Восемнадцать.

Москва. Август 1990 года. Ярко освещённое помещение в новейшем здание где-то в центре Москвы из раза в раз оказывало на Тайпана угнетающее влияние. Его глаза, привыкшие к тусклому свету ламп в секретном военном участке, где он проводил большое количество времени, ослепляло белое освещение металлических люстр, развешанных по всему периметру конференц-зала. В самом центре стоял круглый каменный стол, который агент с усмешкой ассоциировал со столом короля Артура. Вот он и чуть меньше дюжины благородных рыцарей собрались в этом месте, чтобы обсудить свои успехи в поиске Святого Грааля. Агент сидел, нахмурив густые брови, и задумчиво мешал серебряной чайной ложкой сахар в крепком чае. Напротив него расположилась невысокая полная блондинка лет пятидесяти, которая, как любопытный сурок, вытягивала короткую шею и рассматривала череду графиков и диаграмм на противоположной стене. Слева сидел полный мужчина. Какой-то спонсор или ещё какой чёрт. Все переговаривались между собой, что-то обсуждали и смеялись. Вдруг послышался привлекающий кашель и зал погрузился в тишину. - Согласно моим расчётам, - деловитым тоном говорил учёный прям за спиной у Тайпана. – Нам достаточно ввести три дозы нашей сыворотки, чтобы довести все показатели до максимума. Он был высокий, худой, старый. На голове красовались обширные залысины, оставшиеся волосы были седые, а маленькие светлые глазки источали безумие, из-за которых он выглядел как стереотипный сумасшедший гений из фильмов. Тайпан обратил своё внимание на него сразу, как вошёл в зал. Ганс Рихтер – немец по происхождению, который переехал в Россию в шестидесятых и стал во главе закрытого научного центра по разработке оружия специального назначения. - После введения первой дозы больше половины испытуемых увеличили показатели физической силы, выносливости и регенерации. Остальная часть освоила языки, стратегические навыки и некоторые другие мелкие способности. – Мужчина обошёл стол, потирая сухие морщинистые руки, и встал так, чтобы все присутствующие видели его. – Я прочёл ваш отчёт, - он взглянул на Тайпана и одобрительно улыбнулся уголками губ. – Отличная работа! Единственный пункт, который меня заинтересовал… - учёный взял со стола тонкую папку из коричневой бумаги, в которой лежал ранее написанный агентом список участников и их характеристика. – Где же он… - мужчина ловко перебирал белые листы длинными пальцами. - Вот! Номер Восемнадцать – неконтролируемые вспышки ярости. - Я поясню. – Тайпан выпрямился и откинулся на спинку твёрдого стула. – Данная девушка… - Испытуемая. – Перебил его учёный. - Да, испытуемая. – Отмахнулся от него агент. – Прошлым вечером номер Восемнадцать продуцировала свои эмоции в виде агрессивного поведения в сторону другой… испытуемой. Я и ранее замечал у неё раздражительность, но последняя вспышка привела к стычке двух испытуемых с… - он многозначительно всплеснул руками. – Негативными последствиями для обеих. Как известно, гнев – это адаптация организма, в том числе нервной системы, к условиям внешней среды. Я списываю это поведение не на побочные действия сыворотки, а скорее на психоэмоциональную нестабильность. - Чушь, - воскликнул учёный, издав смешок. – Наши испытуемые не могут испытывать психоэмоциональную нестабильность. - Они в условиях выживания. – Отрезал Тайпан. – Вы можете обернуть их в шёлковые ткани, расставить перед ними вкуснейшие блюда, но тот стресс, который они испытывают, будет давать такие вспышки раз за разом. Учёный вздохнул и опустил голову на грудь, что-то обдумывая. Тайпан сверлил его взглядом, ожидая реакции. - Будем надеяться, что вторая доза исправит это недоразумение. – Наконец произнёс Рихтер. – Ко всему прочему, номер Тридцать не оказала должного сопротивления. Более того, как указано в вашем отчёте, она растерялась и помедлила, прежде чем дать ответную реакцию на агрессию номера Восемнадцать. - Верно, - согласился Тайпан, - номер Тридцать была застигнута врасплох, что дало номеру Восемнадцать несомненное преимущество. Я не берусь утверждать, что для номера Восемнадцать не было причины проявлять агрессию, но я усилю контроль над ней и буду внимательнее следить за её действиями. Ученый одобрительно кивнул. Он продолжал обходить конференц-зал задавая те или иные вопросы «рыцарям», иногда делая пометки в своём коричневом блокноте. Вскоре он вновь обратил внимание на Тайпана: - Я так же видел ваш отчёт по Зимнему Солдату. Он довольно долго находится вне крио камеры, что наталкиваем меня на довольно печальную мысль: есть риск потери контроля над ним. - На данный момент, - Тайпан отодвинул от себя фарфоровую чашку на расписном блюдце, - Зимний Солдат показывает полное подчинение. Все его действия основываются на приказах и окружающей обстановке. Наша Снежная Королева в форме. Без сомнений могу сказать, что обнуление ему не требуется. К тому же, одна из задач Солдата – контроль испытуемых и оценка их способностей. Боюсь, что до конца эксперимента вам не удастся превратить его в ледышку. - Хочу напомнить вам, агент, - отозвалась блондинка напротив него, её голос был скрипучий и очень высокий, - что вы должны испытывать полную отчуждённость и не проявлять эмпатию к этим людям. - Никакой эмпатии! – Тайпан слегка рассмеялся. – Исключительно желание облегчить себе работу. Я не готов из раза в раз повторять Солдату его задачу. Мне бы не помешало пару лишних часов в сутках, чтобы хотя бы хлебнуть кофейку, да разобрать с этой бюрократией, но увы… - Мне придётся согласится с мадам Ульяновой, - вник в разговор Рихтер, - Тайпан славится своей человечностью, которая в нынешней ситуации может обернуться трагедией. Агент пожал плечами. - Если вы сомневаетесь в моей компетентности, то прошу отстранить меня от эксперимента, который, кстати, не вызывает у меня щенячьего восторга. Моя совесть чиста, я выполняю свои обязанности, результат которых вас, доктор Рихтер, несомненно, порадовал. Кем бы мы не были - мы люди. И они тоже. Как говорится: «Всяк сверчок знай свой шесток». Вас там не было, так что не пытайтесь судить. - Пока что никто не сомневается в вашей компетентности, - усмирил его учёный. – Уточню: пока что… *** Зимний Солдат стоял в стороне, недалеко от стола врача-психиатра, на котором находилось бесчисленное множество различных папок с именами, фотографиями и анализами. Каждая принадлежала конкретному человеку, который заходил в кабинет. Врач разговаривал с ним, делал пометки на жёлтых листах и отправлял его в следующую комнату. Тайпан дал чёткое задание: контролировать испытуемых, при возникновении эксцессов, мягко устранить их. Задание понятно, задание выполняется. - Назовите свой номер, - сухо пробормотал врач сидящей перед ним девушке. «Несуразно мала для суперсолдата» - проскользнула в голове у Солдата мысль. Он, нахмурившись, рассматривал её, заставляя девушку ёрзать от неловкости. Серыми глазами она ловила его взгляд, быстро отворачивалась и вновь повторяла это. Она сложила руки на столе напротив врача, ухватившись одной за запястье другой. Тонкие кости, хилые мышцы, узкая и длинная грудная клетка. Лёгкая добыча. Вряд ли она сможет долго сопротивляться. Круглое лицо, типичная славянка, светлые волосы, собранные в пучок на затылке. Прямой нос, не тронутый переломами, небольшие губы, из которых никогда не сочилась кровь. Она была спокойна, словно удав, отдыхающий в своём логове. Грациозна, как дикая кошка в момент нападения. Беззащитна, точно зайчонок в клюве у ястреба. Солдат с удовольствием оказался бы на месте этой хищной птицы, вцепившись в худое тело, ломая кости. Ничто не мешало ему вырубить врача и схватить девушку за длинную шею. Хоте ли он её убить? Нет. Он не знал чего хотел. Возможно, увидеть в смущённом взгляде страх, возможно боль. Возможно, власть и контроль над ней. Так же, как контролируют его самого. Странные чувства, странные эмоции. Это она напала на другую девчонку в столовой. Колотила её, словно маленький ребёнок, у которого отняли любимую игрушку. Что-то угрожающе пищала, пока вторая извивалась, пытаясь выбраться из цепких ручонок. Солдат наблюдал за этой сценой со стороны, не смея вмешиваться в конфликт. Приказа не было. С ним она бы не потягалась. Перед ним вспыхнула картинка, где девушка синела и обмякала под его руками. Солдат встряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. - Номер Восемнадцать. – Чётко ответила девушка, всё ещё поглядывая на Солдата. Что творится у неё в голове? Какие мысли вертятся, словно вихрь? Она напряжена, но не от страха. Казалось, она готова сопротивляться. Так даже интереснее. Врач зашуршал бумагой и вытащил тонкую папку с пометкой «№18». Вдумчиво прочитал и вытащил чистый лист бумаги. Девушка нетерпеливо заглянула в папку, взявшись за самый уголок листов. Психиатр шикнул на неё, отодвинул кипу и спросил: - Как самочувствие, Анна? Анна. Солдат не запоминал имена других испытуемых, но её имя впечаталось в голове, как тавро на теле лошади. Что с ней не так? Почему он не может отделаться от мысли, где он прикасается к ней, а она стонет и кричит от боли? - Нормально, - Девушка пожала плечами и безразлично кивнула в сторону папки. – У вас же всё написано. - Для меня важно поговорить с вами лично. Какие мысли вас одолевают? Анна задумалась. Её переносится покрылась тонкими морщинками, а розовые губы сжались. Она откинула выпавшую из пучка светлую прядь и ответила: - В основном, я пытаюсь понять, зачем я здесь. Какие у вас цели и почему я ничего не помню. - Отсутствие воспоминаний называется ретроградная амнезия. Скажем так: все события, предшествующие вашему появлению в этом месте, улетучились. Словно дым. Возможно, вам кажется, что они возвращаются, но, боюсь, вы можете столкнуться с конфабуляцией. Мозг пытается заполнить образовавшуюся пустоту вымышленными воспоминаниями. - Я совершенно ничего не поняла. – Вздохнула девушка. – Вы ответили только на один вопрос, доктор. - Вы тоже не ответили на мой вопрос. – Противопоставил ей врач. – Меня не интересует о чём вы думаете по вечерам, а скорее что вы чувствуете. Может страх? Или тоску? Или безудержную радость? - Ни то, ни другое, ни третье, - отрезала Анна. – Скорее… злость. - На что вы злитесь? - На вас, на себя, на весь мир. – Она вновь пожала худыми плечами. Врач что-то записал на бумаге. – Меня злит, что я не могу ничего сделать. - Вас не устраивает потеря контроля? – Подытожил психиатр, попутно записывая витиеватым почерком длинные предложения. Девушка кивнула и промолчала. Чем дольше Солдат слушал её ленивую тихую речь, тем большо он видел себя в ней. Злила ли его потеря контроля? Несомненно. А отсутствие воспоминаний? Конечно. Единственный образ в его голове – это худой мальчик перепугано разглядывающий сигарету. - Пожалуй, - врач сложил исписанный лист в папку №18 и убрал к остальным бумагам, - на этом закончим. Проходите в процедурный кабинет, вам сделают инъекцию. – Он подбородком указал на дверь слева от Солдата. Анна кивнула и поднялась со стула, который отозвался недовольным скрипом. Солдат не удержался, когда она поравнялась с ним около двери, и схватил её локоть правой «живой» рукой. Под его пальцами зашуршала серая куртка и, когда он сильнее сжал руку, то почувствовал небольшие бугорки на кости. Девушка остановилась и изумлённо уставилась на него. Она смотрела в глаза, внимательно, прищурив веки. Ему казалось, что этот взгляд, словно кислота, разъедает его изнутри. Она не боялась, а скорее наоборот, испытывала интерес. Ещё немного сжать руку и она взвизгнет от боли. Солдат не решался, и лишь услышал, как врач привстал со своего стула и с осторожностью наблюдал за ним. Долгие секунды он пытался что-то найти на её лице, но, словно вновь и вновь разочаровываясь, ослаблял хватку. Она положила на его пальцы свою тёплую и лёгкую, как пёрышко, ладонь и слабо сжала её. И тут Солдата ослепила вспышка. - Сынок. – Заботливо прошептала женщина, сжимая его руку. Он приоткрыл глаза. Солнечный свет заливал тесную комнату, резал глаза. В воздухе парили пылинки и пахло выпечкой. Корица и имбирь. В соседней комнате стоял шум, а за окном падал снег. - У тебя жар, дорогой. – Женщина положила на его лоб противный мокрый кусок ткани. Он вздрогнул. – Потерпи, прошу. Надо выпить лекарство. Она налила в ложку тёмную вязкую жидкость и поднесла к его рту. Он нехотя глотнул её, скривившись от терпкого вкуса солодки. - Я приготовила твои любимые печенья! – Женщина улыбнулась, снова взяв его за руку, поглаживая теплыми пальцами его ладонь. – Как станет лучше, приходи пить чай! Лёгкий поцелуй в щёку вновь погрузил его в беспокойный сон. Интерес Анны ни на секунду не угас. Она лишь крепко держалась за его руку, от её тела исходило волнительное напряжение. Солдат разжал пальцы и спихнул её руку со своей. - Можешь идти. – Процедил он, отворачиваясь от лица девушки.