои, к примеру.       Занзас неотрывно смотрел на Расиэля, стараясь прочесть его мимику, и понимал, что его начинает раздражать спокойствие кронпринца. Того поймали с поличным и еще не снесли головы, хотя обычно делают это сразу и на месте, а ему хоть бы что. Еще и эта проклятущая челка, скрывающая добрую половину лица. Как всегда, Занзас попал в самую точку. Но Расиэль оставался спокойным и сдержанным и не отводил взгляд от своего собеседника. Спустя минуту подобных гляделок парень вздохнул и отвернулся.       — Возможно. Но я ничего тебе не скажу.       — Тьфу, блядь, — выругался мужчина. Серьезно, кого бы подобное не взбесило? Ты сидишь тут с ним, значит, как с ребенком, без применения силы, хотя очень хочется, а в ответ такое. — Тогда уж не открывай рот, но с этого момента ты всегда будешь под моим надзором. Скажи спасибо, что я не отдал тебя на растерзание Скуало, мусор. Он бы даже не посмотрел на то, что вы похожи, и прикончил, мстя за убитых товарищей, включая твоего брата.       Занзас убрал от себя руки Расиэля и встал с дивана. Почему-то теперь его прикосновения не были приятными, а только подливали масла в огонь. Мужчина прислушался к тишине, стараясь услышать хоть какой-то звук со второго этажа. Акустика в этом особняке такая хорошая, что аж бесит. Расиэль тут же громко расхохотался и схватил мужчину за руку, притягивая обратно. Несмотря на столь хрупкое тело, руку он сжимал довольно сильно, даже не пытаясь скрыть улыбку.       — Я так и думал, что ты отреагируешь чем-то подобным. Ты меня прости, я не хотел нарушать спокойную атмосферу, раз уж мы остались одни в замке. Могу только сказать, что тебе не о чем волноваться.       — Мы не одни, швабра и пидор на втором этаже. Не знаю, что они там делают, но слишком уж тихо тут. Обычно у нас несколько громче, — мужчина хрипло рассмеялся, но смех этот вышел нервным.       — Уверен? — мягкая, ненавязчивая улыбка.       Не сопротивляясь, Занзас сел обратно на диван и закинул ноги на кофейный столик перед собой. Мужчина облокотился о спинку и стал внимательно изучать потолок. Расиэль внимательно наблюдал за ним, не мешая. Перед глазами у мужчины снова застыл тот самый образ из ночного сна, и он невольно напрягся. Нордвинд заметил это. Расиэль и сам прекрасно понимал, что его ждет в конце концов за выбор в пользу врага, но молчал и считал не нужным заводить разговор на эту тему. Но вот состояние собеседника прекрасно улавливал.       — Тебя что-то беспокоит? — он провел тыльной стороной пальца по его щеке. — Ше-ше-ше. Хочешь, я сыграю тебе?       — Нет, меня ничего не беспокоит, — грубо отозвался вариец.       Занзас наклонил голову вбок, чтобы разорвать тактильный контакт.       — Не надо только нежности разводить. За этим можешь спокойно к Вонголе обращаться, там у них нежности хоть задницей жри, и то, все не влезет. А насчет игры — я не против послушать, — он выжидающе посмотрел туда, где, по идее, должны находиться глаза Расиэля.       Тот, в свою очередь, лишь примирительно развел руками, ни на что особо не надеясь. Пожалуй, он гордился тем, что умел подстраиваться, когда это либо выгодно, либо душа желает. Однако, он все же был немного расстроен резкой реакцией, но это и понятно — должно быть, его милую шутку восприняли слишком буквально, и в другой ситуации он бы лишился головы. Одна из скрипок как раз стояла неподалеку от тумбы с патефоном.       — Я удивлен, что у вас есть музыкальные инструменты. Для меня вы всегда были дикарями, — честно произнес кронпринц, укладывая скрипку на плечо, с неподдельной нежностью к инструменту. Тонкими пальцами удобнее взялся за смычок, а после умолк, делая первое движение по струнам, рождая из каждого прикосновения свой собственный особенный звук, который раз за разом наполнял комнату.       Занзас закрыл глаза, наслаждаясь музыкой, расходящейся по всей гостиной. Да, именно наслаждаясь. Спустя несколько минут, перед глазами мужчины стали стремительно мелькать картинки из прошлого. Вот до боли знакомая комната в каком-то шикарном особняке, вот та самая светлая макушка, мелькнувшая в дверном проеме. Одно воспоминание сменяло другое и каждое было разным. В памяти четко отпечаталась улыбка ребенка, который держал в руках дорогие книги. Не то чтобы у Занзаса в то время не было подобной роскоши, однако в тот момент для него все было в новинку. Эти несколько недель до неведения, пожалуй, были лучшими. Лишь только он об это подумал, сразу вернулось ощущение вечного холода и отпечаток чьей-то руки с другой стороны. Человек выглядит подавленным, разбитым. Вот какой-то шум и неизвестный, торопливо прислонившись лбом ко лбу мужчины за льдом, исчезает, оставляя после себя энергию красного пламени. Расиэль мог скрипкой вызывать самые болезненные чувства, но уже давно перестал играть и тряс его за плечи, явно обеспокоенный. И руки. Его руки были такими же, как и отпечаток с той стороны льда, когда Девятый заточил его.