Сказки на ночь для маленьких мамоно

Малерик проснулся в своей столярной мастерской. На улице было солнечно и жарко, а в помещении душно. Плотник потряс головой. Время близилось к обеду, а он вдруг задремал. Странный сон ему приснился. Странный, и невероятно жуткий. Какого демона ему приснилась покойная жена? Еще и в таком страшном облике возродившейся нежити. И Солания тоже. Почему она в его сне превратилась в самое ужасное существо на свете и пыталась совратить его своим юным греховным телом? Он передернулся от жуткого озноба и бросил обеспокоенный испуганный взгляд на невинную двенадцатилетнюю девочку, что увлеченно вырезала замысловатый узор на отшлифованной доске. На ней было легкое сиреневое платьице с холщевым фартуком, служившем защитой от щепок и прочего древесного мусора. Облегченно выдохнув, он протер сморщенными пальцами заспанные глаза и убрал со лба седую прядь. Слава Богине-Создательнице, это был всего лишь кошмарный сон. Хм, странно, почему светлый образ Верховной Богини вдруг подернулся темной дымкой? Он попробовал осмыслить увиденное сновидение, но был прерван неожиданным вопросом из уст маленькой помощницы. — Господин Малерик, а вы возьмете меня замуж? — Что? Что ты сказала? — быстро выходя из задумчивости, спросил он. Она повторила вопрос, странно посмотрев на него. После недолгого молчания он ответил: — Мне кажется, тебе еще рано думать о замужестве, ты еще маленькая. — Ничего я не маленькая, — слегка обиженным тоном ответила она. — Многие мои подруги уже говорят о женихах. А у кое-кого уже парни есть. Плотник ненадолго задумался, обрабатывая кусок древесины рубанком. — Хм, меня… это немного удивляет, в столь раннем возрасте думать о таких… вещах. — Но Вы бы хотели, чтобы я стала вашей женой? Мужчина покачал отрицательно головой. — Нет, к сожалению, я не могу. Я слишком стар для тебя. Даже будь ты постарше… Между нами огромная разница в возрасте. — А Вы мне нравитесь. И мне неважно насколько Вы старше меня, я буду… Я люблю Вас! Он бросил на нее крайне ошарашенный взгляд, который она, обернувшись на него, заметила. — Я разговаривала с Вашей женой. Она была бы рада, если бы я присоединилась к вашей семье. — Какой женой? — спросил он с легким недоумением. — Кариной, — немного удивившись, ответила она. Услышав имя первой и единственной любимой жены, Малерик грузно сел на табурет, сердце вдруг защемило. — Как ты могла с ней разговаривать, если она умерла, — проговорил он, внимательно посмотрев девочке в глаза. — Как умерла? — широко расширив глаза, спросила она, — Она же жива! С Вами все в порядке, господин Малерик! — беспокойно добавила она затем. Его вдруг бросило в жар, лицо покрылось красными пятнами. Солания подскочила к нему, со страхом глядя на него. В этот момент со двора, снаружи, раздался женский голос. — Малери-и-ик! Скоро обе-е-ед! Закругляйтесь! Девочка повернулась к двери и громко крикнула: — Тетя Карина! Идите быстрее сюда! Господину Малерику плохо! Послышались торопливые шаги, и в мастерскую влетела молодо выглядящая рыжеволосая женщина, одетая в домашнее платье с ручной вышивкой. Она, быстро обойдя стол и недоделанное кресло, приблизилась к мужчине и стоящей рядом с ним помощнице. — Что случилось? — Не знаю, — ответила Сола, — он вдруг покраснел, а до этого… вдруг схватился за сердце и… сел. — Дорогой, что с тобой случилось? — спросила женщина, в которой плотник узнал горячо любимую супругу, что когда-то скончалась от болезни. Ему стало плохо. Он будто увидел призрак. С его уст сорвался хриплый звук, глаза ошарашено выпучились. — К-к-карина? Ты?.. — прошептал он. — Ты жива?!.. Как… Как это возможно? Она приложила левую ладонь к его лбу, с тревогой глядя на меняющийся цвет его лица. — Что такое, миленький мой? Ты заболел? — Он сказал, что Вы умерли, — встряла девочка, стоя в шаге слева от него. — Я не поняла, почему он так сказал. Малерик ухватил правой рукой кисть, что находилась на лбу, а потом резко встал и крепко обнял Карину. — Ты жива! — он отстранился и пытливо вгляделся ей в глаза, — Это не дурной сон? Ты жива?! — Дорогой?.. Из его глаз потекли слезы. — Дорогой, что такое? Почему ты плачешь?.. Он вновь обнял ее и негромко сказал: — Я думал, ты умерла… Одиннадцать лет назад… Будто в страшном сне… Прости… Я не могу поверить, что ты жива… Пожалуйста, обними меня… Крепко-крепко… Потерянная в прошлой жизни супруга прижалась к нему и успокаивающим голосом стала говорить: — Все хорошо, миленький мой. Все хорошо. Я здесь, я с тобой. Тебе приснился страшный сон? Перегрелся, наверное? Вон, жара, какая на улице. — Мне вдруг почудилось… Ты оставила меня одиннадцать лет назад… Я остался один… Я так тебя люблю… Родная моя, милая… — Я тоже тебя люблю. Я жива, не бойся, я не оставлю тебя никогда. Теперь мы всегда будем вместе. Ты, я, Солачка. Мы все будем вместе, втроем. — Пожалуйста, ущипни меня, чтобы я поверил, что это не дурной кошмарный сон… Она послушно ущипнула его за спиной обеими руками, заставив его дернуться и ойкнуть. — Поверил, родной? — Да, родная, — ответил плотник, еще крепче сжимая жену в объятьях. — Хорошо, замечательно. Сейчас пойдем обедать, ты ведь проголодался? — Да. — А ты, Сола, тоже голодна? — Да, тетя Карина! — Вот и хорошо, тогда идемте. Женщина взяла мужа за руку, его взор все еще оставался потерянным, немного шокированным. Втроем они пошли в дом, где в гостиной стали накрывать обеденный стол. Во время трапезы Малерик наконец пришел в себя. За столом он сидел во главе, справа от него была Карина, слева Солания. Они разговорились, и в ходе беседы всплыло желание девочки стать второй женой мастера, и она, наконец, смогла признаться в любви к нему. Рыжеволосая хозяйка дома выразила свое полное одобрение и поддержку, чем вызвала у мужа полный ступор. Женщина улыбнулась, глядя на ничего непонимающего мужчину. Она сказала, что была бы рада удочерить такую умную, трудолюбивую и красивую девочку. Погрустнев, она добавила, что не может подарить любимому ребенка. Верховная Богиня одарила ее красотой и возможностью выйти замуж за идеального человека, но по каким-то своим причинам «наградила» бесплодием. Жена Малерика улыбнулась и доброжелательно посмотрела на мужа и его помощницу. Она готова принять Солу в качестве любовницы, а фактически второй супруги, если она родит им мальчика или девочку. После затянувшегося молчания мужчина проговорил: — Это какой-то бред. Что с вами такое происходит? Вас как будто подменили. Ты, — он указал на девочку, — вдруг решила признаться мне в любви и стать моей женой, а ты, — кивок в сторону Карины, — меня уговариваешь исполнить ее «желание». Я все еще сплю, и мне снится этот безумный сон. Я брежу. Вы стали мамоно, и сейчас все, что со мной происходит, это своеобразная пытка или очередное испытание. Скажите, пожалуйста… что мне теперь с этим делать? Простите, я… боюсь вновь ошибиться… Карина и Сола обменялись сочувствующими взглядами. — Мы те, кто мы есть, — ответила женщина. — И если ты хочешь, то мы станем теми, кого ты желаешь видеть. Мы исполним любую твою волю, любимый. Ты боишься мамоно? — Нет, — произнес он, испытав прилив возбуждения в паховую область и поднявшийся жар. — Чего ты хочешь на самом деле? Мы можем дать тебе все, что тебе необходимо. Любовь, неземное блаженство, счастье и… многое другое. Она встала и подошла к нему, его правая рука приобняла ее за талию и усадила на колени. — Мне уже ничего не надо, у меня есть вы. Я хочу быть с вами вечно, хочу дарить вам любовь. Но зачем весь этот фарс? Ты уже возродилась из мертвых, а она стала гончей. Мы уже вместе, и я рад этому. Зачем придумывать еще что-то? Пока он говорил, девочка встала со своего места и подошла к нему сзади, положив свои маленькие ладошки ему на плечи. — Это не фарс, — сказала она нежным голосом, — все по-настоящему. Подумай, что было бы, если бы можно было повернуть время назад? Что бы сделал, сложись обстоятельства по-другому? Какой выбор сделал бы? Ты… все еще сомневаешься. Ты стал инкубом, принял философию монстров, но все еще цепляешься за прошлое. Нам важно чтобы ты осознал все, принял новую жизнь и свою новую суть, и слился с нами… в единое целое. Для этого тебе необходимо выполнить несколько нужных действий. Малерик посмотрел в глаза Карины и увидел в них с трудом сдерживаемое желание. Губы сами вытянулись вперед, чтобы слиться в страстном влажном поцелуе, проникнув языками друг другу в рот. Сзади в затылок его поцеловала Солания. С сожалением разорвав поцелуй, мужчина тихо спросил: — Что нам нужно сделать сейчас? — Подумай, дорогой. Здесь и сейчас я просто женщина, которая тебя любит и обожает. Наша милая Солачка еще не превратилась… в одержимую сексом маньячку. Мы вернулись на четыре года назад, до прихода демонов в наш город. Как ты решишь поступить? Пожалуйста, сделай правильный и верный выбор, а мы тебя поддержим. — Хорошо, — промолвил он, задумавшись. Карина встала с его колен, и вместе с Солой убрала снедь со стола. Малерик остался сидеть, погрузившись в размышления. Через несколько минут Малерик подошел к жене, которая возилась на их маленькой кухне, и, нежно обняв ее сзади, проговорил ей на ухо: — Нам нужно сейчас сходить к Богарду и Дарине, попробуем их уговорить отпустить с нами их дочь. Думаю, они будут рады, если мы возьмем Солу под свою опеку. Скажем, что у нее есть определенный талант, который необходимо развивать. А для этого нам наверно придется переехать в столицу, где у нее будет возможность получить отличное образование. Таким образом, мы как бы «удочерим» ее. Даже можем заплатить своеобразный «выкуп», — он усмехнулся, дыханием щекотнув кожу за ухом. — Только они вряд ли поймут, что это «выкуп за невесту». Ты согласна? — Да, дорогой, согласна. — Тогда сходи в мастерскую, предупреди, что мы идем к ее родителям. И узнай, согласится ли она остаться на ночь? Скажи ей, что мы можем ей устроить первую брачную ночь. Не хочу откладывать это важное для нас событие надолго. Только не дави на нее, пусть сама решит, хочет ли она лишаться сегодня девственности. Женщина улыбнулась, оглянувшись и посмотрев на него похотливым взором. — Ее даже спрашивать не обязательно, милый мой. У нее еще четыре месяца назад начались менструации, и ей не терпится стать твоей… женщиной. Только не набиралась смелости попросить об этом. Теперь, когда ты, наконец, принял ее чувства, она с радостью согласится… на брачную ночь. — Хм, отлично тогда, мне очень приятно, что с этим не будет проблем. Она впечаталась в него поцелуем, позволив ему обнять себя и немного приподнять, крепко ухватив сильными руками за упругую попку. — Мой сладкий развратник, — проговорила она, томно глядя на него опьяневшим от страсти глазами. — Растлеватель малолетних… и похотливый кобелёк. Он поморщился слегка и ответил ей в тон: — А ты совратительница маленьких неразумных девочек, испортила нашу невинную помощницу. Люблю тебя, моя рыжая хитрая лиса. — Спасибо, любимый. Я тоже тебя люблю. Я так рада, что нас теперь будет трое. Я целых две недели терпела, не зная как устроить так, чтобы все мы стали ближе друг к другу. Я встретилась на улице с одной очень удивительной женщиной, монстром под личиной человека. Она с одного взгляда определила какую любовь я тебе испытываю. Мы с ней разговорились, а потом она подарила мне брошку с наложенными любовными чарами. С тех пор мне каждую ночь снились развратные сны, в которых принимали участие ты и Сола. И мне было сложно набраться смелости поговорить с твоей милой помощницей о наших отношениях. Представляешь, как я рада была узнать, что ты ей очень сильно нравишься? А теперь и ты готов принять ее в нашу семью. Я уже теку от желания и хочу побыстрее заняться сексом с ней и с тобой. Пока она говорила и сознавалась в наличии греховных мыслей, лицо мужа менялось, отражая искреннее изумление, любовь, влечение, радостное облегчение и новое понимание. — Я рад это слышать, моя дорогая, милая, божественная. Я хочу разложить тебя на этой горячей печи, отжарить тебя и… съесть. Вкуснятинка ты моя. Жаль, что не могу это сделать сейчас, нам нужно торопиться к родителям Солы, пока солнце не село. — Да, любимый, конечно. Идем. Мужчина опустил ее на пол. — Ты иди пока, я посмотрю нашу заначку, чтобы мы могли выплатить за наше новое сокровище выкуп. — Хорошо, милый. Переговоры с семьей Богарда прошли успешно, и не возникло лишних трудностей. Дарина даже выказала скромное пожелание пристроить своих сыновей куда-нибудь в столицу, ибо в их городе существовали определенные сложности с перспективами в будущем. Жена Малерика с доброжелательной улыбкой пообещала познакомить ее со своей новой знакомой, которой будет очень интересно привлечь трудолюбивых и умелых парней в одной довольно интересной работе. Знакомая Карины, по ее словам, была довольно крупной «шишкой» в торговой деятельности, продавая всяческие артефакты, необычные фрукты из дальних стран, а также предоставляла разные услуги, используя свои обширные связи. К концу разговора Малерик предложил родителям Солании взять некоторую часть их накоплений, аргументируя тем, что девочка за свое трудолюбие заслуженное поощрение. Мать была сильно удивлена и попыталась отказаться. Карине с мужем с большим трудом удалось уговорить Богарда и его супругу принять деньги, которые будут занесены в ближайшие пару дней. Напоследок супруга плотника сказала, что хочет оставить на ночь их дочь, чтобы обсудить с ними дальнейшие планы. Отец и мать тут же согласились с ней. Завершив обсуждение, гости поторопились домой. Как только Малерик вошел в дом, ему на шею бросилась полностью голая Сола, быстро присосавшись к его губам. Он ухватил ее за попку, плотно прижав к своей запылившейся одежде. Карина, вошедшая следом за ним, весело хихикнула, и, обойдя мужа, прижалась к девочке сзади, обняв их обоих. Маленькая проказница почувствовала на спине и плечах влажные сводящие с ума поцелуи. — Маленькая бесстыдница, — вынес укор мужчина, прервав поцелуй. — Ты почему по дому носишься без одежды? А если бы кто посторонний вошел? — Прости, мне захотелось поскорее стать… твоей любовницей, и решила раздеться. И… я только сейчас это сделала, когда услышала ваши шаги. Улыбаясь, плотник вглядывался в сияющие черные глаза своей юной помощницы. — Торопыжка. Ты подготовила воду для купания? Хочешь грязной заниматься сексом? От тебя воняет. Хотя… ты прекрасна в любом виде. Он принюхался к ее шее, слизав капельки пота. — Шалунья маленькая. Надо сначала искупаться, прежде чем начнем. Опустив девочку на пол, он обратился к жене: — Дорогая, как думаешь, мы поместимся в нашу бочку для купания? — Да, думаю, поместимся, она большая. Потеснимся, прижмемся плотнее. Так даже будет лучше, вместе… в одной бочке. — Отлично. Солачка, накинь что-нибудь на себя, пока будем греть воду. Лукаво улыбнувшись и опустив глаза, она ответила: — Хорошо, господин… любимый… Карина развернула ее к себе и подняла на руки, дав ей обнять себя руками и ногами. — Дорогой, займись, пожалуйста, бочкой, мы пока… подготовим спальню. — Хорошо, идите. Плотник отправился в ванную комнату наполнить купальную бочку водой и разжечь под ней огонь. Его жена вместе и «удочеренной» любовницей расстелили двуспальную кровать, сменили одежду на халаты и достали полотенца и другие принадлежности для мытья. Сев на край постели, они разговорились, обсудив предстоящую страстную ночь, поласкали друг друга. Обменялись парой пошлых шуток, похихикав. Через некоторое время в спальню тихо вошел Малерик, и застал милующихся развратниц, лежащих на скомканной цветастой простыне. Карина придавила девочку своим взрослым умопомрачительным сексуальным телом, целуя в засос свою маленькую пленницу. Они обе сладострастно постанывали, заглушая звук губами и забывая дышать от охватившего эротического экстаза. Халаты были раскрыты, руками они елозили друг друга по груди, сдавливая затвердевшие сосочки. — Эй, Вы! — воскликнул возмущенно мужчина. — Вы, почему начали без меня! Живо поднимайтесь, бесстыдницы! Я все приготовил, и давно вас жду, грязные животные! Обе тут же сели и, с виноватым выражением лица, промолвили, опустив голову: — Прости, милый… Мы забылись… Ув-ле-клись… Он положил заботливо ладони на их головы, проговорив негромко: — Шлюшки вы блудливые! И нетерпеливые. Я тоже хочу… вас побыстрее насадить на член. Но я же сдерживаюсь. Идемте скорее, там продолжим! Карина поспешно встала, ее возлюбленный, под ее довольный взвизг-писк, поднял на руки, не забыв нежно поцеловать. В его руках она почувствовала себя ребенком, а он про себя удивился, какой легкой она ему показалась. Сзади вдруг прицепилась Сола, ухватившись руками за шею, едва не удушив его, и закрепившись ногами за талию. Покачиваясь под тяжестью двух гибких желанных тел, он пошел в ванну, испытывая небывалую эйфорию, вдыхая одуряющий запах сладчайшей женской похоти. В ванной на всех доступных плоскостях было расставлено множество небольших свечек для освещения. Бочка для купания, установленная в углу на огнеупорном возвышении, была в высоту чуть больше полутора метра и имела закопченности в нижней части. В углублении под ней жарко горела пара брёвен крупного размера, распространяя по комнате ласковое приятное тепло и смоляной терпкий аромат. Клубы едкого дыма утягивались наружу дымоходом, давая возможность дышать полной грудью. Первой в расслабляюще-обжигающую воду погрузилась любвеобильная рыжеволосая хозяйка дома. Затем к ней присоединился муж, прижимая к своей груди худенькое тельце маленькой искусительницы. Лишняя жидкость мигом вытекла за борт, а потом по специальному желобку исчезла в канализационной трубе. Подогнув ноги, они окунулись с головой и тут же вынырнули, оставшись в воде по плечи. Руки и ноги переплелись в странный клубок-узел, мужчина и женщина зажали между собой девочку, в которую оба были безмерно влюблены, стремясь плотнее соприкоснуться интимными частями тела. Они ощутили, как по их телам стало распространяться тепло тягучей любовной неги. Хотелось меньше двигаться и не хотелось говорить; обнявшись, они наслаждались близостью, теснотой, всепоглощающей нежностью; все трое желали накопить жар сексуальной энергии, впитывали ее всеми своим частичками. Ровное дыхание, полуприкрытые веки, глаза, смотревшие друг на друга с искренней любовью, ленивые ласкающие движения пальцев по коже создавали неповторимую атмосферу всеобщего единения. В таком положении они просидели несколько долгих минут, пока дискомфорт от застывших в неудобной позе конечностей не заставил их поменять позицию. Достав мыло и мочалку, они принялись натирать друг друга, с удовольствием избавляясь от накопленной за день грязи, нежно прикасаясь губами к очищенным местам. В воздухе растекся запах цветов и пряный аромат зелий для мытья. Шаловливые руки с гибкими пальчиками проникали в скрытые участки, вторгались в чувствительные щелочки, осторожно и заботливо исследовали низ живота, гениталии область промежности, грудь с затвердевшими сосочками, упругие бедра и ягодицы. Трепетная и аккуратная стимуляция клитора отзывалась в гибком сексуальном теле волнами головокружительного экстаза, молнией распространявшегося по раскаленным нервам. Лица обеих дев кривились в гримасах запредельного наслаждения. Только по выражению лица и нескромному поведению можно было понять, что, не смотря на человеческий облик, они на самом деле являлись невероятно похотливыми и жадными до секса мамоно, заколдовавшими себя тайным заклинанием. Сочные верхние полушария Карины попали в коварный плен двух игривых маленьких ручек, что принадлежали обнимавшей сзади Соле. Два нижних полушария были облюбованы крепкими мужскими конечностями, к ней спереди прижимался любящий муж. Ее разрывало между двумя полюсами неземного удовольствия. Спустя несколько секунд супруга плотника бросила свои руки в атаку на плоскую грудь девочки, имевшую небольшие бусинки-соски, заставив ее замереть в тисках парализующего восторга. Тихий, подавленный писк и непристойный стон, под плеск воды, вырвались изо рта этих милых чарующе прекрасных монстров. К ним присоединилось невнятное бормотание, мычание, смешанное с мурчающим рыком, что выдавливались из мужского горла жестокими соблазнительницами. Они обе ухватились за его дрожащий от натуги член с ярко-красной головкой, «ненавязчиво» извлекая развратные звуки из его голосовых связок. — Ах, Мал, — стонала рыжеголовая дама с зеленовато-белыми хлопьями пены в волосах, — тебе хорошо? Тебе нравиться? — Любименький, — вторила с придыханием ее подруга, — можно мне сделать вооот та-а-ак?.. Выдержать сладкую пытку было до безумия сложно, мужчина с трудом контролировал свою страсть. Ему хотелось прямо в бочке лишить девственности свою новую любовницу и изнасиловать собственную жену, но неудобное положение и желание растянуть безумное удовольствие помогало ему держать себя в определенных границах. Однако он не мог отказать себе совершить лихую шалость, ласками доведя до неконтролируемого неуёмного исступления супругу и шестнадцатилетнюю, чарами сбросившую себе четыре года, мамоно. Они извивались в пароксизмах сногсшибательного пробирающего до дрожи оргазма. Пальцы на их руках и ногах в напряжении сжимались, спина выгибалась дугой, от их дерганных конвульсий вода создала маленькую бурю в замкнутом пространстве. — А-а-аааа-ааа, — тоненько вытягивали женские голоса, зажав в своих объятьях любимого человека. Их разгоряченные промежности в тесном контакте терлись об его бедра и бока, пока его руки змейками проникали в доступные для ласк места, погружая ногти в покрасневшую кожу и царапая ее. Они в ответ впивались своими ноготочками в его грубую загорелую кожу, покусывали ему плечи и предплечья, до проступания капелек крови. Глаза их горели яростным кровожадным огнем, им нестерпимо хотелось съесть своего избранника, откусить и проглотить его плоть, впитать его естество вместе с душой в себя, навсегда погрузиться в бесконечное блаженство. Он издавал рык, хватал их за извивающиеся руки, тонкие пальчики оказывались в его рту. Осторожно сжимая зубы, он обсасывал их, вылизывал языком, жалея о том, что такие аппетитные девочки не могут быть им съедены. В тоже время ему хотелось, чтобы они съели его, не оставив ни единого кусочка. У него не было желания принадлежать себе, он мечтал превратиться в пищу, чтобы удовлетворить их нестерпимый голод, быть внутри них, напитать своей духовной энергией. Спустя какое-то время они, наконец, заметили, что вода в ёмкости стала остывать, огонь под ними погас, а часть свечей, прогорев, потухла. По единодушному согласию они решили переместить семейное «мероприятие» в более подходящее место. По просьбе жены, Малерик взял на руки Солу, чтобы перенести их новоприобретенную любимую «принцессу» в их «скромную» опочивальню. Следом за ними поплелась очумевшая от сексуального влечения Карина, неся в руках свечной фонарь, освещая переход из комнаты в комнату. Когда они вошли в комнату, то девочка попросила опустить ее на пол. Она поклонилась до пояса и от всей души их поблагодарила: — Спасибо вам огромное за то, что приняли меня в свою семью. Теперь… вы мои папа и мама, и роднее вас для меня больше нет никого. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Растрогавшаяся от ее слов женщина шагнула к ней и крепко прижала ее к себе, положив руки ей на голову. — Моя родная, любимая моя девочка, спасибо тебе за то, что ты есть, и за твою любовь. Теперь ты наша, и мы тебя никому не отдадим. Сзади Солу обнял ее горячо любимый наставник, ставший на колени и обхвативший их обеих своими руками. Она почувствовала влажные поцелуи на спине и чуть ниже, на привлекательной миниатюрной попке. Его нос с наслаждением вдыхал цветочный аромат, оставшийся от очищающих зелий. — Ты наше маленькое сокровище, — произнес он, обжигая ее горячим дыханием. — Мы рады тому, что ты стала частью нашей семьи. Карина склонилась и страстно поцеловала ее в губы, проникнув язычком в ее приоткрывшийся ротик, устроив танец с ее языком. От нахлынувших чувств девочка глухо застонала, ее ноги подкосились, и она повалилась назад. Женщина вслед за ней потянулась вперед, и они обе повалились на Малерика, заставив его упасть и принять их в свои объятья. Раздался веселый смех из образовавшейся кучи-малы. — Мои сладенькие ангелочки, — ласково произнес плотник, прижимая их крепче к своей груди. — Чудесные вы мои, как же я вас люблю. Они почти одновременно прильнули к его щеками, впившись влажными губами, Сола слева, Карина справа. — Вы можете принять свой настоящий облик? — спросил он. Девочка с легким сожалением ответила: — Нет. Здесь, в этом карманном измерении, созданном из обрывков твоего прошлого, сложно использовать лишние заклинания. Мы использовали всю свою демоническую ману для этого. Магия будет действовать еще некоторое время, пока все мы не доиграем свои «роли». Одна демоница научила меня этому заклятью, чтобы любящие супруги могли иногда возвращаться назад, в моменты самых радостных событий. Как в театре нам следует действовать по определенному сценарию, что даст нам возможность насладиться друг другом по-максимуму. — Жаль, в истинном облике вы мне больше нравитесь, в этом вы какие-то хрупкие, боюсь вам сделать больно или нечаянно сломать. — Не волнуйся об этом, милый, — сказала Карина. — Мы не настолько хрупки, как тебе кажется. Сола, поцеловав его в грудь, добавила: — И запомни кое-что, дорогой: сегодня ты можешь не сдерживать себя и делать со мной что угодно. Абсолютно все. Но после… ты будешь выполнять любое мое пожелание. — Моя Маленькая Госпожа, — с любовью проговорил он, — я прямо сейчас готов выполнить любую твою волю. Адская гончая в облике человека пристально посмотрела на него, в глубине ее зрачков вспыхнул жадный огонек вожделения. — Хороший мальчик, — мурлыкнула она, — послушный па-а-апочка. Идеальный муж. Они поднялись и переместились на кровать. Карина кинулась зажигать светильники с благовониями и расставлять множество разных безделушек, создавая особую романтическую обстановку, отдаленно напоминающую обряд по призыву демона Ада. Сладковатый дымок растекся по комнате, опьяняя и усиливая сексуальное влечение, воодушевляя тело на совершение постельных подвигов. Малерик расположил девочку перед собой. Она лежала перед ним словно раскрытая книга: черные волосы веером раскинулись по простыне с цветастыми узорами, руки и ноги распластались по сторонам, стройное миниатюрное тельце соблазняло его своей невинностью и особой юной красотой. Сола игриво облизнула свои губки, глядя на него похотливым жадным взором. Ее глаза отражали мысли: — «Возьми меня, любимый, овладей мной. Ты мой, а я твоя. Я хочу тебя. Вонзи и вспори меня своим «клинком». Заполни мое нутро собой!» В клубах дурманящего тумана ее тело, казалось, пылало, от нее исходил едва видимый жар. Мужчина замер, любуясь ею. Он медлил. Он наслаждался видом своей помощницы. В его ушах отзывался стук сердца, руки, удерживавшие ее за талию, кажется, даже чувствовали ритмичную пульсацию внутри нее. Он улыбнулся. Его взор проследовал от ее сияющего лица по шейке к нежной груди, на которой затвердевшими бусинками торчали сосочки. Правая мозолистая ладонь сама собой вытянулась вперед и ласково погладила ее, надавив на жесткие бусины-кнопки, что заставило ее от удовольствия опустить веки и издать томный вздох. Улыбка его стала шире, а рука продолжила ласкать ее животик, кончик указательного пальца погрузился в ямочку-пупочек, большой палец растер проступивший на лобке пот, а потом рука сдвинулась вправо и судорожно сжала ее талию сбоку. Из ее киски струйкой выплеснулась ароматная жидкость. Плотник опустил взгляд вниз и ненадолго застыл, смотря на маленькую щелочку с покрасневшими створками-губками. Нежные складочки были похожи на нераскрывшейся бутончик. Под ней уже было мокро от обильных выделений, тоненькой струйкой вытекавших сквозь «лепестки». В его голове всплыла мысль, полная восхищения: — «О, Падшая Богиня и Повелительница Демонов, за какие заслуги Вы одарили меня этим сокровищем? Как же она прекрасна!» Лежавшая справа от девочки Карина застонала, лаская свою грудь и истекающую промежность. Ей хотелось занять место своей любимой подруги, но она не имела права отнимать у нее свой долгожданный «подарок», свою возможность стать женщиной, лишившись своей девственности, которую берегла для любимого мужчины. Поэтому старшая супруга лишь смотрела, как ее дорогой муж дарил свою любовь и ласку молодой невесте. Глядя на них, она испытывала истинную радость, ее глаза лучились счастьем и безмерной нежностью. Тем временем Малерик прильнул к промежности Солы. Он присосался к ее писечке, жадно поглощая женский кисло-сладкий «нектар», буравя ее горячее влажное нутро острым, словно жало, языком, проникая кончиком в каждую доступную складочку, скользя внутри ее узенького влагалища. — Аа-а-ААА-а-ааах, — простонала девочка, конвульсивно вздрагивая от волн сумасшедшего экстаза. Ее сознание плыло, руки с тонкими пальчиками впивались в седую шевелюру возлюбленного, бедра стискивали его голову, создавая ему небольшие трудности. Но он не обращал на это внимания, и продолжал атаковать ее «маленькую крепость», тараня языком ее внутренности и поглощая ртом вагинальные выделения, стараясь не упустить ни единой капли. Руки его ласкали ее стройные ноги, шаловливые пальцы стискивали ягодицы и периодически надавливали на туго сжавшееся анальное отверстие, дразня и намекая на проникновение. Легкий зуд в сфинктере и извивающийся змейкой язык в пылающем влагалище сводил Солу с ума, она совершала тазом фрикции, пытаясь насадить себя на наглого «вторженца». Маленькая половая щель будто превратилось в ненасытный рот, который хотел удовлетворить свой бесконечный голод, сжимая и всасывая в себя гибкий шершавый орган, принадлежавший Малерику. — ААААААААА!!! — во всю силу своих легких, не сдерживаясь, закричала она, достигнув высшего пика оргазма, чем порадовала своего любимого. Эротический восторг полностью парализовал ее, распространившись из нижней части живота вверх и вниз по телу, она будто бы попала под влияние чар превращающих в камень. Мышцы задеревенели, по нервам растекся горячи металл, сквозь сжатые зубы прорывался мычащий звук. — М-м-м-м-м-мааааа-Ле-е-е-е-Ри-и-ииииик… Мужчина приостановился. Он наслаждался оргазмом молодой любовницы. Из глаз текли слезы, и он с трудом дышал, его голова находилась в «мышеловке» из двух стройных бедер. Нескончаемый поток женского нектара вливался в его приоткрытый рот, вытекал по уголкам растрескавшихся губ, капал на постель по подбородку. Стараясь не потревожить юную монстродеву, он приподнялся, не разрывая связь между ртом и киской, задрал вверх ее нижнюю часть с ногами, добившись удобного положения, при котором стало легче дышать. Руки принялись хаотично ласкать невесомое тело мамоно. Ноги, живот, спина, талия и нижняя область груди были в полном его распоряжении, он стремился доставить девочке максимальное наслаждение. Экстаз продлился недолго, и спустя несколько десятков секунд напряженное тело расслабилось. — О-о-ох, любименький мо-о-ой… — произнесли ее уста. — Ты… Мой… БОГ! Она освободила его голову, ее тело опустилось и растеклось словной огромный кусок демонической слизи. Ее опьяневшие глаза посмотрели на него. — Прости, дорогой. Я не задушила тебя? — Нет, моя милая, — с радостной улыбкой ответил он. — Все хорошо. Тебе понравилось? — Да, очень! Ты отправил меня в Рай, в Пандемониум! Я так благодарна тебе! Мне сейчас так хорошо… Давай, продолжим? В этот момент в ее губы страстно впилась Карина, вторгнувшись своим языком в ее ротовую полость. Сильные руки женщины подгребли под себя девочку, отобрав ее из объятий мужчины, который немного отстранился в сторону, позволив старшей супруге насладиться их общей любимой. Не успевшая оклематься от недавнего оргазма Солания впала в блаженную прострацию, чувственный бесконечно прекрасный поцелуй превратил ее в сгусток неразумной плоти. Ее руки и ноги безвольно лежали на спальном ложе, она не могла оказать никакого сопротивления жарким объятьям названой матери, которая стискивала ее словно дорогую игрушку, куклу, бесценное сокровище, кем она, по сути, была. Малерик не посмел разделять их, а лишь глупо улыбался счастливой улыбкой, ожидая, когда рыжеволосая совратительница решит отпустить свою довольную жертву. Наконец Карина прекратила тискать свою игрушку, и с огромной неохотой прервала поцелуй и расплела объятья. — Трахни ее поскорее! — безумным голосом проговорила она мужу. — Я хочу, чтобы она кричала как можно громче! Я хочу слышать ее СТОН! Если ты этого не сделаешь, я изнасилую ЕЕ! А потом тебя, ПОХОТЛИВЫЙ НЕГОДНИК! Мужчина издал смешок, а затем, отстранив рукой супругу, кинулся выполнять ее приказ. — Ты готова взлететь? — спросил он девочку, склонившись к ее уху. — Хочешь в небо, мой темнокрылый ангелочек? Скажи, прикажи отправить тебя к облакам… Широко раскрытые глаза с черными зрачками вперились в него. Она сделала легкий кивок, не в силах произнести ни слова. — Я не слышу приказа! — крикнул он, глядя на нее ожидающим горящим взором. — Т-трахни меня, — едва слышно промолвили маленькие губки. — Мой… любимый папочка! — окрепшим голосом добавила она. — Я хочу твой ЧЛЕН! ВНУТРИ СЕБЯ! Пожалуйста, заполни меня своей спермочкой… — Будет исполнено, моя Повелительница! Он резко поднял безвольное кукольное тело талантливой художницы и, выпрямившись, стоя на коленях, насадил ее на свой твердокаменный пенис, вырвав из ее горла мощный крик. — АА-А-А-ААААА-арр! Она впилась белыми зубками в кожу на его груди, ее ноготочки вонзились в спину, в образовавшихся ранках появились капельки крови. К ранее нанесенным царапинам, что появились при купании в бочке, добавились новые. Солания слегка обезумела, звериная натура адской гончей ненадолго вырвалась на волю, едва не разрушив сдерживающие чары. Пожелтевшие зрачки горели яростным огнем, желудок, казалось, взбунтовался, вся плоть, вся ее тело стремилось разорвать цепи, что блокировали истинную ее сущность. Требовалось лишь сделать маленькое усилие, кинуть спичку в бочку с воспламеняющейся жидкостью, чтобы все в округе полыхнуло Адским Пламенем, который сжег бы ко всем демонам любые преграды, превратил бы всех людей в сношающихся монстров, заставив каждого обрести неземное наслаждение. Теряя рассудок, мамоно пыталась сконцентрироваться на своих новых и невыносимо приятных ощущениях. Длинный продолговатый предмет, толстый с бугристой поверхностью разорвал ее девственную плевру, полностью погрузившись в нее. Своей маткой она чувствовала головку члена. Было больно и в тоже время приятно. Было жарко. Половые губки были разведены, киска растянулась, дабы впустить детородный орган мужа. По внутренней части бедер что-то растеклось, кажется, кровь, смешанная с вагинальным соком. О, Повелительница Монстров, какое же это блаженство ощущать себя заполненной своим горячо любимым мужчиной! Не замечая ничего, даже не обращая внимания на боль от укуса и впившихся ногтей, Малерик, ухватив девочку за узкую талию, стал двигать ее тело вверх-вниз, желая достигнуть оргазма, влив в ее девственное лоно свою сперму. Раздался довольный смех рыжеголовой бестии, что лежала на кровати слева от него. Карина усиленно мастурбировала, глядя на супруга и свою подругу-дочь, которая добилась исполнения своей мечты, и в данный момент, издавая скулящий-рычащий стон, приближалась очередной вершине головокружительного оргазма. После трех-четырех подскоков Солания решила, сквозь пелену отупляющего эротического возбуждения, помочь возлюбленному и стала подстраиваться под его ритм. Ухватившись руками за его плечи, скользкие от пота, уперев свои пяточки у него за спиной, она плотнее прижалась к его торсу, вдавилась плоской грудкой в него. Руками и ногами она перехватила часть контроля над собой и мужем, регулируя скорость и силу, позволяя ему в нужные моменты насаживать себя на жесткий «кол», что вдалбливался в ее растянувшуюся пещерку, обильно источавшую склизкую жидкость. — А-а-а-а-Ву-у-у-у-у, — взвывала она, наслаждаясь тем, как Малерик буравил ее разогретое влагалище. — Ох-Ох-Ох… Еще… еще… — шептала она, приблизив губы к его уху. — Миленький… глубже… глубже… еще глубже… ДА! Дорогой… да… так… так… Мой Бог… Мой Господинчик… Заполни меня… Не отпуска-а-ааай… Слыша ее одобрение, он увеличивал амплитуду действий, ускорял фрикции, прислушивался к ее пожеланиям, четко реагирую на малейший намек. Они слились, объединились. Эмпатическая связь позволяла чувствовать эмоции друг друга, позволяла раствориться в партнере, оказывала моральную и чувственную поддержку. — Да, дорогой! — звучал довольный женский голос со стороны, — Всади свой член в нашу Солочку! Мой любимый, не разочарую ее! О, как красиво она стонет! Какая прекрасная музыка!!! Не жалей себя, миленький ты наш развратник! Малерику начало казаться, что сейчас он потеряет сознание от поднявшейся бури безумной любви. Наступил момент разрядиться, пора заполнить «живой сосуд» по имени Солания своей животворной питательной смесью. — АА-А-А-ААААА! — вскричал он, чувствия как по спермовыводящим путям устремился горячий поток. Девочка секундой ранее вобрала своим детородным органом «скипетр» супруга, и сжала внутренние мышцы, не желая случайно выпустить из себя вкусное лакомство белого цвета. Ее матка начала заполняться семенем возлюбленного мастера, любимого наставника, дорогого мужа новой матери, что сейчас прижалась к ее влажной потной спине, обнявшей ее сзади. — Молодчинка ты моя, — ласковым нежным тоном проговорила Карина ей в покрасневшее ушко, — сладенькая ты наша дочурка. Вот теперь ты стала настоящей женщиной. Запомни это мгновение. Насладись им. Впитай всё! Наша маленькая девочка, как же сильно мы тебя любим… — Я тоже вас люблю! Мама! Папа! Я люблю ВА-А-АССС! Мужчина лишь грубо рычал по-звериному, по-животному. Он прижимал юную любовницу к старшей супруге, заключив их обеих в своих объятьях. Втроем они смогли достигнуть вершины блаженства, они обрели единство. Раздался шипящий трескающийся звук, демоническая магия пространства завершило свое действие. Однако они никак не отреагировали на возвращение в реальный мир, три души плыли по волнам волшебного удовольствия. — Таким образом, ваш папочка и мамочка Сола вернули меня к жизни, — закончила рассказ рыжеволосая женщина-умертвие, одетая в полупрозрачный синий халатик. Десяток юных адских гончих и четверо девочек с чересчур бледной кожей сидело вокруг нее в «гнезде» из больших подушек. — А теперь ложитесь спать. Дети заголосили. — Мам, а можно еще одну историю?.. А расскажи, как вы встретились с папой?.. Нежить улыбнулась и строгим голосом сказала: — На сегодня все, завтра расскажу новую историю. И, может быть, если быстро заснете, расскажу, как быстро можно соблазнить любимого мужчину. Девочки слегка расстроились, но все же послушались и дружно расползлись по спальне, расположившись по своим местам. Выходя из комнаты, Карина пожелала все сладких снов и погасила свет. За дверью находилась девушка-гончая в сексапильном полуобнаженном наряде горничной-садистки с длинным шипованым кнутом в руках. — Ты сильно задержалась, — проговорила она с доброй улыбкой на устах. — Мы заждались тебя. — Извини, никак не хотели меня отпускать, то одно расскажи, то другое. Как там Малерик? Не сильно ты его на этот раз наказала? Монстродева издала смешок наполненный похотью, качнув своей аппетитной грудью. — Нет, что ты, пока только «любя» прошлась по попке и спине. Сейчас лежит связанный, ждет, когда ты освободишь его, вытащишь пробку из задницы. Вдвоем они пошли в их комнату для любовных утех, где их дожидался любимый супруг, наказанный за очередное «прегрешение». — Тебе еще не надоело пихать в его многострадальную попку свою «игрушки»? — Нет, мне это никогда это не надоест. Тем более если ему это нравится. Безумно причем. И я не могу отказать мужу в исполнении его желаний. Он каждый раз так забавно закатывает глазки от удовольствия, посапывая в свой намордник. — Ты с ним слишком жестока. Нужно быть добрее, благодаря нему у тебя родилось так много красотулек, наших любимых дочурок. Девочка удивленно изогнула бровки. — Ты хочешь поменяться ролями? Хочешь, чтобы я перестала быть «Злым Демоном»? — Нет, давай некоторое время побудем «Добрыми Демонами». Для разнообразия. А то он порой начинает цепенеть, как только услышит твой голос, или увидит издалека. — Да? Наверно мне стоит поменять свое поведение… на более миролюбивое. Думаю, его это напугает еще сильнее, — ухмыльнулась девочка, ставшая личным кошмаром Малерика. — Сола, прошу тебя, не мучай его больше. Только если он сам попросит об этом. — Но я итак знаю, что он об этом мечтает. Ему не надо ни о чем просить. — Ты зазнаешься, не надо так. Солания опустила голову, признав упрек приемной матери и старшей супруги. — Ну, хорошо, мам, я больше так не буду, прости, что слегка перегнула палку. Увлеклась. Женщина погладила ее по голове, погрузив пальцы в ее угольно-черные волосы. — Попросишь у папы прощения. В этом месяце думаю, стоит его поощрить «пряниками», а «кнут» следует пока отложить в сторону. — Хорошо, мам, как скажешь. Когда они вошли в комнату, то увидели своего любимого мужчину, жестко привязанного к специальной скамье. На его лице застыло обреченное выражение, видимо он пытался избавиться от оков. Однако в глазах сквозило вожделение, желание служить и доставлять наслаждение своим любимым женам. — Ну что, дорогой? — спросила адская гончая, сверкнув глазами. — Готов к безумной ночи? Сквозь кляп раздалось согласное мычание…