***
Маринетт сбегает домой. Бросив что-то про пробежку, удивленной ее внешним видом матери, девушка поднимается наверх. Одежда на ходу летит на пол. В ванную студентка заходит в одном нижнем белье. Почти обнаженная она оглядывается к зеркалу, на ее лице розовым контуром застыла маска в форме бабочки. От этого свечения Мари успокаивается, и кажется, встреча с друзьями ее уже не волнует. — Значит подглядываем? — Внутри Маринетт просыпается хитрая лиса. Девичий язык скользит по губам, растекающимися в хитрой ухмылке. Рычаг где-то в голове этой особы переведен в положение "играть". — Ты была так возбуждена этой встречей, что я не мог пропустить такое. Однако это был отличный шанс. А ты его упустила. — Знакомый голос проходится шепотом по мочке уха, скользя внутрь к барабанной перепонке и вызывая миллионы мурашек по всему телу. — Знаешь, теперь понятно почему ты все время проигрываешь. Отличный шанс? Не смеши. — Как же ей нравится издеваться над таким взрослым мужчиной, бесить его, выводить из себя. Девушка поднимает руки, зарываясь ладонями в черных прядях, опускаются ниже. Длинные пальцы очерчивают скулы, ниже, к ключицам, опускают лямки лифа. Сдавленный вздох по ту сторону маски все же о чем то да свидетельствуют. — Ну так как? Маску снимать будем? Удовлетворенно хмыкнув про себя, Маринетт развернулась на пятках и зашла в душ прямо в нижнем белье под протестующих стон месье Моли. Она обязательно узнает кто скрывается под именем Бражника. Обязательно.Point of no return.
25 февраля 2019 г. в 22:10
Небольшое, а главное недорогое кафе недалеко от центра Парижа, так идеально подходящее для дружеских посиделок. Сейчас один из столиков, что находился в дальнем углу и был по большей части скрыт и не так заметен, занимали двое молодых людей.
Алья Сезер сидела, откинувшись на мягкую спинку, закинув ногу на ногу. В зубах девушка держала ручку, чей не пишущий кончик был превращен в пластиковое месиво посредством активного мыслительного процесса. Перед начинающей журналисткой лежал блокнот с надписями, что не разобрали бы и в аптеке. По другую сторону стола ее собеседник был также погружен в свои мысли. Его руки были сложены в замок поверх стаканчика с уже остывшим американо, а сквозь кофту было видно напряженную спину Агреста.
Где-то на заднем фоне слышится приглушенный звон колокольчика, оповещающий о новом посетителе. Но звук оказался слишком тихим, чтобы отвлечь героев. Вошедшая садится за спиной мадемуазель Сезер, немного неровно, так, что Адриан может видеть ее затылок с иссиня-черными распущенными волосами. Внимание друзей не заостряется на незнакомке до тех пор, пока та не делает заказ подошедшей официантке. Однако стоит девушке заговорить, как парочка за соседним столом чуть ли не подпрыгивает. Маринетт Дюпен-Чэн. Маринетт, их любимая подруга, села не с ними, даже не подошла. Глаза Альи расширяются до невообразимых размеров, она резко оборачивается и хватает бывшую одноклассницу за плечо, заставляя ту обернуться. Подруги смотрят друг другу в глаза. Карие ищут ответы в голубых — и не находят. На лице молодого дизайнера не дрогнула ни одна мышца.
В это же время наблюдавший за действом обладатель черного хвоста, кажется, забыл как дышать. Агрест откровенно пялится на ту, чье сердце разбил. Ту, о которой, теперь можно лишь мечтать. Адриан не глуп — нет смысла винить Плагга, что раскрыл личность Леди слишком поздно.
— Что-то не так? — В голосе Маринетт звучат стальные нотки. Нет, это не ее голос и интонации. Вместо нее говорит Вдова. Бывшая героиня отчетливо различает все три свои "подличности". "Интересно, а заметят ли они? Все таки столько прошли вместе. Они просто должны заметить." Но то ли древняя магия так хорошо работает, то ли еще что, а друзья не спешили увидеть инородную личность.
—Не так? — Сказать, что Сезер шокирована все равно что ничего не сказать. На интуитивном уровне, да, журналистка понимает, что что-то не так (ой как не так, на самом то деле). Какое-то шестое чувство вопит, что подругу надо спасать. Но распознать, от чего или кого, не может. От этого градус ее раздраженности растет в геометрической прогрессии, — Мы все-таки далеко не чужие люди. Можно и подойти было.
О, да, Алья Сезер злится. Помня на что способна студентка филологического факультета в такие моменты, Дюпен-Чэн, от греха подальше, пересаживается за столик к друзьям. Нога закинутая на ногу, скрещенные на груди руки, взгляд уходящий внутрь себя, сухие односложные ответы — и брови давней подруги все больше сходятся на переносице, стягивая молодой лоб морщинами. Шатенка хватает Мари за ворот блузы, притягивает ближе так, что последняя локтем смахивает кофе. Внутренняя Вдова ликует: какая хитрая отмазка избавиться от такой лишней сейчас компании.
Конечно, Алья умудренная опытом общения с мадемуазель Дюпен-Чэн, сразу уловила умысел, в таком кривом движении, но Леди оказалась быстрее и успела скрыться.