Всего лишь оруженосец - 1

      Заозерье тонуло в шорохе медленно осыпающейся в садах золотой листвы, пахло яблоками, первой осенней прелью и грибными пирогами. А еще — известью и морилкой для дерева, свежими стружками и раствором, терпким потом и конским навозом, соломой и глиной, полнилось веселым гомоном дружно работающих на перекладке стен замка мужиков, окриками кухарки, гонявшей этих мужиков от пирогов, выставленных остыть на грубо сколоченные столы. Ворота замка были широко распахнуты, и по мосту то и дело проезжали подводы, груженые камнем и досками. В эти ворота и вошли трое в темно-серых балахонах храмовых магов.       Из-за суеты их не сразу и заметили. А даже когда заметили — не обеспокоились. Храмовые маги — это вам не деревенский дурачок, полюбопытствовать явившийся, такие зазря не ходят, только по делам. Вот и правда: эрла-рыцаря спросили, мол, поговорить надо, дело к нему есть. Дорогу им указали: на задний двор, там эрл-то, мечом махать изволит.       Правда, до самого двора маги не дошли. Эрл-рыцарь уже шел им навстречу, хохоча над чем-то во всю глотку. В две глотки: рядом с ним шагал такой же полуголый, мокрый от выплеснутого после тренировки на потное тело ведра воды, чернявый оруженосец. Оба остановились, заметив магов, и эрл, сняв с плеча тяжеленный двуручник, поприветствовал служителей Бесхвостой Матери вежливым кивком и поинтересовался, щуря густо-синие глаза:       — Что понадобилось в замке Ревалир уважаемым жрецам?       Вернув приветствие, старший из троицы выступил вперед.       — Слухи до нас дошли, благородный эрл. О вашей победе над двенадцатирогим драконом.       — Быстро они, — фыркнул эрл, встряхивая мокрой гривой. — И что же говорят эти самые слухи такое, что вас привело сюда аж из самого храма?       — Слухи по земле ветром носятся, — тактично откликнулся маг. — О том, что такого старого дракона простым оружием не возьмешь, к примеру. О том, что его только магией победить и можно.       Эрл и оруженосец переглянулись и одинаково ухмыльнулись.       — Слухи врут, уважаемые. Я вот своими ушами, — эрл показательно дернул означенными ушами, поставив их торчком, — своими ушами слыхал, что дракон тот скоро и сам бы издох от старости и несварения. Он, понимаете ли, обожрался как раз и маялся животом. Еле выполз из пещеры, бедолага. Мне только и оставалось, что милосердно добить его.       — Чем же? — деланно удивился маг. — Слышал я, чешую у таких драконов обычным мечом не разрубишь...       — Так у меня и не обычный, — эрл передвинул могучий двуручник так, чтобы маги могли его рассмотреть во всей красе. — Это меч моего отца, а тому достался от его отца. А где уж дед его взял — я и вовсе не ведаю. Этим мечом и они десятки драконов усекли, и я их дело продолжаю. А магия... Бесхвостая Мать, увы, обошла меня своим даром. Так что пришлось честной сталью гада укокошить. Потом, правда, и меч долго правил, такие зазубрины на нем были.       — Вы уверены, эрл? — маг наклонил голову на бок, разглядывая меч. — Наговоры-то свежие... Я бы сказал — совсем недавние. Нет ли в вашем окружении кого, в ком дар не угас по случайности?       — Мы похоронили ее всего с месяц назад, — помрачнел эрл. — Так что опоздали вы, уважаемые. Старая Марртина ушла к Прародителю-Хвостатому и Бесхвостой Матери, да упокоят они ее душу в вечно цветущих полях!       — Печальная весть, печальная... Да будет посмертие ее души добрым, — приличествующий случаю жест у мага вышел вполне искренне, а вот после он прямо спросил: — Но, помнится мне, в вашем замке кто-то еще при храме бывал? Кажется... Да, кажется, мальчишка Иррчи? Не ваш ли это оруженосец нынче?       Чернявый и желтоглазый юноша, усмехнувшись, шагнул вперед.       — Вы ошибаетесь, уважаемые, ну какой же из меня маг? Да и при храме я только воспитывался первые семь лет своей жизни, уж будь у меня дар, наверное, не выкинули бы пинком под хвост за ворота?       Маги внимательно осмотрели и его, так же, как осматривали меч. Да, не было в этом крепком, плечистом и жилистом парне ничего от мага. Где смирение для молитв и медитаций, без которых невозможно развивать дар? Где готовность сидеть над книгами, затверживая зубодробительные магические формулы? Да такого только пусти — он же библиотеку разнесет, так и плещет из него дурная юная сила, неуемная энергия.       — Я всего лишь оруженосец, уважаемые, — юноша поклонился и снова отступил на шаг за спину своего эрла.       — Видно, и впрямь ошиблись, — вздохнул маг. — Но вы, эрл, если вспомните... Может, какая вдовушка над мечом шептала?       Эрл искренне расхохотался:       — Может, и шептала, да не над этим, уважаемый, а над тем, что я в меховых ножнах ношу!       Обратно к воротам слегка смущенных и раздосадованных неудачей магов сопровождал этот самый хохот.       А еще — короткий перечеркивающий жест чернявого и его же чуть слышный шепот, простой отворотный наговор, который знает каждая деревенская девка, чтоб нелюбого ухажера отшить:       — Иди-катись падалицей, через порог, через воротину, забудь сюда дороженьку. Ветер веет, имя завеет, трава растет, быльем имя мое прорастет.       И уходили три храмовых мага, с каждым шагом от ворот замка уверяясь все больше, что никакой такой магической силы в обитателях его не найдено и, наверное, отродясь не бывало.              Проследив, что они уже пересекли мост, эрл тихо спросил:       — Ты уверен, Иррчи? Ведь в храме тебя обучили бы гораздо большей магической премудрости, научили правильно распределять...       — Простите, мой эрл, — нахально перебил его Иррчи, улыбаясь. — Но я сказал им правду и ничего кроме правды. Я — всего лишь ваш оруженосец. А мага, которым я мог бы стать, выставили за ворота храма промозглым осенним утром десять лет назад. Кто знает, что с ним сталось?