Баба Лиза колдует

Наше время. Одна из многочисленных студий Москва-сити. Им обоим в глаза светил теплый свет софтбоксов, а объективы камер, вместе с холодным взглядом режиссера еще больше усугубляли обстановку. Кресла казались жутко мизерными и оттого — неудобными, словно алкаш дядя Вася стащил их с детского сада. В добавок ко всему, на одном из них красовалась надпись «Дудь лох на 1500 лет» — оставленная одним из последних гостей, чью фамилию лучше не произносить вслух. Да и локация сегодня ужасная — фиолетовые стены жутко выводили из себя. — Ну, собственно и вся моя биография. Вот такое вот тяжелое детство. — Спасибо, Кирилл. Было очень интересно. Чуть приподняв бровь и скрывая весь шок от происходящего произнес журналист. — Переходим к следующему вопросу. — Стоп. Камера. Резко отрезал режиссер. — Нет, мы не переходим ни к какому следующему вопросу! Не пе-ре-хо-дим! — Почему? — Неуверенно спросили оба. — Потому что у нас какая-то хуйня сегодня получается, а не интервью! Почему я слышу чавканье все время? Это кто там жрет за кадром уже 20 минут, а? — Взмахнув руками из которых тут-же вылетел сценарий крикнул глава съемочного процесса. Затем он подозвал интервьюера и они вместе отошли в сторону. — Скажи мне, Юра. Ты чего сегодня не рабочей стороной своей сидишь на камеру? — Так, она это… Работает сегодня, картошку капает. Осень же. — Тебе бы шутить все, да?! Я тебе сказал, не стану я еще один проект со стендапом открывать. И хватит на эту тему, заколебал уже. Сторона не та, это ладно. Подписчиков у нас много, потери не заметим. Но какого хрена у нас гость не тот! — Так, хороший гость же, Владлен Палыч. Юрий начал искать информацию о госте в сценарии, быстро перелистывая помятые страницы туда сюда. — Ну вот, вот же! Украинский рэпер, автор песен, участник творческого объединения Gazgolde.- Поняв, что гениальное описание не подействовало, Дудь включил все свои журналистские навыки на полную. — Кирилл зовут… Имя красивое. — Красивое значит? Да он же псих, посмотри на него! — Покосившись на парня произнес режиссер. — Ну… Ну какой нахрен гуляш, ты объясни? — Так красный, Владлен Палыч. Мы проверяли. — Какая к черту магия, какой зеленый чай? Какие тазы, какие хореографы. Ему в психушку надо, а не к нам. Все, давай нахрен вызывай этот дом куку и пусть они его забирают отсюда куда подальше. — Размахивая руками твердил мужчина. — Ну Владлен Палыч, а как-же вопросы, интервью. Вот у меня вопрос следующий: В каком лифчике ходит Kyivstoner? — О! Подняв палец к верху протяжно вымолвил режиссер. — Передается значит эта ерунда воздушно-капельным! Ты сам с ним поедь еще. Проверься. А мы тут с хлоркой все помоем. Юрий грустно вздохнул, затем развернулся, натянув на лицо улыбку и двинулся в сторону репера. Вдалеке полушепотом послушалось «или сожжем нахрен». -Кирилл, приносим свои извине… В памяти журналиста это был единственный случай, когда он не успел закончить мысль. Его перебили. — О, мать пришла! Радостно крикнул Незборецкий, смотря в сторону двери. — Похавать взяла? В этой их Москве даже икры у мажоров не украсть. — Пояснил он продвигаясь навстречу женщине. — О, королевский краб! Мой любимый. … Съемочная команда еще несколько минут наблюдала за парнем, который с удовольствием ел вырванные из журнала листы и запивал водой из вазы. Затем, уставший глава съемки, стерев пот со лба и принялся учить юношу, как правильно чистить крабов. К слову, со скоро прибывшими медбратьями, больные породнились достаточно быстро.