" Тьма льется в жилах, пульс стихает.
И время повернулось вспять.
Жизнь тонко чувствами играет,
Я в бездну падаю, опять..."
В ночной тьме раздался крик. Сдавленный, пропитанный ужасом боли и некого безумия.
Рейх резко вскочил с кровати, весь покрытой нездоровой испариной. В ушах все гудело, словно только что рядом взорвались снаряды, а неподалеку мчались самолеты, разнося оглушительный вой смерти по воздуху. Липкая тьма давила на легкие, кости, кожу, обволакивала, душила немца, намереваясь убить повторно. Все мелькало, глаза словно были покрыты бесформенной, расплывчатой пеленой, все тело тряслось, как в лихорадке. Было ужасно холодно.
Полупрозрачные, длинные пальцы судорожно бродили по простыням, как будто что-то искали, какую нибудь опору, спасение от этого позорного чувства страха. Дыхание учащалось в такт быстрому биению сердца. Хотелось кричать, снова и снова, но голосовые связки словно онемели, не давая промолвить ни слова. Неужели так все и закончится?...
"Оно" было рядом, некий монстр из снов, он преследует его снова и снова по ночам. Он идет бесшумно, тихо, словно акула разрезает ночное пространство, ловко как кошка, пробирается через запутанные лозы тьмы, существо ищет его, его, Рейха, чтобы забрать с собой, неизвестно куда. И вот, "оно" здесь - стоит, смотрит на немца безликим "лицом", крадется, зная что бежать ему некуда. "Оно" тянет к нему свои черные, полупрозрачные дымчатые руки, безмолвно, тихо, словно играя.
Все внутри кричало от страха, руки тряслись с каждой секундой сильнее, а из пересохшего горла доносились рваные, хриплые звуки, молящие о помощи... и вот, монстр уже рядом, смотрит на него, почти дотянулся, чуть-чуть и схватит, затащит с собой во тьму! Рейх в страхе зажмурил глаза, все тело онемело. Это конец....
Но нет, вместо холодных, леденящих плоть и разум рук, нацист почувствовал теплое, даже как показалось горячие прикосновение, которое приятно обожгло кожу и чудесным образом успокоило нервную систему, слегка снимая напряжение. Рейх нерешительно приоткрыл глаза. Монстр исчез, его не было, вместо его, освещаемый мягким светом луны
через летящие, горящие белым отблеском пылинки, стоял СССР с сияющими во тьме глазами. Он смотрел на немца, на его бледное в лунном сиянии лицо, словно припудренное пылью звезд.
- Рейх... Ты как?...
Послышался во тьме голос, тихий и журчащий, словно ленивый весенний ручей пропахший свежестью и смолистыми шишками, словно шуршание крыльев бабочки, тихое-тихое, легкое-легкое, как майский тополиный пух, медленно порящий по весеннему воздуху...
- Все в порядке... - Тихо прошептал немец, не убедив своим ответом ни себя, ни Союза. - Все хорошо...
Горячая рука легла на холодный лоб нациста, заставляя батальон мурашек пройтись по коже, вызывая смешанные приятные чувства. Рейх уставился на коммуниста, взгляд которого приобрел тревожные краски. Союз провел шершавой рукой по щеке Третьего, на что тот сам не понимая своих действий прижался к горячей, большой кисти.
Монстра больше нет, он ушел, исчез, растворился словно призрачная дымка во тьме. Неужели это нечто прогнал Союз? - да, это он, чудище испугалось его...
СССР и Третий рейх замерли, смотря друг на друга, вглядываясь друг-другу в одинокие, со шрамами души... Кровь вновь замедлилась в жилах, сердце стучало все медленнее и спокойнее, словно океаническая буря, наполненная свирепым ветром и грозами, шатающая корабль который вот-вот и выйдет из равновесия, начала сбавлять свои обороты, успокаивая океан новым, легким ветерком.
- Кошмары?
- Да...
Этого ответа было достаточно коммунисту, чтобы уложить Рейха на свою кровать, нежно и аккуратно приобняв, успокаивающе гладить по голове, как мать малого ребенка, которому приснился плохой сон.
- Все позади... Это был просто плохой сон. - Шептал СССР, на что получал еле уловимое кивание.
- Я знаю, тебе страшно, это нормально боятся, страх - это обычное явление. - Снова еле заметный кивок. - Чего бы там не было, этого тут нет и не будет, оно
не реально, слышишь? Оно сюда
не выберется, понимаешь? - Тут Рейх уже не двигался, просто молчал - ни кивал, не отвечал, просто лежал, всматриваясь куда-то. - Даже если так, то я смогу тебя защитить, Рейх, смогу, слышишь? Скажи мне что услышал!
-J-J-a...* - Рейх терялся в словах, переходя с русского на немецкий.
- Что там было? Что было в твоем сне? - Рейх попытался выдавить из себя слова, но по неизвестной причине не смог. Союз устало вздохнул. - Хорошо, скажешь когда захочешь, а сейчас попытайся успокоиться.
СССР замолчал, поглаживая макушку немца, его тонкую талию... Рейх не сопротивлялся. Русский рассматривал в темноте хрупкий, тонкий силуэт парня, периодически поглаживая его острые, мягкие плечи, сам того не замечая ловя себя на мысли, что ему это чертовски нравится. Нравится ощущать под своей рукой чужую кожу, ласкать ее, отдавая часть тепла, чувствуя как приятный импульс бьет по сердцу. СССР пытался отбросить эти мысли, но не мог, ему оставалось лишь оправдываться перед собой и своими принципами, что это первый и последний раз, что этому всему есть причина... Правда какая?
Союз слишком увлекался, не понимая, что происходит с ним. Он уже не ощущал ничего похожего на приятельские отношения к немцу, нет, это было чем-то большим, чем-то более...
Безумным? Да, именно так. Он ощущал это безумие и неправильность того, что он делал, но не останавливался и заходил с каждым разом все дальше, после чего очень долго ругал себя, пытаясь восстановить ту тонкую потерянную грань рассудка. Что с ним делает этот немец?
Рейх успокоился, но все еще тяжело дышал, поднимая грудную клетку вверх-вниз, вверх-вниз, и так несколько раз. Он все еще чувствовал горячие прикосновения, и каждый раз невольно тянулся к ним, получая очередную порцию ласок. Нацист блаженно прикрывал глаза, когда грубые пальцы касались обнаженной чувствительной кожи, поглаживая ее, от плеч до лопаток. Рейх чуть не мурлыкал, когда длинные и изящные пальцы касались мягкими подушечками шеи, блаженно обжигая. Он не чувствовал такой жажды прикосновений не от кого, лишь только от Союза, только от него. Ах, что делал этот русский с его душой!
Третий рейх понимал, что что-то ощущает по отношению к СССР, но не мог понять... Ему казалось это каким-то преступлением, сумасшествием, неким манящим плоть и тело грехом. Он хотел понять что это, разобраться в себе, но не мог найти суть этого надоедливого ощущения... Глупый, глупый русский! Зачем он сводит его с ума? Казалось, за этот месяц они сильно сблизились, но он понимал, что СССР все также его ненавидит, презирает, но умело скрывает свою неприязнь...
Рейх устало прикрыл глаза, ощущая приятное тепло расходящееся по всему телу, словно весенние шустрые ручейки бегающие по земле, пробуждая ее от давней спячке. Немец чувствовал, как это тепло проникает в каждую клетку его тела, как плавно стучит сердце, словно ласковая волна горячего моря, опускающаяся вверх-вниз, лаская своим теплым голубым языком песчаный берег.
Тук... Тук... Тук...
Мысли в голове летят, медленно и плавно, словно хлопья снега, тихо-тихо, мягко садясь на землю, окутывая мир облачной пеленой, отражая в себе небо. Мысли летели медленно и плавно, словно шатающиеся на ветру дикие травы, шебурша своими листьями, подпевая в такт тихому голосу земли... Казалось, время застыло, все вокруг легло вспять, лишь биение двух сердец жило в этой комнате, только им обоим не подвластен бег времени.
Тук... Тук... Тук...
............
***
- Хей, коммуниста кусок, ты куда собрался, а? - Послышался недовольный голосок из дверного проема.
- Туда куда надо, тебе то зачем?
- Тц, поинтересоваться уже нельзя... Тем более, ты на часы смотрел? - Рейх смотрел на СССР, сердито откусывая кусок от зеленого яблока.
- Думаешь, я боюсь темноты? - Рассмешил. - Рейх лишь сильнее оскалился смотря на собеседника. - Ой, да ладно тебе, когда ты так смотришь, даже начинаю чувствовать себя неловко, ха-ха... Ты ведешь себя так, словно моя жена, боишься отпустить.
- Ничего подобного! И-иди куда хочешь, мне нету дела! Просто такой идиот, везде приключения найдет. Если ты упадешь и что нибудь сломаешь себе или на тебя нападут, не зови меня, я не собираюсь тащить такой кусок дерьма, и вообще, помогать!...
- Во первых, помощь нужна в основном тебе, во вторых, с чего ты вообще взял что что-то произойдет, это простая встреча, ничего более.
- Иди уже, надоел... - Рейх вновь недовольно откусил яблоко, провожая мужчину краем глаз в которых читалось беспокойство.
- Прощай,
зайка, вернусь поздно! Не скучай! - Крикнул вслед Союз, выходя на улицу, едва вовремя успев закрыть дверь как в него полетело то же самое, недоеденное зеленое яблоко, сопровождаемое нежными прощальными словами - " Да пошел ты нахер, шутник чертов! "
Когда Союз скрылся из виду, Рейх грустно перевел взор на закрытую дверь, тихо-тихо прошептав -
- Пожалуйста, будь осторожен, дурак....
Внутри все сжалось, словно ушла какая-то незаменимая часть. Хотелось броситься за ним и вернуть, только бы он никуда не уходил, остался здесь, в теплом доме, рядом.... Рейх чувствовал недоброе, в этот вечер что-то произойдет...
***
Вот, уже закончилась встреча, и СССР возвращался обратно, неспешно идя по пустынной улице. Ветер завывал с каждой секундой сильнее, разнося пыль и остатки дряхлой листвы по городу, а по углам в свете фонарей мелькали тени, тихие, беззвучные, словно безликие фантомы. Казалось, в этой ночной тьме, город выглядел как-то таинственно зловеще, словно он впитал в себя весь гнев и боль его обитателей, и если прислушиваться к этой мертвой тишине, можно было услышать плачь и звуки разбитых сердец. Дымно-пепельные облака печально бродили по небу, пряча за собой мерцающие белые звезды.
Послышались шаги, они были неспешные и легкие, слегка шаркающие по поверхности асфальта. СССР обернулся, готовясь к чему угодно, но... Позади ничего не было, только белая, лохматая собака с глубокими карими глазами, в которых словно таилась вселенская мудрость. Пес стоял, смотря в глаза мужчине, казалось, этот взгляд истощал такую задумчивую печаль, словно он вобрал в себя всю грусть этого огромного мира. Этот мудрый взор, несущий в себе тайны Древнего Египта, который был пропитан пряным запахом звездной ночи, прожигал нутро мужчине. Русский не мог отвлечься от этого зрелища... Он словно смотрел в бездонную, темную бездну, видя в ней свое отражение.
Тем временем пес стал приближаться, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, переходя на бег. СССР не понимал что происходило, последние что он ясно помнил, скрежет лап по асфальту и печальные глаза собаки, теперь даже не похожие на человеческие, о нет, совершенно не похожие... Резкая боль в районе грудной клетки, мужчина даже не успевает понять что произошло, но чувствует, как ноги подкашиваются, а собака которая резко бросилась на него, сбивает его на землю...
В груди почувствовался импульс боли, так сильно, что невозможно было встать. По телу разносится жар и что-то обжигая, стекает на землю. Это была кровь... Пес лежит на нем, не шевелясь и не дыша. Его белоснежная шерсть окрашивается в багровый, а свет в приоткрытых глазах тускнеет, в конце концов умирая окончательно...
Дыхание Союза сбивалось, а тело пробивала дрожь. Он ощущал, как силы его покидают, кровь течет все медленнее и медленнее, а мысли все тяжелее и тяжелее, падают неторопливо и медленно, словно песчинки в ленивых песочных часах. Густая кровь движется медленно, толчками бьет по вискам, а холодный ветер все сильнее завывает, превращая пыль и листья в острые кинжалы.
- Прости, Рейх, кажется я сегодня не вернусь... домой...
И тьма окутала его взор, а в далеке раздавалось тихое эхо, нарастающие с каждой секундой, оно говорило его имя... Сердце стучало все медленнее, и медленнее...
Тук...... Тук...... Тук...... Тук....
И СССР почувствовал, как провалился в бездну.
(Шутка про то что он умер и конец фанфика еще актуальна, а?)
(Если "он" это я, то это даже не шутка ~Вой)
P.S - Автор тоже решил помереть
