Нурлен: Рождение звезды

Передо мной было лицо моего брата, конечно, изменившееся за годы. Он сейчас был так похож на отца. Я чувствовала, что мой брат жив, он был жив. На него ведь могли наложить заклятие или подсадить кого-нибудь. И все же… Как? Как такое могло произойти...? Я же видела, понимала… Как такое могло произойти, что убийцей моего брата стала я? Я посмотрела на свои руки. Моя левая рука была в крови, рукав светлой куртки пропитался ей, окрасившись в багрово-алый. Я никогда не боялась испачкать руки в крови. Я знала, кем собираюсь стать. Но самым страшным для меня было пролить родственную мне кровь. Кровь – эликсир жизни, ключ к запретным заклятиям. Кровные узы – крепчайшая связь, которая все же, может быть отвергнута. Кровь может дать безграничную власть над человеком, она хранит воспоминания тела, содержит в себе огромную силу. Вот почему обряд связывания кровью считается символом наивысшего доверия к друг другу. Убивая кровного или названного родственника, ты предаешь собственную кровь. В ее памяти остается метка, сравни клейму предателя, на многие поколения вперед. Казалось, я почувствовала, как сердце сдавило, почувствовала тяжесть, предшествующую слезам, почувствовала, как кровь бешено носится по венам, ужасаясь содеянному, дышать стало тяжело, словно пережали горло, и я осела на пол рядом с братом. Я ухватила движение губ, слова звучали очень тихо, мне пришлось наклонится ближе к лицу моего брата. Сказанное им привело меня в чувства. Я аккуратно достала из его пальцев наш фамильный меч. Прижав рукоять ко лбу, я прикрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь вернуться в равновесие. Я ясно помню тот день, когда он получил этот меч, хоть прошло уже почти девять лет. Яхико только закончил академию. У отца было много дел на юге поэтому, компанию моему брату составляли только я и Элени. По традиции фамильный меч должен был вручать отец, но я тоже имела подобные полномочия как старший ребенок. « - Яхико, братец, я так за тебя рада! – я покрепче обняла брата. Отстранившись, я взяла меч, лежавший на подставках у стены, и вытянула в правой руке перед братом. - С давних пор в нашей семье есть традиция передавать этот меч по мужской линии, – я постаралась предать голосу таинственную серьезность, - Ты не так давно закончил академию. Ты военный? Не только, теперь ты еще и воин. Брат недоуменно посмотрел на меня: - Нурлен, ты это к чему? Я же теперь с тобой на равных, принцесса! – воскликнул он. - Яхико, не думай, что получив низшее военное звание ты поравнялся со мной. Сейчас тебя ждут минимум три года подготовки в регулярной армии. А потом, дай бог, до третьего ранга дослужишься. - Нурлен, но ты же не служила в регулярной армии. – возмутился братец. - Я сдала на кионина. Это приравнивается к четвертому рангу. – я выдохнула. Сколько раз я уже это объясняла. - Блин, Нурлен, ты все переводишь, либо на тему своего происхождения, либо кионина! – он смешно нахмурил брови над сероватыми глазами. - Яхико, сейчас не об этом. Я просто хочу, чтобы ты кое-что запомнил. Ты никогда не должен поднимать руки на гражданских, в особенности на женщину или ребенка. У вина есть честь, но не превращай ее в гордость. Помни, месть - это черное пламя эмоций, а правосудие – холодная сталь разума. Пусть тебя ведет сердце, но разум никогда не будет затуманен. Не увлекайся алкоголем, не трать деньги попусту, не позволяй женщинам вводить себя в заблуждение. И само главное, влепи это в свой мозг. Не важно, как кровь течет по твоим венам, но ты никогда не должен заносить свой меч над кровным или названым родственником. Сделав подобное, ты отказываешься от крови, от сердца и ты уже не можешь носить имя воина и зваться человеком. - брат посмотрел на меня с пониманием, я улыбнулась, - Запомни это, пожалуйста. - Нурлен, я клянусь, что буду военным и воином достойным отца, тебя и Великой династии! Взяв меч в обе руки, он слегка приклонил голову, что заставило меня улыбнуться еще шире. Я потрепала его по волосам, заставляя его выпрямится, а затем, чмокнула в лоб. - Будь хорошим.» Я вновь оглядела тело Яхико и склонилась над ним, чтобы еще раз чмокнуть в лоб. С такого поцелуя начался его путь воина, с него же он и закончится. Я применила заклинание телепортации и переместила тело в родную деревню. Все еще стоя на коленях в луже крови, я жадно хватала ртом воздух, слез давили изнутри, к коже подступал жар. Но не время... не сейчас. Временами кажется, что все вокруг кроме меня способны сдерживать свои эмоции. Сколько лет я пытаюсь научиться сохранять отстраненную холодность присущую всем представителям Великой династии. Улыбаться, когда хочется дрожать от страха, как Даруя. Коворить мягким спокойным голосом, когда сжимаешь за спиной кулаки от гнева, как Хидан . Смеяться, когда душат слезы, как Элени. Только Элени так могла, находить в себе силы оставаться всеобщим источником позитива в любой ситуации. Когда я плакала, она с улыбкой подставляла мне ведро со словами: «Отлично, водички наберем, а то вдруг отключат!» Это сразу заставляло меня смеяться. Я отодвинула душевные терзания на задний план и постаралась сконцентрироваться на том, что более важно. Ловко встав с колен, я привычным движением отправила еще окровавленный кинжал в широкий карман брюк. Я туго нагнулась поднимая катану. Она теперь казалась мне какой-то другой. На секунду взвесив ее в руке, я облегченно положила орудие на плечо. Я продолжила свой путь в глубь пещеры. Лицо обдало горячим паром. И без того влажный воздух теперь был молочным непроглядным туманом. Река шумела у самого уха, видимо она-то и создавала весь этот пар. Мои волосы и одежда стали влажными, чувствую себя как в парилке. В пещере темень непроглядная, да еще все эти испарения мешали даже мне, почти безупречно видящей в темноте. Я вытянула перед собой катану, как тросточку слепец, дабы вовремя нащупать обрыв. Яркий свет ударил в только привыкшие к темноте глаза, заставляя часто заморгать и сощурится и часто заморгать. Белый яркий, одновременно металически-холодный и объемно теплый, каскадом ниспадающий с потолка, обнимая все выступы и провалы пещеры, стелясь почти осязаймо по полу, словно легкая невесомая ткань, свет опутывал множество фигур в темных плащах. Все фигуры столпились у небольшого алтаря, отдаленно напоминавшего жертвенник. На нем лежало нечто холодное, неживое, словно скульптура отдаленно напоминавшая человека. Догадка, словно пузырик, всплыла и лопнула, разнося свой гулкий крик по всему моему сознанию, падая тяжелой капелькой на сердце, как только нашлось ее подтверждение. Я сделала неровный шаг вперед и замерла в ужасе. Это был Хирузен… Его тело словно разорвало изнутри. Не даром постамент так напоминал мне жертвенник, это был самый настоящий жертвенный алтарь. Кровь слилась в небольшое углубление в изножье алтаря, неровно вспоротый живот открывал вид на покромсаные внутренности. Едва заметив мое приближение, все темные фигуры разом взлетели и скрылись в источнике света. И тут я поняла эти самым источником света были врата, пспешно закрывающие свои тяжелые створки. Это может значить только одно, они забрали печать медиума. Ах, бедный мой мальчик… Кто бы мог подумать, что тебя ждет такой конец. Лицо его было бледным, волосы обесцветились. Я даже не заметила, как этот мальчик занял столь важное место в моем серце, заполняя кричащую пустоту оставшуюся после потери брата. И вот сегодня я потеряла их обоих, моих младших братьев. Погасло мое жизнерадостное солнышко Яхико и мой маленький светлячок Хирузен. Я точно так же переместила тело Хирузена и направилась домой… пешком.