The Bio-Terrorist Threat

Говорят, что некоторые люди зачеркивают плохие дни в календаре. Но какой-то драный перманентный маркер и сраный листик с циферками не помогут ему. Окажись эта бумажка у него в руках – он бы разорвал её на мелкие кусочки, а потом бы сжег. Или нет – сначала сжег, а потом уничтожил то, что осталось. Жаль, что этим он не откатит свою жизнь до нормального состояния. Он прекрасно понимает это, оттого и злится ещё сильнее. Но нужно держать себя в руках… Кацуки не любил смотреть телевизор, но его дражайшая маман могла сидеть за этой коробкой часами, и волей-неволей пацан вникал в монотонную речь человека с экрана. Убийства, изнасилования, похищения. Бывала и откровенная жесть в виде терактов. А потом, года три назад, из каждого утюга начали кричать о людях, которые могут творить что-то невообразимое, не потратив для этого сил. Люди со сверхспособностями - вот что стало интересовать общественность. И это были не клоуны из тупых телешоу, клеющие себе ложки на грудь, а реально выдающееся личности. Вызывающее восхищение…и даже страх. Сколько лет прошло, а Бакуго до сих пор помнит те видео, снятые трясущимися руками каких-то любителей. Но самое главное не это. Люди с тех видео стреляли огнем из рук и вызывали смерчи из молний. СМИ молчали. Молчали до тех пор, пока огненная тварь размером с Эйфелеву башню не уничтожила целый город. Это был, дайте-ка вспомнить, Эмпайр-сити. А потом этот монстр прошелся по всему восточному побережью. И исчез где-то в болоте. В прямом смысле. Зато после его появления по стране (если не по всему миру) прокатилась чума. Общество на время забыло про особо одаренных и погрузилось в обычную серость. Что сказать – Кацуки и сам так сделал, иначе что ему оставалось? Сидеть сложа руки и ждать чуда? Увы, это было не в его манере. Но спустя год СМИ опять начали трещать про сверхспособности. Это так злило Бакуго, что как только до его ушей долетало слово с приставкой «сверх» - он тут же старался отойти подальше. Бесился от этого Кацуки люто и отходил очень долго, а если на его пути попадался букашка Деку – последнему попадало от своего же предмета восхищения. Бакуго думал, что обладает собственным, независимым от остальных мнением. Он был так уверен в том, что не заметил, как государство незаметно навязало ему другую точку зрения. Никто больше не использовал термин «люди со сверхспособностями», вместо него пришло более короткое, но отвратительное название – Биотеррорист. Правительство рисовало таких людей аморальными и безжалостными, использующими свою способность во зло и вообще они едят детей на завтрак, обед и ужин. Люди с верха даже одобрили создание особой организации, которая будет заниматься отловом «биотеррористов». И с этого момента все пошло наперекосяк. Департамент Единой Защиты – он же ДЕЗ. Военные в бело-черно-желтой форме и с увесистыми автоматами в руках. А их лидером была какая-то бабенция с каменной мордой лица. Сейчас даже малейшее воспоминание об этой чертовой организации заставляет Бакуго сжимать челюсти до боли в них. Контролировать себя, оказывается, очень трудно. Особенно если от этого зависит твоя жизнь и свобода (которой в природе не существует вообще). В Сан-Хосе, благо, этих ДЕЗовцев не было – Кацуки их не видел, по крайней мере. Но в других городах, особенно так или иначе пострадавших от гигантской твари их был вагон и десяток маленьких тележек. Парень читал, что в том же Нью-Маре были установлены какие-то блокпосты и сканеры. Прошел – молодец, сиди в городе как зверь в клетке. Что-то пошло не так? Тебя заклеймят террористом, обзовут угрозой всему человечеству и упрячут за решетку. У Бакуго, безусловно, трудный характер. Мать неоднократно делала ему замечания, но ему то что. Самая соль заключалось в том, что пацан всё-таки стал «как все». В его глазах те самые люди с супер-силами стали мерзкими и злыми, достойными только уничтожения. Они просто хотели власти и решили обзавестись способностями. Кацуки был уверен, что он никогда не сойдёт с правильной тропы, что он будет порядочным гражданином (пусть и временами он вел себя как свинья) и не испортит свою шкуру позорным клеймом «биотеррорист». Он был уверен. Был. А потом…это даже трудно описать словами, потом произошло что-то невообразимое! Этого не должно было случиться! Кацуки ненавидел биотеррористов и желал им, врагам общества и порядка, смерти. Но в итоге… В итоге он сам стал таким. Человеком с особым геном, ошибкой природы, угрозой человечества – называйте как хотите. В одно мгновение он оказался и предателем всего мира, и целью ДЕЗ. Сила пробудилась так внезапно и резко, что скрывать её было невозможно. Его дымящиеся ладони видела как минимум сотня человек. Но самое главное – это видел Деку. Слабак, который, однако, восхищался Кацуки. Восхищался и боялся. Каково же ему узнать, что его предмет обожания – биотеррорист? Бакуго и думать об этом не смел, в тот период времени он люто ненавидел самого себя. Настолько ненавидел, что хотелось убиться с помощью недавно проявившейся силы; взорвать себе лицо к чертовой матери или вообще сдаться со всеми потрохами ДЕЗовцам. В тот момент что-то щелкнуло у него в голове, и парень просто сбежал с уроков, бросив практически все свои вещи там (остался телефон, но с разряженной батареей тот вскоре оказался бесполезен и теперь был лишним грузом). Только одна мысль о том, что кто-то из учеников или учителей мог доложить об этом, бросала Бакуго в дрожь. Мозг воспроизводил картинки, где вооруженный до зубов отряд ДЕЗ скручивает его и бросает в бронетранспортер; везде начинали мерещиться белый, черный и желтый цвета. В таком состоянии паники Кацуки никогда не был. Чтобы он, гроза школы и личный кошмар Деку вел себя как зашуганная мышь? Чтобы он шарахался от каждой тени и боялся в родной дом вернуться? «Да никогда в жизни!» - ответил бы Бакуго за пару дней до злополучного инцидента. Но не сейчас. Тогда он растерял все своё самообладание. Стал нервным, тревожным, появилась нужда постоянно прятать руки. Это было на грани сумасшествия. Домой парень, естественно, не захотел возвращаться. Дело даже не в том, что родители могли отчитать его за побег из школы – на тот момент Кацуки это вообще не волновало. Он боялся, что родители его не поддержат. Боялся, что сдадут и в сторону его не посмотрят. Они – порядочные граждане, не нарушавшие закон, они не станут укрывать террориста, способного стрелять дымом из пальцев. Бакуго ненавидел себя. Он сам заклеймил себя как биотеррорист, но идти сдаваться не хотел – в голове кое-что прояснилось, и парень отказался от этой безумной идеи. Однако принять «нового себя» было трудно, нужно было преодолеть ненависть и отвращение к собственной персоне, научиться держать себя в руках. Дым из пальцев на постоянной основе, конечно же, не шел, но Кацуки ещё долго не «притрагивался» к собственной силе. Она вызывала у него отвращение. Этот дым, эти взрывы и другие странности организма. Способность требовала подпитки от…от чего-то, но сам факт в том, что после непродолжительного времени использования (во время которого Кацуки матерился и проклинал самого себя) весь дым исчез, не оставив даже самых тонких и незаметных струек. Неужели исцелился?

***

Сколько времени уже прошло? Месяц? Два? Или может он уже полгода как скрывается ото всех? Злосчастного календаря под рукой не было, телефон был выброшен за ненадобность (сколько же на нём пропущенных от отца и матери, трудно представить). Кацуки видел свою морду лица в местных новостях, когда ему удавалось пройти мимо остановок или магазинов электроники. Разумеется, его искали. С такой «болезнью» это не удивительно. – Кхм. – Притворно кашлянул кто-то почти над ухом Бакуго. Месяцы, проведенные в бегах и прятках, не прошли даром. Реакция значительно улучшилась, но вместе с ней пришла подозрительность и нервозность. От каждого шага позади себя парень дергался и оглядывался, на открытых и многолюдных местах он вел себя скованно и ожидал любого подвоха. Это больше не тот самоуверенный Бакуго, которого все знали и побаивались. Он стал похож на… на крысу? На облезлую и грязную крысу, которая любит гнилые тёмные углы, где до неё никто не доберется. Определенно, такими становятся не от хорошей жизни. Особенно если на поиск тебя собралась половина города и целая армия солдат. – Ты вообще не торопился, - с нескрываемой претензией в голосе произнес Бакуго. – Если бы у тебя был телефон – я бы добрался быстрее, - парировал собеседник. – Откуда у тебя работающая мобила? У тебя в запасе ещё одна…сила? Сан-Хосе, до этого момента горячо любимый город, оказался теперь злейшим врагом Кацуки. Никому не нужны проблемы от дружбы с биотеррористом, и самому биотеррористу не хочется ещё проблем. Кацуки знал город как свои пять пальцев, но теперь ему не было спокойно даже в самом тихом и недоступном месте, везде он чувствовал себя в опасности, не говоря уже о развивающейся мании преследования. Он не сошел с ума по одной причине: неожиданное появление другого человека с супер-силой. Ещё один биотеррорист в Сан-Хосе, это звучит невозможно. Но, тем не менее, с этим самым биотеррористом парень разговаривает прямо сейчас. Шото Тодороки. Кто бы мог подумать, что сын шефа местного отделения полиции может обладать силой, да и не одной, а сразу двумя (цены б ему не было, если бы он использовал эти силы на все сто процентов). Достаточно посмотреть на одно его отстраненное выражение и лица и абсолютно пустой взгляд, чтобы сразу разувериться в том, что Шото тоже «проводник». Да, у этой особенной во всех смыслах группы людей есть своё название, которое совершенно противно языку Бакуго. Он и себя так не называл. Он предпочитал не зваться никак. Быть обычным человеком, вернуть всё на круги своя и зажить как обычно. Хотелось вновь издеваться над немощным Деку, но с текущей силой это равносильно избиению младенца. Тодороки одевался не по погоде. Натянул шапку чуть ли не до носа, чтобы скрыть свои двухцветные волосы, а лицо прятал в растянутом горле ветровки. И это при условие, что сейчас на дворе очень жарко - таких теплых ноябрей на его памяти еще не было. Бакуго…не любил этого двухцветного. Можно было бы сказать, что он не переносил эту хладнокровную и будто бы неживую натуру на дух, но за последние месяцы он просто устал злиться и ненавидеть всё подряд. Даже себя. Но Шото был другим. В том смысле, что он спокойно принял особенности своего организма. Что-то типа «Одной рукой я могу опустить температуру в комнате ниже нуля, а другой поджарить всё в округе. Отлично». Двумордый, так Бакуго звал своего товарища по несчастью, вообще не проявлял никаких эмоций. Не злился, не пылал, сила слушалась его и не выходила из-под контроля. Казалось, он даже был готов и дальше её развивать, этим Тодороки и отличался от Бакуго. Перепалки у них не были редкостью, иногда спор завершался только после того, как кто-то из этих двоих активирует свою способность. Кацуки всё ещё терпеть не мог этот дым и взрывы, но за последние пару месяцев он уже свыкся с ней, однако, развивать не спешил. – Пошли, разговор есть. – Бесцветным тоном произнес парень и, подхватив Двумордого под руку, потащил того в темный переулок. Кажется, Шото заметил тот тревожный взгляд, который Бакуго бросил на проезжую часть. Тащить этого «проводника», впрочем, и не понадобилось – вскоре Тодороки отпихнул от себя взрывного во всех смыслах парня и просто продолжил идти. Кацуки фыркнул и спрятал руки в карманы штанов. Он уже видел отряды ДЕЗ и их бронетранспортеры. От глаз биотеррориста не укрылось и то, что солдаты уже начали возводить блокпосты и станции проверок. Кто-то всё же доложил правительству о двух проводниках в городе, дальше скрываться станет труднее. Попадёшься один раз – отбиться будет трудно, какими бы супер-дупер силами ты не обладал. А уж о доме и говорить нечего – возвращаться туда точно не стоит, как и крутиться в тамошнем районе. Семью Бакуго там знают очень хорошо, а уж их взрывного сына тем более. – Ну? – по тону Шото непонятно, теряет ли он терпение или нет, но он выжидающе смотрит на Кацуки. Двумордый снимает темно-красную шапку с головы и встряхивает свою двухцветную гриву, от чего Бакуго передергивает от отвращения. Он в раздражении сжимает и разжимает руки, тем самым ненарочно вызывает из ладоней немного дыма и искр. Справившись с наплывом негативных эмоций, парень складывает руки на груди и опирается плечом о стену. Только он всё ещё злится, но уже на самого себя. Осадок после активации силы, пусть и совсем незначительный, остаётся. «Почему именно я?» – ДЕЗ здесь, - с отвращением говорит Кацуки и кривится, - валить надо. На самом деле, парень видел ледяного и огненного биотеррориста раньше, его морда-кирпич высвечивалась на экране зомбоящика в магазине электроники. Тогда он был подписан как «пропавший без вести». И полностью рыжий. До сих пор в нем можно увидеть того несчастного «пропавшего», если приглядеться: наполовину белая, словно снег, волосня, конечно, сбивает с толку, да и осунувшееся лицо портило картину, но узнать вполне реально. – Ну, - Шото беззаботно разводит руками и прикрывает глаза, - валить значит валить. «С чего ты, мать твою, такой спокойный?!» - возмущается внутри себя Кацуки, но старается сохранить молчание. – Предлагаю убежать в Канаду, там нас никто не найдет. – Произнес Тодороки, не обращая внимания на кривляния Бакуго. Парню не нравился этот акцент на «нас». Двумордый для него никто, они не разбежались только из-за угрозы быть схваченными ДЕЗовцами. Кацуки был уверен, что этот универсальный проводник тоже не слишком жалует своего «напарника», но у него хватает сил и мозгов на то, чтобы не показывать этого. Канада? Звучит неплохо, но что могут сделать два тинейджера? Даже если они вызывают огненные вихри и ледяные шторма, или вообще падают с небес как комета. – Думаешь, что они такие тупые и не будут проверять людей на границе с Канадой? – фыркнул Бакуго, не слишком веря в успех этого плана. – Ты сам сказал, что валить отсюда надо, - напомнил ему Шото. Парень насупился, но ничего не ответил, только отвернулся и посмотрел на дорогу. А когда мимо проехал тяжелый БТР ДЕЗа, у него внутри всё резко сжалось, а по коже прошел холодок. Кацуки перевел взгляд на Двумордого, который тоже немного оживился. В принципе, пока не привлекаешь внимания – ДЕЗу на тебя плевать, но когда солдаты установят блокпосты по всему городу – перейти из одного места в другое станет невозможно; скоро невозможно будет и по крышам добираться, ибо эти прихвостни Августины будут сидеть и там. – Ну и? – нарушил тишину Тодороки, с важным видом скрестивший руки на груди. – Канада – оптимальный вариант. – Сначала нужно из города сбежать, – ответил проводник необычно спокойным для себя тоном. – Я слышал, на выезде блокпост развернули… Бакуго хотел сказать «без боя не пройти», но эти слова застряли у него в горле. Он не хотел уподобляться этим биотеррористам с экранов, убивающих людей пачками. Скрипя зубами, он учился управлять своей силой, а в итоге ради чего? Ради того…чтобы взрывать гражданских и военных? Интересно, как Двумордый к этому относится? По его каменному лицу ничего не узнаешь, может быть он в тайне ждёт момента, когда может творить беспредел? Звучит довольно бредово, так что Кацуки сразу отмахнулся от этой навязчивой мысли: за время их сотрудничества биотеррорист не пытался делать что-либо противоправное. Уж Бакуго бы это заметил, с его подозрительностью. – Сделаем всё как можно тише, - ответил Шото. Его тон взбесил Кацуки, а дальнейшие действия привели в ярость. Что с этим проводником не так? Он надел шапку, сложил руки в карманы ветровки и уверенно пошел на тротуар, подальше от темного переулка. Все возможные слова застряли у парня в горле, и вместо тысячи слов, Кацуки схватил своего «напарника» за рукав и грубо дернул в свою сторону, да так, что ткань угрожающе затрещала. – Ты куда поперся, герой?! – орет он, хватая Тодороки за грудки обоими руками. – Последние мозги вышиб? – А что мне остаётся делать? – практически в тон ему отвечает проводник, зажимая запястье Бакуго в ладони, которая выделяет лёд. Парень уже чувствовал, как деревенеет его конечность от того, что Тодороки активировал свою силу. Чувствует, злится и шипит от неприятных ощущений, но упрямо продолжает держать несчастную ветровку. Казалось бы, ещё немного, и он взорвёт этот элемент одежды, а может быть и её владельца заодно. На лице Шото проявились эмоции – оно перекосилось от гнева. Так и стояли бы парни сцепившись, и сверля друг дружку злобными взглядами. Но Кацуки сдался первым – его хватка ослабла, и он выдернул окоченевшую руку из крепко зажатой ладони Тодороки. Запястье было в прямом смысле деревянное, поэтому чтобы хоть как-то согреть подмороженную конечность, парень стал растирать её. Однако, Двумордого он не обделил: такой яростный взгляд он, скорее всего, впервые чувствует на своей шкуре. – Что остаётся делать? – с вызовом в голосе переспросил Бакуго. – Ну уж точно не корчить из себя героя! – на последнем слове он поморщился будто от боли. - И не уходить вот так, как крутой! Это точно Бакуго Кацуки? Агрессивный пацан, который может делать всё, не боясь последствий? Больше похоже на его жалкую тень. Трудно быть агрессивным, когда на тебя со всех сторон давят предрассудки, общество и ДЕЗ. Трудно в принципе жить, если ты проводник-биотеррорист. Либо в Кердан-Кей под «заключение на неопределенный срок», либо всю жизнь скрываться и дрожать от каждого шороха. – Что, даже сказать нечего? – прыснул Кацуки, - спустись с небес на землю. И это послужило катализатором для дальнейших событий. Шото сразу переменился в лице. Только его гнев отступил, как он снова нахмурил брови и сжал кулаки до побелевших костяшек. Сам Бакуго тоже заметно напрягся. – «Спустись с небес на землю»?! – попытался скопировать его тон Шото, - Знаешь что? Если бы не ты – ДЕЗ бы заявился сюда позже! А теперь пора удивляться Кацуки. Смысл фразы долетел до него несколько позднее, чем должен был, когда проводник всё же понял, что пытался донести до него Тодороки – он обомлел. Замер с удивленным выражением лица. Полминуты ступора и тишины – и вот Кацуки буквально взрывается. – Если бы не я? – переспрашивает он с нарастающей агрессией в голосе. – Я как раз таки и не светился нигде, в отличие от тебя, придурок! – Я засветился только благодаря тебе! – парировал Шото несвойственным самому себе тону. Это было похоже на…разборки уровня детского сада. Я – Нет, я! Бакуго, можно так сказать, вошел в раж. Только он забыл, что их лица уже успели прокрутить по всем местным телеканалам как «без вести пропавших». Смелое заявление Тодороки выходило за любые рамки, этот биотеррорист будто винил Бакуго во всех своих бедах. Хотя, скорее всего, так и есть. – Завались, – прошипел Кацуки и сжал кулаки. А Тодороки даже и не думал останавливаться, и оставалось думать, в какой момент что пошло не так. Как получилось, что отстранённый проводник внезапно взвился и начал наезжать на своего товарища по несчастью? Оно понятно – нервы у всех натянуты как стальные тросы, может, оживившийся ДЕЗ был последней каплей? Бакуго никогда бы не признал, что именно из-за него в городе появились вооруженные до зубов солдаты, даже если бы это оказалось бы правдой. Он видел, как Тодороки использует свою силу для перемещения – это был не самый скрытный способ. Куски льда заметить несложно. – Они увидели именно твой след, поэтому ДЕЗовцы тут и ошиваются теперь, - прошипел Шото, грозно надвигаясь на проводника. Вот это было последней каплей. – Сука, – только и прорычал Бакуго, на ладонях которого уже плясали искры и дым.

***

Моменты, когда сила берет верх над разумом – неописуемы. Они полны безумной решимости, выходящей за рамки разумного. Даже такой нервный тип как Бакуго может на мгновение перейти в режим берсеркера, крушащего все на пути. Может быть, в такие моменты он и становится самим собой – то есть агрессивным и взрывным. Взрывным во всех смыслах. Он испортил этот теплый сентябрьский день своим искрометным появлением. Резко и неожиданно вырывается от темноты переулка на проезжую часть, превращаясь то в чёрный поток дыма с яркими искрами, то вновь принимая человеческий облик. А в руках, как котёнка, он держал другого, не менее мощного проводника. Парни упали на асфальт и сцепились в нешуточной схватке, не обращая внимания ни на образовавшийся затор из машин, ни на шокированных прохожих. В принципе, после первого дымового сгустка, неудачно пущенного из-за вовремя отбитой руки, все люди разбежались. Бакуго не будет жалеть своего соперника, он скорее взорвет его на мелкие частицы, даже несмотря на испытания, пройденные вместе. То, что Двумордый обучил его этой силе (пусть и немного) сыграет с ним злую шутку. Уже давно ясно, что в огневой мощи Кацуки лидирует в их «банде». Он хочет выпустить ещё дыма, но Шото схватил руку и отпихнул её от себя, а затем свободной (как раз таки генерирующей пламя!) выпустил поток огня прямо в лицо взрывному проводнику. Яркий огонь просто улетает в небо, не зацепив Бакуго. Успел таки переместиться на безопасное расстояние. Тодороки поднимается с горячего асфальта и трясет «огненной» рукой, словно пытается стряхнуть с неё несуществующую воду. Кацуки хмурится, пригибается и готовится к следующей атаке. Он не смотрит ни на окружение, ни на какие-либо возможные препятствия. Просто. Смотрит. Перед. Собой. На противника. Не волнуют ни очевидцы, ни то, что они вызвали ДЕЗ, скорее всего. – Будешь знать как на меня бочку катить, – кричит Бакуго, - сученыш. Шото не отвечает, но один его взгляд говорит о многом: «У тебя есть время на разговоры?». Двумордый стоит и косится на биотеррориста, не решаясь продолжать этот бой, но и отступать он тоже не намерен. Когда Бакуго делает ложный шаг – он тут же напрягается и немного выдвигает вперед правую сторону, ледяную… «Защищаться вздумал?» - умудряется ехидничать Кацуки. Левая сторона для нападения, правая для защиты – такое вот своеобразное распределение у Тодороки. Хотя, скорее всего, это природа так над ним измывается – не было ни одного случая, когда Двумордый использовал огонь на «ледяной» стороне. Для Бакуго это не ново. Он может использовать это для своей выгоды. Кацуки выбросил руку вперед, Тодороки не медлит и выращивает перед собой толстую ледяную стену; вместо того, чтобы собрать всю свою силу на ладони и просто раскрошить этот щит в мелкую крошку, биотеррорист быстро перемещается к неугодному ему куску льда. А потом – только потом, взрывает. Делает это быстро, дергано, дистанцию совсем не соблюдает, и за такую оплошность Бакуго получает от собственной силы. Хотя мог бы получить ещё и от Тодороки и точно проиграть эту битву. Взрыв подобной силы откинул проводника эдак метров на пять-шесть назад. Не соберись Бакуго вовремя – он бы просто упал на асфальт. Упал и возможно, был бы пригвожден к земле льдом. Но этого не произошло. Под ногами – твёрдая земля, пусть и казалось, что от драки двух проводников она стала очень горячей. Самое главное здесь, – азарт. Или скорее, – безумство. Для Бакуго весь мир будто бы перестал существовать. Страх быть схваченным куда-то улетучился, забрав с собой всё, что выработалось за время бродяжничества. Он сражается так, будто это его последний бой, если не последние минуты жизни. От Двумордого и пепла не должно остаться. Жаль только, этот биотеррорист в корне не согласен с таким вердиктом. Бакуго не любил Тодороки, он его, можно так сказать, ненавидел. По-своему. Его лицо-кирпич, отстранённый взгляд и пофигистичный взгляд на жизнь портили и без того тяжелое выживание. Но Двумордого можно поблагодарить: он дал Бакуго понять, что он не единственный биотеррорист в городе. Научил кое-каким примочкам… Только кто ж знал, что всё это выльется в серьезное противостояние? У них были разногласия – ни Бакуго, ни Тодороки не скроют этого. Их было много, некоторые споры возникали из-за совсем, казалось бы, безобидных вещей. Но дальше угроз «взорвать» или «заморозить» дело не шло. Апогеем всего этого стали, как понятно, ложные обвинения. Шото решил, что время действовать. Под ним тут же начала образовываться корка мутного льда, явно не предвещавшая ничего хорошего. Кацуки напрягся: он явно знаком с этой способностью. Тодороки не нужно так изощряться со способами передвижения – ему достаточно образовать под собой дорожку из треклятого льда и всё, он уже мчится и прокладывает себе путь. А вот Бакуго нужно было измываться над самим собой. Искать вентиляции и учиться искусству паркура, например. Шото мчится на проводника, оставляя за собой ледяной след. Мчится и мечтает то ли сжечь, то ли заморозить, Кацуки не разобрал, так как вовремя принял вид дыма и уклонился от атаки. Ещё не до конца отойдя от своей второй формы – об этом говорит большое количество дыма вокруг него – он пускает Двумордому в спину пару взрывов, надеясь если не вырубить, то сбить того с ног. Казалось бы – всё, это идеальный вариант для побега, но нет. Бакуго хочет закончить дело, хотя разум его кричит об обратно. Шото тоже не дурак. Иногда он даже слишком умный. Он решил не оставаться в стороне и тоже попытался выбить почву из-под ног взрывного проводника. На этот раз в прямом смысле слова. От резкого движения рукой из-под асфальта вырастают острые ледяные клинья; чтобы избежать угрозы быть проткнутым ими, Бакуго приходится отодвигаться всё дальше и дальше. Чем Двумордый позже и воспользовался. Бакуго не может следить и за Тодороки, и за его ледяными копьями. В какой-то момент он вовсе перестал следить за действиями биотеррориста и стал заботиться только о сохранности своих ног. А когда он поднял голову – было слишком поздно. Тодороки создаёт в воздухе несколько увесистых ледяных глыб и отправляет их на встречу Бакуго. «Ледяная шрапнель» - именно так Двумордый звал подобный приём, сметёт всё на своём пути и может превратить так не вовремя подвернувшегося человека в фарш. Кроме проводника. То ли природа так поиздевалась, то ли это просто счастливый случай, но никакие взрывы и куски льда не вредят проводникам...вроде бы не вредят. Одна из таких глыб врезается в Кацуки и припечатывает того к капоту легкового автомобиля. Машина теперь ни к черту, глыба разлетелась на мелкие куски, Бакуго почему-то всё ещё жив, но испытывает адскую боль во всём теле. Одной рукой он хватается за живот, а другой пытается удержаться за покорёженный металл. Спокойно собраться ему не удаётся: рядом тут же пролетают оставшиеся части «шрапнели». А потом, следом за ними прилетел и Шото, чтобы добить наверняка. Позади раздаётся шум, отдалённо похожий на рёв мощного двигателя, но в пылу битвы Бакуго совсем не обратил на него внимания (возможно это из-за боли), зато от него точно не ускользнуло то, что его кто-то резко поднял за воротник. Проводник был готов заорать от новой боли, разлившейся по его лицу. Тодороки просто ударил своего противника кулаком в лицо. Просто, но эффективно. Учитывая физическую силу проводников, в разы вырастающую после обретения способностей, он без труда мог сломать Кацуки нос. И скорее всего, нос он всё-таки сломал. Биотеррорист шипит, скалится и морщится, пока Двумордый просто держит его за ворот и грозится нанести очередной удар. И этот удар Бакуго уж точно не пропустит. Он ударит сам. Попытается, по крайней мере. Боль от ударов немного стихла, но мышцы будто стали тяжелее и скованнее. Какую-то кривую попытку удара Шото благополучно пропустил, просто отклонившись в сторону, и это было, считай, поражением. Кулак Двумордого уже был объят пламенем, он заносит его для удара… …только начинает атаковать. – Прекратить бой и выйти с поднятыми руками! – приказной тон неожиданно появившегося солдата был срони грому среди ясного неба. Шото замешкался, прекратил атаку и замер, будто парализованный. Бакуго тоже был шокирован, это было ясно по его испуганным глазам и беззвучно шевелящимся губам, словно проводник очень грязно ругался (почему словно – так и было). Но потом он решил воспользоваться этим промедлением со стороны Двумордого, - это был очень безумный шаг с его стороны. Не тратя время на раздумья, он вскидывает руку и хватает Тодороки за лицо. Тот вздрагивает и теряет хватку, начинает производить хаотичные движения руками, пока вновь не хватается за Кацуки. Взрывной проводник сильнее сжимает лицо Двумордого, борясь с желанием расправиться с ним прямо здесь и сейчас. «Можно бросить его здесь», – такая мысль посетила его голову. Бросить ненавистного, но соратника на растерзание ДЕЗу. Но перед этим окончательно добить его самооценку и унизить. Он легко валит Тодороки на асфальт, заставляя того корчиться от боли. Делает это со всей силы, не жалея себя, и тем более этого биотеррориста, недавно кинувшего в него несколько ледяных глыб. Но Тодороки не сдаётся: с гримасой боли на лице он тянет ладонь с целью хоть как-то обжечь Кацуки. Кацуки решается на совершенно безумный шаг. Но куда уж безумнее, когда ты дерешься с другим проводником на прицеле у ДЕЗовцев? А он и страха за свою драгоценную шкурку не испытывает, хотя буквально пару минут назад трясся от каждого упоминания этого департамента. Биотеррорист спешно размазывает бегущую из носа кровь по лицу и сдерживает приступы кашля. У него появилась отдышка? Её же вроде не было… На этот раз по лицу получает Шото, Бакуго не пожалел на этот удар силы. И, особо не церемонясь, он перехватывает охваченную огнём руку Двумордого и… …и прижимает её к лицу Тодороки. Со всей силы. Даже не прижимает, а впечатывает её в лицо проводника. Впечатывает и держит, так, чтобы наверняка остались ожоги эдак третьей степени. Он мог бы просто взорвать его, если уж хотелось избавиться. Мог бы бросить здесь, но вместо этого Кацуки предпочёл максимально мучительную и медленную пытку. Сжечь Шото его же собственной силой. Да даже если регенерация сработает как надо – останутся шрамы, останется клеймо позора этого проводника. Если Двумордый и начнет ненавидеть Кацуки (а он будет!) – это стоит того. В воздухе разносится запах горелой плоти, а истошный крик Тодороки, кажется, слышно в самом Портленде. Безрассудное поведение Бакуго, руководствовавшегося лишь жаждой мести, солдаты оценили как акт неповиновения. Хотел сбежать, Кацуки Бакуго?