Что ты хочешь? У нас дома целый кейс Ты сказала, что я милый, не ведись на бэйби фэйс
POV Адиль
Я проснулся с острой головной болью. Похмелье редко меня мучило, но видимо сегодня исключительный случай. Впервые за долгое время я проснулся не один. После знакомства с Викой я либо не трахался вообще, либо зависал на пару минут с разукрашенными куклами или шлюхами в туалете какого-нибудь клуба. Да и вообще в последнее время все изменилось. После того самого выпускного мы все чаще с парнями стали проводить время у Вики на квартире. Конечно, работу никто не отменял. Впереди у нас был маленький летний тур по нескольким городам, но теперь вместе с новыми знакомыми образовались новые проблемы. Не хватало ещё тащить этих четверых с нами в тур. «Все проблемы из-за Баб» Подумал я, но тут же осекся, увидев Вику. По её лицу не была размазана тушь, она не была раздета до гола, слюни не растеклись по подушке и ее волосы не растрепались после сна. Да от неё перегаром несло, но это ещё больше прибавляло ей загадочности. По крайней мере с такой девушкой я просыпался впервые. С этими мыслями я встал чтобы попить воды. По дороге я остановился и посмотрел в зеркало. Растрепанные волосы, и без того узкие глаза чуть опухли после мощной попойки. Футболка где-то затерялась, и передо мной стоял «красавчик» с накаченным прессом и расстегнутыми штанами. Я точно не достоин ее. На кухне я быстро нашёл воду, а также спящих в обнимку на полу Ульяну и Кирилла. Мне до сих пор было смешно от мысли, что мой старый добрый друг Незборецкий влюбился так по-детски наивно и теперь зачастую вёл себя, как подросток. На студии мы с ним часто стали ругаться из-за того, что его потянуло на лирические песни, а я это все презираю. Поэтому в отличие от Саяна с блондиночкой, мы в создании нового трека не продвинулись ни на шаг. В коридоре послышались шаги и я подумал что это Вика, поэтому смело окликнул ее: — Малая, как ты после вчерашнего? Прости за засо… В дверном проёме кухни показалась женщина лет шестидесяти-семидесяти на вид. В ее глазах не было удивления, но явно читался вопрос. Две тяжелые переноски рухнули на пол. Светловолосая, но крашенная, как и Вика, блондинка пошла за чём-то в коридор. — Ой, и вы заходите, — с наигранной радостью сказала она. На кухню вошли Саян с Алишером. В их глазах читался то ли страх, то ли удивление, но в независимости от того, что они испытывали в данную минуту, меня все равно прорвало и я начал дико смеяться. Женщина же закрыв дверь, принялась открывать переноски. Серый пушистый кот, точно взрослый, с гордо поднятой головой сразу же выскочил из своей золотой клетки и полетел в Викину спальню. Понятно, он тут не в первый раз. А вот из второй переноски, с опаской оглядываясь, вышел йоркширский терьер. Он по-взрослому загавкал на нас, как будто был громадной овчаркой. Я закатил глаза. Сейчас все проснутся и начнётся дурдом. — Еб твою за лапу. Тима? Пифагор? Мама? — послышался крик Вики. Блондинка пулей вылетела из комнаты, как будто не пила вчера вовсе. По её виду даже нельзя было сказать, что она вчера мешала коньяк с водкой и заливала это шампанским. — И тебя с добрым утром, доченька, — поздоровалась незнакомая мне особа. Вика оглядела всех нас. Недавно пребывавшие в хорошем настроении Саян и Алишер, замерли с пакетами с едой. Кажется, это были пончики. Я все в тех же расстегнутых штанах. Спящие остальные, которых даже пушкой не разбудишь. — Мама, это мои друзья, — начала она, — Алишер, Саян и Адиль. От этого ее друг в мой адрес, внутри все загудело. — Михайлова Ирина Дмитриевна, -представились женщина, — Боже, моя дочь сошлась с хачами. Только не говори мне что я сейчас зайду в гостиную и увижу там какого-нибудь Али-бабу и арабского шейха с местного рынка. От этого внутри загудело ещё больше. — Ты же помнишь, что я говорила об оскорбление моих друзей? — Ну тогда я оскорбляла Киру и Ваню, которые нам только пол квартиры в Лобне случайно разнесли, на сумму в сто тысяч. А тут Алишер, Адиль и Саян. Ирина Дмитриевна хотела сесть, но наткнулась на Незборецкого с Рыжулей. Те не проснулись, только легли поудобнее на полу, застеленном парой зимних курток из Викиного шкафа. — Блять, и эта здесь, — не выдержала Маман, — Доча, я пойду в гостевую и там прилягу поспать, а то мне что-то нехорошо стало. А ты пока проводи своих… друзей. — А почему ты не предупредила, что приедешь? — лицо Кузнецовой стало невероятно тоскливым. — Хотела сделать родной дочки сюрприз. Я же не знала что ты устроишь из своего дома наркопритон и бордель. Ну все. Я дошёл до точки кипения. Малую обидела. Ещё мама называется. — Мы пойдём, наверное наших разбудим, — воскликнул Трув и подтолкнув Мони к гостиной, поспешил скрыться из виду. Это было удивительно, что никто ещё не проснулись от этого шума. Я закатил глаза, взял Вику за руку и пошёл вслед за ними. — Ребята, родаки нагрянули, сваливаем, — попытался растормошить спящих Марка и Окси, Алишер. Те оба оглянулись вокруг, едва открыв глаза. Завидев Ирину Дмитриевну Мирон подскочил, а вот Марк лишь лениво потянулся. — Здравствуйте, — сказал Глеб, выглядывая из комнаты. — Освобождайте помещение, молодой человек, мне нужно прилечь, — уже хватаясь за голову, прошептала Викина Мама. Да уж, слишком много новых лиц за одно утро. Собака начала гавкать на Фару, но когда в след за ним из комнаты вышла Кира, пушистый комок перестал вопить и долбить в уши по перепонкам. — Боже, писечка, — пьяным голос воскликнула Кира, завидев животное, — Боже, Ирина Дмитриевна. Следующая сцена была просто неописуемой. Эта зеленоглазая сумасшедшая баба схватила Глеба за руку и с таким отчаянным взглядом посмотрела на Вику, что все присутствующие, кроме Маман, разразились громким хохотом. Собака испугалась и убежала в неизвестном направлении. Кира, кажется, хотела сделать тоже самое. — Я тоже рада тебя видеть, Кирочка, — сказала блондинка и поспешила улечься на кровать в освободившейся комнате. Каждый замер, в попытках с похмелья осознать происходящее. Кажется, пиздец продолжается. Исключительный день. POV Вика. Я ещё раз оглядела гостиную. Точнее то, во что она превратилась после вчерашнего. Дикий беспорядок, везде сплошные коробки из-под пиццы, стеклянные и пластмассовые бутылки из-под алкоголя, грязные стаканы и тарелки. Но больше всего мое внимание привлекли ключи от мотоцикла. Я судорожно пыталась вспомнить чьи они, но мои попытки не увенчались успехом. — Подожди пока вчерашнее выпитое выветрится, а потом уже катайся на здоровье сколько влезет, — сказал Адиль обнимая меня сзади. Все были на кухне, готовили завтрак и собирались на работу. Саян с Алишером планировали сегодня поработать сначала дома, накидать строчки, а потом уже отталкиваясь от написаного записать что-нибудь годное вечером на студии. Но планы изменились. — У меня теперь есть мотоцикл? — удивленно спросила я, прижимаясь к Жалелову ещё сильнее. Брюнет коротко угукает и быстрым движением руки разворачивает меня к себе передом и прижимает к стене. Я чувствую как его член упирается в меня. Он целует меня грубо. Дразнящий вкус его губ, который был единственным что мне пока удалось вспомнить из вчерашней ночи, опьяняет меня, и я со всей страстью его целую. — Потише, малышка. Шепчет он, разрывая поцелуй, чем заставляет меня хотеть его ещё больше. Хотеть чувствовать его руки в самых интимных местах. Хотеть чувствовать его губы. Хотеть, чтоб он отымел меня прямо сейчас, прижимая к стене. Я схожу с ума. Я хочу его. Но самое страшное, что это не просто страсть. Это чувство глубоко внутри меня. Оно рвётся наружу, как огненная лава вулкана. И Адиль знает, что я на грани. И я знаю что он на грани. Мы можем вечно оба играть в недотрогу, переписываться ночами, целоваться вот так, пока никто не видит, а потом делать вид, что ничего не было. Но мы оба знаем правду. Пока я думаю, о том что испытываю Жалелов целует мою шею. Его руки на бёдрах. Я загораюсь изнутри, также как и он. Как знать, что будет дальше, но прямо сейчас творится необъяснимый пиздец. Невольный стон срывается с моих губ, и Адиль не находит ничего лучше, как заткнуть меня поцелуем. Его язык вместе с руками выделывают невероятные вещи со мной и с моим телом. Спустя, кажется, целую вечность, хотя на самом деле прошла от силы минута, я оказываюсь на пике и больше не могу сдерживаться. Заталкиваю его в комнату. Он бросает меня на кровать. Обстановка накаляется до предела. И вот спустя минут пять Жалелов отстраняется от меня и садится на край кровати. В его глазах невозможно разглядеть никаких эмоций. Я только чувствую, как он начинает злиться. — Что случилось? — спрашиваю я, пытаясь понять этого загадочного казаха. В ответ тишина. — Адиль? Он смотрит мне в глаза. Нависает надо мной, как хищник, готовящийся разорвать добычу. Как вчера. Но вот только сейчас брюнет лишь аккуратно целует меня в щеку и говорит: — Ах да, я забыл, мы же друзья. Я не верю своим ушам. Перед глазами все начинает плыть. Он встаёт с кровати и уходит из комнаты. Я вылетаю вслед за ним. Жалелов, не глядя на меня, берет куртку, прощается с остальными и уходит. — Вика, а куда он пошёл? — спрашивает, недавно просунувшаяся Ульяна. Я легонько пожимаю плечами, стараясь сдержать подступающие слезы. В голове пронеслась мысль: «А я ведь знала, что будет больно.» POV Глеб. Я смотрю на Вику и вижу в ее глазах боль. Хорошо, что она не знает куда поехал Адиль. Мы с ним общаемся много лет и я, как никто другой знаю, что ему нужно с кем-то потрахаться, что не ебнуться окончательно и не переубивать всех вокруг. Марк смотрит на часы и объявляет всем присутствующим: — Все расходимся по своим делам, а вечером встречаемся в каком-нибудь кафе. — Кфс, — громко смеясь предлагает Кирилл. — Макдональдс, — перебивает его Мирон. — Бургер кинг, — завершает Вика. Это все напомнило мне сцену из Шрека. Мы все дружно посмеялись, и, бурно, обсуждая вечеринку, вышли из дома с пацанами. Мирон вежливо согласился довезти Сашу до института, ей надо было отвезти какие-то документы. А мы с Алишером, Саяном, Марком и Кириллом поехали на студию. Весь рабочий день прошёл по-дурацки. Кирилл как обычно ругался с Адилем и к концу дня все поняли, что на этот раз дуэта из них не выйдет, и каждый поедет в тур со своей сольной программой. Саяну было трудно без Вики, и поэтому мне периодически приходилось приносить ему кофе. Вместе с Марком мы называли блондиночку покорительницей нерусских, потому что без неё оба, и Скрипи и Трув, выглядели опечаленными и заебанными. — Может ну нафиг это все, поедем поедим? Позвоним девчонкам и все вместе поужинаем? — предложил я, когда стрелка часов дошла до восьми вечера. — Я позвоню Ульяне, скажу чтоб они собирались, — первым отреагировал на мое предложение Кирилл. Мы с пацанами громко засмеялись: — Был пацан, нет пацана, — заключил Жалелов. Я посмотрел на него с осуждением. Вот это его отвращение к любым отношениям с женщиной, кроме физической близости, частенько выводило меня из себя. Не нравилось мне, что он меняет их как перчатки и почти об каждую вытирает ноги. — Адиль, Саян, Алишер? — изобразил я маму Вики, надеясь разрядить обстановку. — Мы с Марком пас, — ответил за друга Алик (как мы его ласково называли, когда оставались только своей компанией). Маркулов только лишь кивнул, не отрываясь от поисков своих ключей от машины. — А я не против проветриться, — начал свой ответ казах, — Вы можете делать что хотите, но лично я собираюсь пойти в клуб, надраться до синих соплей и переспать с половиной клубы. Я закатил глаза. — Значит мы поедем втроём, да пацаны? Может Мир подтянется- с наигранной искренностью я улыбнулся. На этом и порешили. Вылетев на улицу, я глубоко вдохнул июльский аромат жары и зелени. Отыскав в кармане сигареты закурил. — Ты чего такой взвинченный? — спросил Кирилл, вылетая следом за мной. Я сплюнул горечь от сигареты. — Предчувствие плохое.***
Спустя час мы сидели в ресторане. Девочки нарядились, но несмотря на это выглядели немного помятыми после вчерашнего. Мы обсуждали последние события, погоду, маму Вики и много другое. Кира активно старался пересказать все весёлые истории из их с подругами подростковой жизни. Все было мирно, царила позитивная атмосфера, но плохое предчувствие мне одному не давало покоя. Я то и дело оглядывался, осматривал каждого проходящего мимо человека. Кире это вскоре надоело и она взяла меня за руку: — Эй, я не знаю о чем ты там задумался, но начинаю побаиваться за твоё психическое состояние. Так и до доктора недалеко, расслабься, — легко и непринуждённо шепнул мне Русланова. Спорить с ней мне не хотелось. И доказывать ничего тоже. Поэтому я просто отпустил ситуацию. Но моего спокойствия хватило ненадолго. Прошло минут 10-15, как Незборецкий пнул меня ногой под столом и кивнул в сторону туалета. — Можешь считать меня параноиком или психопатом, но нам надо уходить отсюда. Я хотел ответить ему, что полностью с ним солидарен, как в туалет вошёл мужчина в серой толстовке и маске. Дальше начался пиздец.....