***
— Как же скучно, — жалуется позже Чимин, перекатываясь по кровати. Чонгук поднимает взгляд с ужина, который он готовил, слегка наклонив голову. — Хочешь прогуляться? — спрашивает альфа, но сразу же получает милый надутый взгляд от другого. Такой взгляд, когда ты не можешь точно сказать, действительно ли Чимин злится или же просто дурачится. Так было раньше. Сейчас Чонгук может чувствовать его привязанность и удовлетворение, что всегда трогало младшего за душу. Чимин фыркает: — Я бы с радостью, малыш. Но по какой-то странной причине я не могу пошевелиться. Интересно, почему же? Даже самый милый ребенок не смог бы сделать такое же невинное выражение лица, как у Чонгука. Эти большие глазки и лёгкая нахмуренность. Похоже, ему серьезно нужно подумать о саркастичном заявлении старшего, и только когда он отвечает: — Потому что я слишком хорош? — то наконец ухмыляется. — Нет, — омега вздыхает и закатывает глаза. — Потому что ты настоящее животное. Дай мне хотя бы нормально проснуться, прежде чем снова залезать на меня! Он шлепает альфу и щипает его за щёки. — Чонгук-и, — говорит он. — Понесёшь меня? Чувствовать вину нехорошо, но Чонгук слишком очарователен, когда он мгновенно подбегает к омеге и обнимает нежное тело Чимина, чтобы взять его на руки, как невесту. Младший очень боится, будто его омега — самая хрупкая вещь в мире. Чимин смеется: — Не так! — и через секунду Чонгук уже послушно нес его на спине, Чимин положил подбородок на плечо альфы и одобрительно хмыкнул. — Теперь мы можем прогуляться.***
Через полчаса блужданий по лесу они останавливаются, чтобы отдохнуть. Мир кажется таким спокойным, когда они просто лежат на слегка влажной траве. Вокруг них поют птицы, и маленькие лучи солнца просачиваются через зелень над их головами. Это похоже на прекрасный сон, и никто из них не хочет просыпаться. — Я хочу это, — внезапно восклицает Чимин и указывает на дерево перед ними, сжимая руку своего парня. Младший следует за его взглядом, пока не понимая, что имел в виду Чимин. — Ты хочешь, чтобы я достал то яблоко? — Мгм. Ты не можешь это сделать? — в голосе Чимина звучит некий вызов, который Чонгук просто не может не принять, поэтому он упрямо хмурится и фыркает. — Конечно, могу! — он закатывает рукава и идёт к высокому дереву. Чимин с удовольствием наблюдает, скользя взглядом по телу младшего и закусывая нижнюю губу. Он зависим от этих двигающихся мышц Чонгука под тонкой одеждой. Чимин хочет дотронуться до него. Наконец, младший допрыгивает до цели и быстро приземляется. Чонгук бросает яблоко на бедра Чимина с сияющей улыбкой, и на его лице сияет победа, когда он садится рядом с омегой. — Видишь. Это было легко, — гордо говорит он, и Чимин хихикает. — Вид тоже был ничего так. Младший смеется, сморщив нос от удовольствия. — Для того, кто весь день жалуется на боль в теле, ты слишком много поддразниваешь. Они остаются там ещё немного, целуясь, обнимаясь и касаясь друг друга, пока солнце не начинает садиться, а небо не утопает в потрясающих оттенках розового, синего и фиолетового. Только тогда им удается отстраниться друг от друга, и Чонгук относит омегу домой.***
Когда Чимин просыпается рано утром, Чонгука уже нет. Часть его понимает, что Чонгук снова работает, но омега не может с этим смириться и ещё больше волнуется за него. Это просто неправильно. Они всегда должны быть вместе. Почему парень оставил его вот так вот? Чонгук устал от него? Он ненавидит его? Почему, блять, он сейчас не здесь?! Пока он беспокойно бродит по комнате, его чувства постоянно тянутся к его паре, отчаянно подталкивая и умоляя его прийти домой, пока, наконец, омега не чувствует ответ. Что-то мягкое и теплое касается его сердца и распространяется в груди, заверяя, что всё в порядке. Это немного успокаивает его, и до конца дня он пытается поддерживать эту связь между ними. Несколько часов спустя, Чонгук наконец открывает дверь. Он выглядит измученным, с мокрыми, прилипшими ко лбу волосами. Должно быть, он бежал сюда так быстро, как мог, и омега в Чимине мурлычет от полного удовлетворения. — Хён… — задыхается младший, омега мгновенно спрыгивает с кровати и бежит к своему парню. Обхватив шею младшего руками, а бедра — ногами, Чимин цепляется за него так, будто от этого зависит его жизнь. Губы обоих находят друг друга, они ударяются зубами и носами, и Чонгук делает всё возможное, чтобы успевать за движениями Чимина, пока тот продолжает низко стонать и отчаянно хныкать. — Н-Не оставляй меня, Чонгук-и… — Не оставлю. — Я ненавижу это. Ненавижу быть слабым. — Ты сильный. Шмыгнув носом, Чимин отстраняется, чтобы взглянуть на младшего. Его глаза опухли, а нос покраснел. — Тогда почему я такой? Это страшно и бесит, я не хочу чувствовать себя таким. Таким, будто я не могу жить без тебя. Быть с кем-то в отношениях — ужасно. Чонгук осторожно несет омегу к кровати и кладет её, в то же время кидая свою куртку на пол и снимая обувь. — Проблема не в том, что мы пара, — бормочет он, залезая в кровать. — Я спросил Джуни-хёна, потому что ты, похоже, чувствовал себя не очень хорошо, и он сказал, что, вероятно, это из-за твоей течки. Твои инстинкты хотят, чтобы твоя пара была рядом, чтобы я мог защитить тебя, пока ты не можешь сделать это сам. Это естественно, не бойся. Скоро ты вернешься к нормальному состоянию. Подожди, — он наклоняется к своей сумке и достает небольшую таблетку. — Прими её перед сном. Юнги-хён дал это мне. — Для чего она? — А… Просто… Ну, знаешь, в том случае, если я не смогу контролировать себя и случайно сцеплюсь с тобой. — Серьёзно…? Он садит меня на противозачаточные? Это смешно. Ты контролируешь себя лучше всех остальных альф, которых я встречал. — Может быть. Но я ни разу не спал с тобой во время гона. Мы не знаем, как отреагируем, и, честно говоря, я сомневаюсь, что смогу сдержаться, когда ты начнешь умолять меня. Обиженный, Чимин морщит нос и качает головой, чтобы выбросить эти смущающие мысли из своей головы. — Я бы не стал умолять о чём-то таком. Но он всё равно берет таблетку, просто на всякий случай. Чонгук целует его ещё раз, прежде чем накрыть их одеялом и прижаться к омеге. Обычно омеге засыпалось тяжело, но сейчас небольшие поцелуи вырубают Чимина, будто сильнейшее успокоительное. — Спи, хён. Тебе нужны силы. — Не уходи снова… — Конечно, нет. Что за альфой я бы был, если бы оставил своего парня во время течки? Кроме того, мой гон в то же время. Мы застрянем друг с другом на некоторое время. И вот, Чимину удается мирно уснуть, пока Чонгук тихонько храпит около его плеча.***
Как оказывается, течки действительно не так уж и плохи, если у вас есть партнёр, который проходит с вами через это. Всего через два дня Чимин открывает глаза утром и чувствует себя таким расслабленным и удовлетворенным, как никогда. Он хочет закричать от удовольствия, сияя, как солнце, пока не пытается встать с кровати и почти не падает лицом вниз. — Чимини! — он слышит, как Чонгук вздыхает позади него. Руки младшего мгновенно хватают его за бедра, чтобы оттянуть назад, и Чимин быстро оборачивается, чтобы убедить альфу, что он в порядке, когда замечает уставшее лицо младшего. — Что за… Чонгук-и, ты в порядке? — нежно спрашивает он, протягивая руку, чтобы погладить его по голове. — Э…? А, да. Я в порядке. Что более важно, ты… Ты всё ещё злишься, хён? Нахмурившись, Чимин думает о последних двух днях. Омега не может вспомнить все, но моменты, которые застряли в его голове, приносят ему лишь удовольствие. — С чего бы мне злиться? У меня болит бедро, но в остальном у меня всё в порядке. У меня нет причин злиться. — А. — А что? Что случилось? Ты что-то сделал? Чонгук кусает губы, и Чимин не может не начать подозревать что-то, заметив его странное поведение. Подумав, он залезает на альфу, удерживая его внизу, и Чонгук стонет, как только ухмыляющийся Чимин двигает бедрами так, что его задница идеально трется о член младшего. — Я знаю, что ты был плохим мальчиком, — шепчет Чимин. Он дразнит альфу. — Но я не особо возражал, понимаешь? Ещё один тихий стон, и Чонгук наконец касается его, хватает бедра Чимина, будто это всё, что ему нужно, чтобы остаться в живых. Трудно сказать, хочет ли он, чтобы Чимин остановился или же терся ещё сильнее, поэтому Чимин просто продолжает, несмотря на жгучую боль в мышцах, пока альфа не тянет его вниз и не обнимает его крепко, зарываясь носом в шею омеги. Они остаются в таком положении некоторое время, пока учащенное дыхание Чонгука не становится реже. Хихикая, Чимин ударяет его по плечу и фыркает: — Ты так хочешь этого. Чонгук быстро отвечает: — Ты бы видел себя прошлой ночью. Постоянно просил моего узла, — он звучит немного дерзко. Чимин думает, что же заставило Чонгука чувствовать себя таким виноватым. — Разве я сейчас прошу? И что ты сделал? Улыбка мгновенно исчезает с губ Чонгука. Будто он отказывается говорить. Спустя минуту неловкого молчания, Чимин решает продолжить эту тему. — Ты сцепился со мной, Чонгук? Чонгук вздыхает, прежде чем тихо пробормотать: — …Может быть. Но всё же, Чимин не уверен, почему он так пугается. В конце концов, именно для такого случая он взял ту таблетку — они ожидали чего-то подобного. — Малыш… — вздыхает он. — Всё хорошо, не нервничай. Ты сказал, что я просил, верно? Значит, я хотел этого. Ты не сделал ничего плохого. Но это, похоже, совсем не успокаивает младшего, который теперь яростно качает головой. — Нет, хён. Ты не понимаешь. Я причинил тебе боль! Чимин наклоняет голову. Он закрывает глаза, будто пытаясь вспомнить. — Я не помню, чтобы я испытывал сильную боль. — Но… Я клянусь, ты так плакал, и я знаю, что тебе не понравилось. Я это чувствовал! А. Теперь он понял. В глубине его сознания все-таки есть небольшой момент. Он помнит, хоть и плохо, и его взгляд смягчается, когда он прижимается к груди своего парня. — Это не было так больно, — бормочет он. — Но… — Конечно, было не совсем удобно, когда в твоей заднице узел. Чонгук морщится, но омега лишь хихикает и ласково гладит его по голове. — Но я не говорил тебе прекращать, верно? — Нет… Не говорил. — Видишь, тогда всё хорошо. Я бы сказал тебе остановиться, если бы это было действительно невыносимо. Я плакал не из-за боли, это просто было… Необычно. Он делает паузу, широко улыбаясь, в его глазах сияет любовь, как расплавленное золото под вечерним солнцем. — Я бы никому не позволил сделать что-то подобное со мной, понимаешь? Касаться меня вот так. Я доверяю тебе, поэтому отдаюсь, но иногда немного страшно терять весь контроль. Когда Чонгук застенчиво опускает голову и всё ещё ничего не говорит, Чимин хлопает руками по щекам младшего, ущипнув за них и заставив Чонгука посмотреть на него. — Я люблю тебя, Чон Чонгук. Всё ещё никакого ответа. Единственное, что ему отвечает, — это два сияющих глаза. Чимин хмурится, прежде чем игриво ударить другого по плечу. — Что за? Ты не любишь меня, щенок? Чонгук мгновенно садится, раскрыв глаза от шока, и быстро отвечает: — Конечно, люблю! Я очень люблю тебя, хён! Я люблю тебя больше всего на свете. Ты должен это знать. Да, он знает. Чимин не был бы здесь, если бы не знал. Сладко хихикая, он наклоняется поближе, чтобы оставить несколько невинных поцелуев на губах альфы. Чонгук пробегается ладонями по бедрам Чимина, задерживаясь в поцелуе дольше и играясь с языком омеги. Младший гладит и слегка сжимает задницу Чимина. Чимин мгновенно вздрагивает и рычит. Чонгук быстро убирает руки. — Больше никакого секса, — бормочет он, и Чимин смеется, прежде чем согласиться. — Ага. Пока никакого секса.***
Спустя несколько дней, Чонгук поддается просьбам Чимина и неохотно соглашается вернуться в город. Остаток дня Чимин взволнованно собирает свои вещи, не останавливаясь ни на минуту, потому что, боже, он наконец увидит всех своих друзей и семью. Это было так давно. Более месяца назад. — Вот, хотя бы надень это, — говорит Чонгук, прежде чем они выходят на улицу, и Чимин хмурится, протягивая руку. — Твоё худи? — Будет безопаснее, если ты будешь пахнуть мной. Люди не станут приставать к тебе, если на тебе будет запах альфы. Если честно, сначала Чимин противился. Он не очень любит прятаться за альфой, даже если это его парень. Ему никогда не приходилось. Но, поскольку Чонгук и правда волнуется, он лишь пожимает плечами и натягивает худи через голову. Он почти тонет в нём, и запах младшего щекочет его нос. Чонгук просто усмехается и ещё раз обнимает его. — Мило, — бормочет он в мягкую ткань, которая выглядит намного лучше на маленькой омеге. Однако когда они достигают окраины города, приятная атмосфера быстро сменяется нервной и настороженной тишиной. Чимин не был уверен, чего он ожидал, но определенно не той ужасной сцены, которая сейчас разворачивается у него на глазах. Город опустел, на горизонте не видно ни души. Всё было так до тех пор, пока они не зашли глубже в территорию Чон, где улицы были усеяны мертвыми и ранеными телами. Дети тихо хныкают, омеги прячутся по углам, трясясь, а альфы рычат на всё, что двигается. Все напряжены, и Чимин вздрагивает, когда болезненный крик отдается эхом в воздухе. Чонгук мгновенно притягивает его к себе. Его глаза пылают красным, а на кончике языка задерживается рычание, когда один из альф облизывает губы и пытается дотянуться до Чимина рукой. — Он занят. Не трогай его своими блядскими руками! — шипит младший. В то же время несколько детей поблизости начинают плакать, и один из старших, мальчик омега, пытается их успокоить, но сам дрожит, как сумасшедший. Его одежда разорвана и едва покрывает тело с синяками. — Чонгук-и… — шепчет Чимин, но младший просто качает головой и тянет его за руку, заставляя его продолжать идти. — Нет, хён. Мы не можем помочь им прямо сейчас. Просто… Старайся не смотреть на них. И не прекращай идти, хорошо? Это действительно опасно, особенно для омег. Но Чимин ничего не может с этим поделать. Он оборачивается в последний раз и видит, как мужчина подходит к ним и ударяет дрожащего мальчика, толкнув его на землю. Ахнув, Чимин пытается побежать к ним, но Чонгук быстро реагирует и тащит его за следующий угол. Раздаются пронзительные крики. Рука Чонгука всё ещё сжимает руку Чимина, омега медленно опускается на землю, закрывает уши руками и зажмуривает глаза. Чимин задыхается, когда в груди медленно нарастает паника, и чувство беспомощности душит его. Он ужасно хочет помочь этим бедным детям, но Чонгук не отпускает его, и это сводит Чимина с ума. Он слушает эти крики, словно хочет наказать себя за то, что не может помочь, но младший этого не понимает и ставит омегу на ноги. — Чимин, — говорит он как можно спокойнее, но Чимин чувствует ярость, боль альфы и то, как сильно он должен контролировать себя, чтобы не сломаться, как это делает Чимин. — Дыши, Чимин. Послушай меня и попытайся успокоиться. — П-Почему… Чонгук-и… Что случилось? — Здесь нет ни еды, ни электричества, всё разрушено. Мой брат и полиция напали на это место, и нам было просто… Невозможно защитить всю территорию, тем более, что за нами не так много людей, как обычно. Большинство выживших на нашей стороне — это омеги, либо же дети, и многие из них ранены. Мы не можем отправить их на смерть, поэтому отступили. Защищать территорию поменьше намного легче, даже если это означает, что мы не сможем защитить всех. Мы, по крайней мере, можем сделать хоть что-то. Вот увидишь, когда мы зайдем немного дальше, станет намного лучше. Он был прав. Чем дольше они шли, тем более нормальным было всё вокруг, хотя было странно видеть здесь так много вооруженных альф. Очевидно, что их загнали в угол, и Чимин чувствовал давление и напряжение вокруг. В то же время эти улицы, зданиям атмосфера были знакомы ему. Что-то, о чём он не задумывался годами, пока Чонгук не поднял руку и взволнованно не указал на здание вдали. — Вот, хён! Это наш новый дом! То, что он увидел перед собой, было не просто обычным домом. Это было его детство, высеченное на камне, построенное кровью сердец его родителей и запятнанное их смертью. Это было кафе, в котором он вырос. Воспоминания об объятиях и поцелуях, днях рождениях и мирных завтраках заполонили его разум. Больно, но все же согревало сердце. — Не плачь, — шептал Чонгук, сжимая его руку, давая силу, в которой он так отчаянно нуждался в этот момент. — Почему… Как… — Это была идея Юнги… Я не знал, что ты вырос там. Думаю, однажды я проходил мимо, когда был ребенком. Это было единственное пустующее здание, достаточно большое для всех нас, и мы можем использовать его, чтобы заработать денег. Поэтому… Это не только из-за тебя, но я думал, что ты будешь счастлив. Это… Была плохая идея? Ты грустишь? — Нет. Нет, малыш. Я не грущу. Это просто… Просто так великолепно — вернуться домой. Это было так давно, я не знаю, как реагировать. Я… Я никогда не смогу отблагодарить тебя за это. — Юнги и Намджун сделали большую часть работы, так что ты должен благодарить их, а не меня. Кроме того… Я бы ничего не ожидал от тебя взамен. Никогда. Ты — мой парень, это должно быть естественно, что я пытаюсь сделать тебя счастливым. Ты же делаешь для меня то же самое. Да. Это должно быть естественно. Но они оба прекрасно знают, что это не так. Не в этом городе. Из-за этого Чимин ещё больше осознает, насколько же ему повезло иметь такого милого и заботливого парня. Словно чтобы доказать ему, Чонгук мгновенно улыбается своей самой милой кроличьей улыбкой и тянет старшего за руку. — Пойдем, скажем привет Юнги и Тэ. Они не перестают спрашивать о тебе. Могу поспорить, они очень волнуются, потому что я не привел тебя домой раньше. С этими словами он тащит хёна к входной двери, где их уже ждет удивительная первая встреча. — О! Это Чонгук-и и Чимин-и! Они вернулись! Там, охраняя вход, с одной стороны стоят Дон и Кино, а с другой — дремлющий Хосок. Однако, увидев двоих, Дон вскакивает и радостно ударяет Хоби по затылку. Тот мгновенно пугается, начав размахивать пистолетом перед своим лицом. — Да, да! У меня всё под контролем, и я совершенно точно не спал! А… Понимая, кто стоит перед ним, Хоби улыбается и быстро опускает оружие, чтобы обнять своего друга. — Чёрт, Чимин-ииии! Ты наконец вернулся! Не пугай нас так, идиот! — фыркает он, и Чимин беспомощно машет руками, будучи не в состоянии ответить из-за удушающей хватки старшего. — Что ты сказал? Фыркнув, омега отталкивает его, нахмурившись. — Я сказал, что не могу дышать! — Что?! Ты всё ещё ранен?! — Не был, пока ты не начал раздавливать меня. Смеясь, Хосок похлопывает младшего по спине, затем открывает дверь и приглашает его внутрь. — Заходи, заходи. Добро пожаловать домой.***
Поначалу столкновение его прошлого и настоящего пугает, но как только Чонгук нежно толкает его вперед и Чимин открывает глаза, всё становится на свои места. Гости сидят за аккуратно украшенными столами. Джин занял своё законное место за стойкой бара на кухне, а Намджун занят беседами с небольшими группами альф, которые должны были охранять территорию. Тэхён ходит от стола к столу, принимая заказы и с легкостью общаясь, иногда сплетничая. Некоторые омеги следуют его примеру под надзором Юнги, который сидит в углу комнаты с бумагами, разложенными перед ним. Это больше похоже на секретную, но очень домашнюю базу. Когда Чимин и Чонгук заходят в кафе, он поднимает взгляд. — Хён… — тихо шепчет Чимин, не зная, как подойти к старшему после всего, что случилось, но Юнги принимает решение за него, когда встает и притягивает его к себе. — Добро пожаловать домой, Чимин. В тот момент с плеч омеги будто упало что-то тяжелое, и Чимин не сдержал слез, обнимая старшего в ответ. — Я скучал по тебе, хён… Спасибо, что всегда заботишься обо мне. Извини, что иногда я бываю таким идиотом. Посмеиваясь, Юнги гладит его по спине и, получив одобрительный кивок от Чонгука, успокаивающе потирает запястье о шею омеги, как делал много раз прежде, когда Чимину было плохо. — С чего взялись все эти нежности, а? — Ну… Потому что мы так много ссорились в последние несколько месяцев. Пока я был один, я продолжал думать, что жалею, что так злюсь на тебя. Мы всегда будем семьей, верно? Юнги широко улыбается, потрепав волосы младшего. — Конечно. Внезапно к ним подходит один из младших омег и смотрит на Чимина в едва скрытом изумлении. — Чимини-хён... — шепчет мальчик. — Как ты сделал свои глаза такими красивыми? Чимин удивленно моргает, готовясь ответить, но Юнги делает это за него. — Контактные линзы. Ты тоже сможешь купить их, когда станешь взрослее. Кажется, такой ответ удовлетворил ребенка. Чимин, однако, не уверен, как относиться ко всей этой ситуации. — Хён... Зачем ты это сказал? Серьёзное выражение лица старшего не успокаивает его растущее беспокойство. — Потому что люди становятся жадными, когда видят редкие вещи. — Значит, для них ненормально, когда глаза золотые? — Ну... — Юнги делает паузу, прежде чем погладить Чимина по голове, пытаясь успокоить его. — Ты всегда был особенным. Это не плохо, тебе просто нужно быть немного осторожнее. Я просто надеюсь, что золотой цвет твоих глаз означает, что ты очень счастлив, а не напуган.***
Остаток дня состоит из хихиканья и объятий с Тэхёном, который напрыгнул на Чимина, как только Юнги отпустил его. Теперь вместо болтливой омеги гостей обслуживает Чонгук, чтобы дать им немного свободного времени, и Чимин не может не смотреть на то, как альфа бегает туда-сюда между столами. Это мило и в то же время сексуально — видеть, как он работает. Он вздыхает и сразу же ахает, когда Тэхён внезапно наклоняется и сжимает задницу своего лучшего друга. — ...Тэ, что за хрень?! Тот просто невинно пожимает плечами и закатывает глаза, указывая на младшего альфу. — Прости, но у тебя уже слюна течет. Я не хочу, чтобы ты умер от обезвоживания. Кроме того, Юнги сказал мне проверить, в порядке ли ты. Глядя в непонимании, Чимин пытается следовать странной логике Тэхёна, но у него ничего не выходит, поэтому он просто наклоняет голову и беспомощно отвечает: — ...Чего? — Ну знаешь. На случай, если он сделал что-то глупое, пока у вас был небольшой медовый месяц, и если нам придется казнить его. В то время как челюсть Чимина падает, Чонгук внезапно появляется позади них и довольно сильно бьет Тэхёна по затылку. — Хватит беспокоить его. Я не сделал ничего плохого. Его тело в полном порядке, — фыркает он. Руки обхватывают маленькую омегу сзади, когда он затягивает Чимина в защищающие объятия, которые позволяют ему мгновенно расслабиться. — Кхх, — нахмурившись, Тэхён откидывается назад, чтобы взглянуть на парочку. В его глазах вспыхивает любопытство, и Чимин уже хочет застонать, просто думая о том, что может надумать себе Тэ. — Я удивлен, что ты вообще привел его домой, Чонгук-и. Я думал, что ты просто убежишь и где-нибудь спрячешь его. Вместо того, чтобы решительно отрицать это, Чонгук делает паузу, и его губы сжимаются в сожалении. — Чимини-и это не понравилось бы. — Так ты бы сделал это, если бы Чимин был не против? — ...Может быть. Тэхён смеется, Чимин бросает недоверчивый взгляд на своего парня, и Чонгук молча утыкается в волосы омеги, пока предупреждающий голос Юнги не заполняет комнату и не заканчивает их пререкания. — Чонгук-а. Перестань флиртовать и возвращайся к работе. Младший дуется, но нехотя отходит от Чимина, чтобы подойти к двери и приветствовать всех, кто заходит внутрь. — А! Джин-хён, особенный! — на это Чимин вытягивает шею, чтобы взглянуть. Когда Чонгук возвращается, его сопровождают трое детей, которых они видели, когда пришли сюда. Мальчик, которого жестко ударили, идёт рядом с альфой, в его руках лежит девочка и прижимается к его груди, а еще одного маленького мальчика несут на спине. В то время как Тэхён бежит за едой, Чонгук садит детей, прежде чем отдать спящую девочку Чимину, который мгновенно прижимает её к себе. — С-Сегодня я могу заплатить, — бормочет мальчик, когда перед ними ставят горячую еду, но Тэхён просто закатывает глаза, вырывает кошелек из рук ребенка и кладет его на голову мальчика. — Платить не за что. Ты же знаешь, особенным бесплатно, и тебе нужны деньги для чего-то другого, не так ли? — Ты копишь их на что-то? — спрашивает Чимин, и младший омега застенчиво опускает взгляд, прежде чем ответить. — Да... Я хочу покинуть это место вместе с моим братом и сестрой. Мы поедем на продовольственном поезде в один из больших городов на западе, но мне нужны деньги, чтобы у нас было где остановиться, пока я не найду там работу. Так называемый «продовольственный поезд» приходит раз в неделю. Он привозил все жизненно необходимые вещи, в которых они нуждаются, так как ничего не производят, кроме рыбы. Раньше были грузовики для доставки, но большинство из них не хотят въезжать в город, где полиция останавливает и забирает все, что у вас есть, по самым нелогичным причинам. Однако поездка на продовольственном поезде — довольно умный шаг. По крайней мере, он не охраняется так сильно, как улицы. Дверь открывается снова, и шумы становятся громче, в то время как сердитый голос девушки раздается в воздухе. — Эти ублюдки просто невероятны! Как будто бы этот город можно спасти... О чём, блять, они вообще думают?! Вздыхая, Юнги бросает острый взгляд на громкую девушку, которая оказывается очень возмущенной Шеннон. — Закрой рот, поняла? — рычит он. — Люди пытаются здесь работать. — Но, оппа! Ты не поверишь тому, что я услышала! Это правда смешно, и... Она замолкает, когда её взгляд и взгляд Чимина встречаются, и девушка мгновенно начинает визжать. — Боже, Чимин, ты вернулся! Чувак, ты выглядишь как... — она делает паузу, ухмыляется и обнимает Чонгука одной рукой. — Разве он не выглядит так, будто действительно хорошо провел время, Чонгук-и? Альфа рычит, а Чимин хихикает. — Эй, Шен. Ты тоже тут работаешь? Гнев возвращается к ней, когда она отмахивается и вздыхает. — Нет, не работаю. Я работаю в клубе рядом с главным домом Чон. Босс — придурок, а гости думают, что мы принадлежим им, но на самом деле это действительно хороший источник информации, — она снова поворачивается к Юнги. — И, чёрт, они действительно сделали это! Я слышала, как один из клиентов сказал, что поезда больше не будут приезжать сюда, потому что они превратили это место в зону военных действий! — Ни один?! — Чимин удивляется, и младшая девушка вздыхает. — Ну, тот, кто доставляет, будет приходить, но они не будут останавливаться на вокзале. Просто выбросят груз, проезжая мимо нас. Намджун и Юнги обмениваются взволнованными взглядами, Чонгук бледнеет и недоверчиво качает головой. — Я не понимаю. Почему мой отец допустил это? Ладно если бы это сделал мой брат, но, в конце концов, это мой отец принимает решения. Я точно знаю, что он никогда не превратил бы этот город в руины. Это не принесет ему никакой выгоды. — А... Насчёт этого... — вздыхает Шеннон. — Слушай, Чонгук-и. Я не хочу тебя пугать и не знаю, правда ли это, но я слышала, что твой отец мёртв уже некоторое время... — Что?! — Ну... Никто не видел его в последние несколько месяцев, и похоже, что твой брат завладел всем бизнесом. Твоя мать всё ещё жива, так что... Я не знаю. Сглотнув, Чонгук бормочет: — Тебе не нужно жалеть меня из-за этого. Мне всё равно наплевать на них. Моя настоящая семья здесь. Но Чимин видел, как он сжимает свои кулаки, и чувствовал противоречивые эмоции в альфе. Не сказав ничего, он просто кладет руку на спину младшего и успокаивающе поглаживает, пока не чувствует, как Чонгук расслабляется под нежными прикосновениями. — Тем не менее, — Намджун делает шаг вперед, всё ещё нахмурившись, когда переводит взгляд с одного человека на другого. — Совершенно очевидно, что Джонхён пытается запереть нас. Полагаю, он боится, что Чимин может покинуть город, и это может стать проблемой, если мы не будем осторожны. Поезд должен прибыть примерно через два часа, поэтому я предлагаю пойти туда и убедиться, что мы получим нашу долю. Все соглашаются, и через час они оставляют кафе на Дона и Кино, беря с собой небольшую группу людей, направляясь к станции. Обстановка снова меняется. Чистые улицы становятся более грязными, здания рушатся, и повсюду стоят разбитые машины. Некоторые из них были подожжены, некоторые все ещё горят, как и старые здания. Но даже в этом разрушенном мире люди всё ещё выживают. Они натыкаются на грязь и мусор, люди лезут на уличные фонари и грузовики и строят новые дома для себя. Чимин не может избавиться от ощущения, что всё это из-за него. Всё не вышло бы из контроля, если бы не одержимость Джонхёна. — Вот он! — внезапно кричит Тэхён, и да, там станция, и вдалеке можно увидеть приближающийся поезд. Юнги быстро отдаёт приказы. — Чонгук и Хосок, идите за мной, — двое кивают, и Чимин собирается следовать за своим парнем, когда Намджун тянет его назад. — Ты пойдешь со мной, Чимин. Тэхён, Джин и все остальные тоже. Затем они начинают бежать. Небольшая группа Юнги поднимается на вершину одного из самых высоких зданий, в то время как Намджун и другие бросаются к поезду и запрыгивают в одну из открытых дверей. — Пожалуйста... Мы не хотим никаких проблем, — отчаянно говорит один из работников, и Намджун понимающе кивает. — Просто идите вперед, мы разберемся здесь. Это всё наше, верно? Они кивают и оставляют их, когда Намджун предлагает всем взять столько, сколько они могут унести. Внезапно на улице раздается выстрел. Намджун ругается под нос. — Блять. Вот они и пришли. Будьте осторожны! Спрыгивайте, когда я досчитаю до трёх, и бегите! Чимин встает у открытой двери и задерживает дыхание. Холодный ветер пробегает по его коже, тянет его тело резко и неумолимо, пока Намджун ведет обратный отсчёт. Три. Два. Один. Они прыгают. С болезненным стуком и дрожащими коленями Чимин приземляется на землю. Ему потребовалось бы некоторое время, чтобы собраться с мыслями, если бы не Тэхён, который схватил его за руку и потянул вперед. — Не останавливайся, Чимин-и, просто беги! Беги за мной! Ещё выстрелы. Они почти добрались до узких улиц, откуда пришли, когда их догнали рычащие альфы в масках. Тэхён легко уклоняется от каждого удара, но Чимину не так везет, когда один из парней хватает его свитер и тянет на землю. Рыча, Чимин сопротивляется, но даже он недостаточно силен для того, чтобы вырваться из рук, которые его удерживают. Пока ещё один громкий выстрел не раздается в воздухе. Глаза парня сверху него мгновенно закатываются назад, и он падает на землю. Как и все вокруг. Задыхаясь, Чимин встаёт на ноги и смотрит наверх. Там, на крыше здания, рядом с Юнги лежит Чонгук и держит перед собой оружие. Их взгляды встречаются, и Чимин чувствует напряжение в груди, когда Чонгук использует связь между ними, чтобы подтолкнуть его и заставить бежать. Но в этом есть что-то теплое и нежное. Те же самые эмоции, которые он испытывает, когда они целуются или обнимаются, и в его голове слышится шепот Чонгука. — Всё хорошо, не бойся. Я с тобой. Я защищу тебя.***
К счастью, все благополучно вернулись домой. Измученные, они распаковывают всю еду, одежду и другие вещи, которые им удалось принести домой. — Эй, Джин-хён. Я голоден, — немного позже стонет Хосок, но старшая омега просто устало отмахивается. — Ни за что. Я не готовлю сегодня. Все мышцы болят. — Я приготовлю... — тихо бормочет Чимин, прежде чем зайти на кухню. Чонгук следует за ним. — Ты в порядке? На секунду Чимин останавливается, прежде чем вернуться к кастрюлям, избегая взгляда своего парня. — Да. — Ты врешь, — мгновенно отвечает Чонгук, и Чимин сердито морщит нос. — Не суй свой нос в моё эмоциональное состояние. — Ничего не могу поделать, хён. Я чувствую тебя, даже если не хочу. Когда они стоят в тишине, Чимин внезапно проводит рукой по своим рыжим волосам, отвечая дрожащим голосом. — Просто... Я чувствую, что это моя вина. Все страдают из-за меня, а ты... Ты убил человека из-за меня. Это именно то, чего я всегда старался избегать, так почему же все обернулось вот так...? Когда его руки начинают дрожать, Чонгук делает шаг позади него и берет тяжелую кастрюлю из его рук, прежде чем обхватить руками бедра омеги и притянуть Чимина ближе. — Перестань так думать, — говорит он, утыкаясь в мягкие волосы прямо за ухом Чимина. — Ты ни в чём не виноват. Ты всегда обвиняешь себя в самых нелепых вещах. Но боль не уходит, задерживаясь в их сердцах, и Чонгук вздыхает, разворачивая парня поменьше, чтобы посмотреть ему в глаза. На этот раз Чимин смотрит на него в ответ, прислонившись к стойке сзади. Чонгук инстинктивно двигается ближе, пока их дыхания не остаются на губах друг друга. — Что я должен сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше, хён? Наконец, на щеках Чимина снова появляется цвет, а в тусклых глазах — искра. И после минутного колебания он наклоняет голову и закрывает глаза. — Просто поцелуй меня, малыш. Дай мне почувствовать, что всё будет хорошо. И Чонгук целует. Его движения сладкие и медленные, когда он позволяет их губам соединиться, облизнув нижнюю губу Чимина, следуя за линией его зубов и игриво облизывая внутри. — У нас всё будет хорошо. Я обещаю. Чимин в отчаянии. Он отчаянно нуждается в этих сладких словах, любящих жестах и затяжных прикосновениях. Вскоре это всё, о чём он может думать, поэтому он двигается ближе, проводя руками по каждой части тела Чонгука, словно чтобы убедиться, что он настоящий, что он здесь. — А как же ужин... — затем шепчет он, когда Чонгук тянет его к закрытой двери кухни, но Чонгук просто пожимает плечами. — Ты устал, как и все. Они приготовят его сами, когда проголодаются. — Эй! Что вы делаете, — слышится позади них, но они просто поднимаются наверх и останавливаются перед комнатой. — Это твоя комната, — говорит Чонгук, и Чимин смотрит на него в замешательстве. — Мы не в одной комнате? Чонгук кивает. — Я знаю, что это странно после совместной жизни... Юнги сказал, что тебе может понадобиться личное пространство, поэтому... — Не понадобится! Удивленный эмоциональным взрывом, Чонгук моргает, пока Чимин не хнычет и не утыкается в руки альфы. — Я не хочу оставаться без тебя! Не сегодня... Чонгук тихо отвечает: — Хорошо, — прежде чем затягивает Чимина в свою комнату, где они сразу же засыпают.***
Чимин просыпается рано утром. Его мысли пустуют, и впервые он чувствует, что действительно может переварить и обдумать ситуацию. Чем дольше он думает, тем больше в его голове формируется план. Или что-то похожее на план. Он позволяет себе задержаться взглядом на спящем парне немного дольше, чем обычно, и омега встает и идет вниз по лестнице. Намджун и Джин уже встали. Чимин кланяется. — Доброе утро, — старший альфа кланяется в ответ, и Джин улыбается. — Чонгук всё ещё спит? — спрашивает Намджун, глядя на лестницу, и, даже не осознавая этого, Чимин улыбается. — Да. Но затем он начинает колебаться. Заметив сопротивление другого, Намджун откладывает книгу и теперь полностью сосредотачивается на омеге перед ним. — Такое ощущение, что у тебя что-то на уме. Чимин кивает, нервно кусая нижнюю губу, прежде чем сесть перед старшим. — Да... Я думал этим утром. Если я причина, по которой Джонхён сходит с ума и запирает нас, не будет ли легче, если я уйду? Может быть, он даже последует за мной и оставит вас в покое. Громкий шум заставляет их вздрогнуть, и когда Чимин оборачивается, он видит, что это Джин бросил нож на стол. — Даже не пытайся идти туда, Пак Чимин, — сердито шипит он. — Я не позволю парню нашего Чонгук-и жертвовать собой. Это просто безрассудно и глупо и разобьет сердце нашему малышу. Немного запуганно, но всё ещё решительно, Чимин продолжает. — Я даже не уверен, пойдет ли всё по моему плану или нет, но что если... Мне бы было безопаснее там, чем здесь? Разве это не было бы лучшим решением? Всем нам было бы лучше. Нахмурившись, Намджун откидывается назад, потирая нос. — Я не думаю, что понимаю, что ты пытаешься сказать. Не говоря ни слова, Чимин засовывает руку в карман своих джинсов и вытаскивает небольшую визитку, положив её на стол. — Подожди... Разве это не...? — Джин широко раскрывает глаза, подходя ближе, и Намджун медленно кивает. Взгляд падает на название компании, которое напечатано на толстой бумаге. — Чимин... Откуда, блять, ты это взял?