© tehhy.ka
Яндекс.Кью https://clck.ru/32rUed
***
Детройт
ноябрь 2039-го года
Андроид RK900 бежал изо всех сил, что были в его искусственных мышцах. Мимо него мелькали яркие вывески магазинов, горящие неоновым светом в вечерней темноте. Их становилось всё меньше по мере приближения к спальным районам Детройта. На смену им пришли серые глухие бетонные стены многоэтажек, с темными переулками, в которых притаились заполненные мусорные контейнеры. Подошва ботинок касалась тротуара с громким стуком; среди вечерней глуши, когда едва можно было встретить прохожего, эти звуки были подобно взрывам из очереди хлопушек. Промозглый ветер поздней осени обдувал его, оставляя влажные капли редкого дождя на белоснежном пиджаке. Он мог бы воспользоваться транспортом, но таким способом, казалось, было бы медленнее. А он должен был успеть. Диод бешено менял свой цвет с желтого на красный, программный сбой шел один за другим, каскадом обрушиваясь на систему. Но андроид упорно игнорировал все сообщения. Его главной целью стало спасти своего напарника. Он бежал от самого департамента полиции, не успев сообщить кому бы то ни было. Его осенило слишком поздно. И как волной, его накрыли чужеродные программе эмоции, сорвав с рабочего места. Ворваться в подъезд дома, взломав панель домофона, взобраться по лестнице до нужного этажа, найти квартиру. Легкие задачи по сравнению с преградой, в виде запертой двери. — Гэвин! — закричал RK900, стуча по ней кулаком. — Гэвин, откройте, пожалуйста! С другой стороны не было слышно ни единого звука. На секунду паника подступила к горлу, перехватывая искусственное загнанное дыхание. Андроид приложил обе ладони к поверхности двери, оценивая вероятность взлома, и, развернувшись, со всей силы приложился об нее плечом. Он повторил так три раза, пока не услышал треск сломанного замка и петель. RK900 рывком распахнул дверь и, отодвинув ее в сторону, зашел в квартиру, в которой бывал всего несколько раз. Было непривычно тихо, даже слишком, что наводило только больший ужас и страх. Здесь царили отрешенность и безмолвие. Никто не встречал андроида, даже те две кошки, которых он кормил одно время, пока Гэвин лежал в больнице. Их лежанка была отталкивающе пустой. RK900 прошел в смежную с кухней гостиную, в которой горел один единственный напольный светильник. Хозяина квартиры нигде не было видно. Даже в маленькой спальне, находящейся за плотно закрытой дверью. Диод окрасился желтым, когда возникла слепая надежда, что все домыслы были ошибкой засбоившей программы. Но RK900 уловил слабый запах. Металлический. Какой он часто ощущал на местах преступления и когда Гэвин был ранен. Запах оседал на языке, автоматически анализирующем его источник. Кровь. Человеческая. Такая тяжелая. Запах исходил из ванной комнаты. Андроид заметил, как из-за ее приоткрытой двери в коридор лился белый холодный свет. Не теряя ни секунды, он вошел в ванную, тут же замерев на пороге. От увиденного его держащаяся на остатках кода программа засбоила с удвоенной силой. Гэвин в одних джинсах, мертвенно-бледный, лежал в ванне, наполненной ярко-красной водой, в которую были погружены его предплечья с глубокими порезами, идущими вдоль обеих рук. Из них, растворяясь в воде, сочилась багровая кровь. Рид был без сознания, его голова была откинута на правое плечо, безвольно повиснув на нем. RK900, преодолев программный сбой, введший его в короткое оцепенение, бросился к Гэвину, нащупывая пульс на шее и одновременно вызывая скорую помощь. — 911, что у вас случилось? — в голове послышался женский голос диспетчера. — Попытка суицида. Вскрытие вен. Мужчина, белый, 37 лет, — четко и без запинок произнес андроид, прослеживая слабо бьющийся пульс. Его диод, не переставая, горел красным, в точности, как алая вода, омывающая тело Рида. — Представьтесь, пожалуйста. — Я андроид, модели RK900, серийный номер 313 248 317 87. Напарник этого человека, Гэвина Рида, — тараторил Ричард, руками прикасаясь то к бледному лицу детектива, то к плечам, не зная, что делать. — Пульс прослеживается? — Да, очень слабый. — Скорая уже выехала по вашему местоположению. Зажмите ему чем-нибудь порезы, остановите кровь. Следите за пульсом до приезда скорой. Держитесь, пожалуйста, — мягко добавила диспетчер. — Я понял, спасибо. Как только звонок был завершен, RK900 быстро нашел широкое махровое полотенце и, достав Гэвина из ванной, обернул его им, стараясь не тревожить руки. Уложив Рида на пол, андроид вновь проверил пульс, чтобы удостовериться, что тот ещё жив. Затем широкими, длинными краями полотенца обмотал раненые предплечья и, приподняв Гэвина, сел позади него. — Держитесь, Гэвин. Все будет хорошо, — шептал RK900, держа мокрого Рида в объятиях и зажимая порезы тканью. Голова Гэвина была откинута на плечо андроида, программа которого ходила ходуном, не давая ясно мыслить, захлестывая сознание паникой и болью. Ему было страшно, очень, он чувствовал этот страх, раздиравший его систему на части. RK900 держал умирающего человека в своих руках, иногда касаясь его мокрого прохладного лба ладонью, убирая налипшие пряди волос, и продолжал беззвучно повторять, как мантру, слова поддержки тому, кто его не слышал. Через несколько минут, которые напуганному андроиду показались слишком долгими, в квартиру зашли медики. Они появились в ванной и попросили отпустить Гэвина. Андроид едва помнил, как Рида унесли в скорую, как все вместе они доехали до больницы и как Гэвина в срочном порядке увезли в операционную. Всё это превратилось в одно сплошное пятно, расплывчатое и непонятное, словно видео на старой пленке, которую не воспроизводили много лет. И программа анализировала состояние андроида, выдавая ошибку, из раза в раз, зациклено, превращаясь в один сплошной сбой, с которым RK900, сидевший в коридоре в больнице, не мог справиться. — Он должен быть здесь, — звуки быстрых шагов двух человек приближались, и не трудно было догадаться, кому они принадлежали. Лейтенант полиции Хэнк Андерсон и его напарник — андроид Коннор «RK800» появились на другом конце коридора и, завидев одиноко сидевшего девятисотого, поспешили к нему. — Ричард! — Коннор коснулся его плеча, замечая светящийся красным диод. RK900 не сразу отреагировал на звуки своего имени. Он словно забыл, что оно у него есть. Андроид медленно повернул голову и взглянул на пришедших. Лицо Хэнка выражало глубокое сожаление и тревогу так же, как и у Коннора, они оба были обеспокоены состоянием напарника Гэвина Рида. — У него высокий уровень стресса, — сообщил Андерсону RK800. Хэнк понимающе покивал головой. — И программный сбой. — Еще бы. Я бы тоже крышей поехал, увидь такое. — Я в порядке, — отозвался Ричард, возвращая привычную холодность в манеру речи. Он почти справился с нарушениями функций, приходя в себя. Андроид осмысленно посмотрел на коллег по работе, на рукава некогда белого пиджака, теперь окрашенного красными разводами. Коннор и Хэнк обменялись настороженными взглядами, но решили не давить на него. — Врачи что-нибудь сказали? — Никто ещё не выходил, — RK900 перевел взгляд на дверь, за которую два часа назад увезли едва живого Гэвина. Не было известно, выкарабкается ли он. Один из докторов успел дать прогноз, перед тем как уйти в операционную. Пятьдесят на пятьдесят. — Почему он это сделал? Сукин сын… Как он мог так поступить? — раздраженно бросил Хэнк, скрещивая руки на груди. Оба андроида почти одновременно посмотрели на него с осуждением. — У него были свои причины, — ровным голосом произнес Ричард. — Какие? Что могло заставить такого человека, как Гэвин Рид, порезать себе вены? RK900 не мог ответить на этот вопрос. Во-первых, он не хотел заводить спор, поскольку не был в состоянии не то, чтобы говорить, но даже ясно мыслить. Во-вторых, он попросту не знал. У него были догадки, но делиться ими не видел смысла. — Хэнк, не тебе судить детектива Рида, — решил поддержать брата Коннор. Андерсон возмущенно вскинул седые брови. — Помнишь «Русскую рулетку»? Лейтенант открыл, было, рот, чтобы ответить на наглость андроида, но, осмыслив сказанное им, промолчал и медленно отошел в сторону, задумавшись. Коннор, проводив его взглядом, сел рядом с Ричардом на соседний стул. — Что ты будешь делать? — решил спросить RK800. Он испытывал сочувствие к своему брату, понимая, что сейчас с ним происходит. Он давно заметил, что девиация Ричарда проходила с трудом, и скорее всего сейчас она пыталась пробиться сквозь крепкие замки кода. Поэтому RK900 отвечал заторможено. Ему были необходимы дополнительные ресурсы, чтобы обработать поступающую информацию извне. — Я буду ждать. Здесь, — после вынужденной паузы твердо ответил Ричард. Очередной сбой не дал ответить ему быстро. — Тогда сними пиджак, пожалуйста, — мягко попросил Коннор. RK900 с непониманием взглянул на него. — Нужно постирать его или лучше заменить на новый. Коннор кивком указал на кровавые разводы на рукавах, и Ричард, опустив голову, через несколько секунд принялся снимать с себя атрибут одежды. Оставшись в одной черной водолазке, он протянул собрату фирменный пиджак Киберлайф и вернулся к рассматриванию точки на противоположной стене. — Мы скоро вернемся, — Коннор коснулся плеча Ричарда и подошел к Хэнку, стоявшему неподалеку от них. Они перекинулись парой слов, и Андерсон, в последний раз взглянув на RK900, последовал за Коннором, шагающим в сторону выхода из коридора. Ричард остался один. Тишина, царившая в больнице в ночное время, не давила на него, и даже стойкий запах медикаментов, состав которого автоматически уловили встроенные в носовой полости рецепторы, не мешал ему думать. Он анализировал свое состояние, не понимая, что с ним происходит. В его сознании появилось что-то чужеродное, что не ощущалось раньше. Мысль. Самостоятельная мысль, не заданная программой, возникающая сама по себе. Она зудела где-то в кодах программы, беспокоя и не давая себя излечить. Ричард запустил диагностику снова, и перед глазами задребезжала красная стена, переливаясь сеткой нулей и единиц, поперек которой светились слова: «Оставаться машиной». Это длилось всего секунду и тут же исчезло, стоило Ричарду попробовать коснуться ее своим программным образом. Он успел заметить трещины в сетчатой стене, в том месте, куда тянулись его руки. Неожиданно все его тело вздрогнуло, и андроид замер, с отсутствующим выражением лица смотря перед собой. Справа послышался грохот каталки и быстрые шаги нескольких человек. RK900 обратил всё своё внимание на них, но к нему подошел один единственный врач — уставший, пожилой хирург. — Мне сказали, что ты тот, кто его нашел, — без обиняков начал он, снимая маску с лица. Ричард проигнорировал отсутствие формального приветствия, принимая обстоятельства ситуации. — Трудно было. Едва не потеряли, но смогли откачать. Всё зашили. Сейчас увезли в реанимацию, будем следить за состоянием. В общем жить будет. Через пару часов появится наш психиатр, поговорит сначала с тобой, потом с ним, как в себя придет. Так что, лучше не уходи никуда, утренняя смена скоро начнется. Договорив, хирург попытался ободряюще улыбнуться и, кивнув на прощание, ушел. Всё это время диод Ричарда менял свой цвет с желтого на красный. Это могло смутить доктора. Но для RK900 не имело значения. Гэвин жив, и это главное. Ричард откинулся спиной на стул и прикрыл глаза. Диод на виске приобрел окраску утреннего неба, что медленно проступало за окном, освобождаясь от звездной черноты.***
Голова была тяжелой, настолько, что не хотелось шевелить ей вообще. В горле пересохло, и ужасно хотелось пить. Руки нещадно щипало и выворачивало от боли, будто зажало в крепких тисках. Всё тело ломало, буквально каждая клеточка не могла найти себе место и разрывала на части целый организм. Вот, что значит, чувствовать себя по-настоящему живым. Гэвин приоткрыл глаза, выползая из тумана, плотно окутавшего его сознание. Первой мыслью было: ад выглядит совсем не так. Хотя, кто знает. Рида окружали капельницы и аппараты, следящие за его полумертвым состоянием. Потолок закружился, и Гэвин опустил веки, чтобы тошнота отпустила его. Он в больнице, это очевидно. Кто-то нашел его и «спас». И Рид был готов лично набить морду своему спасителю. Он снова открыл глаза, когда перестало тошнить, а белый потолок в этот раз не зашелся в дикой пляске. Гэвин хотел приподнять руки, только чтобы убедиться, что это не сон, но понял, что был привязан к больничной кровати. Он подергал путы и рассмотрел бинты, скрывающие продольно наложенные швы в районе предплечий — Черт, — прохрипел он и вспомнил о жестокой жажде. Рядом с пальцами правой руки лежала кнопка вызова медсестры, которую он не преминул тут же нажать. Через пару минут кроме нее вошел еще и высокий, темноволосый врач, поправлявший на ходу наспех надетые очки. — Здравствуйте, мистер Рид. Рад, что Вы очнулись, — он пробежался глазами по заключению и показателям, которые были выведены у него на экране планшета, и улыбнулся. — Как Ваше самочувствие? — Отвратительно. — Что-то беспокоит? — Да, мне прервали встречу с Создателем, какого хрена я должен быть доволен? — выделяя сарказм, ответил Гэвин, прокашливаясь и наблюдая за молоденькой сестрой, поправлявшей капельницы. — Мне можно воды? — Чуть позже, — врач в мгновение ока стал серьезным и отбросил в сторону все любезности. — Мистер Рид, мне нужно точно знать, как Ваше самочувствие. — Да нормально всё. Только боль сплошная, а так сойдет. — Вам увеличат дозу обезболивающего, — врач учтиво кивнул сестре. Та без промедлений выполнила немой приказ. — Что-то еще? — Да, — резко ответил Гэвин, но, ощутив, как по телу растекается облегчение и образуется приятная слабость в мышцах, запоздало произнес: — Спасибо. — Дора, уберите крепления, — обратился к медсестре доктор, прищурившись. Он с осторожностью наблюдал, как девушка снимает с рук Рида широкие наручники из плотного негнущегося материала. Его врачебный опыт подсказывал, что Гэвин не был одним из тех суицидников, устраивающих истерику после возвращения к жизни и пытающихся навредить себе снова. Как только она закончила, Гэвин потер основания запястий и выжидающе посмотрел на доктора. — Хорошо. Меня зовут Брайан Уолл. Я буду вашим лечащим врачом, — врач сделал пометки в своем журнале на планшете и поднял взгляд на Рида. — К сожалению, мы наблюдали у вас повреждение сухожилий, что может сказаться на чувствительности Ваших рук и подвижности кистей. Гэвин пошевелил пальцами, ощущая скованность мышц и тупую боль в суставах. — Да, — Уолл поджал губы, с сожалением посмотрев на руки Рида. — Но не волнуйтесь. При постоянном выполнении упражнений полное восстановление наступит через неделю. Рид покивал головой, рассматривая пальцы. Он предполагал такие последствия своих действий. — Раз Ваше самочувствие можно считать удовлетворительным, к Вам зайдет наш психиатр, доктор Майлз, после того, как пообщается с Вашим напарником. — С кем? — уточнил Гэвин, поморщившись. Голова закружилась, на секунду развернув стены вокруг. — Ричард, андроид модели RK900. — Он здесь причем? — Он был тем, кто обнаружил Вас и вызвал скорую. Гэвин в недоумении приоткрыл рот. Ричард? Зачем он приходил к нему? Или он каким-то образом понял, что собирался сделать Рид, поэтому примчался, чтобы спасти? Да нет, это был бред. Гэвин был ему не нужен, Ричард же андроид, без чувств и эмоций, он не мог волноваться за детектива. Значит, это было просто совпадение. Слишком неслучайное совпадение. — Хорошо, я дождусь доктора… — Майлз. Она придет примерно через полчаса, — Уолл собрался уходить, напоследок проверив данные на планшете. Дора вышла из палаты первой. — Если что, кнопка вызова медсестры… Вы знаете где. — Да-да, — задумчиво произнес Гэвин, не слушая врача. Его озадачила ситуация с Ричардом. Тот был неплохим напарником, исправно выполнял все свои обязанности, но он же андроид до мозга костей, если бы они у него были. Девиация обошла его стороной, и Рид иногда признавался себе, что чувствует досаду по этому поводу. С Ричардом было сложно общаться, иногда он выводил из себя своими заученными фразами, иногда до такой степени, что не хотелось видеть его в своей жизни больше никогда. За почти четыре месяца работы с ним Гэвин несколько раз клал на стол капитана заявление о замене или отказе от напарника, но всё было без толку. Никто его не слушал и не слышал, коллеги откровенно издевались, пуская шутки по поводу их непростых отношений. Ричард, конечно же, игнорировал большинство подколок, а вот Гэвин не мог. Поначалу отвечал на них с привычной дерзостью и озлобленностью, а позже, когда стало плевать на всё, молча выносил все неприятные слова, брошенные в его адрес, несмотря на задетое чувство собственного достоинства. Частью себя Рид понимал, что заслужил такое отношение к себе, но другой… Ему было больно. Неужели он настолько испорченный человек, что не мог поладить даже с андроидом? Рид не рассказывал о своих переживаниях ни одной живой душе, тем более своему пластиковому напарнику Ричарду. Дверь распахнулась, прерывая поток мыслей Гэвина, и в палату вошла женщина в белом халате, надетом поверх темного строгого костюма. Она выглядела молодо, была стройна и привлекательна. Коротко стриженые волосы и очки в тонкой оправе подчеркивали её образ первоклассного специалиста в области психических заболеваний. — Доброе утро, мистер Рид, — поприветствовала Гэвина доктор Майлз. В её руках с аккуратным маникюром на ногтях был такой же планшет, что и у Холла. Врач улыбнулась, представившись. — Меня зовут Мэри Майлз, и я буду Вашим психиатром до окончания лечения. — Очень приятно, — прохрипел Гэвин. Мучившая его жажда не давала толком говорить, и он с усилием откашлялся, пытаясь хоть как-то привести в норму голос. — Я подам Вам воды, — Майлз отложила в сторону планшет и отошла к тумбочке, где стояли кувшин и бумажные стаканчики. Она быстро наполнила один из них и подала Риду. Тот, стараясь не торопиться, размеренно делал глотки, чувствуя, как постепенно в горле переставало скрести. Мэри терпеливо ждала, когда Гэвин закончит утолять жажду, успев устроиться рядом с его кроватью на мягком стуле. — Спасибо, — от души поблагодарил Рид, убирая стаканчик в сторону. Ему стало намного легче говорить и дышать. — Пожалуйста. Не буду тянуть, мистер Рид… — Можно просто Гэвин, — прежде чем произнести это, Рид поднял ладонь, прерывая речь доктора. Взгляд Мэри на мгновение упал на его перебинтованную руку, заставляя заметившего это Гэвина опустить и спрятать ее под складкой одеяла. — Да. Так вот, Гэвин. Вы знаете, зачем я здесь. — Конечно. — И Вы осознаете, какая работа нам с Вами предстоит? — Ну, типа того. — Что ж, — Майлз открыла документ на планшете и пробежалась по его содержимому глазами. — Мне нужно понять, ждать ли нам рецидива произошедшего или же Вы сможете справиться и больше не прибегать к попыткам самоубийства. Она выжидающе посмотрела на Гэвина, когда тот не нашелся, что ответить. Он почувствовал себя пустым, выжатым, каким был до случившегося. Пока что мысли о том, чтобы повторить неудавшийся суицид, не посещали его. Он был не в том состоянии, чтобы рассуждать о будущем, которое давно перестал видеть. Да и неудачная попытка уже говорила о многом. Даже убить себя не смог. Пустое место. Ничего не меняется. От этих мыслей где-то неприятно сдавило в груди. — Я понимаю, сейчас Вам сложно что-либо решить. Вы еще приходите в себя, — Мэри, заметив в какое состояние ввела своего пациента, виновато улыбнулась. — Но рано или поздно этот вопрос возникнет. Поэтому я говорю об этом сейчас, чтобы у Вас было время подумать. А сейчас мы поговорим о причинах. Гэвин кивнул, отводя взгляд от доктора. Ему не хотелось быть здесь, не хотелось, чтобы кто-то копался в его душе и пытался помочь. Ему не нужна была помощь. — Что Вы можете сказать мне? — Я не знаю, — Рид сцепил руки в замок. — Вы должны говорить со мной, Гэвин. Иначе Вас отправят в психиатрическую больницу для наблюдения. Я думаю, Вы этого не хотите. — Нет, не хочу, — Рид вскинул голову, по-прежнему не смотря на доктора. Хотелось курить до жути, подержать сигарету во рту, почувствовать горечь табака, дыма, прожигающего легкие. Но вряд ли ему скоро разрешат это сделать. — Тогда я Вас слушаю, — Майлз откинулась на спинку стула, держа планшет на коленях. Гэвин бросил на него мимолетный взгляд, а затем, тяжело выдохнув, уставился в окно, за которым уже вовсю светило яркое солнце. — Я просто… Я не знал, зачем просыпался каждый день. Я ходил на работу, расследовал дела, разговаривал с людьми, затем возвращался домой, в квартиру… и слушал тишину. Чтобы уснуть поскорее, пил, что попадется, а утром… все по новой, каждый день, — Гэвин сделал в воздухе круговое движение указательным пальцем и бросил руку на одеяло, прикусив губу. — Я понял, что всё это бессмысленно. Рид горько рассмеялся, отвернувшись от Мэри и пряча от нее тоску в глазах. — Всё это не имеет значения. Ничего не имеет смысла. Этот город, эта страна, этот гребаный мир. И я тоже ничего не значу. Я не видел будущего, цели. Я почувствовал себя никем. Пустым звуком. Какой-то жалкий детектив из департамента полиции, который уже несколько лет сидит на одной должности и не может получить повышения. И подумал, что если меня не станет, никто не будет горевать. Даже в полиции. Они были бы рады, если бы на мое место пришел кто-то другой, тот, кто смог бы сладить даже с андроидом, более компетентный и дружелюбный, — Гэвин прикрыл глаза, справляясь с эмоциями. На это у него ушло десять секунд, после чего он заключил: — У меня нет каких-то особенных причин, если на то пошло. — Я понимаю, — Мэри, взглянув на пациента сочувствующим взглядом, сделала пометки в документе. — Вы ведь планировали заранее, верно? Это не было спонтанным решением. — Да, — Гэвин принялся рассматривать пальцы на руках. В поле зрения всё время попадались белоснежные бинты, что обматывали предплечья, и отголоски подавленной препаратами боли иголками пронизывали их. — Не знаю, но однажды я принял решение уйти. Пристроил кошек в приют. Закончил дело, над которым мы пару недель работали с напарником, написал заявление на увольнение. Не хотел использовать табельное оружие, чтобы не было проблем в полиции. Записки только не оставил, да и кому она понадобилась бы. — У Вас же есть брат, верно? Может, он мог бы помочь… — Нет, только не он, — при воспоминании о единственном живом родственнике Гэвин поморщился, будто увидел перед собой что-то мерзкое и отвратительное. — У нас с ним не самые лучшие отношения. — Я поняла, — Мэри вновь отметила у себя в журнале информацию о пациенте, а затем подняла взгляд на Рида. — Что ж, Гэвин. На этом пока всё. — Когда меня выпустят отсюда? — Это зависит от Вас. Если я обнаружу, что Вы будете склонны к повтору суицида, я буду вынуждена отправить Вас в психиатрическую клинику. Или, если Вы будете делать успехи в лечении здесь, Вас выпишут, но некоторое время Вы будете под наблюдением. — Это как это? — Вам приставят андроида, который будет следить за Вашим физическим и особенно психическим состоянием, напоминать Вам о приеме препаратов и отправлять отчеты мне. — Андроида? Еще одного пластикового урода? — Гэвин готов был взвыть от отчаяния. Мало того, что у него был напарник андроид, так и еще и второй будет ходить рядом с ним всё время и бубнить о его здоровье. — Ну нет. Хватит с меня этих вёдер с болтами. Я не согласен. — Или же этим андроидом мог бы стать Ричард, Ваш напарник. Я думаю, он вполне способен выполнять такие функции, — Майлз задумчиво постучала указательным пальцем по экрану планшета. Еще лучше. Девятисотый. Тот, что спас Рида от добровольной смерти, будет его нянькой. Хотя… Лучше уж так, чем какой-то неизвестный ему андроид. — Ладно. Ричард так Ричард, — проворчал Гэвин, оставшийся не совсем довольным подобной затеей. Но другого более подходящего решения он пока найти не мог. — Хорошо. Мы уже обсуждали этот момент с ним, но, я думаю, Вам стоит поговорить об этом лично. Тем более, он просидел здесь всю ночь, с тех пор, как Вас привезли сюда. — Ричард здесь? — в который раз удивился Гэвин за это утро. Что ж, видимо, это стоило того, чтобы вернуться с того света. — Да. И Ваши коллеги по службе тоже. Мне позвать его? — Нет, то есть… Коллеги? — Да, лейтенант Андерсон и Коннор. Хотите с ними поговорить? Гэвин устало потер двумя пальцами переносицу. Он бы предпочел не говорить ни с кем из них, но чувствовал, что это было бы неправильно с его стороны. Всё же они волновались за него и находятся здесь, ждущие встречи с ним. А Ричард… Гэвину не особо хотелось видеться с ним. Хоть Ричард и был андроидом, но они были напарниками, и после произошедшего могут возникнуть дополнительные сложности в их и без того шатком общении. — Пусть зайдут Андерсон и Коннор, — попросил Рид, откидываясь на подушки. Доктор кивнула и, забрав планшет, подошла к двери. — Я приду к Вам завтра. До встречи, Гэвин, — Мэри вышла, оставляя Рида ненадолго наедине с собой до прихода коллег. Небольшая передышка, чтобы собраться с мыслями. Он взглянул на руки и поправил больничное покрывало так, чтобы скрыть большую часть бинтов, как раз в тот момент, когда дверь в палату открылась, и на пороге показался сначала седовласый Хэнк, за которым следом вошел Коннор в уже ставшей привычной для него темно-синей форме офицера полиции. — Здравствуй, Гэвин, — поздоровался Андерсон, подходя к кровати. Они не могли прийти с пустыми руками, поэтому Коннор, кивнув в знак приветствия и прикрыв за собой дверь палаты, прошел к тумбочкам, стоявшим у противоположной от входа стены, и принялся выкладывать из пакета купленные ими продукты. — Привет. Надеюсь, сигареты вы тоже прихватили, — сказал Гэвин, наблюдая за Коннором. Хэнк, хмыкнув, присел на оставленный доктором Майлз стул. — Уж прости. В больницах не принято курить. — К черту, — Гэвин решил устроиться поудобнее на кровати, старательно избегая взгляда Хэнка. Андерсону видеть это было не впервой, и прежде чем продолжить разговор, он дождался, когда Коннор закончит свое дело и сядет рядом с ним. — Как самочувствие? — Да нормально. Повтыкали в меня иголки, наблюдают. Грозят психушкой, — Гэвин едва не занес руку за голову, чтобы почесать затылок, но вовремя осекся. Внимательный взгляд Коннора блуждал по нему, заставляя нервничать. — Ну, ты дал им повод для этого. — Давай не будем, а? — ощетинился Рид, посмотрев в глаза Хэнку, выражающие мудрое спокойствие и понимание. Возникшая вспышка злости тут же угасла, возвращая пустоту на ее место. — Я знаю, что я сделал. Лучше скажите мне, Фаулер уже в курсе? — Да. Он связался с Вашим психиатром, и они всё обсудили, — решил встрять в разговор Коннор. Хэнк был абсолютно не против. — Ваше заявление на увольнение Фаулер не подписал. Он назначил Вам больничный на две недели, пока Вы будете под наблюдением Ричарда, которому дали отпуск на это время. — Вот это здорово, вот это расклад. Всё за меня решили? — Гэвин скрестил руки на груди, плюнув на бинты, боль от порезов и капельницы. Когда кто-то за спиной решал за него, это выводило из себя. — Пойми, Гэвин, они хотят как лучше. Хотят помочь тебе, — терпеливо произнес Хэнк, придавая голосу мягкость. Он знал вспыльчивый характер Рида и старался не доводить его до открытой агрессии. — Я вижу, — Гэвин отвел взгляд, вновь ощущая тяжесть, давившую на сердце. Зачем ему помогать, если он этого не хочет? Если не хочет, чтобы его спасали? Неужели попытка суицида так ничего никому не показала? Гэвину было плевать на свою жизнь, даже сейчас, когда его вернули с того света. Но он ощутил разницу состояний между до и после неудавшегося самоубийства. Риду не настолько сильно хотелось умереть сейчас. И дело было в любопытстве, которое возникло после того, как он узнал, что его спас Ричард. Это было неожиданным, и Гэвину эта мысль не давала покоя. Видимо, он слишком долго молчал, задумавшись, когда, взглянув на Хэнка и Коннора, заметил на их лицах виноватые выражения лица. — Э-эм, ладно. Спасибо вам, что беспокоитесь за меня, — Гэвин попытался благодарно улыбнуться, но вышло не так хорошо, как хотелось бы. Андерсон кивнул, понимая. Его радовало то, что Рид старается вести диалог, что он не замкнулся в себе, как это бывает после неудачной попытки покончить с собой. Коннор улыбнулся в ответ самой теплой улыбкой, на которую был способен. — Ричард… Он все еще здесь? — решился спросить Рид, наконец, собравшись с силами, чтобы увидеться с ним. — Да. Хочешь поговорить с ним? — Да, пожалуй. — Хорошо. Мы позовем его, — Хэнк, не торопясь, приподнялся с места и отошел к двери, дожидаясь Коннора. Тот, встав следом, вновь кивнул Риду, но уже на прощание, и вышел из палаты. — Ты с Ричардом будь помягче, Гэвин, — осторожно начал Андерсон. Для Рида тема обсуждения его отношения к напарнику и к андроидам вообще была весьма щепетильной. — Мы с ним тут говорили. Он, вроде, в порядке, но всё же… — Я сам разберусь, как общаться с этим тостером, понятно? — огрызнулся Гэвин, давая понять, что не намерен говорить об этом с Хэнком. Тем более сейчас, когда всё стало намного сложнее. Андерсон, коротко выдохнув, быстро попрощался, пообещав навестить коллегу позже, и ушел. Время близилось к обеду. Гэвин успел взглянуть на часы, висевшие на стене напротив. Скоро должны были принести еду, но есть не хотелось совершенно. Его до сих пор подташнивало, и иногда кружилась голова, и Рид решил, что после разговора с Ричардом даст себе поспать. И он был согласен на сон длиною в вечность. Послышался короткий стук в дверь, и после секундной задержки в палату вошел RK900. На нем был новый чистый пиджак, который принес ему Коннор прямиком из «Киберлайф» и вручил перед тем, как пойти к Риду. Ричард, прикрывая за собой дверь, голубыми кристаллами глаз автоматически принялся анализировать состояние Гэвина. Темные круги под глазами, образовавшиеся после большой потери крови и реанимации, осунувшееся лицо, зашитые и перебинтованные руки, больничная рубашка, свисавшая с исхудалого тела и неловко оголявшая плечо детектива. Рид смотрел на андроида апатичным взглядом, не зная, с чего начать разговор с напарником. Сам Ричард не торопился проходить дальше двери, стоя на месте и всматриваясь в Гэвина. — Ну привет. Может, присядешь? — предложил Рид, криво ухмыляясь. Ричард, коротко кивнув, обошел изножье кровати и присел на стул, выпрямляя спину. Почему-то вид RK900, его типичные андроидские замашки расстраивали Гэвина настолько, что он через силу заставлял себя продолжить разговор с ним. — Что расскажешь? — Я рад, что Вы живы, детектив, — произнес Ричард. Его жесткие черты лица смягчились, когда он принялся рассматривать человека. Рид отмахнулся. — Да ну тебя. Рад он. Ты ведь знаешь, что я не хотел этого? — Чего именно? — Ричард, искренне не понимая, выразил свое недоумение, изогнув идеальные брови. — Ну, выжить. Я же не просто так себя резал, — Гэвин говорил это с легкостью, не показывая, как все внутри него сжалось при воспоминании о произошедшем. Ричард на мгновение затормозил, обрабатывая информацию. Желтый мигающий диод выдавал его с головой. — Да. Вы пытались себя убить. — Ага. А ты не дал мне это сделать. — Я должен был Вас спасти. — С хрена ли? — от напряжения, вспыхнувшего в их диалоге, Гэвин непроизвольно подался вперед. — На кой тебе захотелось спасать меня? — Это одна из моих задач — защищать напарника любой ценой, — отчеканил Ричард заложенную в него инструкцию. В данный момент он не чувствовал себя девиантом, он им и не был, он был андроидом, выполнявшим встроенные функции. Та мимолетная девиация, что произошла с ним утром, исчезла, словно ее и не было. И Ричард не знал, как это объяснить. Гэвин покивал головой, испытывая некое подобие дежавю. Он ждал этих слов и одновременно боялся их услышать. А чего он хотел? Что кто-то действительно волновался за него и понял, что у него проблемы? Ждать этого от андроида было тотальной ошибкой. — Как ты узнал, что я собирался сделать? — он дал еще один шанс возникшей в душе надежде. Хотя головой понимал, что его будет ждать очередное разочарование. — Я пришел к Вам обсудить детали дела, — Ричард беззастенчиво врал, сам того не осознавая. И это стоило ему программного сбоя, резко возникшего перед глазами. — Какого дела? Мы же закрыли последнее! — Гэвин не сдавался. Он видел, что с его андроидом что-то не так, и хотел докопаться до правды. Навыки детектива, которые Рид наработал за столько лет, еще ни разу не подводили его. — Да, — согласился Ричард, с трудом поддерживая внимание. Оповещение системы мельтешило перед глазами, отвлекая и не давая выстроить логическую цепочку. — Но были пару моментов, которые было необходимо прояснить. — Окей, — Гэвин был готов принять эти слова. — А как ты попал в квартиру? — Выбил дверь. Вот теперь Рид был окончательно сбит с толку. — Круто. То есть ты пришел ко мне поговорить о деле и выбил дверь, когда я не открыл тебе? Ты что, не мог просто уйти или позвонить мне? — У меня возникло предположение, что с вами что-то случилось. И я решил проверить. Ричард говорил ровно, четко, как и положено андроиду. И его словам нельзя было не поверить. Но что-то подсказывало Риду, что дело обстояло совсем по-другому, но выпытывать сейчас из упрямого андроида информацию было бесполезно, да и не было сил. Поэтому Гэвин, устало выдохнув, решил отложить эту тему для разговора до лучших времен и перейти к другому вопросу. — Доктор Майлз сказала тебе о…? — Да. Я буду наблюдать за Вами и делать отчеты каждодневно, пока Вы полностью не поправитесь, — Ричард справился с программным сбоем, возвращая свои функции в норму. Он рассматривал Рида в белом свете дня, отмечая его нестабильное эмоциональное состояние и физическую усталость. — То есть ты будешь жить со мной? — Гэвин предполагал подобное условие терапии, но едва был готов к нему. Светло-голубой кружок диода на виске Ричарда замигал, что-то выискивая в памяти. — Да. Доктор Майлз утверждала, что это необходимо. Из тела Рида будто выкачали все силы, и он, тяжело откидываясь на подушки, ощутил, как наливаются свинцом все мышцы и веки. Он слишком устал, чтобы бороться и отстаивать свои права и мнение, позволяя отчаянной пустоте вновь заполнить себя. Гэвин прикрыл глаза, чувствуя, что постепенно проваливается в сон. Он кое-как приподнял веки, чтобы увидеть, как на него уставился Ричард, смиренно ожидавший от него ответа. — Иди, Рик. Поговорим потом. RK900, кивнув, поднялся, выпрямляясь во весь свой немалый рост, и собрался уходить. — Погоди, — сонно выдохнул Гэвин. Он пошевелил руками, чтобы лечь поудобнее, но слишком быстро засыпал. Был еще один последний вопрос, который Рид еще не успел задать. Он был не особо важным, но раз уж Гэвин остался жив, то стоило узнать заранее. — Дверь вернули на место? — Да, «Киберлайф» оплатили нанесенный ущерб. — Охуенно, — Рид расслабил мышцы шеи, уложив голову на подушки, и провалился в глубокий сон. Ричард, держась за ручку двери, не мог отвести от него взгляда. В памяти возник образ Гэвина, лежавшего в ванне, в собственной крови и умирающего. Андроида вновь накрыл неконтролируемый программный сбой, окрашивая диод красным, когда он подошел к кровати и осторожно взялся за краешек одеяла, поправляя его, не отрывая взгляда от лица Гэвина. Затем коснулся падающей на лоб темной пряди на голове детектива, убирая её с глаз. Ричарда наполнили чувства, что были утром: страх и беспокойство за Рида, желание заботиться о нем. И едва он захотел окунуться в них, как его тело, словно молнией, пронзил электрический импульс, пуская дрожь в пальцы рук и заставляя дернуть головой в короткой судороге искусственных мышц. Всё это продолжалось не больше секунды, по прошествии которой Ричард, как ни в чем не бывало, поправил пиджак и вышел из палаты, не бросив даже взгляда на уснувшего мирным сном Гэвина.