Я присмотрю за тобой

      Никто не мог в точности сказать: что Гарри ждал от утра, последовавшего за поездкой в город в Шотландии, но определено он надеялся на какие-то глобальные изменения в свете того, что ему стало известно там. Но солнце по-прежнему вставало в той же точке небосклона, где оно вставало в любой другой день и село там же, где обычно. Единственное, что изменилось — так это то, что его по возвращению вместо чулана отправили во вторую комнату Дадли, что выполняла роль склада сломанных игрушек, и приказали не высовываться. Впрочем, это не так уж сильно и волновало новоявленного волшебника, как сама мысль, что он вскоре вот так же будет способен превратить обидчика в воробья или во что-то другое.       Утро вторника прошло в том же духе, что и сборы перед пятничной поездкой. Тетя Петуния огрызалась, раздавала тумаки в повышенных количествах и потащила Гарри на поезд в Лондон почти бегом, что привело к тому, что в вестибюле метро оказались аж за целых полчаса до назначенного Снейпом времени. Мужчины, понятное дело, еще не было, что не мешало миссис Дурсль бросать нервные взгляды на наручные часы и ругаться сквозь зубы каждый раз, когда Гарри просто поворачивал голову в сторону мужчин в черном.       — Хоть в чем-то преуспели, — раздалось у них за спинами, когда минутная стрелка оказалась на отметке в двадцать семь минут. Как Снейп миновал их форпост — оставалось загадкой, возможно, просто зашел с улицы. Единственным отличием в его облике от субботнего оказался огромный черный ворон с повязанной на лапе шёлковой лентой, устроившийся на плече. Тот сидел совершенно спокойно и даже привычно, флегматичным взглядом крайне умного существа смотря по сторонам.       — И тебе доброе утро, — процедила Петуния, стараясь оказаться как можно дальше от птицы.       — Нам на Чаринг-Кросс-Роуд до «Дырявого котла»… Не-волшебникам все еще его не видно.       — Тогда я прогуляюсь по округе… — она полезла в свою сумку и вытащила белый конверт, — Здесь деньги на учебники и что там еще в списке. Я прикинула, сколько тогда тратила Лили и добавила еще немного на инфляцию. Ничего лишнего. Никаких конфет. Никаких животных.       Голос у женщины был ровный, но нижняя губа предательски дрожала, а костяшки руки, сжимавшей сумку, побелели. Снейп кивнул, показывая, что наказ понял прежде чем спрятать отданную сумму во внутренний карман того же жуткого черного плаща.        — До трех вы уложитесь с покупками? — поспешно спросила тетя и подтолкнула Гарри вперед, торопясь как можно быстрее разойтись. С той же степенью как она души не чаяла в своем Дадлике, так же сильно ей был в тягость этот второй ребенок, раз уж та так лихо собиралась оставить его с совершенным незнакомцем. Снейп только ухмыльнулся.       — Если не будет толчеи — определенно. Думаю, даже до двух. Отдам его лично в руки здесь же.       — Договорились. И спасибо еще раз.       — Я не о вас забочусь, Минерва и без того затыркана вусмерть. Не менять же ей из-за Поттера все расписание походов. Идемте, мистер… — обратился он уже к Гарри, и, игнорируя мысль, что детей в толпе можно и потерять, широкими шагами двинулся по заполненной людьми улице, оказавшейся за дверьми вестибюля, — у нас куча дел.       — Да, сэр. Можно задавать вопросы?       — Можно, но это не значит, что я собираюсь отвечать.       По обе стороны длинной проезжей части располагалась различные магазины: книжные, с компакт-дисками, со всякой всячиной, вроде сладостей и даже магазин, торговавший скрипками, но не похоже было чтобы где-то здесь можно было купить хоть что-то из того списка, что Гарри за прошедшие дни выучил наизусть, как мантру, дающую надежду. Осознав, что мужчина не настроен давать ответы, мальчик жадно вглядывался в витрины, надеясь увидеть метлы или остроконечные шляпы, но безуспешно.       — Слишком рано ловить ртом мух, — сделал ему замечание Снейп, когда они подходили к огромному книжному, — И нам что-то надо сделать со шрамом. Он слишком бросается в глаза.       — Но он всегда там был… После автокатастрофы.       — Угу… Больше никаких следов? Не кажется странным? — на свет из кармана плаща был вытащен странный тюбик с розой на черной крышке, оказавшийся тональным кремом, — Подними челку. Твое счастье, что обошлось без рубца.       Мимолетом отмечая, что ворон только переставлял лапами и совершенно не собирался взлетать, Гарри послушно сделал, что требовалось — подставил лоб — и тяжело вздохнул.       — Казалось…       — Ну, вот этого причина не авария, — мужчина растер остатки выдавленного крема по ладоням и выпрямился в полный рост, — Учитывая, что ты в магическом мире своеобразная знаменитость шрамом не отсвечивать, как только разберемся с палочкой дам тебе косметическое зелье. И да, если кто-то спросит фамилию — соври что-нибудь, но убедительно и запомни свой вариант. Вопросов будут задавать в разы меньше. Заодно поймешь: кто чем дышит.       — Знаменитость?       — Вроде того. Спросишь у кого-нибудь потом… или почитаешь в книге по истории.       — Хорошо.        — А теперь посмотри чуть левее книжного. Видишь дверь между ним и магазином с дисками?       — Да.       — Бар «Дырявый котел» не видят не волшебники. Входим внутрь и проходим насквозь. Не задерживаемся. Не щелкаем клювом. И ты тоже Бастинда, — Снейп провел рукой по голове ворона, когда тот издал какой-то звук, что можно было принять за «да»       — Откуда вы взяли такое имя для ворона?       — Один мой знакомый почему-то утверждал, что так звали злую ведьму запада, которая управляла воронами с железными клювами… но в Оз нет ее имени.*       Мужчина толкнул обшарпанную дверь бара от себя. В нос Гарри ударило спертым кислым воздухом, а глаза не сразу привыкли к темноте. Несмотря на ранний час в баре было предостаточно народу, все они были одеты так же несуразно, как и Снейп, если не еще более комично. Гарри успел разглядеть камзол на мужчине, платье с турнюром на пожилой женщине, курившей трубку, и даже чей-то огромный тюрбан, прежде чем они оказались на маленьком клочке земли, со всех сторон окруженном каменной стеной.       — Итак, здесь находится вход в Косой переулок. Три вверх. Две в сторону от кирпича с выцарапанным деревом.       Мужчина дотронулся до камня своей палочкой и слегка постучал, после чего кирпичи начали сдвигаться в разные стороны куда зрелищнее, нежели в фильмах про Индиану Джонса, образуя довольно широкую и высокую арку- проход в стене, еще секунду назад казавшейся совершенно точно непреодолимой.       — Наш план, — продолжал тем временем Снейп, широкими шагами устремившись вверх по заполненной не менее, чем Чарринг-Кросс-Роуд улице, зазевавшийся Гарри едва не упустил его из виду, отвлекшись на сов в какой-то витрине, — Гринготтс — надо будет обменять деньги на местную валюту, потом — за палочкой, следом уже пойдем по порядку. Что там числится?       — Три мантии, шляпа, защитные перчатки из драконьей кожи, книги, телескоп, котел из олова второго размера…       — Второй стандартного или второй итальянского? — с ухмылкой переспросил зачем-то мужчина.       — Стандартного.       — Разницу знаешь?       Гарри тут же сник и втянул голову в плечи.       — Нет.       — Толщина дна, — каким-то нарочито-менторским голосом ему разъяснили, — у итальянских оно толстое, а стенки истончаются к горловине, у стандартных и стенки и дно одинаковы по толщине. Дальше.       — Набор флаконов из стекла или хрусталя.       — Тот же вопрос.       — Хрусталь дороже.       — Почему?       — Э-э-э… он натуральный.       — Верно. Для школьных зелий материал значения не имеет, высшие зелья часто в стекле портятся…       За этим импровизированным устным допросом они повернули направо, и перед ними возникло белоснежное здание, нависшее над маленькими одно- и двухэтажными магазинчиками и лавками.       — Гринготтс. Банк. Пугаться ничего не надо, если не замышляешь ничего недоброго или не умираешь от неуемного любопытства… — Снейп, почти взлетевший по белым ступеням, перехватил изумленный взгляд Гарри, устремленный на существ едва достававших одиннадцатилетнему ребенку до плеча, — и да это гоблины, перестань таращиться, это не вежливо. Хотя о чем я говорю… у твоей тети всегда только кричать да сплетничать хорошо выходит.       Однако, не таращиться у Гарри чисто физически не получалось: он то и дело бросал косые взгляды на смуглых существ в красной форме, все время куда-то спешивших по непропорционально огромному для довольно скромного в ширину здания, залу, полному дверей и конторок. За длинным столом с перегородками их было не меньше сотни, но мужчина как-то быстро вычленил взглядом нужного им и поспешил перехватить, когда тот оказался свободным.       — Добрый день. Мы бы хотели обменять деньги… Фунты на галлеоны.       — Какую сумму? — проскрипел морщинистый гоблин, отодвигая от себя огромный гроссбух.       — Все что здесь есть, — из нагрудного кармана плаща снова был извлечен на свет тот самый белый конверт, отданный тетей Петунией. Тот уже успел замяться с одного угла, но сложенные вдвое банкноты с портретами Уильяма Шекспира и Флоренс Найтингейл** были приняты работником без каких-либо возражений и вместо них им выдали небольшую стопку разномастных монет, похожих на золотые, серебряные и даже медные. Они были внимательно пересчитаны мужчиной под осуждающий взгляд гоблина, после ссыпаны в тот же конверт, грозивший уже порваться от веса содержимого, и бережно убраны обратно. Снейп жестом указал Гарри на входную дверь и вежливо попрощавшись с работником банка поспешил на выход.       — Курс галлеона к фунту обычно около одного к пяти, — сообщил он, когда они миновали обитую бронзой дверь и вновь оказались в Косом переулке, — за последние лет двадцать ничего не изменилось. Теперь разберемся с палочкой и следом спрячем Вас от любопытных глаз. Олливандер или Кидделл?       — В чем разница? — провожая взглядом магазин с мантиями, что располагался аккурат напротив банка, исключительно из вредности спародировал Гарри интонацию, с которой ему задавали вопросы чуть ранее. В ответ он получил незлобную ухмылку.       — Олливандер считается лучшим мастером, Кидделл делает больше эксклюзива и не боится экспериментов.       — Что посоветуете?       — Школьникам советуют идти к Олливандеру, чаще всего для неокрепших умов и несформированных характеров достаточно классических сочетаний… Но не все могут найти у него свою спутницу.       — Это сложно… — Гарри потянулся по привычке к волосам, желая запустить в них ладонь, но сумел вовремя себя одернуть: нельзя было поднимать челку. Эти его телодвижения и попытка самоконтроля были награждены кивком головы.       — Начнем с магазина Киддела. Он ближе, — Снейп указал здание с невзрачной синей вывеской и такой же синей дверью. Дверь открылась с характерным скрипом, и, учитывая, что колокольчика над ней закреплено не было — этой особенностью владелец пользовался в своих удобствах.       — Доброе утро, — девушка, сидевшая на высоком барном стуле, поспешно отхлебнула глоток из своей чашки, пытаясь запить недожёванный бутерброд с бужениной, вылила на себя почти половину кофе, поспешно очистила свою дурного бледно-мятного цвета кофту заклинанием и устремилась к ним.       — Утро, мисс Уиттакер, — пробурчал ей в ответ Снейп.       — Я так рада вас снова видеть, профессор, — запричитала работница магазина.       — Давайте пропустим ту часть, в которой вы пытаетесь быть вежливой бывшей ученицей, а я делаю вид, что не вижу, что у вас до сих пор дрожат поджилки в моем присутствии. Этому молодому человеку нужна палочка.       — Да, да, конечно, вы пришли по адресу, — «бывшая ученица» загремела громоздкими инструментами, вытащенными откуда-то из-под прилавка, снимая с замершего в оцепенении Гарри мерки, — не знала, сэр, что у вас есть дети.       — На счастье, это не мой отпрыск.       Продавщица нахмурилась, придерживая пальцами отметку на рыжем потрепанном портновском сантиметре, который вот никак не вязался с магическим миром, по той причине, что был скручен в обычную пластиковую коробку, и перекинула несколько костяшек на огромных счетах, уложенных прямо на пол — вот те явно были магическими, ибо ряды меняли цвет после некоторых действий.       — Скверный баланс, — пробубнила она себе под нос, продолжая какие-то свои расчёты, и обратилась к мальчику, — какой рукой пользуетесь?       Он хотел было сказать, что правша, но Снейп, успел его опередить.       — Смею заметить, Нисса, что мать Гарри была амбидекстром, и хотя писать левой рукой его не учили, думаю, будет разумней подбирать с запасом потенциала.       Девушка после его слов перекинула еще несколько костяшек в нижнем ряду, следом почти все камни окрасились красным, и вновь вернулась к мальчику.       — Повезло тебе, в этом году будет первокурсником и твой тезка с фамилией Поттер. Но ты ведь знаешь кто такой Гарри Поттер?       — Эм… — замялся Гарри, — Вообще-то нет.       — Мне нужен еще обхват головы… — задумчиво протянула мисс Уиттакер и лишь потом опомнилась, осознав ответ, — Как нет?       — Я живу с опекунами, они обычные, — пожал плечами Гарри.       — Гарри Поттер — великий волшебник. Он победил Того-Кого-Нельзя называть еще в колыбели, да еще и выжил после смертельного проклятья впервые за всю историю. Говорят, у него шрам на лбу в виде молнии. Как символ Авады.       Гарри вздрогнул и задержал дыхание, когда девушка приложила мерную ленту прямо поверх того самого шрама, скрытого волосами и слоем тонального крема.       — Пятьдесят два, — она хлопнула себя по коленям и сбросила еще несколько костяшек вправо, счеты почти пополам окрасились синим и красным, — Итого. Надо искать длиной десять с половиной или одиннадцать дюймов, огненной стихии или на стыке воды и огня. Феникс, Саламандра, Химера. Я склонна думать, что нужна Саламандра…       Нисса принялась накручивать конец одного из своих крысиных и по цвету и по толщине хвостиков на палец и сверять записи в огромной книге с черной кожаной обложкой.       — Саламандра, саламандра, где же здесь лежали палочки с сердцевиной из костей амазонской саламандры? Ага… Третья полка, седьмой стеллаж.       «Эбонит и саламандра», упакованная в простую белую коробку с красной подушкой внутри, при малейшем движении со стороны Гарри выдала яркий столб алых искр.       — Неплохо… — вынесла Нисса вердикт, — но для успокоения моей совести давайте проверим еще несколько вариантов. Она переложила со стеллажей на стойку подписанные аккуратным почерком еще две совершенно одинаковые на вид коробки, — Когти Химеры и розовое дерево. И еще остролист с пером феникса.       Поваливший с кончика первой палочки дым пришлось убирать заклинанием.       — И все же в очередной раз убеждаюсь, что розовое дерево — чисто женский материал, — обратилась девушка скорее к Снейпу, нежели к продолжавшему кашлять в наколдованный стакан с водой Гарри, — Хотя были случаи, если понимаете о чем я.       — Понимаю.       Феникс дал почти тот же результат, что и Саламандра и поэтому Гарри завис в недоумении, переводя взгляд с одной палочки на другую, со слов удивившейся мисс Уиттакер он уже понял, что такое случается с сильными волшебниками, но не думал, что это относится и к нему.       — Вы можете посоветовать, что лучше, мэм?       Нисса расплылась в широкой улыбке, придавшей ей несуразный вид — у девушки не хватало обоих верхних клыков, из-за этого передние резцы разъехались в разные стороны и образовали широкие щели.       — Это зависит от того кем вы хотите стать по прошествии времени. Саламандра больше подходит мыслителям и упрямцам, феникс — тем, кто бросается грудью на амбразуры при малейшем шансе на успех. А если не можете решить головой, то возьмите каждую палочку и прислушайтесь к ощущениям, дедушка Джимми всегда говорит, что правильная позовет сильнее.       — Саламандра… — нерешительно выдал Гарри после длинной паузы.       — Кажется, мы нашли стопроцентного Слизеринца этого года, ну кроме младшего Малфоя, — Нисса забрала у Гарри выбранную палочку и проворно вернула ее в коробку, прежде чем завернуть в лист белоснежной шуршащей кальки и обмотать бечевкой.       — Упаси Мерлин, — прошипел Снейп, бережно отсчитывая из конверта несколько монет и скоро расписываясь в акте передачи, — Хотя насчет Малфоя, весьма вероятно так и будет. Хорошего дня, Нисса.       — Повезло, — резюмировал Гарри, когда за ними захлопнулась скрипучая дверь, говорить что-то о том, как мисс Уиттакер каждый раз заливалась маковым цветом от обращения по имени, ему не хотелось, — она не заметила. Вы говорили о каком-то зелье.       — Да, точно, — в руку Гарри был вложен бурый флакон, напоминающий баночки из-под сиропа от кашля, — Зажать нос и выпить залпом.       На вкус напиток напомнил мыло, — дядя Вернон как-то вымыл Гарри с ним рот после того как он выругался в его присутствии — и разве что не пузырился, но от него по телу разлилось приятное тепло.       — Теперь точно никто не узнает. Бутылку оставьте себе — еще пригодится.       Из отражения в соседней витрине на Гарри все еще смотрел субтильный парнишка, с теми же торчащими во все стороны вихрами, что не спасала расчёска, и широко посаженными зеленоватыми глазами, спрятанными за линзами очков- велосипедов, но узнать себя было крайне сложно. Видимо в этом и заключался эффект того мыльного корня, что ему дали выпить.       — Что дальше?       — «Флориш и Блоттс». Там должен быть список учебников, ты ведь взял письмо?       Гарри запихнул пустой флакон в карман мешковатых брюк и постучал пальцем по виску.       — Он здесь. Озвучить?       — В магазине.       — Я хотел спросить: что значит слизеринец?       — По сути сейчас это уже ничего не значит. Просто один из четырех классов-параллелей в Хогвартсе. Гриффиндор для смелых, Когтевран для умных, Слизерин для хитрых и Пуфендуй для трудолюбивых.       — А раньше?       — Раньше, века до девятнадцатого, за точной датой не ко мне, деканы каждого сами определяли для учеников программу, теперь же мы пляшем под дудку министерства. Я бы своим змеям явно бы больше часов зельеварения назначил. Сдвоенный урок раз в неделю — это катастрофически мало.       — Так значит, мы с вами увидимся там, в школе.       — Я уже вынашиваю план как от вас избавиться, — после этих слов притихшая Бастинда ущипнула Снейпа прямо за край уха, и тот назвал ее неблагодарным пернатым, сгоняя с места, так что эффект угрозы оказался совершенно аннулированным. Птица тяжело сделала круг над их головами и обиженно пересела на плечо к Гарри. За ее крыльями он с легкостью скрыл неуместную улыбку.       «Флориш и Блоттс», где толпились охотники за библио-редкостями и не очень всех мастей, оказался совершенно поразительным местом — книги заполняли довольно обширное помещение двухэтажного дома от пола и до самого потолка. Новые и старые, большие и маленькие, пугающие своими названиями и вызывающие смех, и даже просто без названий на корешках. Гарри раздосадовано проводил взглядом бесконечные полки, но тетя Петуния твердо сказала — ничего лишнего, а это значило, что ему положены только учебники из списка. Восемь штук, значит, восемь штук и как бы Гарри не хотелось бы разжиться чем-то вроде книги проклятий, ничего этого он получить не мог. Даже с карманных денег не мог скопить, по той простой причине, что их он не получал, а стрижка газонов и прочие способы подзаработать у соседей были давно монополизированны. Гарри сгрузил свою стопку на край прилавка и терпеливо принялся ждать вместе со Снейпом, доставшем с дальних полок какой-то старый, явно прошедший через множество рук том в кожаном переплете, когда на них обратят внимание. Очередь двигалась медленно.       — И я бы еще хотел забрать заказ, сделанный на фамилию Александр. Там должно быть три книги.       — Да, конечно, квитанция у вас? — отозвался взъерошенный и взмыленный мужчина, который явно не справлялся с нахлынувшим потоком посетителей и постоянно отирал пот со своей глянцевой лысины. Снейп протянул ему сложенный вчетверо лист. Продавец ткнул в него палочкой и что-то неразборчиво пробурчал, после чего из подсобки прилетели, размахивая как крыльями страницами три книги, все еще пахнущие типографской краской.       — Проверять будете?       Снейп тяжело выдохнул, скосив глаза на недовольно ропщущую очередь, и отрицательно замотал головой.       — Нет, я верю, что в порядке. И если можно, разбейте на три чека. «Языческую символику и славянские руны» отдельно, заказ на трехтомник Амбер Харрисон отдельно, и учебники для юного школьника отдельно.       Перевязанная бечевкой стопка книг оказалась куда тяжелее, чем на вид, а на разумный вопрос Гарри о наличии облегчающих чар ему прочитали целую лекцию о том, что снять он их не сможет и вообще их применение к книгам, ровно как и уменьшающих, портит бумагу. Верилось с трудом, но попросить Снейпа понести и его приобретения будущий волшебник не решался. Последовательно к покупкам добавились все остававшиеся пункты списка, пока не остался последний магазин, который они поспешно пропустили в самом начале — магазин мантий.       — Справитесь сами, мистер? — спросил мужчина, взглядом указывая на приоткрытую дверь ателье, — я договорился о встрече в полдень.       — Нет необходимости бросать юного джентльмена, Северус, — раздалось где-то из-за спины Гарри еще до того как тот переварил услышанное и принял решение: обернувшись «юный джентльмен» обнаружил мужчину средних лет, для описания которого лучше всего подошло бы «напыщенный индюк», поправка, белобрысый напыщенный индюк. По крайней мере, так бы сказала тетя Петуния, но почему-то это слово не вязалось с мужчиной, небрежно оперевшимся на трость. Рядом с ним, чуть позади, стоял мальчик одного возраста с самим Гарри, который старательно пытался скопировать одновременно равнодушное и в то же время приветливое выражение лица отца, но выходило у того совершенно комично.       — Люциус, — расплылся в куда более искренней улыбке Снейп, и мужчины на французский манер обменялись троекратным приветственным поцелуем, — я как раз собирался тебя искать.       — Как видишь, я нашел тебя раньше. Представишь нам своего спутника?       Гарри от этой просьбы нервно сглотнул, перебирая в уме все известные ему фамилии, а вот на лице у мужчины, чье первое имя, наконец, перестало быть тайной за семью печатями, не дрогнул ни один мускул, хотя ситуация явно была более, чем просто скользкой.       — Это Гарри, — на плечо легла тяжелая, по-прежнему пятнистая из-за ляписа ладонь, — сын одной моей старой знакомой. Попросили присмотреть. Гарри, это мой старый друг Люциус Малфой и его сын Драко. Он тоже в этом году отправляется учиться в Хогвартс.       Старший из Малфоев едва заметно дернул бровями вверх, уставившись на секунду Гарри куда-то в область переносицы, из-за чего у того как-то болезненно кольнуло где-то за грудиной, но отсутствие фамилии в нарушение всех правил этикета все же проглотил.       — Приятно познакомиться.       «Догадался и предпочел не афишировать», — решил Гарри и был не далек от истины.       — Я смотрю, вы почти закончили, — продолжил тем временем мужчина, — обычно эту летучую мышь до обеда не добудишься, а если все же разбудишь, то получишь порцию проклятий.       — Как будто я сегодня проснулся по своей воле, — отмахнулся Снейп от обвинений.       — В таком случае, предлагаю оставить детей у мадам Малкин и сходить за кофе. Заодно и обсудим, почему мне приходится узнавать о твоей личной жизни, Северус, из десятых рук.       Очевидно, на весах, принадлежащих Северусу Снейпу, допрос с пристрастием был меньшим злом, нежели поход в ателье. Так или иначе, Гарри остался один на один с бледным отпрыском Малфоя, который, в отличие от отца, не был ни достаточно прозорлив, ни достаточно воспитан, чтобы пропустить вопрос фамилии, и предпочел сразу же расставить все точки над «i».       — Александр, — брякнул Гарри первое, что пришло в голову… Лучше бы он этого не говорил.