***
— Чего к тебе летучий мышь прикопался? — когда Гарри догнал ушедшую за поворот коридора шеренгу, первым делом поинтересовался тот самый неприятный рыжий юноша, которого они видели в поезде, ища жабу Невилла. Как Гарри уже успели объяснить — этим юношей был Перси Уизли, староста Гриффиндора от пятого курса. — Неважно, — объясняться совершенно не хотелось, да и что было рассказывать? Что профессор Снейп предупредил, что последствия каши, заваренной неправильным выбором фамилии, весьма вероятно, будут крайне серьезными? Или что тот настоятельно просил его не рассказывать никому о своей жизни до Хогвартса? За то небольшое время, что прошло с тех пор, как Шляпа приняла решение, Гарри уже успел пожалеть, что та отправила его к Невиллу и Гермионе, оставив Драко в одиночестве куковать в подземельях. Нетрудно было заметить и то, что вокруг них троих уже образовался странный пузырь: другие члены факультета старались к ним не приближаться. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что Гриффиндорцы не шибко жалуют профессора зельеварения и людей с ним связанных, а странное, даже оскорбительное прозвище, произнесённое сейчас, лишь подтверждало догадки. — Снейп всем много крови попортил, но чтобы цепляться сразу после первого ужина… Гарри решил промолчать, эта речь явно предназначалась не ему, а всем остальным присутствующим. Не сбавляя шага, староста продолжал вести их по длинным и скудно освещённым коридорам замка, не утруждая себя объяснениями на что следует ориентироваться и куда сворачивать, если хочешь попасть в Гриффиндорскую башню. Но хоть заставил всех последовательно повторить пароль, открывающий проход за портретом Полной Дамы. Гостиная представляла собой круглую комнату, оформленную в геральдических красно-золотых цветах факультета с дверями по обе стороны — одни вели в спальни девочек, другие — в спальни мальчиков. Здесь Гарри и Невилл были вынуждены попрощаться с Гермионой, потому что сил оставаться на ногах, несмотря на объем новых впечатлений, просто не оставалось. Было ли то счастливым стечением обстоятельств, или провидением, но кто-то невидимый, что переносил их багаж из поезда в комнаты, поставил вещи Невилла и вещи Гарри на соседние кровати. На обдумывание этой мысли у последнего просто не осталось сил: он провалился в сон, стоило его голове коснуться подушки. Писем от Дурслей Гарри не ждал, поэтому, когда следующим утром ему на плечо крайне аккуратно приземлился ворон, влетевший в Большой Зал вместе с тучей сов во время завтрака, и протянул красный конверт, он удивлённо покосился на птицу, но письмо взял. — Громовещатель? — удивленно спросил Невилл, — Кажется, ты здорово влип, Гарри. Вскрывай пока не взорвалось. Невилл поспешил заткнуть уши пальцами и Гермиона, сидевшая напротив, решила ему довериться и сделала то же самое. — Прости за вопилку, Гарри, — донесся из конверта хриплый, будто простуженный женский голос, громкость которого была вполне сопоставима с обычной. «Не буду врать: мне просто откровенно лень искать в этом бардаке бумагу и чернила. Мне кажется, что я и голову свою не найду в этих коробках. Я вчера три часа искала кастрюлю для карри… Знаешь где она была? Ни за что не поверишь, но в коробках с постельным бельем! Такое чувство, что кое-кто, ты знаешь кто, просто свалила все мои вещи, как пришлось, да так и отправила контейнер через океан. На счастье приветственная неделя в Гринвиче опять начинается в середине сентября, так что все сумею наладить после переезда. В любом случае, рано или поздно я разберу все, и все будет окей, хотя газовый счетчик с оплатой монетами меня все еще немного напрягает, не хочется спалиться на такой мелочи перед магглами, но кормить его в том объеме, что требуется, я тоже не собираюсь. Ты бы видел цены на отопление в этом Лондоне! Электрообогреватели — определенно та вещь, по которой я буду скучать после Кейптауна, но не по веерным отключениям или уровню преступности. До сих пор не могу поверить, что соседи не ставят здесь решетки на окна. Но что все обо мне и моих приключениях! Надеюсь, что ты нормально добрался до школы, вне зависимости от того на каком факультете оказался, я знаю, что ты непременно найдешь себе верных друзей. По-другому просто быть не может. И это не потому, что я перечитала тонну книг по детской психологии, пытаясь понять с какого бока прикладывать к тебе штангенциркуль и кронциркуль, и вычислила, что дружба, заведенная в подростковый период и пронесённая через взросление, считается самой крепкой из возможных. Я просто в тебя верю. Даже если ты сам в себя не веришь. Кстати, о вере. Я нашла твой крест запихнутым под ванную. Я вложу его в письмо.» Женщина тяжело выдохнула… «Серьезно, Гарри, ты думал я не узнаю? Пожалуйста, не надо так больше. Я понимаю, что ты сейчас, возможно, переживаешь сильнейший кризис веры, но магия, что течет в твоих венах не исключает Бога в твоей душе. Со мной в свое время творилось то же самое, и поверь, шесть обрядов экзорцизма, многомесячные голодовки и поломанная психика на границе превращения в обскура — это не то, что стоит переживать одиннадцатилетнему ребенку, а это то что я пережила, решив рассказать о магии не тому священнику. Если вдруг захочешь поговорить с нормальным пастором, здесь в Британии, то скажи мне, я дам тебе адрес отца Зандмана, он, конечно не отец Браун нашего старого прихода, но как сквиб, он прекрасно понимает, что к чему, и не попытается свернуть тебе шею.» На заднем фоне раздался звук дверного звонка. «Иду!» — прокричала женщина куда-то в сторону прежде чем продолжить. «Ладно, я почешу, мир, знаешь, не стоит на месте, а шпарит со скоростью больше тысячи километров в час, и это если только учитывать вращение юлой вокруг оси. Если будет что-то интересное, то пиши. Если скука смертная –просто давай знать, что тебя не сожрал дракон. Твоя кузина Эва Александр.» Красный конверт самовоспламенился и осыпался горсткой пепла, на вершине которой теперь лежал самый простой крест с вощеным черным шнурком. Гарри видел такие у некоторых учеников в своей старой школе. Неуверенно он поднес руку к присланному совершенной незнакомкой предмету, не сразу решаясь его достать, но все же подцепил двумя пальцами и поспешно сунул в карман. — Что я пропустил? — поинтересовался Драко, выросший будто из-под земли вместе со своим полупустым стаканом гранатового сока и перепугавший всех до икоты. Он неловко переминался с ноги на ногу, не решаясь сесть рядом под взглядами старшекурсников, наблюдавших за ними с плохо скрываемым любопытством, — стол Слизерина был у противоположной стены. — Кузина Гарри прислала ему надиктованный Громовещатель, — Невилл кивнул в сторону горсти пепла на столе, — потому что не смогла найти чернила. — Никогда не подумал бы, что их можно использовать для этого. Обычно Громовещатели шлют, когда пахнет жареным, или от бескультурья, — пожал плечами Малфой, — Как зовут хоть кузину? В этот момент Гарри почувствовал в губах странное покалывание, будто он наелся острого перца. — Эва… Она антрополог. Если честно, не имею ни малейшего понятия что это значит, кроме того, что у нее на книжной полке в Кейптаунском таунхаусе вместо пресс-папье лежал настоящий человеческий череп. — Думаешь, она практикует… — Драко наклонился и прошептал одними губами, — настоящие тёмные искусства? — Некромантия запрещена, — вместо Гарри поспешила ответить Гермиона и тот мысленно поблагодарил ту за всезнайство и привычку влезать в чужие разговоры. Он не знал что следует отвечать на такие вопросы, но теперь момент был упущен и возвращаться к скользкой теме никто не планировал. Зато они планировали в четвертом после занятий засесть в библиотеке, как единственном месте кроме Большого Зала, где могли находиться ученики всех факультетов. С крестом, что присылала настоящая Александр явно было что-то не так: точнее тот явно был зачарован, заставляя владельца говорить определённые вещи. Гарри уселся на опущенную крышку унитаза в кабинке туалета для мальчиков в перерыве между первым и вторым уроком и вытащил странный подарок из кармана. Дерево было гладким и чуть теплым, покрытым темным лаком, в верхней части креста была крайне аккуратно просверлена дырка, через которую и был пропущен чёрный шнурок, концы которого были завязаны каким-то сложным узлом. Больше ничего о нём сказать было невозможно, ну кроме того, что присылала его женщина, знакомая профессору Снейпу. Гарри пытался думать логично. Тетя Петуния считала, что Снейпу можно условно доверять, раз обратилась к нему за помощью, когда дом на Тисовой улице оказался осажден почтовыми совами. Снейп забирал книги, что Александр заказывала, и, судя по всему, эти двое живут вместе или жили какое-то время. Из этого можно сделать вывод, что Снейп доверяет ей. Из этого получалось, что скорее Александр пыталась помочь, нежели навредить своим письмом и магическим артефактом. Но что именно делал этот крест? На первый взгляд, тот заставлял его убедительно врать. Но было ли это так на самом деле? Гарри провёл почти всю перемену в туалете, перебирая все варианты, что приходили ему в голову, но единственный вывод, к которому он пришел — ему надо переговорить с профессором Снейпом, желательно, не привлекая к себе внимания. У того просто обязаны были быть ответы на вопросы, если не на все, то на большинство. Только дождаться бы зельеварения в пятницу! Гарри с трудом представлял как прожить ближайшие пять дней и не усугубить свое и без того шаткое положение. Добровольно спуститься в подземелья, как он уже понял, по меркам Гриффиндора было равносильно самоубийству. С другой стороны можно было послушаться совета и держать рот на замке, должно сработать, если приноровиться не вздрагивать, когда кто-то говорит: «Поттер» и отзываться на другую фамилию без запинки. Проще сказать, чем сделать. Его вообще когда-нибудь звали по имени? Он с трудом мог припомнить пару случаев. — Ты в порядке? — поинтересовался Невилл, когда Гарри приземлился рядом с ним за партой. Гермиона сидела от них через проход и, высунув от усердия кончик языка, срисовывала схему с доски, которую им приготовил профессор профессор защиты от темных искусств. Смысла этого действия Гарри не понял — та же самая, но чёрно-белая располагалась в учебнике на развороте двадцать второй и двадцать третьей страниц. — Да, в полном. Это из-за смены воды желудок барахлит, — соврал Гарри. В этот раз ложь была придумана им самим, и на губах не было того прокалывания. «Значит, крест не заставляет говорить только правду, » — подумал он про себя. «Минус одна из версий.» Профессор Квирелл, несмотря на то, что ему предстояло преподавать один из самых пугающих предметов, если не самый пугающий, страха не вызвал, напротив, его огромный тюрбан казался всем нелепым, а кабинет с расположенными амфитеатром партами насквозь пропитался запахом чеснока. Урок, больше похожий на серию стэндап комедии пролетел в мгновение ока, но оставил после себя странное послевкусие — будто профессор Квирелл рассказывал о Лондонском Блице при помощи маппетов и анекдотов. А вот профессор МакГонагалл, чье занятие пришлось сразу за изнуряющей своей скучностью историей магии оправдала все ожидания, оказавшись таким же сухарем в очках, как и маггловская преподавательница похожей наружности, с которой в своей жизни сталкивалась Гермиона, о чем последняя сообщила, когда они спускались вниз чтобы найти Драко, что должен быть возвращаться из теплиц. Гермиона, конечно, уже была в шаге от того, чтобы начать боготворить декана, ведь судя по всему, как преподаватель та обожала вызубренные до последней запятой определения и длинные конспекты в качестве домашних заданий. Нет, Гарри тоже был поражен тем, как лихо и без видимых усилий можно превратить стол в свинью, но… Этот же самый пример был на страницах учебника. Обязательно ли было повторять именно его? Чем был бы плох тот же воробей из чашки? Недостаточно габаритный, чтоб разглядеть с задних рядов? Гарри стащил очки с переносицы, аккуратно уложил их подальше от края стола, прежде чем уронить голову на скрещенные руки и зарычать. Пытаться систематизировать информацию для эссе, когда за соседним столом постоянно взрывались залпы хохота, производимые шестикурсницами, было решительно невозможно. Они уже несколько раз просили вести себя потише, но их просьбы игнорировались: где сопливые первокурсники, а где — шестой курс. — Здесь тоже пусто, — Драко аккуратно закрыл книгу и отложил ее в сторону, с удивлением обнаруживая, что стопка рядом с Гермионой выросла вдвое. — Здесь не продраться, — она ткнула пальцем в синий переплет, — здесь — довольно неплохо про стихийную четверку и шесть начальных. Но нет никаких объяснений почему одна магия — светлая, а другая — тёмные искусства. Здесь… Закончить предложение ей просто не дали. За соседним столом шестикурсницы снова взорвались хохотом. — Неужели так сложно проявить уважение? — Малфой скосился на источник проблем. — Сложно, — вынес вердикт Невилл, — если они искренне не понимают, что мир не для них одних. — Выкурить бы их отсюда, — Гарри подпер лицо ладонью и процедил сквозь зубы. — А это мысль! Шестикурсницам следовало догадаться, что три грифа и змея добровольно объединившиеся в банду — комбинация опасней дымного пороха. Но их не предупредили.Часть 11
13 ноября 2021 г. в 00:08
— Чертова Эванс и ее ебанутые африканские практики, — шипел себе под нос Северус Снейп в пятый раз за вечер пытаясь правильно пришить болотно-зеленые пуговицы к набивной тряпичной кукле. Когда Лили-Эва рассказывала о вуду как об способе связи, альтернативном прослушиваемой каминной сети — все казалось простым и лёгким. В заклинании оживления куклы, действительно, не было ничего сложного, не для взрослого волшебника точно. Но кто мог помыслить, что он споткнется о такую мелочь как ровно пришитые пуговицы! Однако, без правильных глаз кукла не оживала.
Сначала он по привычке пришил пуговицы заклинанием. Те отлетели ему в лоб, стоило попытаться соединить одну магию с другой. Хорошо, что цел остался. Вторая попытка ознаменовалась тем, что он напортачил со способом: пуговицы на четыре прокола полагалось пришивать так, чтобы стежки образовывали круг-зрачок, а не крестом, в третий раз он перепутал катушки и отрезал тёмно-синюю нить вместо черной. После четвертого захода кукла оказалась обладательницей сильнейшего косоглазия. Но в пятый вроде все вышло верно.
Северус оценил результат своих трудов и тяжело выдохнул…
— Ладно, авось, сойдет! — вынес он вердикт, вновь прикрепляя заколкой к волосам из пряжи прядь, запелетенную в тощую косичку. Линяло-коричнево-рыжая, Лили милостливо отстригла ее с затылка для этой цели. Северус достал палочку и ткнул ею куклу в живот, бормоча заклинание. Ничего. Когда они тренировались дома — связь удавалось настроить почти мгновенно. И что не так в этот раз? Он приподнял куклу с кресла, повертел ее в руках, а потом от отчаянья ущипнул.
— Полегче, у меня из-за тебя теперь синяк на заду будет! — вместо приветствитствия выдала кукла в ту же секунду. Вышитые губы игрушки не двигались, но глаза теперь выглядели жутко: будто какой-то маньяк срезал человеческие с жертвы вместе с веками и заменил ими пуговицы.
— Слава Мерлину, Лилс! — Северус усадил куклу обратно в кресло и рухнул в соседнее, — Я тут уже битый час пытаюсь до тебя достучаться!
— Я так понимаю, что-то произошло на распределении. Рассказывай.
— Я уже пожалел, что посоветовал Гарри скрыть свою личность.
— У? — кукла прикрыла глаза, но менее жуткой от этого не стала.
— Этот идиот из всех существующих фамилий выбрал твою нынешнюю. И кошка-Макгонагалл ему подыграла, намекнув всем присутствующим при этом, что он имеет к тебе прямое отношение! Я перехватил его после торжественного ужина и дал понять, чтоб не болтал… но это же дети!
— Не вижу в этом никакой проблемы. Я тоже могу подыграть.
— Ты?
— Нет, ты! Да напишу я ему парочку длинных мозговыносящих писем, что он сам себя сдаст. Со всеми потрохами, — если бы в покоях слизеринского декана сидела настоящая Лили, то она несомненно попыталась бы щелкнуть его по носу, но здесь были только ее глаза и уши, и пошевелиться кусок холста и набор ниток сам не мог. Да и сложно было представить, как двадцатисантиметровая кукла скопирует движения взрослой женщины, видимо, поэтому заклинание и ограничивалось передачей чувств и голоса. Северус замотал головой.
— Не переигрывай только.
— Знаю… Так какой факультет? Я помню, что Нисса говорила о высокой вероятности того, что будет Слизерин.
— Я даже не знаю: радоваться мне или злиться, но Гриффиндор. Погоди что? Откуда ты знаешь про Ниссу?
— Секрет мастера…
— Ебанутая Эванс и ее африканские практики.
— Ебанутая доктор Эванс и центрально-американские практики, — расхохоталась Лили, и ведь не поспоришь. Не ведьма, а ходячая энциклопедия, и он хронически забывал об этом, вспоминая лишь в те моменты, когда гостья из другого мира выбрасывала очередной фокус.