Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

Хогвартс-экспресс тронулся, мы заперлись в купе и начали болтать на самые разные темы. Естественно, что разговоры наши касались и грядущего распределения. Гермиона, стараниями Блэков уже излеченная от излишнего гриффиндорства, говорила о том, что хочет учиться на Равенкло. Томми-Ник заявил, что будет выбирать между Равенкло и Слизерином, Драко был с ним согласен, хотя больше тяготел к Слизерину. Дадли задумчиво заметил, что ему по рассказам понравился Хаффлпафф. А я сразу заявил, что пойду туда, куда Шляпа отправит Конни, благо по списку я должен был распределяться после него. — Не думаешь, — спросил меня Драко, — что директор как-то воздействует на Шляпу, чтобы ты отправился куда надо? Умный мальчик. Между прочим, именно этого я и боялся. Можно ли наложить на артефакт Империо или Конфундус? Тем более, на артефакт Основателей? Риторический вопрос. Я уже достаточно долго изучал магию, чтобы знать — сильный маг может позволить себе если не всё, то очень многое. Другое дело, что обычно сильный маг достаточно разумен, чтобы уметь себя ограничивать… но далеко не всегда. Гриндевальд и Волдеморт — яркий тому пример. Однако на мой взгляд, Зло, прикрывающееся фразами о вселенской любви и всеобщем благе, куда хуже, чем Зло открытое. — Куда надо — это на Гриффиндор? — вздохнул я. — Я думаю об этом, Драко. Постоянно думаю. Что ж, тогда мне будет сложнее учиться… да и близнецы Уизли те ещё придурки. Но если это случится — придётся потерпеть до третьего курса. — Почему до третьего? — удивился Дадли. Глаза Гермионы вспыхнули, она явно знала ответ, но сдержала себя, не торопясь выскакивать со своими знаниями. Вот и умница. Не будет канонной заучки-выскочки, так раздражавшей многих. — Думаю, лучше меня расскажет Гермиона, — сказал я. — Ты ведь помнишь, Гермиона? Девочка кивнула и начала рассказывать: — Дело в том, что в Уставе Хогвартса предусмотрено право студента на перераспределение. Но сделать это можно только один раз и только в начале третьего курса. Администрация школы не имеет права отказывать ученику в просьбе, иначе за этим последует магический откат. Но если студент убеждается в том, что прежний факультет подходил ему больше, обратное перераспределение невозможно. Именно поэтому это право студентов использовалось редко и постепенно было забыто. Но оно никем не отменено. Так что, если Гарри попадёт туда, куда не желает, он имеет право потребовать повторного распределения на праздничном пиру в начале третьего курса. А пройти его он сможет после всех первокурсников. — Спасибо, — поблагодарил Дадли. — Гермиона, а где ты взяла устав Хогвартса? Разве он не должен храниться в школе? — Оригинал, созданный самими Основателями, там и хранится, — отозвалась девочка. — Есть и некоторое количество копий в общем доступе в Хогвартской библиотеке. Кроме того, каждый директор получает свою копию, которая у него и находится впоследствии. Так что я ознакомилась с копией Устава в библиотеке Блэков. — Ааа… — сообразил Дадли. — Точно! Финеас Найджелус Блэк был директором Хогвартса! Поэтому копия осталась в библиотеке Блэков! Вспомнил, молодец. И вообще, такой Дадли мне нравился всё больше и больше. Собранный, сильный, целеустремлённый. Он полюбил читать, память у него была неплохая, неудивительно, что это положительно сказалось на его оценках за начальную школу. Более того, кузен решил закончить маггловскую школу экстерном. Я его понимал. Неизвестно, как там ещё сложится в волшебном мире, а сидеть на шее у родителей Дадли не собирался. Кстати, единственное, о чём он жалел, отправляясь в Хогвартс — это разлука с Сурией. Её Дадли был твёрдо намерен завоевать и сделать своей женой. Да-да, всё не по-детски, Петунье с Верноном придётся смириться. Между прочим, доктор Амитабх Прадх перестал возражать против дружбы Сурии и Дадли, когда узнал, что кузен — маг. Понятное дело — Сурия-то продолжала оставаться сквибкой, а если сквибка выходит замуж за мага и становится матерью его детей, то это почти стопроцентное пробуждение магии. Именно поэтому девушки-сквибки спокойно соглашаются заключать контракт на вынашивание для однополых пар магов. Как только наступает беременность, характерное для сквибов плохое самочувствие в присутствии магов и в магически насыщенных местах прекращается. В течение беременности пробуждается «спящее» ядро, появляются каналы, а после родов сквибка становится полноценной волшебницей. Не всегда сильной, но однозначно волшебницей. Выполнив контракт, девушка может впоследствии спокойно выйти замуж за мага и создать собственную семью. Нельзя сказать, что это считается очень почётным, но новоявленные волшебницы пользуются в магическом сообществе достаточным уважением, да и приданое получают достаточное, чтобы найти себе достойного супруга. Реже полученное за контракт вознаграждение тратится на получение профессионального образования, но для этого нужно найти Мастера, который согласился бы заключить с такой девушкой ученический контракт. Среди медиковедьм и целительниц больницы святого Мунго есть несколько таких волшебниц, о чём мне рассказывал Гиппократ Сметвик. Так что всё у Дадли будет хорошо… если одна борода многогрешная не вмешается. А если вмешается — порву нафиг. У меня не так много родни, чтобы ею раскидываться. Так, за неспешными разговорами о всяком-разном прошла примерно половина пути. Первые часа полтора в купе кто-то постоянно пытался вломиться, и нет, это были не проверяющие старосты, им бы мы открыли… Одно из заклинаний Секстуса Северуса позволяло на время сделать деревянную дверь прозрачной, так что всё мы видели. Абсолютное большинство визитёров были массой любопытных, ищущих Героя с самыми разными целями, но Запирающие чары были поставлены на совесть. А посетители вроде близнецов Уизли нам были совершенно не нужны. Тем более что Драко и Конни предупредили Винса, Грега и Панси, что поедут вместе со мной и разыскивать их по всему поезду не надо. Если что — встретимся на выходе — всех первокурсников всё равно в лодочках через озеро повезут. Хотя потом мы этот момент переиграли. И вообще время мы провели неплохо. Гермиона перезнакомилась со всеми нашими фамильярами — и книззлы, и змейки отнеслись к ней на удивление благосклонно, а уж она в книззлов просто влюбилась. Я сделал себе зарубку на память — осчастливить девочку следующим плодом любви Мистера Лапки и Мисс Хохолок. Был же у неё в каноне удивительно умный Живоглот, а у этой парочки книззлов детки получаются не глупее, но зато они куда симпатичнее. Проходящую по коридору женщину с тележкой мы тоже проигнорировали — еды у нас с собой было достаточно для того, чтобы роту голодных китайских военнослужащих накормить, а не шестерых первокурсников. Так что мы даже и половины не уничтожили. И тут Нику в голову пришла гениальная идея — мы сложили все оставшиеся бутерброды, булочки и пакетики с соком в одну корзинку и отправились по вагонам первачков — угощать голодных первокурсников. Чистокровные родители наверняка позаботились о своих чадах, а вот так называемым магглорожденным хорошо, если денег с собой дали. Вряд ли их родители знали, что Хогвартс-экспресс идёт практически восемь часов и никакой еды в нём купить нельзя, кроме сладостей. Так что мы всей весёлой компанией обошли оба вагона с первачками, поздоровались с Грегом, Винсом и Панси, потом я вежливо кивнул сестричкам Патил, которые занимали одно купе с Лавандой Браун и Фей Данбар. Дин Томас и Шеймус Финниган, уже успевшие скорешиться, долго нас благодарили, так как они-то как раз ничего с собой в дорогу и не взяли. А вот купе, где ехали Джастин Финч-Флетчли и Джоуи Стенли, я постарался обойти стороной. Туда зашли Гермиона и Ник. Не знаю, почему-то я не симпатизировал Джоуи и Джастину, какое-то смутное предчувствие… а предчувствиям своим я привык доверять. Рона я тоже не увидел — к нему в купе заходили Дадли и Драко. Драко мне сказал, что Рон вполне себе мирно беседовал с соседями по купе — явно магглорожденными. Они нашему угощению тоже обрадовались, так как оба в дорогу ничего не взяли. У Рона еда была, он с соседями поделился, но и наши бутерброды тоже пошли на ура. Так что и доброе дело сделали, и обстановку разведали. При этом коварный Томми-Ник ненавязчиво рассказывал о некоторых положительных и отрицательных качествах факультетов. Нет-нет, никого против Гриффиндора он не агитировал, но когда его спрашивали, отвечал всем желающим, что устроившие инцидент на платформе рыжие близнецы учатся на Гриффиндоре. Вот так время пути и прошло — не сказать, что быстро, но истосковаться мы не успели. Кстати, пока мы разносили вкусняшки, по вагонам первачков пару раз прошлись старосты. Первая пара была из Слизерина — очень красивая девушка, я даже имя вспомнил — Джемма Фарли — и довольно невзрачный паренёк. Вот его я припомнить не смог. Второй раз нам встретился Перси в паре с миленькой светленькой девушкой, на мантии которой был значок Равенкло. Похоже, это его великая любовь Пенелопа Кристалл. Обе парочки заглядывали в купе, убеждались, что всё в порядке, и шли дальше. Замечаний они никому не делали, но и вели себя первачки вполне прилично. Только встреченные нами во второй раз Перси и Пенелопа предупредили, что скоро Хогсмид и что нужно переодеться в мантии. Багаж и клетки с совами и другими питомцами, добавил Перси, можно оставить, всё куда нужно перенесут домовики. Перси, кстати, меня узнал, но не стал кричать на весь вагон, просто вежливо кивнул и дружелюбно улыбнулся. Нет, реально, этот парень среди Уизли был белой вороной. Взглянув в окно, я увидел, что стало темнеть. Мы постояли в коридоре у купе, чтобы дать Гермионе возможность привести себя в порядок, потом вышла она. В купе мы уговорили книззлов забраться обратно в клетки, но вот с Пашей и Нагайной этот номер не прошёл. Паша тут же уменьшился и скользнул мне на запястье, прикидываясь браслетом, а Нагайна сделала щенячьи глазки (у огромной змеи это смотрелось особо впечатляюще) и умоляюще прошипела: — Не хочу бесс Хоссяина… Вмесссте… А затем скользнула в рюкзак. Томми-Ник только руками развёл и закинул рюкзак на плечо. И в этот момент из коридора донесся какой-то шум и вскрик Гермионы. Из купе нас всех вынесло. Испуганная девочка стояла, прижавшись спиной к стене, а перед ней, заняв узкий коридор, валялись два неподвижных тела — одно обмотанное верёвками, другое — просто не подававшее признаков жизни. Похоже, заколки Гермионы сработали на «ура». — Знакомые всё лица, — ехидно протянул Ник. — Вот ничему людей жизнь не учит… И правда, парочка, столь удачно обездвиженная заколками Гермионы, оказалась близнецами Уизли. Их клоунские наряды уже превратились в прежнюю одежду — похоже, с отменой заклинания Томми-Ника они успешно справились. Талантливые, заразы… или Томми-Ник их просто пожалел и не стал накладывать долговременное заклятье. И какого рожна им было нужно в вагоне для первачков? — Герми, Герми, успокойся, — я прижал к себе перепуганную девочку. — Что случилось? Гермиона перестала дрожать, вдохнула, выдохнула и тихо сказала: — Я стояла в коридоре, ждала вас. А эти… эти прошли мимо, один из них открыл дверь в крайнее купе, и они вошли туда… А потом вытащили оттуда рыжего мальчика… их младшего брата, да? — Уже не совсем, — педантично уточнил Томми-Ник, — но в целом верно. И что было дальше? — Они стали его толкать и называть предателем… Он попытался защититься, но их было двое… Один из них его скрутил, а второй что-то сунул в рот. А ещё он сказал… что-то вроде того, что малыш Рон опоздает на распределение и его отправят домой… И младший мальчик… он не хотел глотать, его заставили… Я попыталась за него вступиться, они достали палочки и… — И сработали твои заколки, — хмыкнул я. — Поделом. Пусть полежат. Драко, сходи в вагон старост за Перси Уизли, пусть разберётся. Драко кивнул и отправился по вагонам, с ним ушёл Дадли, проворчав что-то вроде: «Развелось шутников…» А Конни спросил: — Гермиона, а где третий мальчик? Спрятался в своё купе? Девочка снова начала всхлипывать: — Нет. Он… Вот он… И выставила ладошку, которую прятала за спиной. На ладошке сидел и мелко трясся, прикрыв глаза лапками, рыженький хомячок-джунгарик. — Он превратился… — всхлипнула Гермиона. — Вот… — Талантливые, заразы! — Томми-Ник душевно пнул связанное тело. Тело протестующее замычало, но разозлённый парень прошипел: — Заткнись, а то Наги скормлю! Уроды! Зелье принудительной анимагии! Я аккуратно снял верёвки со рта пришедшего в себя близнеца и вежливо сказал: — Фред… — Я не Фред, я Джордж, — протестующе проворчал рыжий. — Да хоть Джон Иисус Джоникейк Христ с планеты Марс*! — процитировал я Кинга. — Расколдуй брата немедленно! Фред… или Джордж отвёл глаза: — Это были экспериментальные Превращательные конфеты… Их эффект сам проходит… постепенно… А быстро мы не можем, нет. — То есть вы хотели, чтобы ваш брат не прошёл Распределения? — сердито спросила Гермиона. — Ну вы и уроды! — А тебя вообще никто не просил вмешиваться! Заткнись, гряз… кха-кха-кха… Рыжий закашлялся, и у него изо рта посыпались жирные слизни, которые грузно шлёпались об пол вагона и пропадали. — Нехорошо обзывать даму, — наставительно сказал божий одуванчик Конни, пряча палочку в ножны, закреплённые на предплечье. — Невербальное Слагум Эрукто? — поинтересовался я. — Да ты молодец, Конни! Хомячок на ладошке Гермионы перестал дрожать, отвёл лапки от глаз и умоляюще уставился на нас чёрными бусинками, явно умоляя вернуть человеческий облик. Я вздохнул, достал палочку из ножен, взмахнул ею и сказал: — Нон Анимагус Ессе Хомо! Что сказать, заклятие Секстуса Северуса сработало безукоризненно. Хомячок торопливо спрыгнул с ладошки Гермионы и в полёте превратился в Рона. Рон приземлился на четвереньки, но тут же торопливо вскочил на ноги: — Гарри! Спасибо! — Всё в порядке, Рон, — сказал я. — Иди к себе. — Но… — Иди, пожалуйста, — твёрже повторил я. — Спасибо тебе, — пробормотал Рон, смерил меня обожающим взглядом (вот не было печали!) и ушёл в своё купе. М-даа, и почему его соседи на шум не вышли? Испугались злобных близнецов? Вполне возможно… Хотя… Всё равно некрасиво. Ой, не найдёт в этом году Шляпа ни в ком гриффиндорских достоинств, ой, не найдёт… Но долго раздумывать о возможной ненаполненности Гриффиндора в этом году мне не дал появившийся следом за Драко и Дадли запыхавшийся Перси, вместе с другой гриффиндорской старостой-девочкой. Похоже, Драко и Дадли уже ввели его в курс дела, поэтому нас он не стал спрашивать ни о чём, кроме одного: — А где Ронни? С ним всё в порядке? — В порядке, — отозвался Томми-Ник. — Мы его в купе послали. Пусть успокоится. Перси кивнул и вежливо сказал Гермионе: — Извините, мисс. Не все гриффиндорцы такие. Потом он взмахнул палочкой, скомандовал: «Левикорпус!», и тело связанного близнеца взмыло в воздух. — Развяжи меня немедленно! — заявил очнувшийся близнец. — Только на платформе, — отрезал Перси. — И только после того, как все первокурсники сядут в лодки. Хватит с меня ваших идиотских шуточек! — Смелый стал, да? — Силенцио! — прошипел Перси, и близнец заткнулся. Девочка-староста точно так же подняла в воздух второго близнеца, и старосты отправились в своё купе, левитируя неподвижные тела. — Идёмте в купе, — предложил Драко. — Хватит с нас приключений на сегодня. Это точно. Хватит. Подпортили нам рыжие хорошее настроение… Но в купе мы провели совсем немного времени. Буквально минут через пять Хогвартс-экспресс стал замедляться, а потом и вовсе остановился. — Хогсмид, — заметил Драко. — Ну что, идём? — Подождём немного, — разумно предложила Гермиона. — Сейчас все на выход ринутся. Мы подождали и вышли на платформу только тогда, когда в коридоре затихли последние шаги. Неподалёку от платформы стояли кареты, запряжённые фестралами, но это счастье было не для нас. Нам предназначалось озеро и утлые лодочки. Ага, а вот и Хагрид. — Первокурсники! Первокурсники! Все сюда! — закричал полувеликан, явно высматривая меня в толпе. Но я удачно пристроился за Дадли, и широкое, заросшее густой бородой лицо Хагрида приобрело несколько растерянное выражение. Но он быстро взял себя в руки и ещё раз скомандовал: — Первокурсники! За мной! Пришлось топать за полувеликаном по узкой, скользкой, тёмной тропинке. Фонарь в руках Хагрида положения не улучшал, первачки то и дело оскальзывались, хорошо, хоть ни один не шлёпнулся в эту грязь. Я плюнул, достал из рюкзачка… нет, не палочку, а фонарик-жужжалку и стал подсвечивать дорогу. Ко мне присоединился Дадли, стало светлее и веселее. — Но ведь маггловские изобретения в Хогвартсе не работают… — удивился Драко. — Электроника точно не работает, — ответил я. — И батарейки моментально разряжаются. А это — чистая механика. Если постоянно рукоятку сжимать — фонарик будет гореть. — Здорово! — восхитился Конни. — И никакого Люмоса не надо! Мы дошли до берега озера, расселись по лодкам — я устроился вместе с Конни, Драко и Гермионой, а к Дадли и Томми-Нику неожиданно присоединились сестрички Патил, опередившие нацелившегося туда же Рона. Когда все расселись, лодки тронулись по чёрной глади озера, в которой отражалась Луна и уже высыпавшие на небо звёзды. Нам повезло. Вечер был спокойным и тёплым, где-то справа шлёпал щупальцами об воду Гигантский Кальмар, дети из разных лодок весело переговаривались друг с другом, а когда перед нами возник красиво подсвеченный, воистину волшебный замок, все невольно вскрикнули от восхищения, и я подумал, что традиция возить малышей на лодочках через озеро оправдана с психологической точки зрения на все сто процентов. Но душу всё равно продолжало грызть предчувствие какой-то серьёзной пакости. *Реплика Энни Уиклз из романа Стивена Кинга "Мизери".