Много фальши

      – Можно просто Гарри. А что вы только что сделали? – удивленно спросил Поттер, наблюдая как спина неизвестного мужчины в темном одеянии скрылась в полупрозрачной дымке. – Это какой-то портал?       – Да, – просто ответила ведьма, не обременяя себя объяснениями. Взмахнув рукой, она закрыла излом в пространстве.       Гарри с неверием смотрел на пустое место, где еще недавно стоял, а после исчез мужчина. Такой способ перемещения вовсе не походил на трансгрессию или работу порт-ключа, да и на привычный в его понимании портал, такой как, например, на вокзале Кингс-Кросс, увиденное слабо походило.       – Но как вы его открыли? Беспалочковая магия? – Гарри перевел на старуху взгляд полный неподдельного изумления.       – Можно и так сказать, милый, – добродушно рассмеялась ведьма. – Пойдем. Кажется, я обещала тебе чай.       Подхватив мужчину под локоть, старуха потянула его к домику. Одолеваемый любопытством, Гарри не посмел сопротивляться, а в голове его закрутились шестеренки. Он не только впервые наблюдал такой уровень магии, ведь даже Дамблдор при открытии порталов сложного уровня прибегал к помощи палочки, но и впервые увидел подобный способ перемещения в пространстве. Пообещав себе заглянуть после в отдел магического транспорта для занесения произошедшего в отчет, мужчина обратился к спутнице:       – Расскажите, пожалуйста, по-подробнее, – Поттер неопределенно взмахнул рукой, не находя слов, чтобы описать увиденное. – Об этом.       – Ох, милый! Я не сделала ничего особенного. Это всего лишь обычный портал. Мой предыдущий гость прибыл... Скажем, издалека. Настолько, что обычная трансгрессия не справилась бы с его перемещением.       – В таких случаях, я обычно использую порт-ключ, – задумчиво протянул Гарри.       Старуха показала свою ладонь, демонстрируя мужчине крупный серебряный перстень на указательном пальце.       – Это и есть своеобразный порт-ключ. Немного усовершенствованный магией. Мне он достался в наследство, – усмехнулась ведьма. – Я понимаю твое любопытство, но, поверь, в перстне нет ничего такого, что не было бы известно вашему Министерству.       Гарри скорее почувствовал, чем действительно услышал, что старуха лукавит. Да, в мире существовало множество различных артефактов, чьи возможности были непредсказуемыми и практически безграничными, но ни с чем подобным мужчина ранее не сталкивался.       – Что вы, я ни в чем вас не подозреваю, – уверенно сказал Гарри, слегка улыбнувшись, хотя мысленно подумывал, что стоило бы по возвращению в офис направить к ведьме группу авроров для обыска и изъятия опасных артефактов. Только вот оснований не было. – Ваше магическое мастерство меня поражает!       – Льстец! – весело рассмеялась старуха.       Увлеченный разговором, Поттер не заметил, как они достигли крыльца. Преодолев порог, Гарри ощутил, как проходит через полотно чужой магии, что мягкими прикосновениями обволокла его тело. Сочтя помыслы мужчины безопасными, проем без проблем впустил его внутрь.       – Проходи, присаживайся! – воскликнула ведьма, завидев Гарри, застывшего в дверях кухни.       Пока мужчина устраивался за маленьким столиком на тесном для него деревянном стуле, старуха хлопотала над кружками, заваривая травяной чай. Поставив перед Гарри чашку, тарелку с ягодным пирогом и плетеную корзинку с домашним печеньем, она села напротив и добродушно улыбнулась. Поттер задумчиво покосился на чай и аппетитную стряпню, но так ни к чему не притронулся, что не укрылось от ведьмы.       – Мое гостеприимство тебе не в радость, – утвердительно заключила старуха, но тон ее голоса вовсе не выражал обиду, скорее заботу и участие.       Гарри удивленно вскинул взгляд на старуху.       – Вовсе нет, не принимайте на свой счет. У меня просто нет аппетита, – вздохнул мужчина, все же притянув к себе кружку с травяным напитком и обхватив ее пальцами.       – Что тебя гложет, дорогой?       – Как вы уже знаете, я главный аврор...       – Да, это я уже слышала, – улыбнулась старуха.       – Кгхм, – прокашлялся Гарри, отодвигая от себя кружку. – Так вот. Возможно, вы помните моих коллег, что изъяли у вас один древний поисковый артефакт.       – Ещё бы их забыть, – хмыкнула ведьма. – Помню, помню. Один такой высокий и худой, а второй – пониже и с длинной челкой?       – Верно, – кивнул Поттер. – Но суть не в их внешности. Я должен опросить вас на предмет магических свойств артефакта. Того требует регламент, поймите правильно. Мои подчиненные, к сожалению, пренебрегли уставом, за что будут непременно наказаны. Но сейчас нам требуется любая помощь в поимке особо опасного преступника, что уже успел совершить десятки преступлений в одной только Англии...       – Ту, что ты ищешь, артефакт не найдёт, – перебила Гарри ведьма, разглядывая его лицо с интересом ученого, изучающего поведение земляных червей.       От прямого утверждения Поттер растерялся, а от пристального взгляда – поежился.       – Кгхм, – вновь откашлялся Гарри, нервно сглатывая образовавшийся в горле комок и недоумевая, откуда и что именно известно ведьме? Про то, что с помощью артефакта он действительно рассчитывал найти Гермиону, Поттер не рассказал даже жене. – Я на самом деле ищу конкретного человека – главного подозреваемого, но насколько мне известно, он мужского пола.       Старуха сделала неопределённый пас рукой и пристально посмотрела мужчине в глаза. А после, словно не услышав его предыдущих слов, продолжила:       – Его и ищи, – неожиданно жестко отрезала женщина, но практически сразу смягчилась: – А о той, что в твоих мыслях, забудь пока. Не найдет ее помощник мой, как ни проси – сокрыта она от поисков всяких. И так даже лучше будет, найдешь ее сейчас – только сильнее навредишь.       На мгновение Гарри засомневался, а не сидит ли перед ним сильнейший легилимент, способный проникать в чужое сознание абсолютно незаметно для человека.       – Что вы об этом знаете? – напряженно спросил Поттер.       Атмосфера на кухне ощутимо накалилась. Гарри с трудом сдерживал свое раздражение на проницательную старуху. Что она могла знать о Гермионе? Было ли это даром провидения, или очень качественной легилименцией?       – Лишь то, подруга твоя в безопасности именно там, где находится, – продолжила ведьма.       – И где же это "там"? – раздраженно прошипел Поттер, сощурившись.       Улыбнувшись, старуха пожала плечами, и Гарри, не выдержав, хлопнул ладонью по столу.       – Пожалуйста, не надо водить меня за нос, – его голос был обманчиво-мягким, в то время как взгляд метал молнии. Именно за этот взгляд его слегка опасались в аврорате, здраво полагая, что именно с таким лицом герой когда-то схлестнулся с Тем-кого-нельзя-называть.       – Не горячись, милый, – произнесла женщина, даже не дрогнув. – Я правда не знаю, где она. Для меня она так же невидима, как и для твоих поисков. Так что не трать время, все равно девушку ты не найдешь. Но вот поймать ее похитителя – тебе по силам...       – Расскажите, как работает артефакт, – твердым тоном произнес Гарри, не став пока допытываться до старухи. Он пообещал себе, что поразмыслит над словами ведьмы после. Сейчас ему было необходимо узнать принцип работы глиняного человечка, что лежал в его кармане. – Я вижу, что знаете вы намного больше, чем пытаетесь показать. Вы всего в шаге от того, чтобы быть задержанной за препятствие следствию...       – Милый, мне казалось, что я уже все рассказала твоим коллегам, – невинно ответила ведьма.       Разозленный ответом старухи, Гарри отодвинул стул и встал из-за стола. Мужчина уже понял, что не добьется от упрямой ведьмы ответа, а терять на нее драгоценное время не желал.       – Спасибо за чай, – на этих словах они оба посмотрели на нетронутые Поттером напиток и угощения. – Настоятельно советую вам никуда не уезжать в ближайшее время.       Развернувшись на каблуках, он торопливо покинул дом ведьмы, напоследок оставив маяк, отслеживающий все перемещения ведьмы.       Трансгрессировав обратно в кабинет, Гарри устало опустился в кресло. Повинуясь мимолетному порыву, он достал отчет о поисковом артефакте из одного из карманов своей мантии. Пробежавшись по листу взглядом, мужчина не поверил своим глазам – вместо уже выученного наизусть текста отчета, на листе красовались всего две строчки: "Для активации артефакта следует капнуть на него кровью того, кого ищешь, или вложить в его руки любую вещь этого человека, и отчетливо произнести "Куарери"".       Сорвавшись с места, Поттер торопливо подбежал к камину, чтобы через минуту оказаться в квартире Гермионы.

***

      Когда за Локи закрылась дверь, Гермиона, наконец, смогла вздохнуть спокойнее. В его присутствии она никак не могла расслабиться, исподволь ожидая удара или новой вспышки злости. Долго ли она протянет в таком положении?       Локи казался странным, слишком агрессивным, но вместе с тем замкнутым и загадочным. Он пожалел мальчика-сироту на рынке, но вместе с тем отказался отпустить Гермиону домой… Это все совершенно не укладывалось в голове. Была бы у нее возможность сбежать…       Грейнджер аккуратно поддела пальцем ошейник и скривилась. На цепи, словно дворовая шавка.       Локи даже отказал ей в такой малости, как возможность поесть, сидя за столом. Прогоняя ее на кухню, он знал, что там нет стульев, да и поверхность рядом с небольшой печкой не казалась слишком уж удобной для трапезы. Впрочем, Гермиона не стала ввязываться в конфликт, наскоро перекусив, стоя у маленького окошка. Правда, пришлось разбираться с посудой, загромождавшей здесь все немногочисленные поверхности…       Проводив «хозяина», Грейнджер наскоро прибралась на кухне и вымыла посуду, предварительно согрев в небольшой кастрюльке воду.       Она чувствовала себя самой настоящей «Золушкой», но в более кошмарной вариации сказки. Такой, до которой, возможно, никогда бы не додумались братья Гримм. «Тут прибери, там помой… Не сделаешь – я тебя убью».       Вновь согрев воду (кастрюлька на самом деле была совсем небольшой, рассчитанной явно на одного), Гермиона замочила отсыревшее от ее пота грязное постельное белье и несколько вещей Локи, лежавших в небольшом ящике в ванной. Кое-как все отстирав, она развесила белье тут же, в ванной, и устало привалилась на тумбочку, тяжело вздохнув.       Слабость все еще давала о себе знать, и Грейнджер бы с удовольствием завернулась в одеяло и подремала пару часиков – после долгой и муторной уборки, длительного променада по рынку и полутора часов у плиты ноги Гермионы гудели и казались ватными, но она сомневалась, что Локи обрадуется, найдя девушку в собственной постели, особенно если вспомнить его брезгливый взгляд. Ведьма здраво полагала, что то, что было позволительно во время болезни, не воспринималось бы нормальным и сейчас.       Только где ей спать? Койка хозяина была слишком узкой, чтобы там свободно могли поместиться двое, да и Гермиона не могла представить, что делит постель с Локи. Разве что в каком-нибудь кошмаре…       Свернувшись калачиком в кресле у почти потухшего камина, Грейнджер завернулась в «подаренную» ей мантию и постаралась погрузиться в сон, и даже, возможно, преуспела в этом. В ее мрачных снах царила мгла и изумрудный блеск хитро прищуренных глаз.       Из дремы Гермиону вывел тихий удар в окно, будто кто-то бросил туда мелкий камень.       Вздрогнув, девушка вжалась в кресло, не представляя, кто бы это мог быть. Локи вряд ли стал бы делать нечто подобное, он бы сразу вошел. Звук повторился.       Кто-то явно пытался привлечь ее внимание, только Грейнджер сомневалась, что звали именно ее. Мысленно ругая себя за любопытство, Гермиона, сглотнув, поднялась с кресла и подошла к окну, аккуратно коснувшись рамы, будто та могла ее ужалить.       Приоткрыв слишком маленькое для нее оконце, Грейнджер выглянула в проулок, освещенный только тусклым светом факелов.       – Кто здесь? – спросила она шепотом в полумрак, надеясь, что это просто какие-нибудь местные хулиганы, потому что никого не было видно.       Вдруг от стены лачуги, стоявшей напротив, отделилась небольшая тень, и через секунду на свет вышла человекоподобная фигура.       – Свободу нельзя купить за деньги, ее можно только добиться собственными усилиями, – проговорила фигура, и Гермиона, присмотревшись, поняла, что уже видела этого человека.       Это был тот самый старец, что заговорил с ней на рынке. Но что он делал здесь? Следил за ними? Зачем?       Невольно вспомнились сальные взгляды торговцев и простых прохожих на рынке, и пусть старец не был похож на всех этих извращенцев, да и взгляд его был совсем другим, пронизанным сочувствием и участием, но все-таки…       Гермиона отшагнула от окна, собираясь закрыть его, но мужчина вдруг окликнул ее:       – Постой, дитя! – и Грейнджер замерла, оставив небольшую щель.       Старец в несколько шагов преодолел улицу, опасливо озираясь, и подошел к самому окну. Гермиона слегка отшатнулась.       – Я не причиню тебе вреда, – вкрадчиво добавил он.       – Что вам нужно? – спросила Гермиона чуть резче, чем следовало. Быть может, старик видел, как Локи подал мальчику и решил тоже выпросить себе пару золотых? Не похоже, но вдруг?       – Я лишь хочу помочь тебе, – он мягко улыбнулся, сверкнув светло-голубыми глазами. Что-то было в этом взгляде, Грейнджер не могла понять, что. Интерес? Забота?       – И зачем вам это делать?– в голосе Гермионы сквозила настороженность.       – Скажем так, я считаю, что ни одно разумное существо не должно быть заковано в рабские кандалы, – проговорил старец, и Гермиона вспомнила, что когда-то, еще на четвертом курсе Хогвартса говорила нечто подобное, защищая права домовых эльфов.       Только теперь она сама была почти как домовой эльф.       – Чем же вы можете мне помочь? – горько усмехнулась Грейнджер, подцепив пальцем ободок ошейника. – Я сижу здесь на цепи, будто дворовая шавка.       – А если я скажу, что этот ошейник можно снять, если очень постараться?       – И как же? – нахмурилась Гермиона.       Она успела очень внимательно изучить ошейник, и он казался совершенно цельным, без каких либо скважин и разъемов. Несложно было догадаться, что тут замешана какая-то магия, но сейчас Грейнджер не могла использовать чары, чтобы понять, в чем именно состоит весь секрет.       – При помощи вот этого, – старец протянул Гермионе два небольших золотистых штырька. – С их помощью можно найти и взломать магический замок на ошейнике.       – И что вы хотите за них получить? – Грейнджер невольно поджала губы. – У меня ничего нет, чтобы расплатиться за вашу помощь…       – Тебе стоило быть такой осторожной и предусмотрительной прежде того, как попала в рабство, – голос старца был несколько укоризненным. – Я когда-то сам был здесь рабом, но потом смог сбежать, и теперь считаю своим долгом помогать другим пленникам избежать сей жестокой участи… Не ищи в моем поступке подвоха, дитя.       Сейчас Гермиона, отчего-то, с трудом верила в чужой альтруизм – события последних дней серьезно сказались на ее мировоззрении, но, с другой стороны, мужчина ничего не просил за свою помощь, так что…       Решившись, она протянула руку и взяла протянутые ей штырьки.       – Спасибо, – слабо улыбнулась Грейнджер. – Вам лучше уйти, пока «он» не вернулся.       – Удачи, – улыбнулся старец и вновь исчез в темноте переулка.       Плотно закрыв окно, Гермиона ушла в ванную, где было небольшое зеркало, и стала внимательно рассматривать штырьки.       Когда-то в детстве Грейнджер вместе с родителями видела несколько фильмов о шпионах, и сейчас она понимала, что в ее руках лежит магически-зачарованная отмычка или что-то вроде того. Но Гермиона также знала, что, даже с подобной вещью под рукой, вскрытие настоящего замка – шутка не из легких.       Быть может, именно на это намекал старик, говоря, что для обретения свободы нужно приложить определенные усилия?       Раздумывать было некогда, и потому еще раз осмотрев и ощупав ошейник, Гермиона попыталась найти скважину при помощи штырьков. В конечном итоге, спустя почти двадцать минут стараний, отмычка зацепилась за небольшое, невидимое глазу углубление, и Грейнджер поняла, что это-таки оно.       Вот только на то, чтобы открыть этот чертов замок, пришлось потратить еще почти два часа. Руки дрожали от нервного напряжения, а сердце болезненно билось о ребра – Гермиона опасалась, что вот сейчас откроется дверь, и на пороге появится Локи. Только мужчины все не было, хотя пару раз девушке слышались тяжелые шаги за дверью, но то, скорее всего, была лишь иллюзия, навеянная страхом.       В итоге, когда замок, наконец, щелкнул, Грейнджер с трудом удержалась от радостного возгласа. Она тут же ринулась к входной двери, но вспомнила, что Локи заморозил замок – пришлось вновь кипятить воду, чтобы расплавить лед.       Закутавшись в плащ и взяв с кухни нож, Гермиона осторожно открыла дверь и выглянула на улицу. Переулок вновь казался пустым, и, выдохнув, точно перед прыжком, Грейнджер перешагнула порог и на секунду опустила взгляд.       Увиденное заставило ее негромко вскрикнуть – слева от двери, прямо на земле лежал кто-то, укутанный в черный плащ. На стене виднелись кровавые разводы, а прямо под дверной ручкой алел след от ладони. Первой мыслью Гермионы было то, что это тот самый старец, что рискнул помочь девушке сбежать.       Сглотнув, она наклонилась, и с трудом перевернула человека к себе лицом. Капюшон упал с головы, и по черным волосам оказалось несложно догадаться, что Грейнджер ошиблась – это был совсем не тот старец.       Это был Локи.       Окровавленный, с несколькими длинными, глубокими ранами на груди и животе – он казался мертвым, но, приложив пальцы к его горлу, Гермиона ощутила слабое биение сердца. Жив.       Грейнджер снедали смешанные чувства. С одной стороны, Локи был груб и жесток, он относился к Гермионе, как к второсортному мусору, всячески оскорбляя ее и унижая, он держал ее в плену, не оставляя никакой надежды на побег. Но с другой, Локи было не чуждо сострадание, он помог мальчику на рынке, да и в целом казался не таким злым и беспощадным, каким мог бы быть.       И сейчас Гермиона стояла перед выбором: уйти и оставить его умирать или остаться и помочь.       Она была согласна с ныне покойным Альбусом Дамблдором, что каждый имеет право на второй шанс – именно поэтому она тогда поддержала решение Гарри поддержать Малфоев и спасти их от Азкабана. Но в этот раз ситуация была другой – Локи сам не собирался давать ей вообще никаких шансов.       Могла ли Гермиона поступиться своими принципами и бросить человека в беде?       Приглушенно рыкнув, Грейнджер мысленно прокляла собственную принципиальность. Ей претила мысль оставить человека умирать, пусть даже это был такой жестокий и холодный тип, как ее самоназванный «хозяин». Но, по крайней мере, ничто не мешало ей помочь ему, а потом уйти…       Чертыхнувшись на отсутствие магии, она приподняла голову Локи и, просунув ладони под его руки, постаралась сдвинуть мужчину с места, чтобы затащить того в дом, но это оказалось непосильной задачей – тот был слишком тяжел.       Закусив губу, Гермиона судорожно постаралась придумать выход, и ее вдруг осенила идея. Вернувшись в дом, она схватила с кровати плед, вынесла его на улицу, расстелив рядом с Локи, и перекатила на него мужчину, искренне надеясь, что не нанесет таким вот варварским методом непоправимого вреда. Но, в любом случае, не оставлять же человека на улице.       Потянув за два угла пледа, Гермиона, наконец, смогла сдвинуть Локи с места, перевезя его через порог. Было довольно тяжело, но легче, чем если бы она тащила его руками, и в итоге, спустя десять минут мужчина был перевезен поближе к камину – вряд ли бы Грейнджер смогла водрузить это тело на кровать.       Сперва надо было промыть раны. Принеся в небольшой плошке воды, Гермиона разорвала на Локи и без того измочаленную рубашку, чтобы лучше рассмотреть повреждения: поперек живота справа налево, от ключицы к бедру шли три довольно глубоких раны; еще одна, не такая глубокая, тянулась от грудной клетки вверх по шее, к самому подбородку; несколько совсем легких царапин были на ногах, а вот тыльные стороны рук от кистей до локтей представляли собой кровавое месиво, будто Локи прикрывался ими от нападавшего.       Кроме того, прямо в центре груди, между двумя шрамами, синела уродливая гематома размером в пару дюймов – видимо, удар, пришедшийся в это место, был достаточно сильным, и Гермиона испугалась, что у мужчины могло быть внутреннее кровотечение, которое она не могла диагностировать без магии.       Отбросив ненужную панику, волшебница принялась за работу. Достав из шкафа чистую простынь, Гермиона разорвала ее на лоскуты – бинтов во время уборки она не нашла – и стала аккуратно протирать раны чистой водой. Как ни странно, крови было совсем немного, она загустела и свернулась.       Да и сам Локи был неимоверно холодным, таким, каким не мог быть живой человек, но тяжелое дыхание и заполошный стук сердца указывали, что он жив.       От соприкосновения с ледяной кожей руки начинали неметь, но Грейнджер стойко терпела это неудобство. Нетрудно было догадаться, что то, что происходило с Локи, – неестественно, но она не бралась гадать, в чем же дело. Возможно, надо было развести огонь, чтобы согреть мужчину, но времени пока не было. Эх, если бы только магия ее слушалась!       Промыв раны на груди и животе, Гермиона перешла на руки. Она приподнимала одну за кисть и, держа ее прямо над плошкой, убирала лишнюю кровь и грязь – после этого раны уже не казались такими ужасными, но все равно вызывали беспокойство, ведь Локи мог истечь кровью.       Прочистив раны и прикрыв мужчину одеялом, Гермиона задумалась над тем, что делать дальше. Будь у нее сумочка, она могла бы отыскать там экстракт бадьяна – по старой военной привычке Грейнджер таскала с собой целую полевую аптечку – но сумочка потерялась где-то еще во время похищения, и сейчас девушка не знала, что делать.       Она заглянула в чулан и внимательно осмотрела полки. Да, Локи просил ее ничего не трогать, но сейчас речь шла о его жизни…       Гермиона бегло оглядела баночки и скляночки, и пусть большая часть ингредиентов была ей незнакома, она нашла все необходимое, чтобы приготовить простой заживляющий бальзам. Пусть этого было недостаточно, но все же лучше, чем ничего.       Но вначале надо было временно забинтовать раны.       Взяв ладонь Локи в свою, Грейнджер аккуратно обмотала ее чистым, сухим куском простыни, и затем перешла на вторую руку. Вдруг она краем глаза увидела что-то странное, и посмотрела на торс мужчины: синева, что до этого небольшим пятном украшала кожу груди, сейчас расползлась и краем достигла ключиц, медленно, едва заметно, поднимаясь все выше. Гермиона испугалась, что это все же какое-то внутреннее кровотечение, и резко откинула покрывало.       Сразу же стало ясно, что это никакое не внутреннее кровотечение. Уродливые полосы ран алели на ярко-синей коже, по которой светло-голубым узором расходились странные, будто бы объемные символы, напоминающие древние письмена.       Синева стала распространяться быстрее, и уже через несколько минут Локи весь, с ног до головы, был покрыт этими странными узорами.       Не удержавшись, Гермиона коснулась пальцем одной отметины, что была на груди, и очертила ее пальцем, гадая, не похожи ли такие письмена на что-нибудь ей знакомое. Кожа Локи стала на ощупь еще холоднее, чем прежде, и Грейнджер была готова поклясться, что раны мужчины перестали кровоточить, поскольку покрылись тонкой корочкой льда.       Склонившись, над одной из ран, Гермиона убедилось, что это на самом деле так – кровь Локи, вытекшая из ран, свернулась и превратилась в лед.       Но разве такое возможно? Еще пару недель назад Грейнджер сказала бы, что нет, но сейчас она уже устала чему-либо удивляться. За эти несколько дней она видела достаточно странных существ, которых просто не могло существовать на Земле, что с того, что Локи оказался одним из них?       Больше интересовало, при помощи чего мужчина сохранял человеческий облик и зачем он это делал.       Громкий, судорожный вздох, сорвавшийся с чужих губ, заставил Гермиону отпрянуть, отдернув руку. Она подняла взгляд к лицу Локи и оторопела – на нее смотрели прищуренные провалы кроваво-красных глаз.