Одни лишь звезды знают. Невозможное возможно II.

      Проверив уровень кислорода за бортом шаттла, Линдонн, не снимая защитного шлема, вышел наружу. Осмотревшись по сторонам, он обратил взор на поцарапанный и помятый экспедиционный челнок. Злобно пнув ногой по железяке, он громко выругался. Кроме сбора данных и проб, в добавок предстояло починить рацию и связаться с Октавиусом или другими группами, чтобы те пришли на помощь. Капитан обошёл шаттл, проверяя целостность обшивки.       Блок орбитальных двигателей и реактивная система управления, небольшие крылья шаттла были в порядке, если не считать их обшарпанности. Правда, с правой стороны элевоны отсутствовали. Видимо они отлетели, когда они сносили кромки деревьев или того раньше, на горной гряде. Больше всего пострадало днище и возможные из-за этого неполадки в системе управления. Вернувшись к шлюзу, служившим входом в шаттл, он обнаружил Арлина присевшего на землю, его рвало. Так организм омеги справлялся с последствиями пережитого стресса и страха. — Другого места не нашел… — раздраженно бросил Линдонн, смотря на рвотные позывы брата. Ответа не последовало. Арлин облокотился спиной о фюзеляж шаттла и вымученно прикрыл глаза. Последовав примеру брата, капитан отключил защитный гермошлем и впервые вдохнул воздух чужой планеты, не почувствовав никакой существенной разницы. Словно они и вовсе не на Тигле, а на Земле или Адларе, или еще какой-нибудь другой плане с кислородной атмосферой. — Хватит придаваться отдыху, вставай и приводи шаттл в рабочий вид! Сумел его угробить, так будь добр, теперь его починить! — ни найдя ничего умного и утешительного, выдал Линд. — Получается, это я его угробил? — горько усмехнулся парень, не открыв глаз. — Ты знаешь, еще кого-то кто был в кресле пилота? — съязвил Линдонн, осматриваясь по сторонам.       Место, на которое они приземлились, выглядело до безобразия устрашающим. Скрюченные темно-фиолетовые, местами черноватые деревья не имели листьев. На их изогнутых ветках свисали полуметровые лианы-шнуры. Сухая потрескавшаяся земля, была покрыта сине-коричневым налетом, словно мелкая пыльца, разлетевшаяся и осевшая на земле. Кое-где лежали камни валуны среднего размера, отполированные до блеска. Падающий солнечный свет отражался от их поверхности, словно те были зеркалами. Никакого водного объекта или животного организма в радиусе десяти метров не наблюдалось. Даже насекомых или птиц. Было тихо как, если б они прыгнули в открытый космос без скафандров. — А не ты ли все время не давал мне пилотировать, удерживая мои руки? — подал голос Арлин, некоторое время спустя. — Ну, давай поговори у меня еще, кто кому мешал! За то время что ты на Октавиусе, ты только и можешь, что доставлять всем неудобства и неприятности. Оранжерею напомнить? — не остался внакладе капитан.       Линдонн включил портативный навигационный прибор и сверился с местом их расположения. Прибор показал, что они в тридцати километрах от заданной им координаты. — Замечательно, — выдал он, разговаривая сам с собой. – До цели придется топать ножкой. Вставай! Ты сюда не на отдых прибыл!       Подняв усталые глаза на брата, Арлин нехотя встал. Место действительно было пугающим. Интересно куда попал Анхэль и другие? — У нас приблизительно полтора суток, чтобы добраться до нужного места и вернуться к шаттлу. Здесь, практически нечего изучать. Кроме конечно этих жутких деревьев и гор за ними. — Это не простые горы… — Что ты имеешь ввиду под словом «непростые»? — Видимо они состоят из такой горной породы, которая способствует глушению и отражению любого сигнала. Именно поэтому, на сканере и радаре не было, никаких гор. Система была уверена, что впереди равнина. Нужно взять пробы горной породы, чтобы Алан смог ее изучить. — Без тебя знаю… — отмахнулся Линд от совета ненавистного ему человека. — Но прежде чем отправляться в неизвестном направлении, нам нужно починить рацию и проверить в рабочем ли состоянии шаттл. — Ты сказал нам? — Хорошо, мне! А Вы, капитан, можете смело оправляться вперед на поиски приключений. Я же остаюсь здесь, чинить рацию. — Да ты должно быть шутишь? Что бы я оставил тебя здесь одного, а сам ушел? — Вы чего-то боитесь, капитан? Или же боитесь, что, починив шаттл, я свалю и оставлю вас тут одного?       Какие-то два широких шага и Линдонн уже прижимал Арлина к фюзеляжу шаттла, перекрывая тому локтем кислород. — Господи, как же я тебя ненавижу! Твое существование отравляет не только воздух, которым мы дышим, но жизнь многих людей! — Арлин пытался убрать сдавливающую горло руку, но тщетно. Он то и дело хрипел, пытаясь глотнуть воздуха. До ушей Линда доносились обрывки слова, которое могло означать одно «Отпусти!». — Когда же ты поймешь, кто ты и где твое место?       Он отпустил брата, и парень тот час же рухнул на землю, схватившись за горло, громко кашляя.       Немного придя в себя после удушья, Арлин услышал привычный пикающий сигнал от персонального коммуникатора. Слегка охрипшим голосом парень ответил на вызов друга. В том, что это был Анхэль, не было никаких сомнений. — Арлин, Арлин… — затараторил парень. — Как вы там? Почему не доложили на мостик как приземлились? У вас все хорошо? Почему с вами нет связи?       Он бы еще долго задавал вопросы, пока Арлин слушал и молчал, держась за горло. На шее красовались красные пятна, а внутри чувствовался дискомфорт. Немного откашлявшись, он хотел было сказать что-то, но коммуникатор был наглым образом отобран. — Это капитан, Линдонн Готтер, Ларсон, я полагаю? — сказал Линд, отходя чуть в сторону от сидевшего на земле Лоттэ. — Так точно, капитан, Готтер! Почему с вашим шаттлом нет связи, капитан? — У нас произошла небольшая поломка, но младший лейтенант Лоттэ, обещал все исправить. Пока связь можно держать только через личный коммуникатор. — А с вами точно все в порядке? Почему Арлин не ответил? — обеспокоенно поинтересовался друг, будучи, находясь на противоположной стороне планеты. — Скажем так, он сильно облажался, — Линдонн подошел к Арлину и поднял того как котенка за шкирку, направляя во внутрь шаттла. — Теперь он занят починкой рации и ему некогда вести беседы. Будь добр, передай коммуникатор старпому. — Хорошо, — ответил Анхэль, прибывая в очень непонятном состоянии.       Взяв коммуникатор, старпом получил от капитана всю нужную информацию. Пообещал быть на связи в любое время и если нужна помощь, то непременно пошлет за ней. На счет помощи капитан отказался, сказав, что все не так серьезно. Рацию починить можно, а если и нет, то без нее постараются подняться в космос в указанный день. После окончания разговора, коммуникатор остался при капитане. Через него было возможно связаться с Октавиусом, но он этого не сделал, оставив это на старпома.       *** Спустя несколько часов в южном полушарии.       Потратив пять часов на сон и, продрогнув окончательно, лагерь шаттла OS-21 решил выдвигаться на задание. Чтобы быстрее согреться, пришлось подогреть похлёбку, которую они приготовили, как только прилетели. Позже встало Солнце. Оно было не бело-желтое, как на Земле, а холодных синеватых тонов. Алан пояснил, что, скорее всего, вся растительность от синего до фиолетового цвета именно по этой причине. Всё зависит от механизмов, с помощью которых инопланетный фотосинтез усваивает свет своей звезды. Хотя цветки у причудливых растений, растущих вокруг в достаточно большом изобилии, были разного окраса от желтовато–белого до красно–фиолетового.       За проведенные несколько часов на планете в ожидании рассвета, животных крупных видов Октавианцы не заметили. Впрочем, данные предварительного изучения и фотосканирования планеты перед высадкой это подтверждали. В основном, лагерь беспокоила разного рода мелкая живность. Анхэль уже успел повизжать из-за того, что чуть не наступил на ящерку местного обитания. Чем – то она напоминала крокодила в миниатюре и питалась какими-то четырёхкрылыми насекомыми.       После своеобразного завтрака, Алан проверил, кто водится в местном водоёме. В воде он обнаружил скопление мелких сиреневых медуз по типу земных Олиндиас формоза, но только немного мельче. В заводи Алан и Анхэль обнаружили местных ужиков не более метра длинной, тонких и скользких. Их черноватые тела переливались всеми оттенками жемчужно – фиолетового цвета. По дну ходить было опасно, поэтому далеко парни не заходили. Местами дно было усеяно колониями мелких иссиня – черных ежей. Понятное дело, к ним лучше не соваться. Однако, любопытство взяло вверх и Анхэль чуть не напоролся на этих ежей. Хорошо, Алан выручил и придержал, прочитав целую лекцию по безопасности поведения в незнакомой местности. Орсен сидел на берегу и с хитрым прищуром смотрел, как эти двое самозабвенно копаются на дне водоёма, собирая первые образцы. — Парни, хорош, возиться, — не вытерпел Орсен. – Соберём эти образцы позже, перед отлётом. А то пока вся эта водная растительность дождётся в своих контейнерах отправки, погибнет. — Да, идём, ты прав, — согласился Алан, бросая своё занятие.       Ребята собрали в лагере всё необходимое для сбора информации и выдвинулись в путь. Предстояло пройти до горного массива и вернуться обратно. Возможно, придётся останавливаться на привал, поэтому, старпом настоял на том, чтобы взяли всё необходимое. На первый раз далеко отходить не стали, однако, увиденного хватило с избытком.       Первое, что поразило исследователей помимо цвета, вся растительность имела причудливые формы. Нередко, увиденные растения напоминали отдалённо земные. Да и цветовая гамма совсем другая. Превалирующий цвет листвы и цветов от светло-сиреневого до тёмно-фиолетового поражал своим разнообразием оттенков.       Самым часто попадающимся видом крупной растительности было дерево — Бараскус, напоминающее земное колбасное дерево. На Канерро такие деревья имелись в огромном количестве, за исключением цвета самого дерева, поэтому Алан решил дать ему тоже название «Бараскус», так как на Канерро именно там их называли. Плоды дерева напоминали орехи арахисы – переростки. В большинстве случаев плоды росли в парах или тройках по всему дереву. Плоды эти, видимо, были съедобны, так как группа заметила на деревьях мелких животных, напоминающих земных обезьян. Обезьянки юрко сновали по ветвям, собирая плоды. Однако, Орсен, как командир группы, запретил всем питаться незнакомой пищей, чтобы не допускать отравлений. Сначала плоды нужно изучить и протестировать в лаборатории, а уж после в рот класть.       Были на Тигле и другие деревья не менее вычурных форм, но Бараскус было самым распространённым в этой части планеты. Привлекло внимание октавианцев и другое дерево, немного меньше бараскуса, но по своей вычурности могло вполне с ним конкурировать – Одемоновое дерево*. Невысокое дерево с красновато – синеватыми цветками, которые походили на ёршики для посуды или можно сравнить цветки дерева с ершиком, которым чистят камины. Листья растения были твердые, узкие и длинноватые. Их мясистая основа являлась питательной кладовой для цветов и будущих плодов. Дерево высотой до пятнадцати метров. Карлик по сравнению с бараскусом. Как заметила разведгруппа, опылялось оно за счет местных птиц, напоминающих летающих ящериц.       Анхэль же, со свойственным всем омегам любопытством интересовался цветами, населяющими эту территорию. Его поражало их многообразие цветов и форм, не говоря об ароматах, которые они источали. Алан же смотрел на них как на очередной экземпляр для исследований. Свечковидные орхидеи-каллы, иначе говоря, Форфаллусы (это название пришло Алану в голову сразу, как только он увидел цветы), представляли собой низкие растения с жёсткими длинными стеблями тёмно-фиолетового цвета, росли пучками и недалеко друг от друга. Сами цветки находились посредине и росли каждый из своего ствола. Скопление этих цветов походило на выставку вазочек в магазине посуды. Обладая один цветом, красноватым или желтоватым, они имели разные размеры и высоту посадки. Именно по этой причине, цветки смотрелись как вазы на витрине.       Была у форфаллусов ещё одна особенность: они светились в темноте. Эту особенность разведгруппа смогла заметить в ночное время, когда, сидя у костра, вдалеке, сквозь путаные стволы растений и кустарников, что-то светилось. И этим светящимся маяком оказались – цветы форфаллуса. Ночью они светились изнутри, словно как ночники в тропиках. Мечтательный Анхэль предположил, как будет романтично сидеть среди таких цветов влюблённой паре. Запах у цветка мягкий и не навязчивый, а потому не беспокоил окружающих. А вот размеры форфаллусов впечатляли, они довольно-таки большие. Орсен измерил точный размер одного такого растения через ручной сканер. Оказалось, цветок почти два метра.       Посреди всего разнообразия форфаллусов, Анхэль отыскал ещё одно причудливое растение. Алан запретил подходить к растению ближе чем на метр, так как тот напоминал кучку свернутых в спираль травинок голубоватого цвета. Каждый такой пучок высотой около пятидесяти сантиметров слегка сочился. Сок этот не проявлялся просто так. Алан утверждал, что сок ядовит и растение таким образом охотится. Стоит любому насекомому сесть на траву, пробуя на вкус сладковатый сок (такое предположение сделал ксенобиолог), как тут же спиральки соседних травинок раскручивались и сжимались вновь, намертво удерживая жертву. Сначала насекомое погибало от сока. Сам сок начинал разъедать жертву изнутри. А после травинки впитывали то, что оставалось. Странная форма жизни. Не так ли? Собственно Анхэль убедился в этом сам, когда увидел собственными глазами, насколько теория Алана была верна. Некое подобие мухи, обманувшись запахом, присело на травинку, после чего было съедено растением.       К тому же Фолкет обратил внимание и осторожно взял образец ещё одного необычного цветка. Внешне оно напоминало большую ромашку. Только лепестки её к солнцу были повёрнуты белой, изнаночной стороной, а с краёв свёрнуты к середине. Фиолетовые тычинки в самом центре чем-то напоминали семечки подсолнуха, только не уплощённой, а круглой формы. Алан сказал, что это цветы Коррṓли. Его зеленовато-синие листья напоминали листья самого подсолнуха, только крупнее.       Помимо того, что Алан помещал в контейнеры образцы всех растений и цветов, что находили, Орсен успевал брать пробы воды из появлявшихся ниоткуда мелких ручейков. Во что бы то ни стало, разведгруппе необходимо было найти питьевую воду. Он собирал и производил замеры предварительно, естественно, просканировав всё на различного рода заражение и радиоактивность. Уже в лаборатории Алан сможет их изучить, а пока предстоит только собрать.       Анхэль предложил старшим альфам не брать сейчас всё и сразу. Можно пока обойтись видеосъёмкой и нафотогравировать всё, что видят. Ведь визуальная информация, тоже даёт достаточно много для исследований. Тем более, что всё взять в спец. контейнеры не удастся. Алан и Орсен согласились. А потому делегировали это важное поручение его автору – самому Анхэлю. Мол, сам предложил, сам и делай! Тот немного поворчал, но достал видеорегистратор и, настроив его на режим съёмок, приступил к работе.       ***       Каждый раз, пока Алан и Анхэль загружали найденные образцы в специальную крио-камеру на шаттле, Орсен пользовался моментом и связывался с Октавиусом. По мимо пройденных координат, отчёта о проведённой работе и самочувствии, Орсен интересовался как там поживает его ненаглядный Хэлси. Тот всегда был рад слышать своего альфу и неизменно говорил, как любит, скучает и ждёт «домой». — Смотри, слюни не пусти, — шутливо дразнил Алан, когда связь с Октавиусом у Орсена прекращалась. — Алан, тебе легко так шутить, а я уже соскучился по нему. Знаю же, что он без меня спать не может. Да и сам я засыпаю быстро лишь благодаря усталости. Если бы так не выматывался, не мог бы спать, как и он, — на полном серьёзе ответил Орсен. Кому – кому, а ему сейчас было не до шуток. — Да, ладно, не сердись, — успокаивал Алан. – Скоро встретитесь, прояви терпение. Ему сейчас так же тяжело, как и тебе. Так что, если тебе будет легче, то полетим на Октавиус, сразу, как только вернёмся с гор. — Хорошо бы! А то скоро буду на деревья кидаться, – прогудел Орсен и пошёл собирать вещи для дальнейшего путешествия. – Главное, чтобы нас ничего не задержало.       ***       «Для значительной части исследуемой территории характерно слабое оледенение. Сплошной растительный покров отсутствует. В большом количестве преобладают красноватые игольчатые низкорослые растения. На предгорном участке суши, развивается растительность, в виде мелких травинок с плотными шершавыми, а местами с шипами, листьями; также встречаются группы лишайников серо-синего цвета. Наличие снега не мешает скудной растительности расти и развиваться. Складывается впечатление, что это морозоустойчивые породы растительного мира Тигла. Снежный покров не глубокий. Земля покрыта мелким гравием тёмно-серого цвета, но встречается и красная мраморная галька, которая была обнаружена недалеко от замершего водоёма.       Вблизи горы, на удалении от центра исследуемой зоны, были обнаружены следы неизвестного животного. Отпечатки следов напоминают птичьи, точнее сказать, куриные лапы, следовательно, можно предположить, что обладатель следов земноводное существо, так как на следах, оставленных на снегу отчетливо видна плавательная перепонка между пальцами.       За время пребывания в координате T. 022. I/G/LE разумных существ не обнаружено. Температура воздуха за последние четыре часа упала на несколько градусов и составляет - 27°С. Климатические условия существенно не изменились. Исследуемый квадрат не представляет особого интереса. Через несколько часов, разведка окрестных зон продолжится. Разведгруппа переберётся на 10 километров западнее. Возможно там, будут стоящие материалы для исследования…» — Чем занимаешься? — спросил Орланд, заглядывая в мини планшет Мейера.       Буквально час назад, они вернулись на шаттл, после трёх часов проведенных на холоде. Орланд к ним присоединился, когда Джоэль связался с ним по рации, чтобы тот захватил несколько контейнеров для образцов. Удалось заполнить только три мини контейнера и наполнить их растениями, мхом и лишайниками. Мраморная красная галька, также нашла свое место в пластиковой коробочке. Ничего интересного, кроме чьих-то следов они не обнаружили. Следы шли от замершего озерца до горной стены, а после, словно по волшебству, исчезали. Мейер запустил дрон, чтобы тот снял горную стену в поисках продолжения следов, но, к сожалению, все оказалось впустую. Словно обладатель таинственных следов испарился, или, скорее всего, имея крылья, улетел, но куда? Это для всех осталось загадкой. Именно поэтому было решено передвинуть точку исследования. — Пишу в дневник, чтобы после облегчить себе задачу с составлением отчёта, — ответил Мейер, дописывая последнее предложение. — Ты что-то хотел? Орланд кивнул. — Джоэль решил поработать шеф-поваром, не хочешь отведать его стряпню? — И что у нас сегодня на ужин? — смеясь, отозвался картограф, откладывая планшет в сторону.       Парень пожал плечами, говоря, что сам без понятия, над чем там колдует начальник службы безопасности. Выйдя из шаттла, они оба направились к тент-платке, в которой Джоэль разместил дорожную кухню. На жаровне в металлических контейнерах подогревалась еда. Он стоял рядом и грел руки, приятно щурясь, глядя на огонь. Запах в палатке стоял потрясающий. Морозный воздух Тигла сливался с запахом мяса и ароматом специй. — Проголодались? — спросил начальник службы безопасности, услышав хруст снега под ногами своих друзей-исследователей. — Слушай, так вкусно пахнет, — сказал Мейер, будучи действительно голодным. С самого их прилета, у них не было и минутки для перекуса. Все это время они бродили в округе в поисках нового и интересного. Благо светлое время суток позволяло. — Надеюсь и на вкус тоже, а то не хотелось бы животом мучится, — недоверчиво произнес Орланд, поморщив носом, при этом хитро улыбаясь. А у самого слюнки потекли, жуть, как хотелось поесть. — Орланд, для тебя всегда найдется сухой паёк! — не отвлекаясь от процесса созерцания огня и помешивания в контейнерах еду, шутливо отозвался Джоэль. — Да я же пошутил… — начал было оправдываться парень, видя, как Джоэль начал наглядно перекладывать из третьего контейнера содержимое в соседние два.       Мейер громко рассмеялся, наблюдая за наигранной вредностью начальника службы безопасности и растерянностью второго пилота. — Парни, ну вы чего, я же пошутил, — в третьем контейнере еды практически не осталось, она вся перекочевала в соседние два. Это что, он сегодня голодным останется? — Один раз мне довелось отведать гиуали*, знали бы вы, сколько часов я после провел в туалете, — смеясь, начал Мейер рассказывать историю из своего прошлого, когда он проходил практику, будучи ещё зеленым студентом Академии. — Меня и ещё нескольких ребят заслали на Цифей*, где местное население угостило нас блюдом под названием гиуали. После того как я с друзьями по несчастью отведали это блюдо, а оно было вкусным, надо заметить, поход в туалет нам был заказан. Мы несколько дней из него не вылазили. Можно сказать, дежурили у дверей. — Он громко рассмеялся, вспоминая всю комичность ситуации. — И тебе, Мейер, приятного аппетита, — сказал Орланд, когда наконец-то получил свою порцию. Слушать истории о туалете во время еды, не вызывало у него особого желания. Джоэль сжалился над вторым пилотом и переложил еду обратно в его контейнер. Он занял место возле жаровни, и они принялись ужинать.       Тушеное мясо с солатубером* из консервных банок на морозном воздухе и живом огне, казалось самой вкусной едой, которую пробовали они все. За время ужина, они рассказывали друг другу смешные истории из своего детства и юношества. Мейер оказался богат на такого рода истории. И не мудрено, он, наверное, один из команды, который в свои 24 года уже облетел все известные галактики и планеты вместе взятые. Его родители тоже были учёными, поэтому маленькому Мейеру ничего не оставалось, как перелетать с одной планеты на другую, следуя за своими родителями. Всё свое время он проводил за изучением местностей и составлением карт.       Орланд Майерс же не мог похвастаться длинным списком путешествий. Он родился и вырос на Земле. Выучился в Академии на военного пилота. Незадолго до службы на Октавиусе, он поработал пилотом на частном звездолёте малого радиуса действия. Иными словами, он работал в службе охраны частного лица, у некого Оделия Рогге-Мориц, властного, независимого, высокомерного омеги, который любил власть, наверное, больше самого себя. Но так же этот омега, будучи уже в годах, любил молодых альф, и, несмотря на то, что был замужем за ни менее властным и корыстолюбивым человеком. Подарив мужу единственного отпрыска — омегу, он предпочел больше не рожать, а занялся своим бизнесом. Словно их семья сильно нуждалась в дополнительном доходе.        Майерсу довелось тесно познакомиться с этим омегой. Но, к сожалению любовников омега менял, так же быстро и часто, как если бы на его туалетном столике заканчивались духи. С тех пор, Орланд предпочитал более зрелых и опытных омег, а не девственников, коими были, к примеру, Диллан или тот же Анхэль.        Муж омеги знал обо всех похождениях младшего супруга, но ничего сделать не мог. Их брак существовал по договорённости, поэтому никто не испытывал искренних чувств друг к другу.       Перрин, оказался очень компанейским парнем, несмотря на его ответственный вид — начальника службы безопасности. Ему удалось рассмешить ребят, рассказав несколько смешных историй, которые произошли с ним во времена студенчества. Его кулинарные способности были оценены по достоинству, и это несмотря на то, что он всего-то смешал две консервы. Орланд даже пошутил, сказав, что Диллана, их кока на звездолете, следует заменить на Джоэля. Еда у того получается куда вкуснее, чем у омеги.       После ужина Джоэль угостил всех странным напитком. Секрет приготовления, которого, он так и не выдал. Напиток был насыщенного красного цвета, словно кровь, сладковатый, чувствовался вкус апельсина и мёда. Но ни того и другого на шаттле не было, а значит начальник службы безопасности, что–то скрывает.       Оставалось три часа перед тем, как тигловские сумерки их настигнут. Прибрав за собой, они перебрались на шаттл, решив перелететь на другую площадь разведки.       Шаттл OS-22 перелетел западнее, выбранной ранее координаты, и приготовился к встрече ночи. Ночевать остались внутри челнока, во избежание обморожения всего чего только можно. Перед отбоем они связались с Октавиусом и доложили об обстановке. Также Джоэлю удалось поговорить немного с Дунканом без лишних ушей. — Скучаешь? — поинтересовался Перрин, говоря тихо, чтобы ребята не подслушали. Он вышел в хвост шаттла, и промежуточная шлюзовая дверь отгородила его от оживленно беседующего Мейера и Орланда. — Есть немного, — также тихо ответил Дункан. — Немного? — в шутливой интонации переспросил альфа. — Очень сильно, — послышалось на другом конце коммуникатора. Перрин был просто уверен, что омега покраснел, произнося эти слова. В последнее время Дункан, хоть и шёл на контакт, но некая преграда в их отношениях все ещё существовала. Один раз Джоэлю удалось украсть поцелуй омеги, после чего тот долго не мог поверить, что его поцеловали. Омега был, конечно, рад и счастлив, но после случая в прошлом, решил, что переходить к более серьезным вещам, он еще не готов. А Джоэль и не настаивал. Он принял условие омеги и терпеливо ждал. — Я тоже очень-очень сильно по тебе соскучился. — Слышал, что вам не особо интересное место попалось для исследований, — решил сменить тему разговора штурман. Он находился у себя в каюте, забравшись с ногами на кровать. На корабле было вечернее время, его смена закончилась, поэтому он отдыхал. Услышать голос Джоэля было его мечтой, за последние пары часов, но сам он стеснялся связаться, думая, что тем самым отвлекает от важных дел. — Думаю, оно было бы интересным, если ты полетел со мной. На этой короткой, длинной в неделю, высадки мы не закончим. У нас ещё три месяца впереди. Думаю, как-нибудь мы слетаем сюда с тобой вдвоём. Только местечко нужно выбрать потеплее. Тут жуть как холодно, — рассмеялся Джоэль. И услышал тихий ответный смех. — Буду, рад, если получится. — В этом можешь не сомневаться. — Джоэль… — Дункан притих, собираясь с мыслью. Перрин ждал, не перебивал. — Я хотел сказать, будь там осторожен. И береги себя. И…— омега снова замолчал. — И? — Поскорее возвращайся…— с придыханием произнес Дункан и кажется, он покраснел ещё больше. — Постараюсь, — ответил Джоэль, а после тихо добавил: — Люблю тебя…       С минуту никто из них не говорил, каждый слушал дыхание друг друга. Первым прервал молчание альфа. — Тебе нужно время, чтобы в это поверить, да? Но знай, что я не отступлю! Отдыхай, Дункан. — И ты тоже, не забывай об отдыхе. До связи… — Ага…       Связь оборвалась, а улыбка на лице альфы говорила, что нельзя падать духом. Рано или поздно омега вылезет из своей раковины и сам к нему потянется. А сейчас Дункан был прав, им всем стоило немного поспать.