Мой лучший враг

POV Ларри "Все жалуются, насколько ужасно им было. Как сильно я портил им жизнь, не давал покоя. Но почему-то никто не интересовался, какого было мне. Все просто эгоисты! Им не понять, что Я чувствовал... Это так ужасно - вредить родным, близким, друзьям, и не осознавать этого. Считать что так и было задумано Богом, или кто там вершит всем этим дерьмом? Я жил в мире своих фантазий,забыв про реальность. Жил одной мыслью. Мечтой. Желанием. Вещью, нужной мне так-же, как наркоману доза. Отомстить. О да! Причинить им всем боль. Салу, маме, дяде Генри. Но вскоре круг начал расширятся. Соседи, одноклассники, друзья, простые прохожие. И весь этот год в глубине души я осознавал всю жесть происходящего со мной. Иногда я пугался собственных мыслей. Они сулили страдания не только всем другим, но и...мне. В некоторые секунды страшная необузданность возвращалась. Когда я разделся и ждал Салли голый. Когда потом схватил его и повалил на кровать. Я боюсь что Я его понимаю. Иногда мне и самому кажется, что я могу потерять контроль и причинить ему вред... Он - да и все остальные - не доверяют мне так, как раньше. Держатся холодно, отстранено... Ну и хуй с ними! Больно они мне надо! Не нужна мне ваша мнимая поддержка." Я боюсь думать дальше. Если сильно разойдусь, могу перейти границы и опять начать резаться. Или накурюсь, напьюсь, и вытрахаю какую-нибудь мимо проходящую тварь... Так, нужно успокоится. Не надо начинать заново. Не хочу, чтобы это повторилось... Где Сал? Куда он ушел? На улице дождь, темно. Его свитер на кресле, джинсы тоже там. Кроссовки он снял еще в прихожей. То есть, из-за меня он выперся в одной пижаме. Без телефона, денег, тепла... Я бы согрел его. Я бы вошел в него, как в нашу первую ночь... Конец POV Ларри Джонсон сидел так еще несколько минут. Он должен пойти и найти Фишера. И сделать то, что задумывал. Даже если тот не хочет. Парень собирался выйти на улицу и поискать, но вдруг понял, что голый. В другой ситуации он бы оделся как можно теплее но... Перед Салли, глядя в голубые глаза, всегда хотелось стать героем. Принцем для своей принцессы. Откинув всю логику в дальний ящик, шатен одел пижаму (темные штаны и светло-синяя футболка с надписью "gay" - подарок от Сала на пятнадцатилетие), и в ней вышел на улицу. Холод он почувствовал сразу. Ветер пронизывал всё его тело до костей. Художник обхватил свои плечи руками, в попытке хоть немного ускорить кровообращение. Дождь лил, как из ведра, заливая обувь Ларри. Парня начало трясти, как в лихорадке. Ностальгия того, как он заболел, и Сал ухаживал за ним, как за ребёнком, залила его память, на несколько секунд выкинув всё остальное. Захотелось назад, в прошлое... Тогда он бы никуда не пошел, и все было бы нормально. Он почти потерял сознание, но, раскинув руки, оживился. Мороз и холодная вода привели его в чувства, и он пошёл дальше, не глядя куда движется. "Такое чувство, будто погода мечтает убить меня!!!" Нужно просто найти ЕГО, вместе с НИМ вернутся домой, и лечь спать, слыша его спокойное дыхание. Но где это маленькое, хрупкое, наглое существо?! Герой ищет невесту, пока не найдет. Но сил уже реально не было. Ноги подкашивались, грозя своему хозяину искупаться в луже. Начало сдавливать легкие, появился кашель. Еще немного, и завтра какой-нибудь дворник или коп найдет его тело. Или кто-то из друзей...бывших друзей...идя в школу. Или - не дай Бог! - Фишер. Пройдя еще метров десять, "принц" почувствовал, что всё. Он больше не может. Облокотившись на ближайший забор, Джонсон полностью лишился надежды на то, что останется жив. Но как всегда, спасение приходит от-туда, откуда никто не ждал. - Ларри?! - чьи-то теплые руки поддерживали его, хоть и чувствовалось, что человеку это давалось нелегко. Это был не голубоволосый, нет. Это был... - Не отталкивай, это я, Тодд. Сейчас я доведу тебя домой. - голос доходил до кареглазого словно сквозь туман, или шумящий водопад. Дыхание отдавалось болью в груди, а сердцебиение стуком в голове. - Зачем ты вышел в такую погоду в пижаме? Несмотря на все опасения, было понятно, что Моррисон переживал. "Я ему не противен - металлист только и мог, что заново и заново прокручивать эту фразу в голове - Я ему не противен". Потом его плечи укутали в что-то шерстяное, теплое... Но тут он не выдержал, и потерял сознание.

***

POV Сал Вскоре бродить по домику стало скучно, и я вернулся домой. В квартире царило необычайное оживление. Лиза стояла на кухне, укутанная паром. Тодд бегал из кухни в гостиную, туда и назад. Доктора, толпившиеся в доме... Ностальгия. Это прямо, как в ту ночь, когда Ларри гулял под дождем и заболел... Стоп!!! Где Ларри?! Ни живой ни мертвый, я вошел в главную комнату квартиры. И увидел то, что боялся, но так хотел (хоть мне самому было стыдно за такие мысли). Ларри лежал на диване. Его лицо было белым, словно бумага. Рука свисающая из-под одеяла, была словно игрушечная, не его. Она посинела от ужасного холода. О Господи! Это всё из-за меня. А вдруг... он опять станет таким, таким... - Сал. - Лиза подошла ко мне, и я сжался. Но отчитывать меня никто не собирался. Женщина всего-лишь поправила челку, спадающую на мой протез. - Иди к себе и ложись спать. Доктора скоро уйдут и я тоже пойду. - А что с Ларри? Женщина вытерла подступившие слёзы. - Не знаю, Сал. Легкие отказываются нормально работать... Температура под сорок... ** Доктора были в квартире еще 2 часа. Несколько раз Лиза теряла сознание, и тогда я выбегал и помогал чем мог: носил воду, приносил лекарства, искал градусник. Несколько раз я чуть не засыпал на ходу. Мне говорили чтобы шел отдыхать. Но я сидел в гостиной, пока врачи не уехали. ** Спать я уже не смог. Пережитое за этот вечер не давало просто погрузится в царство Морфея. Я ходил по комнате и - он, наверное, был бы против - разглядывал рисунки Ларри. Залез в его комод, тумбочку. Столько радости: солнце, трава, голубое небо... Было так жизнерадостно. И всё это сильно контрастировало с недавними "пейзажами". Везде была война, кровь, смерть. Цвета были подобраны такие, какие художники вроде Джонсона называют "мертвыми". Среди толстых стопочек рисунков была тетрадь. Она пахла сигаретами и пивом. На ней были мазки ручки, но если присмотреться, можно было разглядеть отельные образы. Вельзевул, Сатана, Черты и всякое такое. Я вздрогнул. Внутри было исписано почти всё. Слова были и на полях, и между строк. Месть. Он жаждал мести. Он хотел отомстить им всем... - ...в глубине души я осознавал всю жесть происходящего со мной. Иногда я пугался собственных мыслей. Они сулили страдания не только всем другим, но и...мне. - читал я вслух. Я до сих пор помнил те страшные дни, когда он лежал в клинике после попытки суицида. И никогда прежде не забывал. Конец POV Сал

***

POV Ларри Утро началось с ужасного запаха какой-то мази. Приложив усилия, я открыл глаза и огляделся. В гостиной был беспорядок. Чашки, грязные и пахнущие мятным чаем, стояли в хаотическом порядке на столе. Рядом с ними лежали книги, на книгах - баночки из-под мазей и витамин, и пачки таблеток. Только спустя минут пять до меня дошло, что случилось вчера. Сал убежал, "принц" пошел за ним и... заболел. Всё остальное - доктора, приход Кромсалли, уход врачей - было словно отпечаток на снегу - нечетким и расплывчатым. Я боялся снова упасть во вчерашнюю прострацию, но самочувствие уже явно улучшилось. Да, оно было далеко до идеала: и горло болело, и тошнило, но всё-же было легче. Рядом - на коврике возле стола - укутавшись в одеяло спал Фишер. Его изуродованное шрамами лицо не казалось противным. Напротив, это была его "изюминка", то, что отличало его от других. Голубые волосы были распущены, и лежали ровными прядями. Никогда не понимал, как после сна они оставались прямыми и почти не запутанными, так как мои патлы это... мои патлы. Стоило мне немного присесть на постели, как я услышал тихое и бодрое: - Доброе утро, дорогой. - Доброе... - я закашлялся. - Как спалось? - А я и не спал толком. - парень встал и подошел ко мне. Наклонившись, он едва дотронулся до моих губ и, демонстративно лизнув свои, улыбнулся. - Ты пошляк, Сал Фишер. - А ты патлатый. - носитель протеза засмеялся и показал мое отражение в зеркале. - Мда-а-а... Идеально. - скептически оглядев себя, я посмотрел в голубые глаза моего парня. - Прости за вчера. Это было неожиданно, знаю. Просто не думал, что... - от повышенной температуры меня тошнило, и вот рвота подошла к горлу. Я едва успел подавить её и убежать в туалет. Горький вкус, сука какой горький. Кисло-горький, вот. Словно подпорченный лимон. - Ларри?! Всё в порядке?!! На его крик проснулась мама. Она тоже стала под дверью. ** Минут через пять мне стало легче. На подгибающихся ногах я вышел из ванной, на ходу вытерев рукой подбородок и губы. - Ларриженочек, что случилось?! - она обняла меня совсем как в детстве - с нежностью, присущей только матерям. Её рука коснулась моего лба, и я услышал вздох облегчения. - Температура спала. Иди к себе в комнату. Конец POV Ларри

***

К вечеру Джонсон начал чувствовать себя намного лучше. Голова еще немного болела, но больше ничего. Он сидел на постели и рисовал. Ничего четкого, просто что-то абстрактное, ненормальное. Сал вбежал в комнату словно угорелый. Его глаза лучились весельем, и в них горел пошлый огонёк... В его руках был маленький пакетик. Не глядя на Схералли, он начал доставать его содержимое. - Смазка? - шатен присвистнул. - Неожиданно! - А что? Когда тебе станет лучше, мы потра... кхм... займемся любовью. А пока дай я тебя поцелую! Скинув протез, Салли накинулся на парня-друга-сводного брата, и страстно поцеловал. Его язык был настолько наглым, что пытался пробиться сквозь зубную стражу, но Джонсон боялся заразить друга. Фишер приподнялся и улыбнулся еще шире. Лизнув нос партнера, юнец потерял всю стеснительность и полез под пижамные штаны кареглазого. - А давай сейчас? Ответом было резкое движение, из-за которого металлист оказался сверху. Расстегнув ширинку бордовых джинс, он стянул трусы. Смазка - палец - и вот он уже мажет анальное отверстие голубоглазого. Нежно, но с присущей ему дерзостью.Это было словно первый раз, словно они еще те 15-ие мальчишки, готовые бухать и заниматься этим почти каждый день. Закончив с этим, он снял все с себя и начал. Сначала медленно, чтобы освоится. Потом всё резче и резче. Одновременно Ларри успевал оставлять на теле Фишера засосы - и на шее, и на груди, и даже на бедрах. Это было так приятно, так волнующе уверенно, что Сал застонал. - Тише, принцесса. Не так громко... Кончив, шатен встал и, схватив парня, потащил его в ванну. В теплой воде он повторил то же самое, наслаждаясь всем. *** Охеревшая Лиза стояла и смотрела на дверь, из-за которой слышались смех и стоны.