Новые грани после Авады

      Гарри стоит на верхушке высокого холма. Пронизывающий ветер продувает его мокрую одежду, заставляя отчаянно мерзнуть, но Гарри стоит. По-прежнему стоит. Вопреки.       Прошла неделя с тех пор, как он расстался со своим последним питомцем. Было грустно, больно и неимоверно тяжело от горечи утраты, но Поттер отчаянно терпел. И дело было не в сохранении прежних исторических вех, не в неизменности ткани времени, хотя это само по себе являлось удобным поводом. И не в беспечности: в самом деле, он помнил детские страшилки про драконов средневековья, помнил, сколько магические твари погубили народу, знал точно, скольких он за прошедший год спустил с поводка. Просто… он по своему привязался к ним, к распорядку дня зоолога. Терять очередную константу в жизни не очень хотелось, но надо. Ему было плевать на них, они наскучили. Надо! Иначе он завис бы в трясине повседневности, рутины… и постарел бы морально. Опять. А этого нельзя допустить: Гарри обещал себе, что не проиграет миру. Не после всех испытаний.       Так что только вперед. Ложь. Просто должен вернуться.       «До самого конца, мама», — шепчет Поттер в пустоту, встряхивается и вышагивает вперед, в новую эпоху своей жизни.       …в конце концов, питомцев всегда — ложь, они все еще смертны — можно навестить, как и обновить контакты с магиками. Чего переживать? Расстаются же не навсегда. Правда. Настроение может вернуться к старым проектам.       Воодушевленный этой мыслью, Поттер засвистел под нос, подпрыгивая от энергии, копишевшейся все эти годы в его жилах, будучи не особо востребованной.       — О свет солнца, голова печется от жара твоего! Возжаждать я готов ветра вольного! Но чтобы усмирить норов… — неудачно пытался стихотворить Поттер на ходу. Пока получались только слова-рифмы, а размеры и, тем более, уж слоги с ударениями обходили творческий порыв Золотого мальчика стороной.       Это был очередной его эксперимент: вспомнил как-то Поттер информацию о великих магах-бардах. Подобного рода знаний из «той» жизни в голове было весьма скудное количество: что поделать, если упустил возможность. Однако и того, что все-таки завалялось, хватило, чтобы сделать предположение, что это направление весьма перспективно, так как маги-песнопевы обладали невиданной мощью, например, могли повелевать стихией: вызывать своим пением бурю в море и опрокидывать тяжеловесные корабли, как жалкие листочки на ветру.       Гарри осознавал, что мощь его магии возросла по сравнению с прошлым, но насколько именно он не знал: не было подходящих эталонов для сравнения. Вот только, как бы не было, подобное чудо сотворить он не разу не пробовал. Это казалось таким странным и непривычным, этот способ волшебства…       Беда была в том, что он — волшебник конца 20 века. Его школа предполагает наличие волшебной палочки. Все заклинания структуризированы в специальные формулы, иное же — беспалочковая магия, этакий «верх» волшебства, зависящая от воли, фантазии и резерва.       Представить, что маг из его времени способен вызвать ураган и контролировать его? Не, это уровень мастерства Риддла и Дамблдора. И то, несмотря на их фокусы в Министерстве, вряд ли даже они могли бы рискнуть попробовать совершить подобное. Да и ни к чему им это: слишком зациклены на человеческом обществе были оба. К сожалению. А ведь какие перспективы были!..       Гарри предположил, что те «маги древности», о которых шла речь в сказаниях, постоянно кудесничали именно таким способом: через свою Веру взывали к силам Природы. Это, наверно, здорово раскачивает резерв…       «Именно так я и представлял в свое время настоящую магию, — грустно заметил Поттер. — Нет, я бы принял и восхитился бы любой ее формой: магия же, но эти палочкомахательства…»       Фокусы. Бульварные фокусы просто. И ведь все это могут! Стоит только захотеть!..       Но никто не хочет. Никому не нужно.       Дег-ра-да-ци-я. Контроль.       Сначала Гарри предполагал, что это было следствием какой-то особо кровавой войны, случившейся когда-нибудь во тьме веков. Мол, все было настолько плохо, что принимали полу-магглов, чуть ли не сквибов на обучение, вручали палочки, давали набор стандартных заклинаний и пускали в бой. Естественно, что выжили эти недоучки: там, где настоящие маги тратили годы на постижение основ, те же прошли экспресс-курс и были готовы выживать. Выжили недоучки, которых изначально никто и учить не планировал. Вот они после и восстанавливали великую науку в рамках своего разумения. Не особо удачно, на его умудренный сединами (совсем немного, еще с войны с Томом) взгляд.       Потом Поттер счел, что эта гипотеза полная фигня, найдя множество доводов-опровержений. Подумал, подумал… Вышел на теорию мирового заговора: государство таким образом пыталось контролировать магов. В пользу этой мысли были запреты на отдельные виды магии, вроде ритуалистики, некромантии и прочего… Хотя официально такого закона не было, но отсутствие данных предметов в Хогвартсе… ни о чем не говорит, да. Он же не интересовался этим. Да, как минимум, применение Темной магии нежелательно, но если не поймают… Но дурмстранговцев же ей обучают, значит, они все же практикуют Темную магию… Сложно предполагать, не имея полных данных на руках, но общественное мнение точно не было на стороне темных магов.       В принципе, смысла гадать нет: ведь можно воочию убедиться.       Поттер усмехнулся, провожая опускающееся солнце яростным взглядом. Как же претила эта привычность… Это знание о том, что все можно узнать. Никакик рамок. Никаких ограничений.       Живи и будь хозяином своей жизни. Будь абсолютно свободным.       Но принесет ли эта свобода счастье? Определенно нет, качает Гарри головой. Он бы все блага мира променял за привычную в детстве колею судьбы. Все, чтобы вернуться. Чтобы быть просто Гарри Поттером, обычным мальчиком… И не знать, не помнить ничего о той, героической жизни. Иметь родителей, любящую семью, знать, что тебя всегда поддержат друзья…       Но эти годы этой «новой» жизни, они ведь повлияли на него: теперь на прежние устои Гарри взирал с толикой брезгливости, сам себя не понимая, как можно было этого желать?..       Совершенно обычная, скучная жизнь. Ничего стоящего, в самом деле. За что продавать все, чего он достиг в этой?.. Ради нового, неизведанного ранее ощущения абсолютной обычности, право слово?..       Гарри как-то навещал очаги цивилизации людей: ничего особо интересного. Никакого сравнения с его государством. Заодно точно ясно, что никакого «божественного» умысла там нет: можно расслабить свое извечное желание геройствовать. В ином случае, впрочем, он бы все равно не вмешался бы, правда, пришлось бы еще ублажать свою совесть, а это не очень благодарное занятие…       «Удивительно, что мой моральный страж до сих пор не отпал за ненадобностью», — мрачно пошутил Поттер. Голос нарочито возмущенно подхватил:       «Хэ-э-эй, я ведь и обидеться могу!»       И тут мозг энтузиаста пронзило очередной вспышкой запоздалой догадки.       «Ты ведь ментальный страж», — не спрашивал, а утверждал Поттер. Раскрытый «собеседник» закатил глаза:       «Не прошло и десяти миллениумов», — заворчал он, тихо аплодируя. Парень хмыкнул. Это многое проясняло.       Отчего Гарри решил зайти к гоблинне и получить консультацию насчет ментальных наук, заодно похваставшись своим талантом в химерологии.       Магики правда удивились немного его приходу, все же он довольно-таки долго не навещал их: куча поколений уже сменилась. Хорошо, хоть старожилы признали, да легенды не подвели.       И если основной вопрос решился легко, то его предложение «подарить славному народу гоблинне созданного дракона», гоблинне отреагировали весьма бурно. В отрицательном смысле.       Гарри, если честно, не понял по началу в чем дело. Отгороженный долгое время от социума, его моральные рамки допустимого весьма пострадали… В общем, он решил, что это какая-то их культурная заморочка. Пожал невозмутимо плечами. Его дело предложить.       Надолго в этот раз у них он не задержался, по сравнению с прошлым разом: ничего нового они не могли ему предложить, а развитие интересующих его наук шло весьма медленно. Те наработки, что у них были, Гарри быстро перенял для себя, оставив им часть своих выкладок на случай, если передумают.       Обязательно передумают, решил Гарри, припоминая замученного дракона на нижних уровнях. Но вряд ли в этом они воспользуются его помощью: Гарри бы ни за что не создал опасную для потенциальных хозяев химеру.       «Это их дело», — пожал плечами уже-точно-ментальный страж и парень согласно кивнул, продолжая путь.       Шанс испытать на себе чувства «серой мышки» Поттеру предстояло вскоре. Дело в том, что он ужасно тосковал, не зная, чем занять свою жаждущую деятельности тушку. Решил сходить снова в ближайшее поселение, нанес грим, сделав себе заметку подумать в будущем о метаморфизме…       …и поселился там. Осел как-то неожиданно. Прожил жизнь обычного среднестатистического мужчины этого времени.       «Только я мог влипнуть так, при этом никуда по сути не влипая», — философски вздохнул чумазый Поттер, вылезая из своей могилы. Ну да. «Просто» заснул — и на тебе. С тобой уже простились.       Тем не менее, Гарри был готов признать, что жизнь обычного человека показалась ему весьма занимательным опытом. Редким, но оттого более ценным.