Ремесло Выживания

      Как я и думал очистка заготовки заняла у меня почти два дня. Я мог бы работать значительно дольше, если бы не помощь системы, или быстрее, если бы варил железо при более высокой температуре. Но тогда из заготовки выйдет не только фосфор, но и кобальт, некоторое количество которого содержится в метеоритном железе.       Наличие кобальта серьезно усложнит процесс ковки, но придаст будущему мечу несколько полезных свойств.       Закончив с очисткой я приступил к созданию первого бруска стали — мягкого сердечника. Для этого я, при помощи специального ножа по горячему металлу, отделил примерно половину очищенного железа, и отложив один кусок в сторону, а второму придал форму бруска с квадратным сечением и положил в печь без обработки. Металл смешанный с никелем и кобальтом очень стойкий к высоким температурам, но при этом их надо закалять в особенных условиях, иначе вместо упрочнения, он наоборот станет более хрупким.       Именно то, что мне нужно.       Работая мехами я разогрел заготовку как можно сильнее, и резко погрузил в холодную воду. Примерно так работают все киношные кузнецы, но на деле за подобное надо голову откручивать. Испортить сталь сильнее просто невозможно, прямо сейчас брусок имеет те же свойства, что неочищенное метеоритное железо.       Осталось только «отпустить» металл. После закалки металл становится жёстким настолько, что малейшее напряжение крошит его. Для повышения прочности надо перевести часть жёсткости в вязкость, чего можно добиться повторным накаливанием металла.       Максимальный отпуск, не сбивающий закалку достигается при накаливании до отметки в четыреста пятьдесят градусов. С учётом тугоплавкости никеля и кобальта придется поднять температуру до шестьсот пятидесяти. Так максимум жесткости перейдет в вязкость, в моем случае максимум хрупкости станет мягкостью. Полностью сбивать закалку не стоит, так как тогда я не смогу нормально обрабатывать её.       — Ну что же, сердцевина готова. — Большую часть второго дня я работал в гордом одиночестве, отчего и не удержался от разговора с самим собой.       — Может на сегодня хватит? — Отвлек меня от разглядывания характеристик бруска голос Саэко, она стояла в дверях скрестив руки под грудью.       — Пара часов у меня ещё есть, но не думаю, что успею много сделать. — Отложив брусок я потянулся. — Так что сегодня можно отдохнуть.       — Вот и хорошо, успеешь сходить в душ. — Она начала идти ко мне.       — Успею перед чем? — До ужина реально было ещё многовато, тут не душ, тут олимпийский заплыв можно успеть.       — К нам в гости зайдут Хаяси-сенсей и Марикава-сан, ты же сам их приглашал. — На меня посмотрели с укоризной.       — Помню-помню, у малышки Алисы появилась фобия и я хотел чтобы мама с ней пообщалась. И девочке польза и матушка найдет себе дело, пока внуки не пошли.       На мои слова Саэко чуть покраснела, но протеста не выказала, наоборот полезла целоваться. Это был довольно невинный поцелуй, просто соприкосновение губами. Мы оба были весьма неопытны в этом деле, не знаю как Саэко, а я только порнушку в своё время смотрел. Но когда-то же надо начинать? Так что когда наши губы соприкоснулись, я попробовал углубить поцелуй проведя языком по её верхней губе. От неожиданности она отпрянула, покраснев ещё сильнее.       — Боже-боже, неужели наша хитрая лиса на деле оказалась пугливой зайчихой? — Подначил я её, хотя сам я был смущен не меньше.       — Укушу. — Посулила мне Саэко, на что я только посмеялся.       Выходили из кузницы мы держась за руки и вдоволь нацеловавшись, пробуя разные способы и несколько раз все-таки стукнувшись зубами. Она упорхнула на кухню помогать готовить на стол, а я отправился в душ. Водопровод и электричество на острове были, все коммуникации располагались тут же, как и большинство островов, Таконосу был автономен.       Намывшись и переодевшись я подошёл к зеркалу, установленному в небольшом предбаннике в душевой. Рассматривая свой статус в отражении, я нахмурился. Физические характеристики за последнюю неделю серьезно подтянулись, сказалось обильное питание и некоторые физические нагрузки. Разум тоже развился, хотя и не сильно, а вот параметр духа наоборот упал. Все-таки я взял слишком много энергии для инициации тонкого тела, но в течении пары лет оно стабилизируется и можно будет начать развивать его.       Прекратив сеанс самолюбования и оставшись довольным своим прогрессом я решил помочь на кухне.       Продуктами нас все так же снабжали люди Такаги, правда теперь, с появлением постоянного жилья, давали не паек на один раз, а наборы сразу на неделю.       И тут сразу же выявилось, что работать очень полезно. Выдавать со складов все стали по специальным талонам, которые заменяли нам валюту, и тем кто был занят хоть какой-нибудь работой таких талонов давали больше и на больший ассортимент вещей. Например я мог взять со склада практически все, только на оружие талонов не было, а Хана и Саэко имели доступ только к одежде и стандартный набор продуктов, куда не входили сладости, алкоголь и дорогие продукты. И даже стандартных талонов на меня выдавали побольше.       С готовкой в шесть рук мы справились быстро и даже успели немного побездельничать, прежде чем пришли гости. Гости, кстати, пришли в несколько расширенном составе. Вместе с Кёко, Шизукой и Алисой пришла и подруга медсестры, Рика.       — Простите, так уж получилось. — Поклонилась Кёко.       — Проходите. — Я сделал приглашающий жест рукой и увернулся от тычка Ханы. Конечно гостей так встречать не принято, но разводить так любимые японцами церемонии на пустом месте я не вижу смысла.       Во время еды вели неспешную беседу ни о чём: погода, работа, планы на будущее. Я особо не вслушивался, отвечал только если ко мне обращались, и думал о своём. Клинок для Тэцутаро это конечно хорошо, как и те заказы, что будет давать Такаги, который как-то подозрительно долго молчит, но сидеть на попе ровно и ничего не делать тоже не вариант.       Нужно упрочнять собственные позиции, даже не для того чтобы что-то решать, но просто чтобы иметь право голоса если вдруг решение мне не понравится. Пытаться что-то объяснять чаще всего бесполезно. Достаточно вспомнить историю со СПИДом. Несмотря на то что первые признаки передачи некоей болезни при переливании крови были замечены ещё в декабре 1981 года, переход к полному тестированию доноров завершился в США только в 1985-м. Почти четыре года понадобилось на то, чтобы преодолеть политическое сопротивление банков крови, не желавших тратиться на дорогостоящее тестирование и отпугивать доноров входным контролем.       Учёные и эпидемиологи полагали, что правда восторжествует, если собранные ими данные будут представлены в убедительной форме. Однако поначалу их влияние было слишком слабым, чтобы одержать верх над оппонентами и изменить политику борьбы со СПИДом. Представители донорской промышленности же, напротив, искали не аргументы, а союзников.       Пытаясь объяснить, что оппонент сам не понимает чего творит, бесполезно, а настаивать на своем мнении чаще всего ещё и вредно. Меня просто посчитают тупым и агрессивным. Так что мне нужны союзники, которые меня поддержат.       Сплошной идиотизм, за это я и ненавижу политику.       — Хэй, парень, над чем задумался? — Пихнула меня Рика. К этому моменту все уже закончили есть и на стол выставляли чай и сладости.       — Прикидываю план по захвату мира. — Почти не покривил душой я.       — И нужны тебе эти развалины? — Все с долей грусти улыбнулись на её слова.       — Развалины развалинами, а нам тут жить. — Я поболтал чай ложкой, наблюдая за тем как Хана что-то вполголоса щебечет Алисе.       — Да уж, а жить хочется хорошо и в безопасности. — Странным тоном сказала снайпер штурмовой группы. Ещё раз глянув в сторону ребенка которой занимались сразу два педагога, я чуть понизил голос дабы исключить их из дальнейшей беседы.       — Знаешь, Рика, когда ваш отряд появился, я сразу же спросил у Такаги, боится ли он, что вы поднимете против него восстание. Он сказал «нет». Теперь же ты таким интересным тоном говоришь о «хорошей жизни». Значит ли это, что Такаги ошибся?       — И что будет если я скажу «да»? — Ей, похоже, не понравился ни мой тон, ни мои слова.       — Я вырублю тебя и передам Такаги твои слова.       — Уже успел сделаться его ручным пёсиком?       — Для меня разница между вами и им исчезающе мала, но в ваших разборках погибнут другие. — Слышащие нас Саэко и Шизука были напряжены, я же оставался спокоен, она ещё ничего не подтвердила.       — Пф. — Рика так громко фыркнула, что даже Хана с Кёко обернулись к нам. — Расслабься, малыш, в SAT не берут дураков. Нас и так мало, так что резать и стрелять друг дружку мы не собираемся. — Она нахмурилась. — Что же касается моего тона, то тут все сложно.       — Можешь рассказать поподробнее? — Я чуть растянул губы в улыбке, в свои слова про дураков она сама не верила, но все остальное, сказанное ею, было правдой, вооруженного переворота не планируется.       — Мы расследуем смерти людей живших на острове. — Рика с намеком посмотрела на Алису. Заметив это Хана предложила девочке вместе пойти прогуляться и они пошли вчетвером вместе с Кёко и Шизукой.       — Так что не так с жителями? Похоже, что они умерли от рук тварей, как и многие другие. — Заметила Саэко.       — Ага, вопрос только в том, откуда взялись тут твари в достаточном количестве? — Рика хмыкнула. — По какой-то причине ещё живые жители стали убивать друг друга.       — Как вы это определили?       — Это было не сложно, большая часть жителей умерла не от зубов и не от естественных причин, а насильственной смертью. — Рика подперла подбородок кулачком задумчиво смотря куда-то сквозь стену.       — Быть может это неудачные попытки местных защищаться? На глаз отличить раны нанесённые ещё живому от полученных трупом почти невозможно. Даже точные исследования не всегда дают однозначный ответ.       — И снова, откуда тогда взялась критическая масса трупов, с которой люди не могли бы справиться? — На меня махнули рукой. — Что-то тут не чисто.       — Вы ведь не хоронили трупы? Если так, я могу их осмотреть, может и найду чего странного.       — А ты у нас судмедэксперт? — На меня глянули со снисходительной иронией.       — Биолог широкого профиля.       — Какой ты однако молодец, и тут разбираешься и там. — На меня снова махнули рукой. — Похоронили уже всех, больше недели прошло, «биолог широкого профиля».       — В местном магазине есть несколько промышленных холодильников, но вместо того чтобы освободить один из них, вы собственноручно закопали все улики. — Я покачал головой, констатируя факт.       — Хей! — Попыталась она скрыть смущение за словесным выпадом. — У тебя на лбу не написано, что ты такой универсальный спец. Откуда мы могли это знать?       — Такаги знал, я готовлю для больницы лекарства и помогаю оперировать тяжелораненых. Он должен был вам об этом сообщить. — Я задумался. — И скорее всего сообщил, но твоё начальство могло просто проигнорировать это. Как ни крути, а некое напряжение в отношениях все равно будет.       — Ну, знаешь ли, фармацевт и врач немного отличаются от криминалиста.       — Выбирать не приходится.       На этом серьезный разговор заглох. Мне было над чем подумать. В храме Кумано, во время жертвы Бэндзайтэн, Система уведомила, что я очистил слабых духом людей от безумия насылаемого проклятием. Это благословение до сих пор лежит на людях, хотя и изрядно истощено, его хватит ещё дней на десять. Что будет потом?       «Слабые духом» понятие растяжимое, но масштабы бедствия можно прикинуть по тому, что произошло здесь. Хотя, в Токио произошло то же самое. Тупые и медленные, даже ночью опасные только числом, и вдруг сожрали три четверти населения за неполные сутки. Живые тоже подвержены этому странному проклятию. Кто-то способен самостоятельно подавить его, другие же впадут в безумие.       Непонятно только почему это кровавая ярость, ведь для загробного мира более типичен парализующий страх. Но с этим можно будет разобраться, когда я найду способ обезопасить жителей от этого влияния. Сейчас единственный выход — это периодические ритуалы очищения, но стоит подумать и о других способах, иначе мы будем заперты на острове, боясь выйти за пределы «святой» земли чтобы не потерять себя.       Могли бы помочь защитные амулеты, хорошо сделанный сможет продержаться пару лет, но нужно ещё убедить людей носить их. Кто-то конечно наденет вполне добровольно, но вряд ли все. Да и сам метод так себе, долог, но не постоянен, ещё и амулет потерять можно, да даже элементарно снять чтобы помыться.       Больше ни о чём серьезном не говорили. Надо будет поговорить с Кирико и Муцусимой, похоже законники, хоть и не собираются грызться за власть, но организовывают свой кружок по интересам, отделенный от Такаги. Вполне возможно, что Соичиро сам этому способствовал, в том числе рекомендуя меня как консультанта в научных вопросах. Ведь любую новость можно по разному подать, и если он сделал это в своей типичной манере, то глава штурмовиков вполне мог воспринять это издевательством.       Вот только зачем он это сделал? Что должно принести это разделение? И что оно принесет?

***

      Со следующего дня я продолжил работать над клинком катаны. Теперь мне нужен был металл средней крепости, для промежуточного слоя. Его я буду делать из тамахагане, классического японского металла, получаемого из сплавления железного песка.       В печи сталь не всегда насыщается углеродом, при высоких температурах углерод выжигается. Именно поэтому при первичной обработке очень важно сделать все быстро и аккуратно, ведь работа идёт на опасных для стали температурах.       В необработанном виде тамахагана это губчатое сплавление металла, фактически крица. Песок из которой её делают имеет разный процент углерода, поэтому-то слиток из этой стали складывают и проковывают снова и снова, чтобы добиться полной однородности металла и единого процента углерода. Но несмотря на кажущуюся сложность обработки этот материал очень любят новички, ведь даже если запороть работу, у тебя все равно выйдет некое подобие булатной стали, что тоже не плохо.       Я собираюсь использовать в качестве прослойки именно подобие булата, это ускорит работу без потери эффективности. Сейчас же нужно нагреть заготовку. Для этого я заворачиваю её в бумагу, в идеале конечно стоит использовать хлопковую ткань, но можно и так. Сверху снова залить глиной. Продукты горения бумаги забьют поры заготовки, что уменьшит потери углерода.       Пока заготовка разогревалась, я думал над тем как мне повезло с Системой. В свое время я говорил Саэко, что мастер старой школы кует по-настоящему хороший меч три-четыре месяца. Благодаря доступным мне знаниям и секретам мастерства я могу сократить этот срок вдвое и справиться за полтора месяца не потеряв в качестве. Разнообразные же бонусы даваемые системой и вовсе позволят мне уложиться в заявленные две недели.       Жаль что после инициации мое духовное тело нестабильно, иначе я бы активно использовал мистицизмы в работе. Но пока что я могу забыть про тонкие манипуляции.       Так как мне не нужно было добиваться смешивания металла я не стал складывать заготовку в слои. Придал форму бруска с квадратным сечением и раскалённую зажал вертикально в тиски. Для дальнейшей работы обычно используют специальный инструмент, но так как у меня его нет, я обойдусь двумя разводными ключами. Зажав ими верхний край начал скручивать металл вокруг своей оси.       Этот прием способствует лучшему распределению разных сортов стали, не приводя при этом к их смешиванию, чего можно добиться японским методом складывания. Теперь осталось только отделить часть стали и сделать заготовки для клинка.       С этим я справился быстро, просто разделить отмеренный кусок пополам и каждую половинку вытянуть в пластинку чуть шире и длиннее имеющийся у меня сердцевины.       Теперь осталось сделать только твердую сталь и все составные части клинка будут готовы.       Вот, начинается самое сложное. Никелированная сталь очень тугоплавкая, а кобальт повышает красностойкость стали, то есть способность оставаться твердой даже при высоких температурах. В обычных условиях композитный меч из такой стали не сделать. Обычная обработка потребует температуры при которой углерод выжигается из заготовки. Если же насыщать клинок углеродом после ковки, то он насытиться весь, превратившись из композитного в просто неоднородный кусок средней или твердой стали.       А на низких температурах удары молотом будут только создавать трещины в мече… в обычных условиях. Есть особый метод «холодной ковки»* используемый гномами для обработки магических металлов, которые нельзя нагревать выше определенных температур. Это будет очень долгий и кропотливый труд.       Для начала нужно смешать оставшуюся у меня метеоритную с оставшимся куском обработанной тамахигане. Сложив оба куска, я снова завернул их в бумагу, на этот раз смоченной водой и залил раствором глины. Вода на бумаге изменит фактуру глины, это чуть повысит температурный режим, но позволит металлу ещё больше насытить углеродом тамахигане, а кобальт позволит намного лучше смешаться всем компонентам.       Первые три раза я нагрел заготовку в глине, что очень осложнило механическую обработку, но насытило металл дополнительным углеродом. Теперь при накаливании до более высоких температур, потери углерода будут не критичны. Осталось только полностью смешать металлы, для чего я буду складывать заготовку снова и снова. Это займет несколько дней.