JJ

Джокер вернулся в логово только спустя сутки, за это время Джим уже должен был выяснить все отношения с Шерлоком. Но Джею всё равно было не ясно, что именно решит Мориарти, на что толкнет его Холмс. Может быть Джим уже собрал вещи в Лондон и ждет, пока придет Джокер, чтобы попращаться? Неожиданно для себя самого, Джей расстроился из-за этой мысли. Очень непривычно было ощущать привязаность к кому-то кроме Бэтмена, но к Мориарти Джокер уже привык. Каждое преступление становилось более горячим, каждое убийство более вкусным, каждый триумф был приятнее от того, что его можно с кем-то разделить. Мориарти был не просто охуенно классным, как та же Харли, от которой кому-то могло снести крышу, Мориарти был равным союзником по интеллекту. Эти мысли проносились в голове безумца, и ему захотелось вырвать глаза Шерлоку и сбросить его с обрыва, пока Джим не видит. Но Джей понимал, что это глупо. Шерлок был его Бэтменом, он был им нужен. Но в то же время Джей понимал, что у него с Бэтменом всё чуть проще, им не обязательно расставаться или оставаться «вместе», их игра бесконечна, она каждый раз повторяет то, что придумывал Джим для Шерлока. А всё потому, что ни Джей, ни Брюс, не захотят совершить суицид. Уэйн не сделает этого даже ради Барбары Гордон, Селины Кайл, очередного Робина… они не захотят делать из драмы — трагедию. Мысли еще бы долго себя не исчерпывали, если бы Джей не оказался перед дверью. Он представил, что уезжает из логова, в котором пробыл дольше всего, потому что там теперь тихо и нудно из-за контраста воспоминаний. Потом будет пару месяцев скитания по новым местам, Джокер чуть не убьет Харли, которая придет лечить ему мозги. Он ошибется в гениальном плане из-за того, что будет отвлекаться, а потом попадёт в Аркхэм, где просидит около года, если не сдохнет от скуки. Когда-нибудь он сбежит из Психушки и всё станет как прежде… Но до этого он будет скучать. Джей боится открыть дверь, потому что не хочет остаться без Джима, с ним слишком удобно. Джокер всё же открывает дверь, резко, уверенно, и заходит в комнату. Он видит Джима, который сидит на столе, спиной ко входу, и смотрит в окно. Очень тихо. Джей подходит к Джиму ближе и замечает как дрожат его плечи. Мориарти выглядит так, будто у него лихорадка или озноб, он молчит. Кислая мина и темнота в глазах выражают состояние, которое Джей мог бы сравнить с «жизнь — редкая гадость, у меня на неё аллергия». Джокер разрывает неведимую стену между ними, вклиниваясь в личное пространство Мориарти. Он упирается руками об стол, по обе стороны от Джима, и наклоняется вперёд, заглядывая ему в глаза. Смотреть Джокеру в глаза не любит никто, у людей от его маленьких зрачков, и страшного безумия, по коже бегут мурашки. Но это всё не имеет значения, когда Джей заглядывает в глаза Джима, потому что зрачки Джокера расширяются. С Мориарти всё не так понятно, радужка настолько темная, что можно усомниться в наличии зрачков. Этот взгляд — немой вопрос. Джеймс молчит какое-то время, а потом закрывает глаза. Джей с силой бьёт рукой на столешнице. Плохой ответ. Он отходит к окну и сам начинает рассматривать пейзаж ночного Готэма. — Я его прогнал. Джокер резко оборачивается к Джиму. — Прогнал? Джим ложится на стол и сворачивается в позу эмбриона. Он что-то мурчит себе под нос, а потом Джей слышит слова. Мориарти что-то поёт, в лучших традициях соседей Джокера, когда он гостит в Аркхэме. — Спооорить не будууу. Шеееерлок зануууда. Смеюууусь и рыдаю… Холмс умиираааает. В этот раз Мориарти действительно смеётся, но это вовсе не звон хохота, как у Джокера. Это и правда больше напоминает рыдания. В этот момент Джей понимает, что значит «прогнал». — Одной ночи хватит. Действительно, ты и Шерлок… Я и Бэтмен. Ахахаххахаха, — Джокера тоже охватывает истерика, его голос скрипит и режет слух, — Невозможно. Мы же не в сказке, как бы Джеймс Мориарти их не любил. Жить с детективом, ааххахахахах… можно ещё разные комнаты на вашей улице сделать, в одну входишь, чтобы заказывать преступления, а в соседнюю, чтобы их же расскрывать. Ахахахаха, представляю идиота, который перепутал комнаты. Или идиота, который обычно живёт с Шерлоком и вынужден наблюдать за тем, как вы едите яйца по утрам. Джокер начинает задыхаться от смеха и хватается за стену. Ему кажется, что он узнал самую нелепую вещь на свете, ему бы раньше такая глупость даже в голову не пришла. Проще было вообразить, как Загадочник и Пингвин вместе воспитывают детей. Джей падает на пол и хохочет уже там, пока сам не устаёт. Но остановиться у него получается не сразу, только спустя долгое время, пока Джим лежит без движения. Они оба не двигаются. Джокер смотрит в потолок и представляет, как бы жил в апартаментах Брюса Уэйна. * Джим уже почти три дня не делает ничего; он лежит, где можно лечь и смотрит перед собой с абсолютно пустыми глазами. Джей только бесится, он готов убивать. Именно этим он занимается на улицах. Всё, только бы успокоиться или отвлечься. Он возвращается домой, чтобы вновь молчать, даже не говорить самим с собой. Чтобы наблюдать за вариантом развития событий, который называется «он так плох, что лучше бы уехал в Лондон». Джею становится скучно, он достаёт свою косметику и начинает красить Джима. Он наносит на его лицо белый грим, красит губы в ярко-красный, подводит глаза, пока Мориарти просто лежит, не сопротивляется, но и не поддерживает затею. Спустя какое-то время Джеймс становится очень похож на Джокера. Он выглядит как кукла, которую выставили на аукционе. Джей уже готов разбить ему лицо от бессилия, но в комнату без стука заходят. — Пудинг? Этот голос даже Мориарти выводит из апатии. Оба мужчины приковывают свой взгляд к Харли, которая неловко мнется посреди комнаты. — Я слышала… Всё то бессилие Джокера сразу же обрывается, каждая клетка его тела готова уничтожить Харли Квинн. Она во всём виновата. Джей подрывается с месте и подходит к Харли тяжёлым шагом. С одного удара она падает на пол. Джей не успевает сделать второй, его ожидаемо останавливает Джим, хватая руку. Джокер быстро вырывает руку, бьёт снова Харли по лицу, а потом бьёт Джима. Ему надоели эти оба, ему надоело строить из этой ситуации что-то особенное, ему надоело ждать, пока они все выпутаются, будто каждый попал в сеть чувств по-настоящему. Джокеру не хочется верить в это, каждый из них — больной на голову, такими они и останутся. Харли достаёт револьвер и направляет на Джея. На секунду это отвлекает обоих, но Джим быстро подходит к Харли и вырывает из рук пушку. Джокер и Харли смотрят, как Мориарти берёт ствол в рот и стреляет. Звук выстрела оказывается не таким громким, каким должен быть. И Джокеру, и Мориарти, почти одновременно в голову приходит мысль о том, что пули не было. Джим пробует ещё раз, целясь теперь себе в висок. В этот раз подскакивает на ноги Харли. — Там есть пуля, — говорит она дрожащим голосом. Они с Джокером стоят рядом и боятся сделать шаг к Джиму. Он в одиночку играет в русскую рулетку. Еще одно нажатие ни к чему не приводит. Тогда Джей бросается на Джима и отбирает у него оружие, а потом целится себе в висок. На лице расплывается гадкая улыбка. Плечи трясутся от глухого смеха. — Ну что, поиграем, Джимми? — Пудинг! — Харли уже стоит в слезах, обращаясь к Джокеру. Джей стреляет один раз, ничего не случается. Потом он переводит револьвер на Харли, теперь он смеётся громче. — Ну же. Сделай это. Убей её. Джокер прекращает смеяться и смотрит на Джима. — Давай убьем их всех. Просто всех. Пусть горят в аду. Джей несколько раз стреляет в потолок, пока пуля наконец не вылетает. — Сегодня никто не умер, — кто-то из них просто констатирует факт. * — Айс Хемикал. Тут я был с Бэтменом. Тут я стал Джокером, насколько я могу помнить. Сюда я приводил Харли. Мориарти стоит рядом с ним, надев в этот раз фиолетовый пиджак, который они с Харли выбирали часов шесть к ряду, обойдя все самые дорогие магазины в центре Готэма. Джим думает, что фиолетовый — слишком вызывающий. Но в последнее время ему нравится. С того дня, когда он мечтал застрелиться, прошло много времени. Тогда он примерял на себя грим Джокера, тогда к ним вернулась Харли, тогда внутренняя энергия каждого из них чудом не подорвала весь город. — И часто ты водишь сюда экскурсии своим любимым жертвам? — Только если они соглашаются падать. — Не стоит бояться падения. Это просто полёт… Только с другой конечной точкой. Мориарти смотрит вниз, туда где стоит самый важный чан с химикатами в истории. Джеймса почему-то всё ещё интересует логика этого города, хотя пора бы уже привыкнуть ко странностям; на подобии той, что завод всё ещё стоит пустой, что тут нет охраны, что никто не убирает опасные вещества. Джим отлично понимал, почему Джокер был именно таким, какой он есть. В Готэме иначе нельзя, этот город действительно по всем краям сумасшедший, не то, что европейский глянцевый Лондон. Именно за это Мориарти его и полюбил, тут нет рамок от слова совсем. — Ну чтооо ж, — Джим с писком пропел эти слова, переводя взгляд на Джокера. Зелёные глаза напротив сияли, Джей казался змеем-искусителем, который знает, что будет хуже всего для человека, а еще знает, как убедить его совершить грех. Мысли Джокера почти оглушали разум Джима, ему на самом деле иногда казалось, что очередная волшебница случайно наделила их этим даром. Это слишком напоминало Шерлока, от этого сердце готово было разорваться. Но зрачки Джокера отвлекали, этот клоун по-прежнему мог похитить внимание кого-угодно и перевести его на себя. То, как сильно он хотел утопить Джима в химикатах заставляло Мориарти всё больше и больше этого хотеть. Это очень изменит его? Джокер обещал, что Шерлок навсегда покинет его голову. — Я тебе… мозги выжгу, — Джокер нервно перебирает пальцами, ему не хватает в руках какого-нибудь ножа, он стоит так, будто готов к нападению, но в его словах слышится не только угроза, но и краска какой-то нежности, будто он заигрывает. Джим только безумно улыбается в ответ. Эта фраза слишком похожа на него самого. Мориарти очень хочет прыгнуть. Он не хочет лишь одного — стать отражением Джокера. Он тоже после яда будет так безумно смеяться, он позволит себе? Улыбка Джима быстро пропадает с лица. Они уже друг для друга отражение. Не важно, кто именно отражается. Не важно в какой они одежде, есть ли на лице грим или это лицо уныло. Не важно чьи люди рядом. Не важно чья Харли. Не важно, кто больше любит своего героя. Не важно сколько лет сидели по дуркам. Они были одинаковыми ещё до встречи. Джим, Джей, какая разница… Лучше Джокер Мориарти или мистер Джей (мс), чем вечно бегать за Брюсом Холмсом. Мориарти снова оборачивается к чану с химикатами, становится на край, расставляет руки в стороны, вспоминая один важный прыжок, который он видел, а потом просто делает шаг вперёд. Джей видит это во второй раз в жизни, и в этот раз он мечтает, чтобы время шло быстрее, чтобы Джим падал скорее, чтобы он уже задыхался от этой кислоты. Прыгнуть так, как прыгнул за ней? Три, два, один… Джокер снова летит в химикаты, разнося свой смех по всем краям этого гнилого города.