Моя вечность

      Их было слишком много.       Мы держали оборону, как могли, но ежесекундно Я видел, как погибали мои воины, как погибали мои верные последователи, как умирали мои лучшие товарищи. Мы сопротивлялись изо всех сих, продолжая держать оборону, но наши запасы иссякали на глазах. Правительственные войска превосходили нас в численности и силе, исход был очевиден для всех. Это был наш последний грандиозный бой за свободу и независимость. И мы его проиграли.       Они прорвали ворота и устроили хаос внутри. Множество хорошо обученных и одетых воинов сметали на пути всех, кто только смел им препятствовать. Я знал, кого они искали.       Меня.       — Чхан-си! — Я отразил удар одного из противников, обернувшись вокруг себя, вспорол ему живот, быстро соображая, откуда может прилететь следующий удар. — Чхан-си!       Чхан-си был чуть поодаль от меня и отбивался сразу от двух солдат. Убедившись, что на моём пути нет преград, Я метнулся к нему, помогая одолеть врагов.       Я любил Чхан-си и не мог дать ему умереть в этой глупой битве. Мы с ним прошли через многое, но никогда не разлучались, всегда были рядом и не важно, что происходило вокруг. Хоть мы и скрывали наши отношения, всё равно всегда находили время для уединённых встреч.       Пот стекал градом по моему лицу, но ярость, которая бушевала во мне, придавала мне сил. Я яростно отбивал удары, наносимые врагами, не чувствуя усталости. Адреналин во мне бил ключом, но что-то внутри подсказывало, что нужно закончить всё это и постараться вывести отсюда Чхан-си. Пусть это будет трусостью с нашей стороны, но зато мой любимый будет жить.       — Чхан-си! — Резанув второго воина по горлу, Я шустро повернулся к любимому, — Слушай меня внимательно. Сейчас ты быстро пробираешься к восточному выходу, Я прикрою тебя и последую следом. Эта битва проиграна, мы не сможем выйти из неё живыми, а Я не хочу, чтобы ты умирал.       На лице Чхан-си отразилось непонимание.       — Ты приказал всем уходить?       — Нет, всем нам не выбраться отсюда. Милый, это война, а на войне нужно кем-то жертвовать.       — Я не понимаю тебя… Ты говоришь, как самый настоящий трус.       — Чхан-си! — Злобно прорычав, Я отразил удар спереди, тут же проткнув нападающего. Чхан-си сделал тоже самое, стоя ко мне спиной. — Не смей со мной спорить! Отправляйся к выходу, это приказ!       — Но…       — Не спорь!       Подтолкнув его чуть вперёд Я снова принял вызов от очередного государственного воина. Моё дыхание было сбитым, мышцы рук стали стальными, в голове крутились мысли о том, что мы должны дойти. Обязаны дойти.       Присматривая в сторону, куда ушёл Чхан-си, Я отбивался от врагов, помогал своим товарищам, которые остались в живых, наблюдал за ситуацией и медленно двигался в ту же сторону, к тем же самым воротам.       Чхан-си оставалось совсем немного до безопасного расстояния, как Я заметил посреди нас фигуру в чёрной мантии. Это был полководец, его называли Тенью Правителей. О нём ходили слухи, им все восхищались. Ким Юнг Мин заметил, куда направлялся Чхан-си, и последовал за ним. В панике Я огляделся и увидел лук, который валялся на мёртвом теле бывшего лучника. Подскочив к нему, Я подобрал его со стрелой и, натянув тетиву, выстрелил прямо в Юнг Мина. Только тот как знал, что в него летит стрела. Увернувшись, он обернулся, и мы встретились с ним глазами. Его взгляд был тяжёлым и тёмным, словно на земле наступила вековая ночь, погрузив всё в бездонную чёрную яму. Усмехнувшись, он что-то словно прошептал губами и, одёрнув подол плаща, пошёл в мою сторону, ловко уклоняясь от солдат. Я понимал, что нельзя дать ему добраться до Чхан-си, нужно было что-то делать.       Если Я убью его, то эта битва не будет проиграна, мы выйграем и армия врага нас послушает, когда увидит его голову на моём мече. Но для того, чтобы убить его, Я должен его увести отсюда.       Закусив губу, Я развернулся и метнулся к крестьянскому дому, что стоял недалеко от эпицентра. Расталкивая бойцов, попутно пытаясь защищаться, Я выбил ветхие двери и влетел внутрь, зарезав по пути одного из государственных воинов. Но не успел Я оглядеться, как следом за мной зашёл Ким Юнг Мин, самодовольно улыбаясь.       — Вот мы и встретились, неуловимый Хён Гон Нэ. — Он прошёл чуть глубже, не сводя с меня взгляда. Кончик его меча противно скрябал по полу. — Я наслышан о тебе и твоих проделках.       — Правда? — Чуть пятившись назад, Я издал ответный смешок. — Тогда, ты должен был слышать о том, что в бою мне нет равных и, зайдя сюда, ты обрёк себя на смерть, Ким Юнг Мин. Я отправлю тебя на тот свет, затем отправлю следом всех тех, кто заставляет простых людей страдать!       — Неужели? Ты сам хотел стать частью нашего мира, но завалил все экзамены. Поэтому ты так обозлился, что собрал столько бедных крестьян сражаться за твою обиду?       — Такой, как ты, не заслуживает никаких объяснений.       — Знаешь, мне нравится ломать таких, как ты. Сильные, независимые, вы считаете, что вам все горы по плечо. Но Я сломаю тебя, как ломал всех остальных. Ты заплачешь и поймёшь, каким слабым являешься на самом деле.       Его слова задели меня за живое. Прорычав, Я сделал выпад вперёд, атакуя первым, но Юнг Мин с лёгкостью отразил мою атаку, как и следующую и последующую. Он отбивался от всех моих выпадов, от всех ударов снизу и сверху, сохраняя на лице такую раздражающую улыбку, которая злила меня ещё больше. Полный ненависти к нему и ко всей этой ситуации, Я атаковал всё стремительнее и напористее, пока не почувствовал, что мои силы заканчиваются, а Юнг Мин всё с такой же лёгкостью отражал мои атаки. И тут Я понял, что он ни разу сам не нападал на меня в ответ. Он выматывал меня, чтобы Я не смог продолжать бой.       На долю секунды задумавшись над этим, Я дал осечку и позволил ему выбить меч из своих рук. Издав смешок, Юнг Мин метнулся ко мне и, с какой-то нечеловеческой силой, вжал меня в стену дома.       — Как ощущения, победитель? — Услышал Я его тихий голос у своего уха, а затем почувствовал дикую боль. Он укусил меня в шею, сомкнув на ней челюсти. Руками прижав тело к стене, он лишил меня возможности хоть как-то двигаться. Сильная, жгучая боль сковала нервы, Я замер в безмолвном крике, испытывая вперемешку страх, ужас и боль. Он продолжив сжимать челюсти, доставляя всё больше и больше страданий, пока Я не почувствовал, что все ощущения постепенно отходят на второй план, что ноги мои слабеют и перестают держать меня. Вскоре Я полностью обмяк в его цепкой хватке.       Оторвавшись, он отпустил меня и Я рухнул вниз по стене, с трудом держа на весу голову. Его губы, подбородок и шея были перепачканы моей кровью. Кровь стекала на броню, затекая под неё. Я же ничего не чувствовал кроме головокружения и слабости.       — Что? Уже не такой дерзкий, как ранее? — Присев, он поднял мою голову за подбородок вверх. Я одарил его презренным взглядом, стараясь сфокусироваться на его лице. — Надо же, до сих пор считаешь себя непобедимым? До сих пор считаешь себя сильным?       Рассмеявшись, он отпустил меня и поднялся.       — Сейчас Я покажу тебе, что это не так. — Повернувшись ко входу, он спокойно прокомандовал, — Заводи.       Собрав остаток сил Я заставил себя поднять голову и посмотреть, что происходит. Спустя пару секунд Я увидел правую руку Юнг Мина, который вёл…       — Чхан-си-и… — Слова вылетели каким-то хрипом из моего рта.       Чхан-си выглядел весьма потрёпанным и побитым, но в глазах до сих пор горел этот огонь, который показывал его готовность сражаться, но его руки были связаны, а оружие изъято.       — Красивый юноша, не находишь? — Юнг Мин подошёл к нему и, переведя взгляд с меня на Чхан-си, провёл рукой по его щеке. Я дёрнулся, скатившись спиной по стене набок. Сил совсем не оставалось для того, чтобы контролировать тело.       — Не трогай его… — Снова вырвался какой-то сип заместо привычных твёрдых слов.       — Признай, что ты слаб, Хён Гон Нэ.       Схватив Чхан-си под локоть, он грубо подтолкнул его ко мне.       — Даю тебе три секунды на это. Раз.       Я смотрел с дикой ненавистью на этого ублюдка, желая вонзить в него все мечи с поля битвы, но ничего не мог поделать.       — Гон Нэ, не надо, ничего не говори ему!       — Два.       Мой Чхан-си выглядел смелым, но он был напуган и Я это знал. Я это видел. Он мысленно прощался со мной. Я чувствовал его, словно он касается моих губ, моей шеи. Его тайный внутренний мир был открытой книгой для меня, которую Я безумно любил.       — Три. — Юнг Мин поднял меч и одним взмахом распорол живот Чхан-си, от чего тот, выплюнув кровь, упал на колени. Он смотрел на меня до последнего, пока его взгляд не остекленел, и он окончательно не упал на пол.       — Нет! — Я попытался подползти к нему, но совсем не мог двигаться. Даже мой крик был похож на шёпот. — Нет, нет, нет!..       Присев передо мной, Ким ухмыльнулся.       — Я сломал тебя.       По моим щекам потекли слёзы. Мир для меня перестал существовать. Я не мог оторвать взгляда от стеклянных глаз Чхан-си, не мог побороть себя перестать думать о том, что так хочу взять его за руку, пока она ещё тёплая, так хочу в последний раз прижать к себе и коснуться его пока что мягких губ. Я впервые в жизни дал слабину и заплакал, словно был маленьким мальчиком.       — Тебе повезло, что мне удалось сделать это. — Оголив свою руку, генерал задумчиво осмотрел её. — Миру нужны такие исторические герои, как ты. Поэтому, глупо будет тебя убивать, Гон Нэ. Я дам тебе жизнь и вернусь за тобой через пятьдесят лет, чтобы взять с тебя должок за этот дар. — Проведя лезвием по коже, он вспорол себе руку и, перевернув меня на спину, стал поливать пульсирующей кровью мои губы. Закрыв глаза Я попытался зажмуриться, кровь капала на всё лицо. Зачем он это делает? Почему он не убьёт меня? Я хочу отправиться вслед за любимым! — Пей! — Заставив меня открыть рот, он стал капать кровь туда. — Как только силы вернутся к тебе и мой дар полностью овладеет тобой, ты должен будешь покинуть эти земли, сменить себе имя и ждать моего прихода за тобой. Если вдруг ты ослушаешься, то Я найду на тебя управу, поверь мне.       Выпрямившись, он завернул руку подолом от плаща и, взяв меч, вышел из дома. Следом за ним вышел его помощник.       С силой перевернувшись, Я приоткрыл глаза, чтобы вновь увидеть моего любимого, но тут же провалился в пустоту.