Искупление вины.

***

Как бы Рина ни была зла на Тэхёна, как бы ни делала вид, что ей всё равно: "Что с ним, где он и как он там?" , но сердечко собственное не обманешь. Поэтому она невольно вслушивалась в разговоры отца, Джина и других, чтобы хоть косвенно найти подтверждения того, что с любимым всё в порядке. Этот месяц осады района сводил с ума всех. Хоть тогда после встречи с ДиО она и прижималась к Тэ и приняла его нежные объятия, но потом снова стала неприступной и холодной, держа парня на расстоянии. Стрельба в районе почти сошла на нет, но о прогулках не могло быть и речи - сменяющие друг друга моросящий дождик и кратковременные ливни, лишали Ри всякой надежды на выход из дома. Единственной её отрадой теперь были Джинни и её мама, с которой они не то чтобы сдружились, но стали поддержкой друг другу. Делая вид, что их интересует только малышка, они неосознанно выбирали время побыть с ней именно тогда, когда узнавали, что одна из них сейчас в комнате с Джинни. Хотя Чеён и переехала в комнату к мужу и дочке /о чём весть разлетелась словно ветер, в виде восклицаний: "Они помирились!", "Она наконец-то простила нашего доктора!", и всё в таком духе/, но больше времени молодая женщина проводила всё же с мужем, чем с дочкой, помогая ему с перевязками, уколами и записывая его указания во время обходов. Она делала многое, хотя сама была ещё очень слаба, часто присаживаясь внезапно, прямо там, где стояла. Сокджин уговорил жену пить ту же смесь для ослабленных детей и больных, что давал дочке и Чеён немного стало легче. А малышку Джин теперь не рисковал выносить из теплой комнаты, хотя кашлять кроха почти перестала. — Боже! — стонала Ри, когда Сокджин снял наконец со страдалицы оотсыревший из-за дождей гипс с ноги. — Когда всё это кончится? — Думаю, что через неделю можно будет снять их окончательно. Пока перейдём снова на лангеты. А сейчас пусть кожа подсохнет. На крем, смажь руку там, где она была под гипсом. А потом наложим лангеты и перебинтуем по новой. Но надо бы для достоверности сделать снимок... Эх, без рентгенаппарата я как слепой! По идее уже нужно снимать гипсы, но... Моя интуиция вопит, что ещё рано! К тому же перелома сразу два... Эх, рентген бы... — ответил доктор. — Да я не про гипсы! А аппарат? Скажите своим вассалам и они мигом вам его доставят! — ухмыльнулась та, кивая на очередного посетителя, поставившего возле двери в перевязочной пакет с медикаментами и отрапортовавшего: — Вот! Делали вылазку ночью, выходили за оцепление. Всё достать из списка не удалось, простите... Джин оставил ненадолго Ли Ри и похлопав невысокого мужчину по плечам, ответил очень тепло и радушно улыбаясь: — Это ничего! И на этом спасибо! — потом отвёл его в соседнюю комнату, уединившись, стал расспрашивать его вполголоса: — Расскажи коротко, как жена? Надеюсь, ты не только медикаменты принёс, но и запасся наконец средствами для предохранения? — А что? Вам надо? Я могу поделиться, я купил! — с гордостью отвечал тот. — Мне друзья привезут нужный размер, не переживай! За заботу обо мне спасибо, но лучше бы тебе так о жене заботиться! — засмеялся грустно доктор, но тут же снова став серьёзным, продолжил: — Я не хочу тебя пугать, но предупреждаю в последний раз: без резинки к жене своей на милю не подходи! Не жалеешь её, так детей пожалей! Если тебя не останавливает то, что она за год потеряла второго ребёнка... Да! РЕБЕНКА! Не важно сколько ему было месяцев от зачатия: месяц, три или семь месяцев! Это уже ребёнок! И это вопиющий сигнал тревоги!!! В следующий раз мы можем её уже не спасти! Усмири уже свою похоть ради её жизни! Как ты потом будешь один пятерых воспитывать? Сопьёшься? А дети? Многодетный папаша чесал в затылке, отводя взгляд и бубня какие-то не внятные обещания. — Я не шучу. Если на тебя не действуют уговоры и объяснения, то после смерти жены по твоей халатности, безответственности и разгильдяйству, тебя отдадут по закону военного положения, введённого на территории нашего района, под трибунал! Под расстрел пойдешь! Это я тебе как лидер группировки обещаю устроить! — прорычал Сокджин, поняв, что не воспринимаются всерьёз его слова. — Как... под... рас...стрел? — сглотнув ком страха, переспросил мужчина. — Обыкновенно! Смерть мирного жителя по твоей вине, смерти твоих не рождённых детей... А ты думал, что твоя жена инкубатор что ли? Или резиновая кукла? Только кретин может не жалеть и не беречь мать своих детей, так по хамски относясь к её здоровью! Ты этих прокорми и вырасти! Или... — доктора тряхонуло от догадки: — Ты очень рад тому, что она снова потеряла ребёнка и ещё один рот в семье не прибавится?!!! — тот прятал взгляд, как пойманный вор. — Так вот я тебе сейчас заявляю, не как доктор, на чьи слова ты наплевал уже много раз ещё до блокады, а как лидер группировки: пойдёшь под расстрел! Как убийца и детоубийца! Понял? — лицо Джина пылало от прилившей из-за ярости крови, глаза блестели, как будто готовые сжечь нерадивого мужа своей пациентки, которую он еле спас три недели назад, остановив сильнейшее кровотечение, после очередного выкидыша, вернее после преждевременных родов. Ребёнка сильнонедоношенного спасти ему не удалось. — Я понял, доктор Ким! Я... я... — Мне твои обещания, как мёртвому припарки! Выполняй приказ - предохраняйся! Свободен. Спасибо ещё раз за медикаменты. Провожая взглядом сутулую фигуру, он тяжело дышал, пытаясь успокоиться. За спиной доктора послышалась возня. Он вздрогнул и обернулся. Укутавшись в плед, на краю матраса, брошенного на пол, лежал... Джин задержал дыхание, прислушиваясь к сопению под пледом. — Юнги, что ты тут делаешь? Почему ты здесь спишь, в холодной комнате, а не в той квартире, с Хоби и Тэ? — узнав друга, облегчённо выдохнул Джин. — Ага... Так они и дали поспать! — раздалось хриплое ворчание друга. — А ты? — Что я? — доктор протянул руку, чтобы поднять парня. — Ты серьезно отдашь его под расстрел, если его жена погибнет по его вине? Оставив детей сиротами? — узкие глаза Шуги превратились в щёлочки, то ли от света, то ли от попытки проникнуть в мозг друга. — А что ты прикажешь с этим... оболдуем делать? У них пятеро рождённых детей! Шестерых она потеряла! По его вине! То избил, то довел до попытки самоубийства, то просто трахал до потери ребенка... А знаешь сколько ей лет? 32! Всего 32 года! А у неё уже 5 рождённых детей и шесть потерянных! За 13 лет! Я эту семью уже больше пяти лет знаю... Как этому придурку ещё можно объяснить, что жену, мать своих детей, беречь надо? Да и дети далеки от здоровых... — Да. Горбатого только могила исправит... — выдохнул Юнги, направляясь в душ. — Вода есть? — Да. И электричество сегодня долго было, так что прогрейся в душе и иди сохнуть в вашу квартиру! И не смей спать в холодном помещении! Пневмонию заработать хочешь? Вот уже чихаешь и хлюпаешь носом! — Слушаюсь, доктор! Хлюп, — обнимая друга, ответил Шуга, ухмыляясь - как же это приятно, когда о тебе есть кому беспокоиться! — А ты где был-то эти три дня? Прям с утра до ночи пропадаешь! Мне сказали, что за тобой утром заезжает ДиО и привозит он же за полночь. — Точно! Ап-чхих! Я сопровождаю теперь его каждый день... — Джин смотрел на Юнги немного сверху вниз и жаждал продолжения, — На прослушивания и на фотопробы... на кинопробы... Дернул же меня кто-то за язык! — взлохмачивая волосы и постанывая обреченно, говорил он. Сокджин остановился, резко развернув друга за плечи лицом к себе и вопрошая: — Какие пробы? — Кинопробы... фотопробы... Я его агент... поэтому... — он набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: — Поэтому обязан теперь сопровождать господина До Кенсу на кино- и фото-пробы, собеседования и на подписания контрактов... Реабилитация типа... А ты думал откуда у меня такие деньги на оборудование и медикаменты для больницы взялись? Услуги агента знаешь ли не из дешёвых удовольствий для клиента! — О-БАЛ-ДЕТЬ! На счёт остального я промолчу... Реабилитация значит? Пытаешься показать ему нормальную, другую жизнь? Ты надеешься, так же как и я, что из этого Чудовища можно сделать Принца? — Ну, не Принца, хотя бы нормально контролируемого психа... Зато теперь эта малышка моя! — потягиваясь, как кот наевшийся сметаны, мурчал Юнги. — Ка-ка-я малышка? — переспросил любопытный Сокджин. — Вот эта! Lamborghini Urus. Под капотом Urus спрятан четырехлитровый турбированный агрегат, питающийся бензиновым топливом. Полная мощность его достигает 600 лошадиных сил, что для кроссовера очень много. Автоматическая коробка передач на восемь режимов, полный привод... Она может передвигаться на высоких скоростях по любому дорожному покрытию! Максимальная скорость ограничена на отметке в 300 километров в час, а до ста разгоняется за 4 секунды - я проверял! Бензина жрёт по 20 литров на 100 кэмэ... правда... — он рассказывал об авто так, будто эротический эпизод своих похождений, описывая соблазнённую им красотку. Шуга высветил заставку на телефоне, на которой красовалась та самая мятная ламборджини Урус с мятным Юнги за рулём, и он говорил с упоением, прикрыв глаза и явно наслаждаясь, пока друг перелистывал фотографии позирующего Шуги возле своей красотки. — Он уже и документы на меня переделал! Во балбес! — Ты сам за рулём? — удивился доктор. — Да. Он учит меня водить на скоростном шоссе... А пока Кенсу на пробах занят, я зубрю правила дорожного движения... — Вот это да! Я думал ты будешь сходить с ума от гоночной модели, а тут кроссовер... Мощный кроссовер! Как так? Так вот какого мотиватора тебе не хватало! А ведь парни столько лет безуспешно пытались тебя уговорить, убедить сдать на права! А тут ты... САМ... — он только качал головой, глядя то на бесчисленные фото новой страсти рэпера, то на него самого. — Гоночный? Не для нашего района, не для наших дорог... Всё брюхом соберёт и улицы не проедет — ты же видел здешние дороги! И точно ты заметил - это Сэ эМ эМ- Самый Мощный Мотиватор! Кенсу знает, чем меня пронять! У него всегда срабатывает! Такое чувство, что он знает какие-то тайные кнопки в моём сознании, о которых даже я не догадываюсь! — Шуга нежно улыбнулся, глянув еще раз на фото своей "Мятной Конфетки", как он успел её назвать. "Да уж, Конфетка! — мысленно смеялся Джин, — Да здесь целый тортище, а не конфетка! Бегемотище... изящный правда, очень изящный! Вот тебе и малышка!" ....