***
Панси думает, что Блейз врет, когда говорит, что у Драко все в порядке. все хорошо все просто замечательно тебе не стоит ни о чем переживать, солнце Девушка думает, что эта ложь даётся мулату крайне нелегко, ведь у того руки дрожат, и на пергаменте мокрым пятном разливаются чернила. — Ты знала, что его соулмейт — Поттер? Паркинсон кусает губы. У нее есть незаметный шрам на губе. Он великолепно скрывается за волшебной помадой. Он мог бы легко зажить под действием простых чар, но ведьма сама не даёт ему шанса. этот след оставлен ее зубами Ведь Пэнси подвержена вспышкам такого гнева, который в высшем обществе не допускается до демонстрации. Этот гнев не лечится никаким зельем, не успокаивается чужими словами, его пытается обуздать лишь этикет, запирающий настоящие эмоции и чувства. И когда он восстаёт в ней, она по своей привычке в одном и том же месте прикусывает себе губу. Уровень боли от этих ощущений оказывается достаточным, чтобы теснить гневное пламя. Паркинсон ранила себя, когда её заставляли читать скучные книги и вставлять в свою речь пафосные французские слова. Она ранила себя, когда ей сурово исправляли осанку тяжелом ударом по спине. Она ранила себя, когда ее родители настаивали на метке. Она ранила себя, когда тех же родителей закапывали в семейном склепе. она ранила себя каждый день Ее успокаивает солёный привкус собственной крови. настолько чистой, что не стыдно испачкаться в ней и все ее поцелуи отдают железом и болью — Да, мы разговаривали об этом пару месяцев назад. Блейз берет новый пергамент и продолжает выводить плавные буквы с доски. Злость на собственную девушку он совершенно не показывает, лишь перо сжимает непривычно крепко. Панси снова прикусывает губу. — Я хотела сказать тебе, но тогда мы.. — Я не хочу ничего слышать сейчас. — обрывает ее фразу строго по середине и резко поднимает взгляд на профессора Слизнорта. Паркинсон грустно улыбается и кивает мыслям в голове. Она прекрасно знает, что с мулатом спорить — себе дороже. Ведь для него она никогда не являлась авторитетом, никто не стояла на первом месте в какой-то странной категории «будущее», да что уж там, даже второе место — не ее. Брюнетка знает, что Малфой для Забини — самое важное, что вообще есть. Они знакомы с детства, знают друг про друга то, что сами про себя не знают, а ещё Панси прекрасно усваивает рядом с парнем урок: семья для аристократов — практически песок. она ничего не стоит а вот дружба — настоящее золото она священа — Я поговорю с ним о Поттере. — Блейз говорит это ровно в тот момент, когда его голос становится почти неслышимым из-за звона колокола. Брюнетка резко поднимает голову и пытается сказать что-то на эту реплику, но ее больно ударяет сумкой мрачный одногруппник. Единственное, что она успевает: встать и загородить проход жениху между партами. — Я не могу позволить тебе сделать это. — Панси крепко хватает его за предплечье, сдерживая на одном месте. — Хорошо, что я не спрашиваю разрешения. — Блейз вырывает руку, и его глаза блестят чем-то ядовитым, что девушка пропускает его вперёд. она прекрасно знает, что не является авторитетом она прекрасно знает, что никогда не сможет быть на первом месте и она прекрасно знает, что у неё на губах собственная кровь***
— Драко, я безумно рада видеть себя. — Эмилия даже улыбается ему практически искренне и даже гостеприимно указывает в сторону кресла. Малфой целует тыльную сторону ладони и умело скрывает лёгкую гримасу из-за холода ее кожи. снежная королева именно так именует арсон-младшая свою матушку — Я прекрасно понимаю, из-за чего ты захотел увидеть меня, — Эмилия наклоняет голову в сторону, сверкая новыми жемчужными серьгами, — поэтому не буду тратить наше время. — Думаю, что это будет просто замечательно, учитывая Ваши дела и мои настолько важные занятия перед экзаменами. — Драко саркастично подчёркивает слова о делах и о важных парах, разваливаясь на кресле. — Так мне стоит нанимать умных людей, чтобы побороться за наследство моего покойного отца или всё-таки это сплетни прессы? Эмилия заходится смехом. Переливы ее смеха никогда не предвещали ничего хорошего. Они всегда заполняли все пространство вокруг; будь то гостиная дома или зал суда. Но сейчас все иначе. Она смеется прерывисто, что заставляет усомниться в поддельности. — Малфои всегда меня удивляли своей прямолинейностью. — она подносит чашку с лавандовым чаем ко рту, но, что забавно, не делает глоток. — Да, это правда, но твой интерес не утолён, ведь так? Драко закашливается от лёгкого недоразумения в воздухе. да, это правда а что ты хотел услышать, мальчик? — Это значит, что.. — Это ничего не значит. — Арсон со звонким скрежетом ставит фарфор на столик и надевает кружевные перчатки, морщась. — Силиция закончила с наркотиками? Малфой открывает рот, чтобы просто пробубнить что-то вроде «конечно, я слежу за ней» или «а откуда Вы знаете об этом?», но закрывает его после лёгкого: — Как дела с Поттером? Ступор кажется вечным, в голове отстукивает секундная стрелка вековых часов на стене. Ощущение, что Драко трудно моргать. — Силиция не принимает больше, я позаботился об этом. — нервные пальцы сильнее сжимают подлокотник. — А с Поттером все прекрасно, он пригласил меня на свадьбу. — В качестве жениха или гостя? — Арсон встаёт с кресла и отходит к окну. — Я всегда говорила своим детям, что любовь — опасный недостаток, который ведёт лишь к проигрышу. Для Эмилии любовь похожа на Империо. Аналог подчиняющего непростительного заклинания в виде химической реакции со страшно долгим действием на слабое человеческое тело. Путы, связывающие волю в то рабство, которое до сих пор никто не додумался отменить. — Из собственного опыта Вы сделали такой пессимистичный вывод? — Малфой впервые подходит к ней ближе. Замечает толстый слой тонального крема и даже лёгкую седину у висков, и теперь кажется, что Арсон-старшая совсем не изо льда, а просто из человеческой плоти. — Люциус дал мне понять это с первого же дня. — она говорит это с каким-то сожалением и будто бы случайно дотрагивается до жемчуга на груди. — Силиция – всего лишь последствие этого, как ты выразился, пессимистичного опыта. Эмилия оборачивается, совершенно не скрывая поток слез на щеках, но вместо того, чтобы привести лицо в порядок, она лишь подносит колбу к коже. — Мисс Арсон.. — Возьми ее. — пробка щёлкает. — Если произойдет что-то, — она прочищает горло, тратит ровно секунду на подбор правильного слова — непоправимое, то воспользуйся этим по назначению. Драко сжимает в ладони холодное стекло. Оно колит ладони и почему-то обижает пальцы. — Что Вы.. — Хорошего дня. у малфоев врожденное свойство прямолинейности у арсонов врожденное свойство обрывать на полуслове***
— Снова один, Уизли? Крепкие рукопожатия в качестве вежливого приветствия уже не работают, а вместо этого ему протягивают сигарету по доброте, от которой он после разговора с Драко, отказывается наотрез. — Я по жизни одиночка, Патрик. — Рон кривит губы и складывает руки на груди. — Ты же знаешь этих девушек. Только начинают посягать на твою свободу — беги от них подальше. Элернорд поддерживает его смехом, выдыхает дым в окно и переводит взгляд на гуляющих девушек на улице. — А она симпатичная, Сильвия вроде, да? Рон следит глазами за его новым интересом, и сердце пропускает удар. — Силиция вообще-то. Арсон под окнами замка громко смеется и уворачивается от снежка, летящего ей в бок от какой-то маленькой второкурсницы. Она падает в снег и заходится смехом еще больше, когда в нее летит повторный удар. — Слышал о ней много хорошего. — Патрик делает затяжку и выпускает дым практически в глаза собеседника. — Странно, на самом деле она та еще сука. — Рон отворачивается и закрывает окно с резким щелчком. — Если ты не против, Уизли, я бы с ней тоже поближе познакомился. Руки сжимаются в кулаки от желания подарить этому энтузиасту встречный в челюсть, но Рон, отлично обученный внешнему спокойствию со временем, совершенно невозмутим. — Желаю вам с ней удачи, этот этап для меня пройден. Патрик умывается холодной водой, скрывает улыбку и совсем не замечает, как влага стекает по его короткой бороде. Он достаточно красив, умен и богат. Мечта для современных девушек. Сначала о нем говорят — «трудно поверить, что это очередной Элернорд». Его фамилия — раскат грома, внушающий трепет, людям могут не нравиться Элернорды, но они всё равно уважают их. Родиться Элернордом — быть птицей высокого полёта, выиграть в генетическую лотерею. И вдруг среди этих статных созданий в свет выходит хрупкий парень, больше похожий на рисунок из книги сказок, чем на живого человека. Он улыбается не как его семейство аристократов, он делает не по расписанию вежливости, а по велению чувств. Он смеётся не как Элернорды, он не стесняется высоких нот в своём голосе и позволяет им звучать довольно громко, даже если родители при этом смотрят с укором. ㅤㅤ ㅤ— Есть у неё какие-нибудь слабости? На чём к ней подъехать легче всего? на литературе — живо отзываются мысли Рона, но он успевает не выпустить их наружу. Арсон даже как будто скрывает своё пристрастие к ветхим книгам, которые старше её в четыре раза, однако порой без них даже не может заснуть. И если начать говорить известную стихотворную строчку, она может закончить её за тебя. Это, как и комплимент её аристократичным манерам, очевидно, самый прямой путь к её сердцу, хоть и сомнительно то, что оно восприимчиво. И Уизли до ужаса не хочется помогать ей с новыми отношениями. Чтобы следующий ухажёр читал ей вслух и имел шансы очаровать Силицию — от перспективы тошно. — Обычная девчонка, — Рон пожимает плечами с деланным безразличием. — Как и все они, любит цветы да побрякушки подороже. Нет тех, кого нельзя купить, есть просто завышенная цена. никто не стоит Силиции. никто и ничто может, и стоит, но только в том случае, если Арсон продаст себя со скидкой в сто процентов, но принцесса не продается, и об этом, кажется, знает только Уизли. Подмигнув приятелю как можно беззаботнее, рыжий уходит подальше от остатков табачного дыма в воздухе, чтобы не сорваться снова на дурацкие сигареты, и уговаривает себя относиться ко всему этому проще. Подумаешь, идеальная. Подумаешь, родственная душа. Подумаешь, с её уходом всё стало так сильно его раздражать. рано или поздно эта глупая химия уступает времени. Рон ведь по жизни одиночка. А она, даже если того не хотела, съела его свободу, и значит, с этим действительно надо было заканчивать. ㅤㅤ ㅤ