***
Мидорима размышляет о том, как мало хорошего в том, что звонит Акаши. — Мидорима, — говорит его бывший лидер. Я хотел бы попросить тебя о встрече с участием тебя, меня и Фурихаты-куна. Ты можешь взять Такао-куна. — Что. — Можно в это воскресенье. Это будет неформальная встреча, не нужно особо наряжаться. Мы могли бы пообедать, а потом сходить на показ фильма. — Ты предлагаешь мне двойное свидание? После долго молчания на другом конце, Акаши вовращается к разговору, — Да. Фурихата-кун думает, что мы должны проводить больше времени с другими парами. — О Господи, — со скандальными нотками говорит Мидорима. — Нет. Такого никогда не случится. — Мидорима, — Акаши говорит с угрозой. Ему никогда не нравилось неповиновение. — Заставь Куроко. Он и Кагами уже и так дружат с Фурихатой, разве в этом не больше смысла? — Да. Смысл есть. Но ты хотел бы на двойное свидание с Кагами? Хорошо, это очко в его пользу. Объективно все Чудеса были склонны согласиться с тем, что Кагами был очень похожим на Чудо человеком, по сравнению с другими людьми, и он был хорош для Куроко. Но было немного удручающе иногда видеть человека, который обыграл их в баскетбол. Особенно, когда баскетбол не был возможностью скоротать время. — Я спрошу Такао, — неохотно соглашается. — Но я ничего не обещаю.***
Такао, столкнувшись с вопросом: — Хотели бы вы пойти на двойное свидание с Акаши и его парнем, — смеется. Примерно три минуты. Он смеется так сильно, что вынужден удерживать себя от падения, а затем смеется до хрипов, заставляя Мидориму беспокоиться о его здоровье. Когда Такао, наконец, перестает смеяться, вытирая слезы, когда его хихиканье стихает, он торжественно смотрит на Мидориму и говорит: — Я лучше вырву свои глаза.