***
Солнце не спеша поднималось над лесом, и в его ярких лучах листья на деревьях горели самыми разными оттенками зелёного, жёлтого, оранжевого и красного. Птицы весело щебетали, временами суетливо перелетая с ветки на ветку. День обещал быть отличным: даже ветра не было, хотя в данном случае это бы едва ли на что-то повлияло. Франкенштейн услышал шаги, открыл глаза и поднялся с земли. Вот и закончилось наслаждение погожим солнечным деньком. – Ты опоздал, – отряхиваясь, объявил он. – Ещё чего! – зло огрызнулся Юроки. – О времени речи не шло. Франкенштейн пожал плечами: да, так и было, но поприветствовать Юроки без острого словца было просто невозможно. – Ну, с чего начнём? – спросил он, засверкав белозубой улыбкой. – Это всё из-за тебя! – проигнорировав вопрос, закричал Юроки. – Напрасно Рейзел-ним тебя защищает! – Защищает меня? – изумился Франкенштейн. – Я думал, тебе уж должно быть понятно, что мне находиться тут не более приятно, чем тебе. – Он просто не знает, с кем имеет дело, – упорно гнул свою линию глава клана Агвэйн. – Но я тебя выведу на чистую воду! – Вот значит какую миссию ты на себя берёшь? – Франкенштейн почувствовал, как кровь в жилах начинает закипать. – Открыть Рейзел-ниму глаза? – Да, если ситуация того требует! Такой, как ты, недостоин находиться рядом с ним! А Рейзел-ним просто слишком наивен, чтобы увидеть очевидное! Ты алчен внутри, ты прячешь от него свои грязные цели, и я ему это докажу! – Грязные цели? – Франкенштейн стиснул зубы. – И какие же? Благородный уже набрал было в лёгкие воздух, но ничего не ответил. – Вот, в чём твоя проблема, Юроки, – мрачно произнёс Франкенштейн. – Всё, что Рейзел-ним делает, он делает для нас. А ты, как бы сильно его не уважал, всё равно не доверяешь ему. Ты каждое его слово ставишь под сомнение. И я не удивлюсь, если однажды, вместо того, чтобы защитить его, ты его предашь. – Я? – Юроки на мгновение даже потерял дар речи, захлебнувшись в волне негодования. – Чтобы я да… Как ты смеешь говорить такие вещи? Франкенштейн развёл руками. На какой-то момент ему даже стало жаль незадачливого противника: в его глазах светится такое отчаянное неприятие всего сказанного. Но почему-то Франкенштейн уверен, что именно так всё и будет и что для Юроки всё закончится печально. – Ты заплатишь за свои слова! – рявкнул Юроки и, казалось, был готов прибить собеседника на месте. – Я убью тебя, убью! – Попробуй, – прошипел Франкенштейн и уже приготовился к бою, но тут… – Доброе утро, молодые люди! Оба драчуна повернули головы и увидели перед собой главу клана Ландегре. Франкенштейн раздражённо выдохнул: – Геджутель, а ты тут какими судьбами? – Проходил мимо, услышал крики и решил посмотреть, – коротко поведал свою историю каджу, а затем с улыбкой добавил: – Вы ещё живы – хороший знак. – Это ненадолго, – подал голос лидер клана Агвэйн. – Посторонись, Геджутель, в этот раз он живым не уйдёт. – Помолчи, Юроки, – властно приказал Геджутель, – я ещё не выжил из ума, чтобы поощрять драки. Ну… – сказал он, обращаясь к человеку, – как ты намереваешься это сделать? – Сделать что? – посчитал своим долгом уточнить Франкенштейн. – Научиться летать, что. Или ты не торопишься выполнять приказания своего Мастера? Франкенштейн пропустил едкое замечание мимо ушей и, досчитав в уме до пяти, спокойно предложил: – Есть у меня одна задумка. Уже пытался однажды её воплотить. Если возьмёмся вместе, управимся быстрее. Достопочтенные каджу терпеливо ждали. – Конструкцию я уже продумал, – Франкенштейн достал из внутреннего кармана пиджака схему и разложил её на земле, – нужно только воплотить её в жизнь. Думаю, после пары-тройки пробных испытаний должно полететь. Юроки, широко распахнув глаза, смотрел на модель летательного аппарата. – Э-э, нет, – протянул глава клана Ландегре. – Так не пойдёт. Хочешь научиться летать, давай без всей этой твоей научной чепухи. – Чепухи? – вспыхнул Франкенштейн. – А кто тебя судьёй назначал? Что он вообще тут делает? – взмахнув руками, спросил он у Юроки – тот пожал плечами. – Слежу, чтобы вы друг друга не поубивали. Да и потом, вам без мудрого совета сейчас не обойтись. Так что не отказывайся от помощи, Франкенштейн, пока её ещё дают. – Я весь внимание, – скрестив руки на груди, снисходительно произнёс Франкенштейн. – И какие будут альтернативы? – Давайте присядем и подумаем, – предложил Геджутель, опускаясь на землю. Франкенштейн вздохнул и сел рядом. Ну что с них взять? Благородные, которые живут по каким-то древним устоям и, кроме как Лукедонии, света белого не видели. Разумеется, они ничего не понимают в науке. Время только с ними терять… – Для начала, давайте разработаем план, – деловито принялся отдавать распоряжения старший каджу. – Для этого надо понять, что ты уже умеешь, Франкенштейн. – Вам перечислить или как? – Франкенштейн сам уже не мог понять, вызывают они у него раздражение или улыбку. – Полёт – это не просто чувство, – пояснил Геджутель, – но и знание. Осознанное использование энергии. Для того, чтобы летать, нужно научиться правильно применять её. Тебе с твоей силой не составит труда это сделать. Надо только знать, как. – Ах вон оно что, – улыбнулся Франкенштейн. – Я просто сгораю от любопытства. Лидеры кланов напряжённо притихли. – Это сложно объяснить, – сказал наконец Геджутель. – Каждый благородный знает это с рождения. Это всё равно что пытаться объяснить, как дышать или слышать. Мы, конечно, можем попробовать. Юроки? – старший каджу обернулся за помощью к главе клана Агвэйн. – Я не стану и пытаться, – мрачно пробормотал тот, но на грозный взгляд Геджутеля всё-таки ответил: – Это уверенность действий и чёткая ориентация в пространстве. Нельзя полететь, не будучи уверенным, что можешь. Он замолк, пытаясь проанализировать свои действия. Франкенштейн закрыл глаза. Благородные со своими советами. Слушать их – себе дороже. Такое всё абстрактное, уму не постижимо… Вокруг пели и летали птицы. Оторваться бы от земли и полететь за ними. – Что это вы тут делаете? – спросил знакомый баритон, принадлежащий человеку, по всей видимости сильно удивившемуся. Все трое полётных заговорщиков открыли глаза и уставились на стоявшего перед ними благородного. – Доброе утро, Геджутель-ним, Юроки, – с запоздалым раскаянием поклонился Кертье. – Привет, Франкенштейн! – Рейгар, – с искренней улыбкой поприветствовал его последний. – Я думал, ты направлен в людские земли, – с подозрением откликнулся Юроки. – Я только что оттуда, – стянув ворот водолазки, подтвердил Кертье, – а у вас… утренняя разминка? – О, ты многое пропустил, – пропел Юроки, а Геджутель с воодушевлением подхватил: – А мы сейчас у тебя спросим, Рейгар, что такое полёт? – Полёт? – вконец сбитый с толку, проговорил Кертье. – Ну, в смысле? Это когда летишь. – Это и так понятно. А чувство, подробней чувство опиши. Пока Юроки, Геджутель и Рейгар спорили о том, что же такое полёт, Франкенштейн откинулся назад, оглядел мечтательно небо и с улыбкой погрузился в собственные мысли. Полёт – это чувство индивидуальное. Пусть себе спорят. Всё равно здесь нет правильного ответа. Пускай пытаются помочь ему, может, это позволит им разобраться в себе. А уж он как-нибудь сам.***
– Давайте придумаем что-нибудь ещё? – голос друга заставил Тао оторваться от телефона и устремить взгляд наверх. Такео, который всё это время честно пытался медитировать (хотя что уж тут, он действительно медитировал, насколько Тао мог судить по его внешнему виду), наконец встал, отобрал у Тао телефон и дружелюбно улыбнулся. – Эй, – шутливо надул щёки хакер, попытавшись вернуть похищенный девайс, но Такео благоразумно заявил: – Если уж решили научиться, какой смысл тратить время на то, чтобы сидеть в интернете? Раз так получилось, давайте найдём решение сами. – Поддерживаю, – отозвался М-21, поднявшись с земли, и сладостно потянулся, раскинув в воздухе руки. – А как? – Ну, не знаю, – Такео откинул выбившуюся из причёски прядь. – Помните, шеф что-то про раскрытие внутреннего потенциала говорил? – Допустим, – подтвердил Тао. – Я вот подумал. А что если попытаться получше осмыслить наши способности? Вот ты, Тао, можешь мне рассказать подробно, как это бывает, когда ты пускаешь в дело свои электрические ленты? Тао задумчиво опустил голову. – А ты, М-21? Можешь объяснить, что ты чувствуешь в трансформации вервольфа? – Да я как-то и не думал об этом, – разделяя слова, протянул полуоборотень. – В это время живёшь одним моментом. Мне и в голову не приходило остановиться и подумать. – Мне тоже, – кивнул Такео. – А что, если мы наконец поймём, что представляют из себя наши способности? Если отыщем ключ к своему сознанию? Наверное, тогда можно будет сказать, что мы нашли себя. Такео отвернулся и, поймав воздушный поток, встал так, как будто готовился к бою. Выглядел он, правда, довольно необычно. Босиком, в сочной летней траве, с растрёпанными от ветра волосами, он не был похож на того, кто может представлять угрозу. Двигаясь плавно и нежно, он повторял боевые движения, но так медленно, что это было похоже на танец. Залюбовавшись этой картиной, Тао не преминул, однако, шутливо вставить словцо: – Ну тебе только партнёрши не хватает! В ту же секунду стоявший рядом М-21 толкнул его локтем, и Тао вылетел на импровизированную сцену, остановившись подле Такео. – А что ж сразу я-то? – обернувшись, спросил он. М-21 пожал плечами и присоединился к товарищам. Их грациозное трио, взмахивающее в воздухе руками и ногами, стоило фотографии в альбоме. Такео, которому довольно редко приходилось драться на руках, тем не менее владел прекрасно техниками ближнего боя и сейчас без стеснения комбинировал их в изысканные пируэты. Тао приходилось драться и того реже, но выглядел он не менее эффектно, пытаясь в десять раз замедлить процесс захвата и взмахивания лентами. Со стороны могло показаться, что он репетирует номер по художественной гимнастике, забыв дома ленточки, или отгоняет от себя и товарищей назойливых комаров, которые, кстати, уже начинали появляться в остывшем вечернем воздухе. В любом случае, можно было неплохо поиронизировать над этой картиной, особенно если ты – обладатель длинного ехидного языка. Однако сей обладатель был сейчас слишком занят, показывая чудеса своего стиля боя. Уж кто-кто, а М-21 часто влипал в драки, вот только с такой грацией летал далеко не всегда. А жаль. Ведь от такого зрелища даже враги бы застыли в невольном восхищении…***
Часто бывает так, что, когда ждёшь чего-то очень долго, оно приходит тогда, когда и думать забудешь об этом. С Франкенштейном всё было именно так. В этот день он проводил тренировочный поединок с Рейгаром Кертье, вёл наступление, отражал атаки и вдруг… Головокружительное чувство полёта охватило его с головой. Всё вокруг стало таким лёгким и воздушным, что хотелось смеяться. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы понять: он добился, он смог! – Рейгар! – крикнул он откуда-то сверху. – Рейгар, ты видишь? – Вижу, – отозвался с земли благородный. – Вижу, Франкенштейн. Это невероятно! Никто из благородных не верил, что человеку под силу такое. Никто, кроме Мастера. А Франкенштейн верил своему Мастеру. – Ха-ха! – Франкенштейн даже не скрывал своего счастья. Кто бы мог подумать, что эта фантазия, эта сказка и выдумка окажется явью? Это безумное, головокружительное чувство, разве мог он испытать его не только в мечтах? Слившись душой вместе с ветром, слушая стук своего сердца, Франкенштейн понял, что наконец-то освободился от этой навязчивой мысли. Она стала явью, она теперь реальна и открыла ему место для новых идей. – Эй, Франкенштейн! – попытался дозваться его глава Кертье. – Мы ещё не закончили бой! – Прости, Рейгар, – лучезарно улыбнувшись, попросил Франкенштейн. – Как-нибудь в другой раз. Ему не терпелось свыкнуться с этим чувством, поделиться им с окружающим миром. Поделиться им… «Они тебя ждут, Франкенштейн. Когда найдёшь ответы, возвращайся домой», – вспомнились ему слова Мастера. …с модифицированными! Боже, неужели он бросил их вот так?***
Франкенштейн открыл глаза и тревожно огляделся. Сколько времени прошло? Модифицированные ещё здесь? В лесу по-прежнему пели птицы, но уже не так шумно. А в кустах уже начинал заводить свою песню сверчок. Похоже, день близился к вечеру. Прохладным ветерком обдавало всё тело, а нагретая за день земля уже стала отдавать воздуху своё тепло. Всё вокруг было умиротворённо-спокойным, как и всегда. Время меняет людей, а природа остаётся всё той же. Франкенштейн обвёл взглядом лесную опушку, и ему не составило особого труда обнаружить своё модифицированное трио. Они стояли босиком в траве и делали вид, что занимались. Возможно, они действительно занимались какое-то время назад, но надолго их, естественно, не хватило. Сейчас он их застал за тем, как Такео, подхватив Тао за руки и за ноги, кружит его в воздухе – наверняка, хакер опять донимал его своими разговорами, вот и доигрался. Хотя по виду смеющегося и улюлюкающего Тао нельзя сказать, что он этому не рад. Тут же стоит М-21 и на его лице, обычно серьёзном, сейчас играет задорная улыбка… Бездельники. Совсем от рук отбились. Франкенштейн умильно улыбнулся и почувствовал, как всё чётче становится мысленная связь с Мастером. Боже мой, неужели она нарушалась? «Мастер!» – мысленно воззвал Франкенштейн. Он никак не мог допустить, чтобы Мастер волновался. «С возвращением, Франкенштейн», – даже по мысленной связи голос Мастера звучал с необычайным теплом. «Мастер, простите меня, я не хотел беспокоить Вас». «Ничего, – привычно отозвался Рей. – Надеюсь, ты нашёл, что искал». Франкенштейн улыбнулся и кивнул. Правильно говорят, что некоторые моменты недостаточно прожить один раз. Бывают такие воспоминания, которые так и держат тебя, пока не отпустишь их сам. Некоторые мечты бывают длиной в целую жизнь. А некоторые – длиною в несколько жизней. Глядя на трио модифицированных, Франкенштейн видел в них себя на несколько лет моложе. Такие же юные, энергичные и сомневающиеся в себе. Им сейчас кажется, что многие их мечты недостижимы. Но, в отличие от самого Франкенштейна, у них есть преимущество: уже сейчас они понимают, что они не одиноки. Они есть друг у друга. А вместе любую мечту можно осуществить. Особенно, если у этой мечты есть крылья.