Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая

В общем, разговор был ни о чём, но вот под конец Филч сказал: — Ты хороший мальчик, Гарри. И я скажу тебе кое-что. Не выходи после отбоя в коридоры. И к кабинету директора не подходи. И дело тут не в баллах, я просто не хочу, чтобы ты пострадал. Ого… Неужели ниточка? Я сделал наивные глаза и спросил: — А я могу пострадать? Директор Дамблдор говорит, что Хогвартс — это самое безопасное место в Магической Британии… — Гарри, — вздохнул Филч, — директор Дамблдор, конечно, Великий волшебник, но ошибаться может даже он. Точнее… Впрочем, неважно. Ты умный мальчик, поэтому я прошу тебя: отнесись к моим словам серьёзно. Никуда не ходи после отбоя, к кабинету директора — особенно. Поверь, я желаю тебе только добра… и не могу сказать больше, чем уже сказал. Ого… А на старике-то скорее всего висит Непреложный Обет, так что ничего я больше не добьюсь. Да ещё эта странная забывчивость старого завхоза — не к добру она. Зачем вообще на Филча Обливиэйт накладывать? Видел что-то не то? Да вполне возможно. Дамблдор, конечно, бяка, но так издеваться над стариком без повода не стал бы. Жаль, что Филч не смог сказать больше, жаль… Впрочем, ниточка действительно есть. Ночью в школе реально опасно — возможно, пакость, которая днём ошивается по трубам, ночью выползает в коридоры и тогда… А что — тогда? Ест провинившихся школяров? Или окаменяет их? И откуда Дамблдор… если это, конечно, связано с Дамблдором, а это связано, к гадалке не ходи, смог раздобыть второго василиска? — Спасибо, мистер Филч, — вежливо попрощался я со сквибом. — Я сделаю так, как вы просите… Взгляд старого сквиба стал тоскливым: — Ой, не сделаешь… Дамблдор не видит, какой ты… да и к лучшему, старый… (это слово прозвучало неразборчиво, но вряд ли это была похвала) такого способен накрутить… Отец твой не делал, и ты не сделаешь, а ведь я и его предупреждал. Но тогда… ты будь хотя бы осторожнее. — Да, сэр! — вежливо ответил я. — И учти, — закончил Филч ворчливо, — попадёшься мне — до Рождества будешь драить кубки в зале наград! И полы мыть без всякой магии! — Да, сэр! Так точно, сэр! — заулыбался я. — Иди уже, — махнул рукой старик. — И помни — я тебя предупредил! Я выскользнул за дверь и помчался в гриффиндорскую башню. Времени до отбоя осталось немного, а эссе сами себя не напишут. Впрочем, с моим артефактным пером и парочкой книг из тех, каких нет в библиотеке Хогвартса, а у меня в кошеле есть, это дело совсем не долгое. Я примчался в гриффиндорскую гостиную, помахал рукой девчонкам, обогнул по широкой дуге Оливера Вуда, улыбнулся Перси и проскользнул в спальню. Там кипела бурная деятельность — парочка домовиков кормила книззлов, Нагайну и Пашу, те принимали угощение с истинно королевским величием. Томми-Ник и Джоуи сидели за столом, дописывая эссе, Конни читал книгу, сидя у противоположного окна. Я покосился на обложку. Конан Дойл, «Записки о Шерлоке Холмсе». Ого. Конни, похоже, всерьез вознамерился теоретически изучить дедуктивный метод великого сыщика. — Ты опять где-то бродил, Гарри, — укоризненно поджал губы Джоуи. — Так нельзя. Ты не успеешь подготовить домашнее задание. — Почему нельзя? — удивился я. — У нас, вообще-то, свободное время, в спальню я вернулся до отбоя. И вообще, Джоуи, ты мне нянька, что ли? Просто мне интересно изучить замок, чтобы не путаться в дальнейшем. Вот я и пытался понять, с какой закономерностью двигаются лестницы. — И как? — с интересом спросил Томми-Ник. — Есть закономерность? — Если она и есть, — хмыкнул я, — то мой мозг её так и не понял. С моей точки зрения, лестницы движутся абсолютно хаотично. Интересно, это Основатели так задумали? Томми-Ник пожал плечами, а Джоуи явно хотел сказать ещё что-то нравоучительное, но я быстро его перебил: — Не волнуйся, Джоуи. Я успею сделать всё, что нужно. — У нас задания по Чарам, Трансфигурации, Истории магии и небольшое эссе по этикету, — подсказал Конни. — Спасибо, я помню, вы-то там что написали? — спросил я. Ответом мне были несколько свитков, вылетевших из сумок и плюхнувшихся на стол передо мной. — Это как у вас получается? — удивился Джоуи. — Нас же этому не учили. — Нас с Драко научила мама, — ответил Конни. — А я просто немного потренировался ещё до Хогвартса, — ответил Томми-Ник. — Мы с родителями ходили на Косую аллею, и я купил книгу, где описывались простейшие чары для начинающих. Чары Призыва одни из них. Глаза Джоуи загорелись: — Ник, пожалуйста… А то мама мне только набор учебников купила, ни на какие другие книги тратиться не стала… Ох, Хильда, Хильда, что ж ты сына в Хогвартс отправила таким неподготовленным? Но это всё не беда, если бы не Рабская метка. Глупая баба, сама своего сына своими же руками бородатому хрену подарила. — Дать тебе эту книгу? — улыбнулся Ник. — Дам, конечно. Даже покажу, как чары выполнять, если хочешь. — Конечно, хочу, — радостно сказал Джоуи. — Спасибо, Ник. Остаток времени до отбоя прошёл во вполне себе приятной обстановке. Томми-Ник и Конни показали Джоуи несколько простейших чар, он взялся их отрабатывать, а я в это время спокойно надиктовал свои эссе артефактному перу. Джоуи на мои манипуляции не отвлекался, ему было не до этого. Кроме того, у вечерних упражнений был ещё один плюс: Джоуи так замотался, что уснул, едва коснувшись головой подушки. Я наложил на его кровать Сонные чары, чтобы с гарантией, и только тогда связался с Сири, коротко напомнив ему о Рабской метке Джоуи, и рассказав про непонятную пакость в Хогвартсе, и про слова Филча, который советовал мне быть поосторожнее и не приближаться к директорскому кабинету. Сириус озадачился и сказал, что с Хильдой свяжется завтра же. И что, к сожалению, она наверняка уже страдает от отката, а значит, может быть не совсем адекватной. И что Джоуи нужно убирать из Хогвартса, но как это сделать — пока непонятно, ибо ребята Фенрира охарактеризовали Хильду Стэнли как скрытную и не склонную к общению женщину. — Но мы над этим работаем, — вздохнул он. — А вы куда собрались? — Хотим Ссешуа навестить, — ответил я. — Не стоит пока рисковать, — нахмурился Сириус. — Филч, несмотря на все свои закидоны, мужик неплохой, несчастный только. Он бы не стал предупреждать, если бы не было серьёзной опасности. — Сири, если мы не вмешаемся — могут быть жертвы, — мрачно сказал я. — И потом, со мной будет Томми-Ник. И вообще, я, если что, и перекинуться могу… — Ладно, — неохотно отозвался Сири. — Северус знает? — Ага, — соврал я. Но ведь Конни должен был связаться с Севом после нашего ухода, так что тут всё в порядке. — Будьте осторожны, — проворчал Сири. — Пусть Сев вас подстрахует. Я снова согласился, и Сири, которого явно продолжали терзать смутные сомнения, прервал связь. — Не стоило тебе врать крёстному, — вздохнул Конни. — Но ведь ты же всё скажешь Северусу, правда? — сделал я щенячьи глазки. — Правда, — сдался Конни. — Но я соглашаюсь только потому, что чувствую, что с вами всё будет хорошо… Призванные для расспросов Нагайна и Паша рассказали, что добросовестно ползали везде, куда смогли проникнуть. Но никаких следов непонятного чудища не обнаружили, хотя и тот, и другая клялись, что мы с Томми-Ником правы и что они чуяли присутствие какого-то странного, но сильного существа. И что это ощущение усиливалось, когда они приближались к кабинету директора, но самого существа они обнаружить не смогли, как ни старались. И в том, что это ползает именно василиск, у них уверенности не было. — Придётся всё-таки навестить Ссешуа, — задумчиво сказал Томми-Ник. — Собираемся. Мы переоделись в тёмно-серые спортивные костюмы и такие же кроссовки. Посланный на разведку Конни выглянул в гостиную и объявил нам, что она пуста. Вот и хорошо, что неугомонные гриффиндорцы расползлись, меньше расспросов будет. Мы миновали гостиную, чары Слежения, наложенные на входную дверь, я легко распутал, к тому же Полной дамы на портрете не было — она довольно-таки часто перемещалась по картинам на третий этаж, к своей знакомой, с которой «пила чай» (та была изображена за столом) и перемывала косточки всем знакомым портретам. Вот и славно, а уж назад в гостиную нас перенесёт кто-нибудь из домовиков. Кстати, а что ж сразу не сообразил… — Домовик Хогвартса! — прошипел я, и передо мной тут же возникла домовушка в белом платьице. — Что нужно Гарри Поттеру? — спросила она. — Ты можешь перенести нас в туалет на втором этаже? В тот, где обитает привидение? — Но это туалет для девочек! — удивилась домовушка. Томми-Ник прыснул. — Ничего страшного, надеюсь, сейчас там никого нет, кроме Миртл, — улыбнулся я. — Так сможешь? Это очень важно. — Силли сможет, — важно кивнула домовушка. — Глава сказал, чтобы любой из нас помогал Гарри Поттеру, сэру. — Спасибо, Силли, — поблагодарил я. — Нам нужно будет побыть… в одном месте некоторое время… Когда я тебя позову потом, ты сможешь перенести нас прямо в нашу спальню в башне Гриффиндора? — Силли сможет, — важно кивнула домовушка. — Это нетрудно. Пусть Гарри Поттер и его друг возьмут Силли за руки. Силли вас перенесёт. Я взял домовушку за одну крошечную ручку, Томми-Ник — за другую, и мы буквально в один миг оказались в искомом туалете. Обожаю эльфийскую аппарацию, я уже говорил? — Спасибо, Силли, — сказал я и погладил домовушку по голове с мягким, еле заметным пушком. — Мы позовём тебя, когда будет нужно. Домовушка зажмурилась от счастья, пробормотала: «Хорошая магия! Чистая!», застенчиво кивнула, затрепетав розовыми полупрозрачными ушками, и исчезла. — Ты помнишь, какой кран нам нужен? — спросил я Томми-Ника. — Помню только, что там змея нацарапана, — ответил тот. — Давно дело было. И то верно. Мы двинулись к умывальникам, но в это время за нашими спинами раздался пронзительный и довольно-таки громкий голос: — Мальчишки! Что вы здесь делаете? Ага, а вот и Миртл. Мы синхронно обернулись, и Томми-Ник сказал: — Здравствуй, Миртл. Не сердись, нам просто нужно спуститься вниз. Ты ведь не возражаешь? Присевшая на край одной из туалетных кабинок полупрозрачная девочка вздохнула: — Зачем вам туда? Там Ужас. Он убил меня… — Мне очень жаль, Миртл, — вздохнул Томми-Ник, — но… — Но? — взвизгнула Миртл. — Мало того, что в этой дурацкой школе надо мной издевались все, кому не лень! Плакса Миртл! Прыщавая Миртл! Уродина Миртл! Мало того, что я умерла, сидя в кабинке туалета! Так нет же, обязательно должен появиться кто-то, кто снова хочет выпустить Ужас Хогвартса! Убирайтесь отсюда! Это мой туалет! И не мешайте мне думать о смерти! Пока между Томми-Ником и Плаксой Миртл шёл этот занимательный, но несколько односторонний диалог, я внимательно присматривался к призрачной девочке и был удивлён тем, что не видел в ней никаких признаков эктоплазматического паразита. Похоже, это и впрямь часть души ребёнка, не пожелавшего уходить за Грань: несчастного, некрасивого, недолюбленного ребёнка. Ребёнка, который просто хотел жить и не смог просто так покинуть место, в котором погиб. Нет, конечно, я мог отправить её за Грань. Но если Миртл будет серьёзно сопротивляться — это будет совсем не просто. — Миртл, — продолжал уговаривать призрачную девочку Томми-Ник, — не шуми, пожалуйста. Поверь, нам очень нужно вниз. — Вниз! — взвизгнула Миртл, и в этот самый момент дверцы кабинок стали открываться и закрываться, вода в унитазах забурлила и начала проливаться на пол, а сама девочка нырнула в один унитаз, вынырнула из другого, зависла под потолком и стала издавать вопли, больше похожие на вопли мартовской кошки, чем на рыдания. Ох, блин, да сейчас сюда полшколы сбежится. — Вниз! — продолжала блажить Миртл. — Вы погибнете! У-у-у! — А тебе-то что расстраиваться? — прервал я этот поток сознания. — Ты-то уже мёртвая. А мы, если вдруг погибнем, сможем остаться с тобой и составить тебе компанию. Втроём будет веселее. Миртл замолчала так резко, словно её выключили, а потом вполне себе тихим, приятным голосом произнесла: — А вы точно останетесь с Миртл, если Ужас убьёт вас? — Конечно, — усмехнулся я, — а куда мы денемся? — Ладно, — согласилась Плакса Миртл, — идите. Я подожду вас. И не буду шуметь. После этого привидение с удобством устроилось на умывальнике, с любопытством поглядывая на нас. Ага, а вот искомая змейка. Мы с Томом взглянули друг на друга, и он прошептал: — Откройс-ся! Умывальник медленно стал поворачиваться, открывая чёрный зев входа в тайное подземелье. Миртл из молочно-бледной, полупрозрачной вдруг стала серой, как облачко: — Там спит Ужас Хогвартса, — прошептала она. — Вы точно хотите туда спуститься. Не надо, мальчики. Вы живые, это так здорово — быть живым… Не ходите туда, я уже привыкла… одна… Только Пивз постоянно дразнится, но это ведь можно перетерпеть, правда? — Нам нужно спуститься, Миртл, — спокойно сказал я. Девочка-призрак печально вздохнула и снова уселась на край умывальника. А мы проскользнули в открывшийся вход… и со свистом полетели вперёд по изогнутому жёлобу, сильно напоминающему горки в аквапарке, только без воды. Свободный полёт продолжался несколько мгновений, потом жёлоб словно выплюнул нас, и свободный полет перешёл в свободное падение. Хорошо, хоть Томми-Ник не растерялся и сумел наколдовать что-то вроде воздушной подушки, так что приземлились мы плавненько. — Уфф… — отдышался я. — Спасибо, Томми. — Да не за что, — хмыкнул он. — Странно, тут раньше что-то вроде ступенек было. — Думаешь, здесь кто-то был? — поинтересовался я. — Не знаю, — ответил Томми-Ник. — Может, просто чары слабеют. Может и так… Мы пошли вперёд по тоннелю, под ногами противно похрустывали крысиные скелеты, пару раз мы наткнулись на кости какого-то более крупного животного вроде козы или овцы. Но все косточки были старыми и хрупкими. А вот зал с озером и статуей, который мы, в конце концов, пришли, практически не отличался от показанного в фильме. Правда, над озером клубился пар и вода в нём была явно тёплой. — Это что такое? — снова удивился я. Томми-Ник в ответ только плечами пожал и, подойдя к статуе, прошипел на парселтанге: — Говори со мной, Слизерин, величайший из Хогвартской четвёрки! Рот статуи открылся, но некоторое время не происходило ничего. Я уже вздохнул разочарованно — неужели Ссешуа заснул так крепко, что не добудишься? С одной стороны, это хорошо — у нашей змейки безусловное алиби, но с другой — грустно. А я-то надеялся, что василиск сможет пролить свет на таинственное существо, ползающее по вентиляции. Однако спустя несколько томительных минут изо рта статуи показалась голова гигантской змеи, увенчанная короной из рогов. — Ссешуа! — радостно прошипел Томми-Ник. — Ты меня помнишь? Огромная змея сделала стремительный рывок, оказавшись рядом с ним, раздвоенный язык заскользил по воздуху, то и дело касаясь лица Томми-Ника. Наконец василиск прошипел: — Насс-ледник… Ты вернул-ссся… Ты сменил тело и вернуллссся… Я рад-ссс… Томми поднял руку и начал почёсывать гигантскую рептилию под челюстью, а Ссешуа умилённо шипел: — Наследник вернулсссяя, детёныш привёл Наследника… Теперь васс двое… Вот и славно. Не забыл. И я достал из поясной сумки уменьшенный окорок, на который были наложены чары Стазиса. Одним движением пальцев я вернул окороку первоначальный вид и предложил: — Не желаешь перекусить, Ссешуа? — Очшеннь… — отозвался василиск, гигантская голова придвинулась ко мне, деликатно смахнула языком окорок — раз, и всё! — Вкуссно, — прошипел василиск. — Спассибо, детёнышшш… Зачем вы меня поссвали? — Ты знаешь что-нибудь о странном существе, которое владеет парселтангом и передвигается по вентиляции? — спросил я, переходя к делу. — Не зссснаю-ссс, — отозвался Ссешуа после долгого раздумья. — Но оно есссть… Потому я и проссснулссся…