Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

Я шваркнул говорящий колпак на табуретку и молча отправился к Гриффиндорскому столу. Кто-то из грифов попытался выкрикнуть: «С нами Поттер!», но я смерил новоявленных сокурсников таким взглядом, что приветствие захлебнулось на середине. Я окинул соучеников мрачным взглядом и уселся за стол рядом с Конни. Тот тихо прошептал: — Прости, Гарри… Я очень просил Шляпу отправить меня в Равенкло… И она вроде бы согласилась, но потом как заорёт: «Гриффиндор!». Я растерялся, почему она меня не послушала? А теперь вы с Ником… Вы ведь из-за меня, да? — Всё нормально, Конни, — быстро сказал Томми-Ник. — Ничего, и на Гриффиндоре люди живут. Разберёмся. А я просто нашёл под столом холодную ладошку Конни, сжал её и улыбнулся ему. Конни робко улыбнулся в ответ. И я подумал — хрен с ним, с Гриффиндором. Это не мы попали. Это Добрый Дедушка нарвался. И мы стали терпеливо дожидаться окончания распределения, а я тем временем подводил итоги. Похоже, этот год будет на редкость неурожайным для Гриффиндора. Кроме нас на этот факультет распределился только Джоуи Стэнли, а из девочек — обе близняшки Патил и Фэй Данбар. Рон Уизли, Дин Томас и Шеймус Финниган отправились на Хаффлпафф, Лаванда Браун — удивительно! — на Равенкло. Слизеринцы в каноне были те же самые… хотя всех я точно не помнил. Но Гойл, Крэбб и Панси Паркинсон распределились на Слизерин, как и некрасивая кубышка Миллисента Булстроуд, смуглый красавец Блейз Забини и арктической холодности блондинка Дафна Гринграсс. Попала на Слизерин и полукровка Трейси Дэвис — невысокая девочка с угрюмым выражением лица и длиннейшей роскошной косой. В итоге на Гриффиндоре оказалось только семь первокурсников, и профессор Макгонагалл выглядела явно расстроенной. По числу вновь поступивших лидировал Хаффлпафф, затем шёл Слизерин, а потом — с незначительной разницей — Равенкло. А вот Дамблдор выглядел одновременно и довольным, и расстроенным. Как же, видимо, надеялся, что оба Избранных попадут к грифам, а тут такой облом. У Невилла, в отличие от меня, не оказалось крючка, на который его можно было бы подцепить — ну и славно. А вот мне повышенное внимание гарантировано, так что придётся как-то просить Северуса, чтобы назначал мне побольше отработок. Думаю, что наша взаимная ненависть Светлейшего только обрадует. А мне это выгодно со всех сторон — и от грифов отдохну, и с Сири будет возможность увидеться. А что касается близнецов Уизли — тут я мрачно покосился на их пакостные физиономии — отобьёмся. Втроём — отобьёмся. И вообще, где наша не пропадала? Пока я так раздумывал, Дамблдор произнёс канонное: «Олух. Пузырь. Остаток. Уловка», и начался пир. В блюдах перед нами возникли горы аппетитно пахнувшей еды. Интересно, некоторые дети голодные весь день ехали… Нет, конечно, нашими стараниями первачки совсем уж голодными не были, но в теории… Восемь часов на одних сладостях, а потом горы жирного и жареного. У них тут от заворота кишок ещё никто не помирал? Детишки быстро растащили еду по тарелкам, я тоже соблазнился куриной ножкой и тыквенным пюре с зелёным горошком. Обжираться до колик я не планировал, да и проголодаться особо не успел, как и Томми-Ник с Конни. Поэтому мы втроём неторопливо ели, поглядывая по сторонам. В целом, гриффиндорцы не выглядели сборищем невоспитанных хулиганов — обычные подростки. Не настолько перезавоспитанные, как слизеринцы, которые реально выделялись светскими манерами, но и не оболтусы, путающие нож с ложкой и чавкающие во время еды. Ко мне никто особо знакомиться не лез, разве что усевшийся напротив Джоуи Стэнли вежливо спросил, помню ли я, что мы уже встречались на соревнованиях? Я не менее вежливо ответил, что помню, и удивился, вроде бы Стэнли был постарше меня, почему же мы поступили в один год. Оказалось, что Джоуи точно практически двенадцать, день рождения у него седьмого сентября. Вроде бы разъяснилось, откуда он меня знает — когда мы встретились, Стэнли уже бывал с родителями в Косом переулке, там ему в руки и попалась книга о Мальчике-Который-Выжил. То есть, кажется, всё стало понятно, но чувство чего-то неправильного не покидало меня. Не очень-то мне нравились подобные совпадения. А ещё меня напрягало, что нам всем придётся жить в одной спальне. И если по поводу Томми-Ника и Конни я ничего против не имел, то непонятный мне парень, тёмная лошадка, был нам троим совсем ни к чему. А ведь то, что Стэнли хотел со мной подружиться, было заметно невооружённым глазом. Очередной подсадной Друг Героя, раз уж с Роном не получилось? Нет-нет, с ним надо держать ухо востро, если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят. Тут прямо из середины стола выплыл Почти Безголовый Ник, огляделся, заметил меня… и вновь скрылся под столом. Близнецы Уизли расхохотались: — Как велик и грозен… — …наш непобедимый герой… — ...от него разбегаются даже привидения! Я на подначку рыжих не отреагировал никак, зато темнокожая студентка, сидевшая в компании близнецов и Ли Джордана, треснула обоих по очереди кулачками по макушке и заявила: — Достали уже! Сколько можно клоунов изображать! Близнецы стерпели, более того, взглянули на негритяночку обожающими взглядами и хором пропели: — Слушаем и подчиняемся, Анджелина! Ага, а это, наверное, Анджелина Джонсон, которой часто приписывали связь с одним из близнецов Уизли… а иногда и с обоими. Вроде бы, в каноне она стала после войны женой Джорджа… Или это фанон был? Не помню, но судя по пламенным взглядам рыжих, Анджелина нравилась им обоим. Слушайте, ребята, занимайтесь чем угодно — квиддичем, любовью, учёбой… Только нас не трогайте. И будет вам счастье. Только вот вряд ли. Может, меня они и оставят в покое, а вот Томми-Ника… Он же с ними уже успел столкнуться. И, что печальнее, дважды им навалял. А насколько я понимаю психологию подобных товарищей, они не успокоятся, пока его не достанут. Значит, придётся воевать… Прикладная Гадология нам в помощь, конечно, но как же всё это не вовремя! — Гарри, — прошептал мне на ухо Конни, — не нервничай… А то посуда на столе вибрировать начинает… — Извини, — так же шёпотом ответил я. — Отвлёкся. И только тут заметил, что на Конни практически весь Большой зал таращился не с меньшим интересом, чем на меня и Невилла. Тот, кстати, удобно устроился на скамье Хаффлпаффа, уже завёл о чём-то разговор с Дадли и никакого внимания не обращал на интерес к его персоне. Вот уж кому комфортно. Завидую белой завистью. Так вот, на Конни таращились с интересом, и я вполне понимал, чем обеспечено это повышенное внимание. Невесть откуда взявшийся второй Малфой, да ещё на Гриффиндоре! Для некоторых это — сенсация века. Но Конни стойко держал лицо и даже пытался что-то проглотить, хотя ему явно кусок не лез в горло. Из нас троих самым хорошим аппетитом отличался Томми-Ник, уничтожавший уже вторую отбивную. «Война войной — а обед по расписанию», — прозвучало у меня в голове. «Ой, а я вас слышу», — а это Конни присоединился. Блин, давно мы мысленно не общались — как-то ни к чему было. Зато теперь это очень пригодится. «Здорово! — согласился я. — Теперь мы можем спокойно общаться, а то Стэнли наверняка к нам подселят — не поговоришь…» «Мутный он какой-то, — согласился Томми-Ник. — Конни, ты без нас никуда не ходи, понял?» «Я не маленький, — обиделся Конни и, уловив наш дружный мысленный вздох, тут же согласился: — Ладно, не буду. Жалко, что мы все теперь на разных факультетах…» «Посмотри на это с другой стороны, — быстро вмешался я. — Теперь мы будем иметь возможность видеть ситуацию изнутри глазами других. Меньше ошибок сделаем. А дружить это нам не помешает. Вот найдём Выручай-комнату…» «Можно и в Тайной комнате встречаться, — быстро добавил Томми. — Туда точно никто не сунется, Ссешуа всех распугает…» Глаза у Конни загорелись, он перестал выглядеть подавленным. Как же, оказывается, можно найти столько нового и интересного. Ох, честное слово — дитё-дитём. Хотя… Он и есть дитё. Это уж моя задача, чтобы с ним не случилось ничего плохого. Иначе мне Люциус голову отгрызёт, а Нарцисса будет участвовать… и они будут совершенно правы — если бы не наша помолвка, вряд ли одна борода догадалась бы засунуть Конни в Гриффиндор. Кстати, а откуда вообще Дамблдор об этом узнал? Или всё проще, чем мне кажется? Добрый Дедушка прекрасно знает о похищении Конни, боюсь, что и в той гадской лаборатории он оказался с его подачи. И о том, что я в этой же лаборатории отметился, он тоже знает. Остальное домыслил логически, предположил, что Конни мне дорог… и ведь не ошибся в своих предположениях, гад такой… С другой стороны, чтобы так мощно обработать Шляпу, нужно время и абсолютная уверенность, что я отправлюсь вслед за Конни. Но кто тогда донёс Светлейшему о помолвке? Малфои? Бред. Блэки? Ещё больший бред. Домовики скорее язык себе откусят, чем проговорятся о тайнах хозяев. Гоблины? А смысл? Я — их единственная надежда на нормальное… хм-хм... воспроизводство потомства, да и не знают гоблины ничего определённого. Так ничего и не надумав, я решил озадачить этим вопросом Блэков и Люциуса. Других предположений у меня пока не было. Мы еле дождались конца пира, перетерпели безобразие, именуемое «Гимном Хогвартса», и Перси Уизли повёл нас в гриффиндорскую башню, по пути рассказывая о перемещающихся лестницах и исчезающих ступеньках. — Вам нужно постараться и запомнить все свои маршруты как можно скорее, я не всегда смогу вас провожать в Большой Зал и в кабинеты для занятий. Только в течение этого месяца, — пояснял Перси. Тут над нашими головами в воздухе зависли костыли, а затем один из них шлёпнулся рядом с громко взвизгнувшей близняшкой Патил. Я их пока не различаю. — Это Пивз, школьный полтергейст, — пояснил Перси. — Он не слушается даже нас, старост. Только некоторых преподавателей боится. Да ещё Кровавого Барона, призрака Слизерина. Так что с ним будьте осторожнее — он водой окатить может. И… не только водой. — А почему его ещё не изгнали, Перси? — спросил я. — Не знаю, — несколько растерянно ответил гриффиндорский староста. — Может быть, другие преподаватели не могут, а директору некогда. Надоел Пивз всем ужасно, студенты на него постоянно жалуются, но он так и продолжает безобразничать. Эй, Пивз, покажись! Рядом с продолжающим висеть в воздухе костылём возник маленький некрасивый человечек — с чёрными маленькими глазками, шишковатым носом и пакостной улыбкой. Он показал Перси язык и начал раскручивать костыль: — Эй, новички-лопушки, гляньте, на кого Мерлин пошлёт! — Пивз! — рявкнул Перси. — Оставь новичков в покое! Я пожалуюсь Кровавому Барону! — Ой, боюсь-боюсь… — расхохотался Пивз, продолжавший раскручивать костыль, но тут уж у меня лопнуло терпение. Потому как мне, как некроманту, отлично было видно, что никакой это не полтергейст, а мелкий пакостный демон из Низших. За Гранью эта мелкая нечисть долго не живёт, они — пища для более крупных тварей, а тут — гляди-ка. Непонятно, кто его вызывал — может, кто-то из студиозусов в запретных знаниях тренировался, но пакостная нечисть прижилась и получала массу удовольствия и подкормки, терроризируя студентов. И бездействие директора на этом фоне выглядело, мягко говоря, странновато. — Перси, — быстро сказал я старосте, — не стойте на месте, идите в спальню. А мы с ним попробуем пообщаться… — Гарри, ты с ума сошёл? — возмутился староста. — Этот негодный дух может реально тебе навредить — ну что может уметь первокурсник? Нет-нет, бегите вперёд, а я позову Кровавого Барона. Угу, нежить должна защитить от нечисти. Мило до невозможности. И эти люди запрещают Тёмные Искусства? Это даже не смешно. Это грустно. Пара заклинаний и одна пентаграмма — и Пивз отправится туда, откуда пришёл — навечно, качественно и с гарантией. — Перси, — твёрдо сказал я, — не надо за меня беспокоиться. Уводи всех, а мы с То… с Ником и Конни останемся. И не беспокойся, ничего нам Пивз не сделает. Перси пожал плечами, но что-то в моём голосе заставило его согласиться со мной: — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Гарри. Эй, ребята, бегом за мной! Девочки и Джоуи с недоумением взглянули на меня, но подчинились и бросились бегом к лестнице, ведущей в башню Гриффиндора. Пивз метнул костыль, но Ник взмахнул палочкой, и костыль повис в воздухе. Как, собственно, и Пивз, которого я приложил невербальным заклятьем из арсенала Секстуса Северуса. Как только все скрылись из виду, я медленно подошёл к висящему в воздухе полтергейсту и злобно прошипел: — Что, тварь, за Грань захотел? Никки, доставай мел, сейчас мы его отправим, куда следует. У Томми-Ника мела не оказалось, зато Конни протянул мне неизвестно откуда взявшийся кусочек. — Эй, ты что? — взвыла нечисть. — Поттер, ты что удумал? Я же пошутил, я просто пошутил! Отпусти меня, я вас не трону! — Ещё бы ты тронул, — мрачно проворчал я и приготовился чертить пентаграмму. — Что, не хочется за Грань? Там тебя сожрут быстрее, чем я скажу: «Фас!» — Некромант… — дошло до Пивза. И что он с первого раза не сообразил? Расслабился, видать, за годы спокойной жизни в замке и шуточек над беззащитными детишками. И тут «полтергейст» умоляюще взвыл: — Не надо за Грань, Лорд Поттер, Ваша Светлость! — Ты кого Светлостью назвал, ошпырок? — Ва-ва-ваше Темнейшество… не надо… — Ребята, он надо мной издевается? — поинтересовался я у Конни и Томми-Ника. — Да что с этой отрыжкой Грани разговаривать, — хмыкнул Томми-Ник. — Пусть валит, откуда пришёл, хоть учиться спокойно будем. Судя по перекосившейся физиономии Пивза, он перепугался до энуреза: — Не надо, молю вас! Добрые мальчики, хорошие мальчики, я больше не буду так шутить! Лорд Поттер, я вам пригожусь, всё сделаю, что скажете! Ага, а вот это уже деловой разговор. Нам такой слуга и лазутчик пригодится… да и в грядущем противостоянии с рыжими близнецами лишний козырь в рукаве не помешает. — Принеси нерушимую Клятву служения! — потребовал я. — Быстро, а то день сегодня длинный, и я устал. Пивз судорожно закивал и начал клясться. Это неправда, что для духов, привидений и разной демонической шушеры клятвы ничего не значат. Ещё как значат, просто нужно знать, как их заставить поклясться правильно. А мы знали. Когда Пивз принёс клятву, я холодно сказал: — Слушай меня, слуга. Шутки свои прекрати, детей не обижай. Если тебе так нужна подпитка — с акромантулами в запретном лесу шути. Они полуразумные, думаю, оценят. И вообще, шутить будешь только с теми, на кого я укажу. Понял? Пивз снова судорожно закивал. Думал, что я его отпущу так легко? Ага, щазз… — И вот тебе первое задание, — продолжил я раздавать ЦУ, — ты должен найти сведения, откуда директор Дамблдор узнал о том, что мы помолвлены с Конни. Сможешь? — Если в пределах Хогвартса, то постараюсь, — робко ответил Пивз. — Но я не везде могу войти. — Постарайся-постарайся, — ласково улыбнулся я, так что Пивз шарахнулся. — И передай своим призрачным приятелям — если кто-то надумает шпионить за мной и моими друзьями для Доброго Дедушки — развоплощу нафиг! Вали! Жду тебя с докладом через сутки! И я щелчком пальцев отменил заклинание, связывающее «полтергейста». Пивз тут же исчез, только костыль с глухим стуком рухнул перед нами на пол. Томми-Ник, улыбаясь, поднял его и сказал: — Трофей! Конни же радостно засмеялся: — Круто ты его! А не развоплотил, потому что нам такой шпион пригодится? — Верно, — хмыкнул я. — Пошли, ребята. У входа в башню нас дожидался нахмуренный Перси. Но когда он увидел нас, его лицо просияло. Переживал… А уж когда он узрел костыль в руке у Томми-Ника, то и вообще расхохотался: — Ну, вы даёте! Кому расскажи — не поверят — первачки отобрали что-то у Пивза! Что вы с ним сделали? — Поговорили о великой силе любви и всеобщем благе, — выдал Конни. — Вот он и впечатлился. Перси заржал так, что ещё минуты две не мог произнести «Капут Драконис» — пароль от гостиной Гриффиндора.

***

На красно-золотое безобразие, которое представляла собой гриффиндорская гостиная, мы отвлекаться не стали, сразу отправились в отведённую нам спальню. Увы, моё предположение, что нас всех поселят вместе, оправдалось на все сто. Одну из кроватей уже занял Джоуи Стэнли. Кстати, кроватей в комнате было шесть, лишние так и не убрали, а это нас категорически не устраивало. Поэтому Конни мило улыбнулся и громко произнёс: — Домовик Хогвартса! Перед нами тут же с хлопком возникло ушастое нечто в синей одёжке, немного напоминающей рабочий комбинезон: — Молодой господин Малфой звал домовика Хогвартса? Что нужно молодому господину? — Как тебя зовут? — спросил Конни. — Мисти, — взмахнул ушами домовик. — Мисти занимается стиркой, уборкой и починкой вещей. У молодого господина что-то прохудилось? — Нам нужно, — пояснил Конни, — чтобы ты убрал лишние кровати и сделал небольшую перестановку. Сможешь? — Мисти сможет, — кивнул домовик, взмахнул рукой, и две лишние кровати исчезли. — Как дальше? — Думаю, — сказал я, — что столы лучше поставить к окну. Мисти проделал тот же жест, и два двухместных стола отправились к окну. Туда же переместились и книжные полки. — Хорошо, Мисти, — похвалил домовика Конни и погладил по лысой голове. Тот даже глаза прикрыл от удовольствия: — Мисти ещё нужен? Мисти с радостью поможет молодым господам… — Да, — кивнул Ник, — переставь кровати. И пояснил, как. Ещё два небрежных движения, и кровати встали так, как сказал Томми-Ник — три рядом, одна напротив. И это была кровать Джоуи. — Спасибо, Мисти, свободен, — поблагодарил я и погладил домовика. Тот, похоже, поплыл от счастья: — Чистая магия… Благодарю молодого господина… После этого домовик исчез, но на этом явно не успокоился. В комнате возник толстый ковёр с длинным ворсом, бронзовые подсвечники на стенах засияли, как золотые, а на тумбочке возле каждой из четырёх кроватей возникли стакан молока и булочка, дерево тумбочек приобрело благородный ореховый блеск, а платяные шкафы обзавелись накладными блестящими бронзовыми же ручками. У моей кровати встал в нишу в простенке увеличенный террариум, куда тут же отправился Паша, который чуть увеличился, но так и не приобрёл свой истинный размер. А Нагайна невозмутимо выбралась из рюкзака и устроилась в ногах кровати Томми-Ника. Все три наших книззла уже дремали в другой нише, куда домовики постелили пушистый матрасик. — Ничего себе! — вырвалось у Стэнли. — Это как у вас получилось? — Просто дали домовику немного нашей магии, — ответил Конни. — Вот он и расстарался. — А… — хотел спросить что-то ещё Джоуи, указывая на наших фамильяров, но Томми-Ник вежливо сказал: — Ребята, давайте завтра поговорим. Давайте спать, а то проспим ещё в первый день, вот позору-то будет… Джоуи пришлось согласиться, так что мы стали готовиться ко сну. К счастью, он уснул достаточно быстро и мы успели перебраться на одну кровать, связаться с остальными и решить, что будем делать завтра. С Люциусом и Сири мы тоже связались, так что закончили все разговоры чуть ли не заполночь. А ещё, засыпая, я подумал, что дела Хогвартса плохи, раз уж домовик магию некроманта назвал чистой, и что надо что-то с этим делать.