***
Локи вдохнул. Дым наполнил легкие. Морской воздух приятно дул из окна. Рука, держащая сигарету, слегка дрожала. Заметив это, он сжал челюсти. Норны, как его это все задолбало. Раньше такого не было. Он всегда умел успокаиваться, всегда умел заставлять себя не выдавать ничего, ни жеста, ни эмоции. Никто не знал, что творится у него в голове – ну, кроме Профессора. Курт с Питером думали, что знают, он об этом позаботился, но на самом деле они не знали и половины. Ну, Курт-то теперь знал, благодаря его первому срыву. Может, уже и Питер знал. Горло внезапно сжало. А что теперь? Почему вдруг стало так сложно? Черт возьми, он же Локи, он же бог обмана, лжец, манипулятор. Разве он не должен уметь себя контролировать? - Хей. Он обернулся на голос. В проходе стоял Мэтт, его приятель-курильщик держа в руках свою пачку сигарет. Локи кивнул ему, снова оборачиваясь лицом к окну. Разговаривать с кем-то совсем не хотелось. Сумасшедшая в камере поблизости все еще орала. И как у нее еще связки целы? Или, может, она орала только когда видела, что рядом кто-то есть? Очередной вопль ударил по ушам, и он чуть не выронил сигарету. Он теряет контроль. Теряет его с невероятной скоростью. Раньше галлюцинации сбивали с ног, дезориентировали, не давали ему спокойно жить, мешали и дальше делать вид, что ничего не происходит. С ними всегда приходило головокружение, тошнота, головная боль, каждый раз ему было плохо, больно, он будто отключался, погружаясь в совершенно иную реальность, которая полностью затмевала собой эту. Но теперь не было вспышек синего, не было снов, после которых приходилось объяснять школьной экономке, как он умудрился снова порвать простыни, не было головокружений, даже галлюцинаций как таковых не было. Воспоминания приходили тихими мыслями на краю сознания, совершенно нормальными, естественными мыслями, которые было невозможно уловить, пока они не затмевали собой все, пока не оставались только они одни. - Слышал, у тебя была первая миссия? – спросил Мэтт, делая первую затяжку. - Мгм. - И как прошло? - Просто прекрасно. Он начинал скучать за своими ужасными, абсурдными видениями. Они жутко его пугали, не давали спать, доводили до истерик, но он хотя бы четко понимал, где видения, а где он сам. Пускай ему было плохо, это хотя бы не видели остальные, и какая вообще разница, что там с ним происходит, если этого никто не знает? Но теперь скрывать получалось все хуже. И не то, чтобы все вокруг могли четко видеть, что именно с ним не так, но что не все в порядке, замечали чуть ли не все поголовно. Кто смахивал это на усталость и стресс от пережитого, кто – на то, что он просто ненормальный, но рано или поздно кто-то догадается, что он опасен, что нельзя позволять ему просто расхаживать вокруг, ведь никто из них не мог знать, что же происходит с ним на самом деле. Каждый, кто узнает, что с ним что-то не так – угроза. Каждый, кто узнает, что с ним что-то не так, тут же решит убрать его от греха подальше. Тор знает. Тор знает, что он все помнит. Ну или хотя бы подозревает. Локи зажмурился, пытаясь никак не выдать сдавившую горло тревогу. Мэтт шумно выдохнул облачко дыма в его сторону: - Общительный, как и всегда. Сумасшедшая женщина снова испустила истошный вой. Трикстер потушил сигарету, бросил окурок в окно и вышел в коридор. Мутант не пытался его задержать. «Я пойму тебя лучше всех» Тор знает. Что он теперь сделает? Он не казался злым, скорее просто спокойным и доброжелательным. Не смотря на то, каким уставшим он приходил, он всегда был каким-то… радостным? Расслабленным? В хорошем настроении? Потому что Тор – идиот. Локи ускорился. Звук его шагов отражался от каменных стен. Тор - последний придурок, непонятно чего от него ожидающий, как и всегда, как и раньше. Чего он такой довольный? Наверняка надумал себе, что Локи теперь преисполнился братских чувств и снова будет ходит за ним хвостиком и восхвалять его героическое мужество. А сам Тор снова сможет пользоваться им, таскать его за собой, чтобы он прибирал за ним все неприятные последствия его идиотских действий, а потом обвинять во всем, что пойдет не так. Так всегда было, так всегда случалось, и каждый раз Локи велся на его извинения, хоть Тор абсолютно не понимал, за что ему положено извиниться. У Локи не было воспоминаний, он не мог назвать четкие события, не мог сказать, когда это происходило, но он просто знал, как факт, как выжженное на его костях проклятие. Тор никогда не менялся, да и он тоже. Они снова и снова возвращались к тому же самому, к нездоровой, фальшивой пародии на семью, которая не устраивала ни одного из них. Вряд ли Тор способен измениться. Локи замер перед дверью в столовую. Тор снова делает те же ошибки, надеется, что Локи все вспомнит, прибежит к нему с видом побитого щенка, станет проситься назад, снова станет тем покладистым братцем, который терпел все издевательства от него и его идиотских друзей, только чтобы не остаться одному. Вот только теперь он научился быть один. Теперь ему не нужно, чтобы его принимали. В столовой, как и всегда, стоял тихий гул голосов. Трикстер, стараясь не встречаться ни с кем взглядом, сел за свое место рядом с Каменщиком. Кажется, ему кто-то кивнул. Он не ответил, сразу принявшись за еду. Еще и этот его срыв на миссии. Никаких долговременных последствий не было, но он просто… застыл на полдвижения, чуть не отменив загрузку файла, а Каменщик все это видел. Стоял прямо за его плечом, наблюдая за его работой. Он не мог не заметить. Что он теперь сделает? Локи поднял глаза на мутанта. Тот спокойно жевал очередную непонятную кашу, хмурясь на неприятного вида котлету, лежащую на тарелке. Логичнее всего для него было бы обо всем рассказать. Но с самой миссии никто его не трогал, на него даже не пялились больше чем обычно. Хотя, он нужен братству. Может, они будут использовать его на миссиях, просто сильнее за ним следить, а потом устранят, от греха подальше. Он сжал зубы. Нельзя просто сидеть и дожидаться, пока его не решат убить. Знают они, не знают, но нужно было как-то выбираться с этой базы. Напротив них села Карла: - Фух! Вы представить себе не можете, как я устала. Никто не ответил. Майк пил непонятную столовскую жижу, не поднимая на него глаз. Это было плохо. Он хоть и был хмурым придурком с угрожающей аурой похлеще, чем у Росомахи, но Карле он всегда отвечал. Локи попытался не выдавать своего напряжения. Карла присмотрелась к своей порции и скривилась, потом подняла глаза на них: - А вы чего такие отмороженные? - Ну, отмороженность – это скорее к вот этому, - Майк кивнул на Трикстера. Тот перестал жевать. - Ауч, - он оставил свой тон холодным и безразличным, и вперил в мутанта раздраженный взгляд. Вышло достаточно естественно. - Что? Ну правда же. Карла рассмеялась. Два мутанта продолжили перебрасываться шутками, ковыряя свои тарелки, а Локи в это время доедал свою порцию и продолжал продумывать варианты. Кажется, будучи богом, он ел медленнее. Плевать. Каша по вкусу была как непонятная слизь, а котлету едва можно было разжевать, все же это была еда, а едой он разбрасываться не станет, к какой бы королевской семье ни относился. Каменщик мог и не рассказать о его срыве. Может, он собирается его шантажировать, может, ему что-то нужно. Хотя, он не был похож на кого-то, кто станет рисковать провалом такой важной миссии ради собственной выгоды. У него ведь была скрытая мутация, он мог спокойно жить среди людей, не ввязываясь ни в какие радикальные движения. Слишком многим он пожертвовал ради того, чтобы быть здесь, слишком много усилий приложил. Тогда, скорее всего, он все рассказал, и раз Локи еще не скрутили железным прутом и не скинули со скалы в море, у Братства есть на него большие планы. - А ты как? Молчаливый какой-то сегодня. Он поднял голову на голос Карлы. Та все так же улыбалась: - Как тебе твоя первая миссия? - Было бы лучше, если бы меня не расспрашивали об этом постоянно, как знаменитость о сексуальном скандале, - проворчал он. - Да брось ты, - девушка недоверчиво на него покосилась, - не могло же все пойти аж так плохо. Мы бы об этом уже давно узнали. Она звучала так уверенно, Локи иногда просто поражался чужой наивности. Он бросил быстрый взгляд на Каменщика. Тот уставился в свою тарелку и не поднимал головы. Карла продолжала весело щебетать: - Помню когда была первая миссия нашего громилы, вот он облажался, правда, Майк? Тот напрягся и поднял глаза на девушку. - Обязательно тебе было об этом вспоминать? - Да, - отрезала та, тут же наклоняясь поближе к Локи и заговорщицки шепча ему на ухо, - Мистик застряла в бетоне. Ее выколупывали оттуда почти час, а все потому, что у нашего бравого новобранца не хватило контроля ее разморозить. Трикстер убедился, что его улыбка выглядит достаточно ехидной, уставился на мутанта и выдавил из себя смешок. Каменщик в ответ на это закатил глаза: - Да все не так плохо было, Мистик не пострадала, я ничего не сорвал. К тому же это была совсем неважная миссия, - мутант уставился на него, словно ожидая его реакции. Локи попытался подавить волну паники. Ничего не сорвал? Миссия была неважная? Он что, издевается? Подразнить его решил? Майк, по-видимому, не дождавшись от него никаких обличительных эмоций, снова уставился в свою еду, ковыряя вилкой в котлете, и старательно на него не смотрел. Это уже начинало бесить. Неужели эта сволочь действительно удумала его шантажировать? Или просто поиздеваться, попугать его, а потом все равно рассказать Магнето? Да за кого этот придурок его держит? Считает, Трикстер станет сидеть на попе смирно, и ничего в ответ не сделает? Ну что ж, он ошибается. Локи постарался удержать нейтральное выражение, ощущая, как страх наконец уступал место злобе. Он наслаждался приливом энергии, легким покалыванием магии прямо под кожей. Захотелось сесть ровнее, поднять голову, распахнуть глаза, несмотря на то, как они горят от недостатка сна. Злость была лучше страха. Оба отлично мотивировали, но, черт возьми, злость была намного приятней. - Поверь, ты не мог облажаться еще больше, - продолжала Карла, - Не стесняйся. Давай, говори. Как все прошло? - Восхитительно, - отрезал он, - не считая той части, где мне пришлось минут десять лезть по тесному туннелю, упираясь лицом в зад нашего камнеголового. Девушка хихикнула: - Ой, да брось, ты глянь на этот зад. Главный зад всего братства! Неужели было так плохо? Локи снова покосился на явно покрасневшего мутанта и переспросил: - Главный зад всего братства? Не желаешь объяснить? - О нет, - простонал Каменщик, - только не это. Карла махнула на него рукой и снова зашептала Локи: - У нас было голосование. Анонимное. И Майк выиграл! - Голосование на самую лучшую задницу? – уточнил Трикстер - Ага. Майк недовольно скрестил руки на груди и отвернулся: - Я даже участвовать не хотел! - Ну и идиот, видишь, какая честь тебе досталась, - сказал Локи и довольно усмехнулся, когда Каменщик зарычал и закрыл лицо руками. Злоба все еще кипела под кожей колючими вспышками, но фасад легкой нервозности и приподнятого настроения держался крепко, и, похоже, все-таки смог обмануть этих двоих. Вот и хорошо. Пусть этот придурок думает, что он доброжелательно настроен, так будет еще легче. Карла встала с места: - Я выйду на минуту. Локи, захватить твою тарелку? - Да, спасибо. Она забрала пустую посуду и пошла в направлении окон для раздачи. Локи отпил горького холодного чая. За столом повисла тишина. Каменщик продолжал есть свою порцию, все еще не понимая на него глаз. Злоба плескалась прямо в грудной клетке, забираясь прямо в горло. Губы готовы были разомкнуться в улыбке, магия пробиралась все ближе и ближе к поверхности, так, что ему пришлось усилием воли ее сдержать. Все будет хорошо. У него полный контроль над ситуацией. Трикстер заставил себя сгорбиться, напустил на себя испуганный вид. - Ты… эммм… - он нервно облизал губы для полноты картины, - Ты ведь… все видел? - Мгм, - промычал Каменщик, продолжая жевать. Он бросил на Локи быстрый взгляд и снова опустил голову. - То есть, ты… черт, - он уперся локтями в стол и вдавил ладони в виски, тяжело вздыхая. Сработало – Каменщик поднял на него взгляд, - Я облажался, да? Ты ведь видел, как сильно. Тот пожал плечами: - Да чего ты, ничего ведь не случилось. Наоборот, мы отлично справились. Локи поднял на него удивленный взгляд, старательно пряча снова вскипающее раздражение. Издевается? - Ты же видел, я чуть не… - он оглянулся и понизил голос, делая его еще более напуганным, - я чуть не отменил копирование. Я суть не сорвал всю миссию! Каменщик нахмурено на него смотрел, пока вдруг не встал и не схватил его за локоть: - Пойдем поговорим. Локи пошел за ним, резко вырвавшись из его хватки. Прикосновение оставило после себя неприятное ощущение, и злоба только усилилась. Они вышли из столовой, зашли за пару поворотов пустого железного коридора, пока не оказались в закоулке, где были двери во множество кладовых. Вокруг никого не было. Он напустил на себя еще более несчастный вид и сказал в спину ведущего его мутанта: - Мне уже немного стремно. Если все так серьезно, мог бы прямо сказать, а не вести в жутковатое место. Одного. Он мог бы продолжать давить на жалость, но Майк повернулся к нему и вздохнул: - Слушай… я понимаю. Локи застыл с распахнутым ртом, озадаченно глядя на Каменщика. - Понимаешь что? - Что тебе сейчас совсем не до миссий, - мутант вздохнул и сел на стоящие под стенкой ящики, похлопав рядом с собой рукой. Локи остался стоять, опираясь спиной о противоположную стену, - У тебя явно вся жизнь перевернулась с ног на голову. И мы все давно догадались, что ты здесь не потому, что сам так захотел, а потому, что тебе некуда было деваться. Тут таких много, поверь. Просто обычно им дают время… влиться в коллектив. Каменщик снова потупил взгляд. Локи не знал, что ответить на эти внезапные откровения, поэтому просто продолжал на него смотреть. В груди снова начало кипеть. И что ему теперь с этим делать? До того у него хотя бы была стратегия. Стратегия, рассчитанная на корыстливого придурка, или же на идеалистичного идиота, но не на… не на это. Мутант продолжил тихим голосом: - С тобой явно не все в порядке. И таких тут тоже много, так что я понимаю. У нас тут каждый со своими тараканами. Но твоим тараканам явно нужно немного времени, а тебя прут в поле. У нас чрезвычайная ситуация, и по-другому нельзя, но я понимаю, что ты не хочешь во всем этом участвовать, у тебя явно своих проблем навалом. Тебе нужно время, нужно во всем разобраться, и уж не знаю, какой ультиматум поставил тебе Магнето, но это явно было что-то не очень хорошее, - он зарылся пальцами в волосы и устало зажмурился, - и раз начальство привлекает такие средства, то ситуация еще хуже, чем я думал. Трикстер все так же смотрел на мутанта, так что тот, только закончив говорить, уставился в пол. Локи понял, почему никогда не воспринимал Майка как угрозу, понял, что это был за тип людей – это такой же идиот, как Тор. Даже больший, у Тора все же есть мозги, хоть и в критически малом количестве, а у таких вот добряков-борцов за правое дело их явно не было совсем. Как можно быть таким доверчивым? Как можно не заподозрить, что Локи работает на вражескую организацию? И ведь, казалось бы, не совсем все печально, догадался до столького, правильно прочитал ситуацию, но нет. Что ж, тем лучше для него. Давить на жалость становилось скучно после определенного времени. К тому же добряки – самые безопасные люди, с ними можно быть не таким осторожным. Каменщик был полезен – ему нужны были все люди, в ком он мог быть уверен. Тем более, мутант явно знает, что происходит. - То есть, ты им не рассказал? – он оставил в голосе испуг и волнение. Сейчас прервать игру было бы совсем неправдоподобно. - Нет. Но, - Каменщик поднялся с ящиков, возвышаясь над Локи так, что ему пришлось задрать голову, чтобы продолжать смотреть ему в глаза, - Наша следующая миссия – самое важное, что это братство делало за последний десяток лет. Я остановлю тебя, если ты еще раз сорвешься и будешь мешать. Локи кивнул: - Хорошо.***
Магия шипела под кожей, и, черт возьми, какое же это было классное ощущение. Они пробирались по полупустым коридорам, каждый под его иллюзией невидимости, одна группа с одной стороны, другая – с другой. Он чувствовал каждого, на кого наложил иллюзию, чувствовал, как они перемещаются, как его магия оборачивает их, липнет к их коже, просачивается в мышцы. Будто одной лишь мыслью он мог заставить их кровь остановиться в венах. Что? Локи резко выдохнул, конвульсивно сжав кулаки. Иногда его мысли его пугали, срывались во что-то непонятное, и он не успевал их ловить, и каждый раз его пронзал ужас. Когда же он сорвется на этот раз? Что это будет теперь? Кто его на этот раз увидит, сам Магнето? И конечно же его больше волновало, кто его увидит, чем сколько вреда он принесет. Вот такой вот герой, дамы и господа! Операция шла своим чередом, они медленно пробирались к главной комнате управления. Эта база была больше похожа на завод, чем на институт: трубы, механизмы, огромные отсеки, но вот чем она не отличалась от остальных, так это обилием силовиков и камер наблюдения. Трикстер прекрасно понимал, зачем он так сильно понадобился братству: без его магии они вряд ли бы попали в любую из этих баз. Тор использовал его точно так же. Да, точно так же. Они ходили в походы, в приключения, и он всегда прятался в тени, прикрывая его, спасая, преподнося всех монстров на блюдечке этому идиоту, который только и умел, что махать кулаками, а когда они возвращались домой, все дружно соглашались на том, что ни малейшей пользы в трусливых заклинаниях Бога Лжи нет, и никогда не было. Магия опасно затрещала. Локи глубоко вдохнул, продолжая размеренным шагом идти по коридору. И с какого перепугу его вообще это все так цепляет? Это ведь происходило невесть когда, невесть где, фактически даже не с ним, ему с этого всего ни вреда, ни пользы, и все же, каждый раз, когда он видел Тора, в нем вспыхивала эта самая древняя злость. Он его ненавидел. Все, что он о нем помнил, это свою к нему ненависть. Норны, да что же с ним не так? Сейчас, когда злость отступила, он отлично видел, насколько ненормальной, больной была ситуация. Да он хоть кого-то в своей жизни любил? Он вообще на это способен? Идущая рядом с ним Мистик глянула на него и скептически подняла бровь: - Может, сконцентрируешься немного? Сейчас как-то не время в облаках летать. - Может, вынете свой нос из чужого дела? – огрызнулся он, - Решили, что лучше меня знаете, как работают мои способности? - Решила, что тебя нужно хорошо контролировать. Она пошла вперед, идущий рядом Каменщик посмотрел на него и сконфуженно пожал плечами, но Локи его проигнорировал, усилием воли сохраняя нейтральное выражение лица. Магия вновь зашипела слишком близко к поверхности, зашипела в коже идущей впереди Мистик, способная в миг ее растворить. Решила, что его нужно хорошо контролировать? А это что еще значит? Почему его поведение только сейчас ее обеспокоило? Может, она знает. Ну, или по крайней мере, подозревает. Его сердце судорожно заколотилось. Если бы она точно знала, что с ним что-то не так, его бы сюда не пустили, его бы просто сразу убили и сбросили в океан из одного из тех решетчатых окон. Но он нужен им для этой миссии – может, убьют сразу после? Нет, бред, зачем делать его главной составляющей своего плана, если он чуть не сорвал предыдущий? Скорее, подозревает. Или же Каменщик мог оказаться не таким уж и идиотом. Он мог рассказать все начальству, а потом получить распоряжение просто продолжать участвовать в миссиях вместе с ним. Он мог просто-напросто ему соврать, решить, что напуганный, неуравновешенный мальчишка ему поверит, и ничего не заподозрит. Хах. А ведь он оказался прав. Интересное получается у него положение. Он нестабилен, они об этом знают, но он им нужен для этой конкретной миссии. А что с ним будет после нее? - Группа 2, где вы? - Подходим к цели. Они остановились перед автоматической дверью, ожидая, пока она откроется перед кем-то другим, и проскользнули в большой зал, заполненный трубами и контейнерами. Слышалось шипение, вокруг ходили рабочие в замазанной форме и ученые в белых халатах, а в воздухе застыл едкий, резкий запах. Локи смотрел в спину идущей впереди Мистик и лихорадочно просчитывал свой план побега. Вот только бежать ему было некуда. Братство было единственным убежищем от Мстителей, которые наверняка все еще его ищут, и найдут, если у него не будет где прятаться. Как бы он не прятался, не скрывал лицо за иллюзиями, не превращался в других людей, он не может телепортироваться, не может мгновенно пропасть, не может выжить в месяцах погони – он всего лишь человек. Ему нужно спать, есть, хоть немного отдыхать, и как бы сильно он не старался бежать, рано или поздно он допустит ошибку, и ИИ Старка ее тут же засечет. Тот, старый Локи, тот, который был принцем, богом, всемирной угрозой и еще Норны знают чем, смог бы такое провернуть, вот только он – не тот Локи. У него от того Локи только воспоминания о пытках, иррациональная ненависть к Тору, да синий туман перед глазами. Всегда ему достается всё только плохое, что в жизни, что в перерождении. Раньше он бы смог. Жаль, что он теперь такой жалкий. Перед глазами появился туман. Он безуспешно попытался его сморгнуть. Они подошли к лестнице, ведущей в застекленное, слишком чистое, как для такого индустриального здания, помещение, и остановились. - Мы на месте, - пробормотала в наушник Мистик, а потом продолжила, повернувшись к ним, - Я вывожу охранников, Каменщик выводит из строя приборы, возвращаюсь я и удаляю с компьютеров все наработки. Локи остается на входе. Всем все понятно? Если что, наша главная цель – уничтожение их наработок, так что если я не вернусь, мое место занимает Локи. Каменщик кивнул, Локи же ограничился неприятной усмешкой в ее адрес. Миссия пошла своим чередом. Ему было откровенно плевать на ее исход. Все равно всегда находились достаточно дурные кадры, чтобы взяться это все останавливать. Его собирались использовать, а потом выбросить, как поломанную игрушку. Черт бы побрал Тора и эту его мидгардскую шлюху. Снова «Локи, помоги!», но только на этот раз еще и с не особо убедительными угрозами. Снова «Локи, ты мне брат!», но только теперь это никогда не будет правдой. И, да, он сам виноват, что оказался в этой ситуации. Нужно было выбрать лучший путь, разработать лучший план, чем то сумбурное нечто, что он сотворил в Мидгарде но нет, он был слишком напуган, слишком потерян, слишком слаб, и теперь у него ничего нет, ему никто не доверяет, никто, даже Тор, даже Курт, нужно было подумать об этом, нужно было не дать никому увидеть те его силы в тех лабораториях, теперь он сам виноват. Как говорил Отец, сам себя загнал – сам и выбирайся. Но что он мог сделать? Мистик окинула его откровенно враждебным взглядом и превратилась в сотрудника базы. Он скинул с нее иллюзию, она вошла внутрь помещения. Что он мог сделать, чтобы сбежать? Его убьют, если он не будет сотрудничать, будет сотрудничать – тоже убьют. У него обычно была одна стратегия выхода из таких ситуаций – вотрись в доверие и предай. Вот только теперь никто и не собирается ему доверять. Надо же, Тор поумнел. Локи направлял челнок в разрыв меж мирами, и думал, что делать с Тором. Он не вернется в ту проклятую камеру, хватит с него играть в послушного мальчика, вот только с Тором теперь сложнее, до Тора наконец дошло, что Локи верить нельзя, и Тор действительно убьет его, если он даст ему повод. Предай – убьют, служи верой и правдой – пожизненное заключение. Как же Норны его любят, практически так же, как он их. Дверь снова открылась, и из нее вылетели все, кто до того сидел внутри, за стеклом. Локи аккуратно придержал дверь, и они с Каменщиком вошли внутрь. Мистик снова враждебно на него глянула, и они с Майком, тихо переговариваясь, склонились над компьютерами. Локи оперся спиной о стену и принял непринужденную позу, наблюдая за ними. Из этой ситуации нужно было выбираться, и быстро. Он дал мечу себя проткнуть, чувствуя, как все его тело пронзает боль, и прекрасно понимая, что выживет. С ним делали вещи намного хуже, там, в темноте, под звездами, и с синим туманом в голове, и он выживал. Тор плакал над его телом, и Локи даже было его жаль, но он все равно выжил, а потом встал и просто вернулся в Асгард. У него отлично получалось выживать. Что у него еще отлично получалось, так это предательство. Вторая группа должна приготовить им путь к отступлению, выведя из строя систему безопасности, но они еще только добирались до места. Локи чувствовал собственную магию, обволакивающую каждого из них, словно вторая кожа, чувствовал, как они движутся и куда идут, и когда они проходили очередную череду датчиков движения, он сосредоточился на одной из точек, усилил магическое поле, сделал его материальным, и просто толкнул. Мутант упал, зацепив датчики. Вокруг завыла сирена, помещения обволокло красным. Мистик и Каменщик, каждый перед своим монитором, одновременно дернулись. - Черт! - Вы удалили? - Еще нет, буквально две минуты. - У нас нет двух минут! Они перекрикивались, все еще склоняясь над компьютерами, а Локи отрешенно наблюдал, как на другом конце базы вторая группа отчаянно пыталась не попасться внезапно набежавшей своре солдат. На них все еще были его иллюзии, конечно, он не мог допустить, чтобы его заподозрили… Один из мутантов второй группы попытался использовать свои способности, и у него ничего не вышло. Становилось все веселее и веселее. Локи все так же стоял, першись о стену, и пытался понять, почему ему всё кажется, что он должен как-то переживать за этих людей. В наушнике раздалось паническое: «Они включили глушилку!» - Что?! – вскричал Каменщик, отрываясь от экрана. - Без паники. Способности Локи все еще работают, мы еще можем выбраться. Просто дайте мне несколько минут. - Как мы вам их дадим, если наши способности не работают? Локи закатил глаза и спокойно отметил: - Я скрыл любые следы нашего присутствия в этом помещении, так что боевики вообще ничего не должны заподозрить. К тому же, даже если они поймут, что что-то здесь нечисто, они не будут нас видеть. Это все-таки дает нам некоторое преимущество, не так ли? Майк немного успокоился, и даже кинул на него одобрительный взгляд, но потом нахмурился и спросил: - А как так получается, что глушилка на тебя не работает? Локи открыл рот, чтобы сморозить какую-нибудь убедительную чепуху, но затих под пристальным взглядом Мистик. Та смотрела на него поверх экрана и будто ожидала, что же он скажет. Он не сомневался, что она подозревала его в срыве операции – она, конечно, была права, но все равно это было как-то не справедливо. Один мутантишка споткнулся, он-то тут причем? Вместо ответа Каменщику, Локи просто пожал плечами. В этот момент в большой зал ворвались солдаты. Мистик нырнула под стол, Каменщик – за стену, но Локи просто остался стоять там же, где был – опираясь о стену у входа. Его апатия никуда не делась. Все равно он выживет, а раз он выживет – зачем переживать за все остальное? Кажется, была какая-то причина, но, как он ни старался, вспомнить ее он не мог. На лицах у солдат были какие-то непонятные маски. Он апатично наблюдал за их лихорадочным осматриванием зала, пока один не поднял голову в сторону их командной будки, и не воскликнул: - Там трое! - Вы закончили? – взволновано спросил Каменщик, принимая оборонительную позицию. - Да, – Мистик повернулась к Локи с убийственным выражением лица, - как они нас заметили?! Ты сказал, что все скроешь. - Эй, я свою долю сделал! Чужим комната кажется пустой. Каких технологических штук вы не учли – это уже не мое дело. - Тепловизоры! – воскликнул Майк, - я узнаю модель! Локи спокойно кивнул: - Логично, тепловые сигнатуры я обычно не трогаю… - Ты издеваешься?! – вскрикнула Мистик, - Черт тебя дери, встань! Нам нужно выбираться отсюда! Каменщик забаррикадировал дверь, придвинув к ней все, что только можно было подвинуть. Мистик встала в оборонительную стойку. Солдаты стали биться в дверь, и с каждым разом она поддавалась все больше. Локи спокойным шагом подошел к застекленной стене, выходящей в большой зал, и приложил посиневшую руку к стеклу и содрогнулся. Его рука выглядела… ужасно. Насыщенный синий, грубая кожа с приподнятыми линиями, идущими из-под рукава и до самых кончиков пальцев. Он видел это зрелище тысячу раз, но никогда еще оно не казалось ему таким уродливым. Он сотни раз использовал свой лед, но никогда эта сила не казалась ему такой чужой, такой неестественной. Почему она кажется ему такой неестественной? Он ненавидел свое собственное отражение в покрытом узорами стекле, но он же видел его тысячу раз, это же просто кожа, просто его кожа, никто и никогда не стыдил его за нее, наоборот, Курт всегда так радовался, что они чем-то похожи… Что он, черт возьми, делает? Он слегка надавил на замерзшее стекло, и оно рассыпалось в дребезги. Мистик и Каменщик, сориентировавшись, выпрыгнули в зал. Он тряхнул головой и прыгнул вслед за ними. Солдаты, увидев их движение, стали спускаться по лестнице, пытаясь их перехватить. Локи бежал к двери, оглядываясь и видя, как они приближаются. Сердце забилось где-то в районе горла, ноги будто сами несли все быстрее и быстрее. Апатия пропала. Он сконцентрировался на вновь привычном холоде в теле, и, вопреки кричащему в нем страху, заставил себя остановиться. Он развернулся и прижал руки к полу, покрывая его слоем льда и, не задерживаясь, побежал дальше. Часть солдат за ним поскользнулась и упала. Они бежали по коридорам с воющими сиренами в ушах, мимо спешащего в разные стороны персонала. Навстречу им выбегали солдаты, группа за группой, и Локи становилось все сложнее следить за ними. Казалось, они бегут со всех сторон, нагоняют сзади, и отбиваться от них все сложнее и сложнее. Он уже не пытался следить за остальными, едва помнил, в какой стороне находится выход, он просто бежал, слыша только вой сирены и шум собственной крови в ушах. Он бежал по набитому дверями коридору и, оказавшись в тупике, окруженный солдатами, вбежал в первое попавшееся помещение, набитое компьютерными столами и приборами. Солдаты вбежали за ним. Боевики пытались напасть все сразу, очевидно, зная о его слегка нечеловеческой силе, так что он поспешил забиться в угол между шкафами. Солдатам пришлось пробираться по одному, драться было неудобно, но все равно эффективнее, чем отбиваться ото всех одновременно. Пульс отстукивал по всему телу, он дрожал, наполненный нервозной, панической энергией, и эта энергия бурлила под кожей, сливаясь с его магией. Едкое, ядовитое покалывание на кончиках пальцев наполнило его спокойной, холодной силой. К черту панику. Пора браться за дело. Локи вогнал нож в шею первого, ударил второго головой о полку, и попытался создать рядом с собой собственную копию, включив в иллюзию тепловую сигнатуру, но солдаты напирали, и он всё отвлекался на их удары. Один упал с перерезанным горлом, второй отлетел к выходу, третий согнулся от боли и получил еще один удар в висок, но Трикстер все никак не мог выделить и секунды, чтобы закончить иллюзию, они все напирали, казалось, бесконечным потоком, магия реагировала на его злобу, впивалась в кожу, требовала выхода. Он уклонился еще от одного удара. На кончиках пальцев собралась сила. Локи выдохнул и выпустил ее. Воздух нагрелся, перед ним встала тонкая стена жара, и солдаты помедлили. Буквально на пару секунд, но этого хватило, чтобы он методично вырезал каждого из них. Тело последнего еще не успело осесть на пол, мазнув кровью по полке с файлами, как Трикстер выскочил из своей ниши в середину комнаты, готовый атаковать, но в комнате был только напуганный, сжавшийся в комок под своим столом ученый. Он что-то бормотал в рацию, дикими глазами пялясь на гору трупов, которую Локи только что оставил позади. Трикстер, невидимый для ученого, подошел к нему, выбил рацию из рук, схватил за шею и поднял на уровень глаз. Мужчина издал жалкий звук, и Локи улыбнулся. Магия возбужденно зашипела, требуя выхода. Перед глазами всплыло лицо такого же белохалатника, лысого и сгорбленного, наблюдающего за ним из-за стекла, пока его тело горело под током, высыхало от жара, выло под ножами и шприцами. Интересно, этот ученый был там, когда его чуть не убили в жаровой камере? Интересно, он был там, когда Курта резали, как индюшиное филе на день благодарения? Какая разница. Он все равно такой же, как они. Он приставил нож к горлу мужчины, но тот панически прокричал: - Мы знаем, кто вы! Локи остановился. - Что? - Мы знаем, кто вы, - голос мужчины срывался через слово, он тяжело дышал, - Подозревали, что вы придете, но все равно не были готовы. Вы хороши. Трикстер фыркнул: - Уж получше вас. Ему приходилось сдерживать себя от того, чтобы просто не убить этого идиота. Злость все еще кипела, магия протестовала, разливаясь по венам кипятком, но пока что убивать его было нельзя. Слишком уж странные вещи он говорил. - Вот только зачем Вам сотрудничать с этими мутантами? Чего добивался этот ученый? Заговаривал ему зубы? Не похоже, уж слишком он напуган, и слишком разрознены и хаотичны действия силовиков. - Я сам – мутант? – спросил Локи с полувопросительной интонацией. Рука на горле мужчины сжалась еще крепче, но он лишь захрипел и снова покачал головой: - Мы знаем, кто вы. Это уже было интересно. Откуда они могли знать? Шпион в Братстве? В Школе? В Мстителях? Черт возьми, это меняет дело. Они в курсе его способностей, в курсе, чего ожидать, пусть и не полностью, пусть им опять не удалось спасти свои драгоценные разработки. Мужчина продолжил: - Мы можем предложить Вам намного больше, чем они. Сотрудничество. Вы и не представляете, какие у нес ресурсы, какие у нас возможности, и, на данный момент, схожие цели. Мстители. Люди-Икс. У нас есть общие враги. Локи посмотрел на мигающую на полу метрах в двух от них рацию. Получается, все-таки не такая уж и интимная обстановка. Черт, нужно было сразу ее раздавить. Он не стал оборачиваться от рации обратно к мужчине, а только слегка поднял голос, чтобы слушающим было легче его разобрать, и усмехнулся: - Заманчиво, но мне нужно время подумать. Он перерезал мужчине глотку и раздавил ногой рацию. В помещении стало тихо. Весь шум драки, сирены, крики заглушали толстые стены, и шум в ушах и его собственное сердцебиение стали по-настоящему оглушающими. У него, скорее всего, было минут пять, пока сюда снова не набегут боевики. Локи сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить свое сердцебиение. Он сорвал миссию. Мистик подозревает его, подозревает, что с ним что-то не так, а он сорвал миссию. Снова. Было не так уж и очевидно, что это он – тот мутант мог просто споткнуться, но, черт, разве Мистик обратит на это внимание? Она явно что-то знает, может, проследила за ним, подслушала, или Каменщик все же ей рассказал, но черт, что с ним будет теперь? Они ведь не выполнили план. Производство все еще работает, хоть они и удалили их научные наработки, учитывая, что здание все еще стоит, с Каменщиком что-то случилось. Он им еще нужен. Главное – выиграть время. Он не может сбежать сейчас, у него нет ни плана, ни ресурсов, но всего пару дней до следующей миссии, и он сможет придумать хоть что-то. Наверное. Локи сглотнул стоящий в горле ком, и попытался сделать еще один ровный, спокойный вдох. Получилось не особо хорошо. Как он сбежит, если он и часу не может оставаться собой? Куда он пойдет, обратно к Профу? Ему в голову может взбрести все что угодно, он может… он уже навредил Курту, он не может вернуться, не может навредить еще кому-то. Когда он… когда он не такой, ему плевать, кому он навредит, плевать на последствия своих действий. Он вышел из комнаты в пустой коридор, попутно сплетая вокруг себя новую иллюзию, уже с учетом тепловой сигнатуры. Процесс был довольно медленным, заготовок не было, к тому же он еще никогда этого не делал. Он мог бы сплести такие же для всех членов Братства, но это заняло бы больше времени, к тому же… оно того не стоило. Он подвергнул бы себя опасности ради кого-то, кто в ближайшем будущем вполне может оказаться его главным врагом – как-то это по-идиотски. Он усмехнулся. И он еще пытается убедить себя в том, что чем-то отличается от другого него? Просто другому плевать на всю Школу так же, как ему на братство. Локи практически беспрепятственно выбрался из здания, убирая любого солдата и ученого, которого встречал. Когда он под бежал через лес к посаженному на довольно отдаленной поляне джету, первым, что он услышал, были крики. Мистик кричала на Саблезуба, вносившего в джет кого-то, в свою очередь, кричащего от боли, а мутант за штурвалом джета кричала на них троих, чтобы поторапливались. Трикстер подбежал к сцене, готовый сразу же запрыгнуть в кабину, и замер. Каменщик, нет, Майк кричал от боли с окровавленным боком и вывихнутыми под непонятным углом рукой и ногой, пока Саблезуб затаскивал его внутрь. Крови было много, слишком много. Локи судорожно вдохнул. Мистик обернулась к нему и прокричала: - А ты чего замер? Быстро внутрь! Он на ватных ногах пролез в темную кабину и прошел в дальний ее конец, пытаясь не обращать внимания на вой Майка, которого все же затащили внутрь одним резким рывком. Джет тут же сорвался с места, и Локи поспешил сесть на одно их сидений. Его глаза снова застилал синий туман, а уши были полны криков, которые он не предотвратил.***
Тор вошел в дверной проем, не дожидаясь ответа на свой стук. Локи сидел на разобранной кровати, крутя в руках нож. Комната казалась еще меньше и теснее, чем раньше, и сам Локи казался меньше, или, может, дело было в его скукоженой позе? Он сидел, прислонившись спиной к стене, со сгорбленной спиной, поджатыми ногами и опущенной головой, а услышав шаги Тора, глянул на него исподлобья. Что-то было не так. Тор ничего не сказал, только посмотрел в ответ, неловко улыбнулся, и повернулся назад, чтобы закрыть за собой дверь. В висках стучало, конечности казались неестественно тяжелыми – он почти не спал ночью, не мог, в голове крутились какие-то непонятные мысли, в грудь въедалась тревога, и сейчас, когда он снова обернулся к брату, эта тревога только усилилась. Тот все так же сидел, сгорбившись, будто пытаясь сжаться в комок, и наблюдал за ним настороженными, воспаленными глазами. Тревога медленно обретала очертания лезвия в горле. - Привет. Локи никак не ответил. - Эм… я принес тебе твои сигареты. Громовержец положил пачку на кровать перед братом, не ожидая от того никакой реакции – вся его поза выдавала апатию, истощенность, разбитость, Тор не удивится, если за всю встречу он не скажет ни слова. Когда-то давно, когда они еще доверяли друг другу достаточно, чтобы Локи позволил ему видеть свои страдания, Тор видел его таким, но все те случаи теперь вспоминались как нечто отдаленное, почти как сон. Тор опустил голову, не зная, что сказать. Скорее всего, ничего говорить и не надо было – если он станет выпытывать, что случилось, Локи только закроется от него, станет скалиться, словно загнанный в угол зверь, как ему не объясняй, что нет никакой угрозы. Лучшим вариантом было просто выждать – Локи не выносил тишины. - Глупо было ожидать, что ты придешь ко мне. Тор поднял голову. Локи сидел все так же, только взгляд потупил, словно о чем-то задумался. Одинсон нахмурился: - Мы же вроде договорились, что я буду приходить. Графика точного я тебе и не дам, сам понимаешь, Гидра… - Я не про этот раз, - ответил Локи, все же удосужившись ответить на его замешательство, - Я про тот, предыдущий. В темнице. Тор ошеломленно замер. Локи начал все вспоминать, да, Тор об этом знал, и вспомнить он мог сколько угодно и какую угодно часть его жизни, но он не ожидал, что разговор об этом пойдет так… резко. Так сразу. Так прямо. Это было совсем не в его стиле – Локи скорее стал бы дразнить его неведением, подбрасывать намеки, сбивать с толку. Что-то было не так, все шло не так, как должно было. - Ты помнишь? – он все же заставил свой голос звучать ровно и спокойно. Его паника сейчас никому не поможет. Что теперь? Такими странными монологами обычно и начинались его нападения. Тору стоит призвать секиру? Или же наоборот, подойти и попытаться успокоить? Ведь, если он вспомнил темницу, то вспомнил и мать, а это… это воспоминание и его самого преследовало довольно долго. Кто знает, что взбредет брату в голову. - Я ведь сам сказал, что мы не братья, - продолжил Локи, не удостаивая его ответом, - Сам оттолкнул тебя. Нападение на Землю – ладно, с кем не бывает, но я наговорил тебе столько всего… конечно ты не приходил. А я, почему-то, считал, что ты должен был. Локи засмеялся, но веселья в этом смехе не было. Он сел прямее, снова встретившись с Громовержцем взглядом, в котором было уже меньше той странной отрешенности. Тор никак не среагировал, стараясь оставаться спокойным, хоть тревога внутри и росла с каждой секундой все больше. Локи сказал притворно-веселым тоном: - Неужели я всегда был таким тупым? - Только когда это касалось тебя лично. Казалось, эта фраза сбила Локи с настроя на очередное притворство, и едкая улыбочка пропала с его лица, будто ее и не было. - Всегда такой проницательный, - его голос снова сделался отрешенным, - на счет всех, кроме себя самого. Он не казался агрессивным. Не было той остроты, той злобы, по которой можно было с точностью сказать, что он хочет напасть. Хотя, когда дело касалось Локи, с точностью нельзя было сказать ничего. - Почему я хотел, чтобы ты пришел? Я ведь не хотел тебя видеть, - Локи нахмурился и опустил взгляд, - Я хотел, чтобы ты пришел, но не хотел тебя видеть. Какая глупость. Одинсон промолчал. Тишина начала затягиваться. Ему было нечего ответить на это, он-то откуда знал? Пытаться разгадать брата было бесполезно. Они редко друг друга понимали: Локи обижался на шутки, отвечал на мелкие обиды болезненными, злыми деяниями, никогда не шел на компромисс, а Тор не мог его понять, никогда не мог, и ненавидел в ответ, ведь он тоже был упрямым ослом, каких поискать. Так все и катилось снежным комом, накапливалось, пока не вылилось в вот это. В катастрофу. - Наверное, я хотел, чтобы ты страдал. Чтоб мучился чувством вины, жалел о том, что сделал мне больно. Чтобы я выиграл хоть в чем-то, - Локи взглянул на него, слегка наклонив голову вбок, - Ты всегда выигрываешь. Единственное, в чем мог победить я, так это в том, чтобы сделать тебе больно, - он снова издал нервозный смешок, - Скажи, получилось у меня тогда? Ты страдал? Сильно? Тор продолжал молчать. Это было так в духе Локи, желать выйти победителем, не хотеть признавать поражение. Да, наверное, это и есть ответ на вопрос брата – поэтому он это делал. Черт. Почему, из всего, что с ними происходило, Локи вспомнил именно, это? Именно те тягучие, будто подвешенные в воздухе два года после Нью-Йорка, когда раны были настолько свежи, что Тор даже думать о брате не мог, а Локи… что Локи? Локи сидел в темнице, один. Он этого заслуживал, Тор от своего мнения не отказался, но… - Нужно было прийти, - спокойно отметил он, смотря брату в глаза без малейшей капли стыда. С тех пор прошло слишком много времени, Локи предал его, ранил, конечно, он не приходил. Локи покачал головой: - Я бы так ничему не научился. Они снова замолчали. Тор опустил голову. Сердце заходилось бешеным ритмом, а тяжесть в груди только росла по мере разговора. Громовержец сидел, будто на иголках, ожидая всего сразу - и ударов, и криков, и шуток, и просто продолжения разговора, и чувствовал, как все его мышцы замкнулись в напряженную дугу. - Тебе не кажется, что было бы намного проще, если бы мы просто поговорили? – внезапно спросил Локи. - Не знаю, наши разговоры обычно ничем хорошим не заканчивались. Трикстер кивнул, снова замолкая. В тишине Тор отлично слышал собственное ускоренное дыхание. Он смотрел на Локи, Локи смотрел в пол, и Одинсона все никак не покидало чувство того, что он сидит в засаде на очередной охоте, выжидая момента, чтобы убить опасного зверя, готового в любой момент на него кинуться. Он не мог ничего сделать. Норны, ну что ж такое. Он понятия не имел, что можно сделать теперь, когда брата мучили кошмарные воспоминания, и это проклятое чувство беспомощности только усиливало его тревогу. Тор осознал, что нервозно перебирает пальцами, и тут же сжал их в кулаки, вместо этого потянувшись за бутылкой минералки с тумбочки. Локи задумчиво сказал: - Ты обещал убить меня, если я тебя предам. Одинсон подавился и закашлялся. - Ну, - прохрипел он, когда кашель прошел. Он понимал, что нервозно тараторит, но перестать не мог, - Мы друг другу много чего наговорили… эмм… я злился, и вообще, у нас обоих тогда было не очень легкое времечко, мать умерла, и Темные Эльфы… - Пообещай еще раз. Поток тарабарщины тут же утих. Тор застыл, с бутылкой в руках, с открытым ртом, ошеломленно смотря на брата. - Что? - Пообещай еще раз. Локи сел прямо и посмотрел ему в глаза с внезапной ясностью. Тор хотел было возразить, спросить, сказать хоть что-то, но не мог выдавить и слова. - Пообещай так, как тогда. Так, чтобы я тебе поверил. Обещай, что убьешь меня, если я снова стану вредить людям. В его глазах была решимость, и Тор прекрасно знал: спорить бесполезно. В голове брата что-то засело, засело настолько прочно, что никакими уговорами это оттуда не вытащишь. Неужели его воспоминания так на него повлияли, что он начал бояться сам себя? Или же дело было не только в воспоминаниях. Или же что-то случилось, что-то, что его напугало, ввело в это состояние, а воспоминания только подлили масла в огонь. Тор не знал, и вряд ли смог бы узнать. Беспомощность. Как же она бесила. - Я… - выдавил он из себя, - Локи… почему ж сразу убивать? - Ты прекрасно знаешь, почему. Пообещай. - Да с чего ты вообще о таком просишь? Локи закатил глаза и встал кровати, отходя в другой угол комнаты: - Все с тобой ясно. Тор тоже встал, всплеснув руками, продолжая говорить брату в спину: - А мне ничего не ясно. Локи, давай поговорим об этом! Может я смогу чем-то помочь… - Ты отказался мне помогать. - Я отказался тебя убивать! И конечно я отказался, ты издеваешься?! Локи резко развернулся и уставился на него злыми, едкими глазами, будто готовился всадить в него нож: - А с какой стати ты стал таким мягкотелым, а? Куда ты дел Тора-Громовержца, защитника Мидгарда, воина, героя, бога? Что это за мальчишка вместо него стоит? Где тот Тор, который обещал это в прошлый раз?! Наверно, он хотел его спровоцировать. Разозлить. Напомнить, как они друг друга ненавидели, как ругались, сколько всего между ними стояло. Вместо этого Тор почувствовал только боль. - Он умер вместе с тобой, - Тор сжал губы, чувствуя, как срывается его голос, - Дважды. В Свартальвхейме, потом на том корабле. Локи, - он подошел к нему ближе, и то, как Трикстер в страхе попятился назад, только сильнее вытолкнуло слезы на поверхность, - Я только тебя нашел. Страх исчез. Вместо этого Локи смотрел на него, словно на какую-то головоломку, словно на непонятное, незнакомое существо – подозрительно прищурив глаза, приоткрыв рот, застыв абсолютно неподвижно. Тор вздохнул. Значит, он стал мягкотелым? Да, стал, и отрицать это он не собирался. Он был разбит, полностью и бесповоротно. Ему хотелось бы думать, что у него есть его друзья, братья по щиту, но правда была в том, что у него не было ничего. Ни дома, ни семьи, ни друзей – их он уже предал ради Локи, ради призрачной, отчаянной надежды на то, чтобы снова обрести семью, а теперь эта самая надежда стоит напротив него просит об убийстве. У них ведь все никак не поучалось сблизиться снова. Сколько бы он сюда не приходил, его встречало лишь недоверие и враждебность. Раньше Тор думал, что дело было в том, что Локи просто его не помнит, глупо надеялся, что как только воспоминания вернуться, все встанет на свои места, все будет как раньше, но этого не происходило. Локи все так же смотрел на него с подозрением, с недоверием, и не понимал, что Тор ему говорит. Может, раз он станет действовать его же методами, у него все получится? Он может пообещать, но ведь выполнять было не обязательно. Это то, что сделал бы на его месте сам Локи – дал бы пару пустых слов, клятв, чтобы втереться в доверие, а там – будь, что будет. Слабо верилось, что Локи действительно станет вредить людям. Он ведь и просит его убить потому, что не хочет этого делать, ведь так? Его брат прошел слишком далекий путь от того злобного тирана, каким был когда-то. Локи все так же стоял напротив, упрямо выпятив подбородок и уперев руки в бока. Тор окинул его усталым взглядом – худой, усталый, такой же разбиты, как и сам Тор. Брат сам сказал – Тор всегда выигрывает. Много чего может случиться в процессе, но разве он уже не предал все, за что боролся, чтобы получить назад свою семью? Он не станет убивать Локи, он просто его остановит. Одинсон спокойно проговорил: - Так и быть, раз уж тебе этого так хочется. Я обещаю.