F.R.I.E.N.D.S

— Значит, вы двое работаете хореографами, — Кюхён посмотрел на Юно и Хёка, так удачно сидевших напротив него. — Только ты, — он кивнул на Чона, — работаешь с детьми, а ты, — он перевёл взгляд на второго, — с подростками. — Так точно, — подтвердили те. — А, что, подростки — это не дети? — нахмурился Джеджун. — Подростки — это как отдельный вид человека, — фыркнул Хёкдже. — На ступень ниже, чем гомо сапиенс, но на пару сантиметров выше Чанмина. — Щито ты сказаф? — с полным ртом пробубнил тот и нахмурился. Дже, как и обещал, хорошенько подготовился к этому вечеру и, пока макнэ-лайн ходили по магазинам, приготовил большущую домашнюю пиццу, сытную и ароматную, от которой, правда, стараниями Мина, уже практически ничего не осталось, и несколько видов всевозможных закусок. — И как в тебя только столько еды влезает? — ахнул Кю, наблюдая за тем, как Шим неспешно пережёвывает, кажется, уже десятый ломтик. — Но самое обидное, — насупился Хичоль, — что эта сука переросшая жрёт, как не в себя, и не толстеет! Где это видано вообще? — Может, он за это душу дьяволу продал? — предположил Хёк. — Или демону перекрёстка. — А не подскажете, где этот перекрёсток? — рассмеялся Кюхён. — А то мне тоже не помешало бы с ним перетереть об этом. Он посмотрел на своё не самое атлетически сложенное тело и похлопал себя по животу. — Щито бы фы знали, — с набитым ртом пробубнил Мин, — внешность — это ещё не самое главное в человеке. Главное, чтобы он был хорошим и добрым. — Ну, — хмыкнул Юно. — И чтобы готовить вкусно умел, — закончил свою мысль Чанмин и, широко улыбнувшись, посмотрел на Дже. В этот самый момент все заметили, как к его зубам, прямо по центру, прилипла зелень, и дружно рассмеялись. Мин лишь закатил глаза. — А я, кстати, не согласен с твоим высказыванием, дылда, — Хи поправил свои уложенные волосы. — Внешность тоже играет очень важную роль, пусть и не главную. Вот, скажи, стал бы ты встречаться с человеком, которого даже друзьям стыдно было бы показать? Шим сделал вид, что задумался. — Да что друзьям, — продолжал хиним, — с некоторыми особями в принципе даже до пивнушки пройтись стыдно, — он оскалился и посмотрел на своего соседа, — правда, Хёк-а? — Ась? — тот нахмурился. — Ты со мной согласен? — А почему я? Хичоль усмехнулся: — Да так. — А вот это ты зря, конечно, — Джеджун пихнул старшего Кима в ребро. — И чтобы ты знал, хён, не бывает некрасивых людей. — Да ну? — цокнул Хи. — Ну, да, — кивнул Дже, — не бывает. Потому что человек, к сожалению, не выбирает, каким ему рождаться. Какого цвета у него будут глаза, волосы, форма носа, рост, генетика — это же тебе не симс. Какой ты у мамы с папой получился, такой и уродился. И с этим ничего не поделаешь. Поэтому нужно любить себя таким, какой ты есть. — Не согласен. Ты вообще слышал о существовании пластической хирургии? — хиним выдохнул. — Вот тебе и симс — приходишь, выбираешь параметры, платишь деньги и вуаля! И вот ты уже первый красавец на деревне. — А смысл? — нахмурился Кю. — Ну, типа, да, стал ты красавчиком, личико подправил... а потом родятся у тебя дети, унаследуют все твои прошлые худшие черты лица... и что? — Подрастут и тоже подправят их, — ответил Хичоль. — Всё просто. — Какой-то порочный круг получается, — заметил Юно. — И замкнутый, — согласился Ынхёк. — И одной продажей окна тут, как в симс, явно не обойтись, — ляпнул Хэ. — Нет, хён, ты всё равно не прав, — стоял на своём Джеджун. — Нельзя делить людей на красивых и нет. Каждый человек по-своему прекрасен! — Да ну? — скривился Хи. — Да точно тебе говорю. Они сверлили друг друга недовольными взглядами. И каждый в своей голове уже тщательно подбирал контраргументы и формулировал собственную теорию в качестве доказательства своей точки зрения. Остальные лишь устало переглянулись. Подобные споры между двумя Кимами периодически случались — по любому поводу и без. Один случайно ронял какую-то фразу, а второй буквально зубами цеплялся за неё и пытался оспорить — и это было в порядке вещей. Вегетарианство? Домашнее воспитание? Новый альбом EXO? Боксеры против семейников? Окрашивание волос? И в те моменты, когда казалось, что нормальных тем для обсуждения уже не осталось — эти двое снова ее находили и превращали их совместные посиделки в поле битвы. Но ровно до тех пор, пока... — А вообще, знаете, — неожиданно подал голос Донхэ, — хорошо сидим. — Угу, — буркнул Шим. — Сидим тут все такие красавчики, — продолжал Хэ: — Джеджун-хён, Хичоль-хён, Юнхо-хён, Чанмин, Кюхён, Хёк и я — почти все идеальные и спорим о красоте. Смешно. Все собравшиеся одновременно прикусили губы и языки. — Эм, — стушевался Дже. — Эм, — хмыкнул Хи. — Лол, — прыснул Кю. Да, точно. Спор всегда продолжался ровно до тех пор, пока Донхэ вновь не ляпнет какую-нибудь фразу, прервав тем самым все рассуждения и порушив все схемы в головах спорящих. И он-то ляпнет и забудет, вновь вернувшись к поеданию пиццы или просмотру телевизора, а вот все остальные после этого зависают и еще долго размышляют над его словами. Потому что в них, по какой-то нелепой случайности, всегда есть смысл. — А вот когда ты сказал 'почти все', — обратился к Хэ Хёкдже, — ты кого имел в виду? Тот, в этот самый момент как раз облизывая жирные после пиццы пальцы, недоуменно посмотрел на Ынхёка: — Что? — Ну, ты же не просто так добавил эту фразу, — осторожно произнёс Хёк. — Вот я и спрашиваю, кто из нас, на твой взгляд, 'почти идеальный красавчик'. — А, что, так не понятно? — с недоумением ахнул тот и едва заметно кивнул в сторону сидящих напротив него Кимов. Хичоль и Джеджун лишь переглянулись. Остальные же в голос рассмеялись. "В общем, что долго переливать из пустого в порожнее? Как я уже сказал, такие вечера случались и даже слишком часто только на моей памяти. Что говорить про остальных? Дже и Хи всегда спорили, Донхэ влезал в их спор и переворачивал всё с ног на голову, а оставшимся нам только и оставалось, что глупо хихикать и не влезать лишний раз. А то — убьёт наповал. Но такие вечера, как этот, который я привёл в качестве единичного примера, всегда казались мне жизненно необходимыми, как кислород. Потому что именно в такие дни у меня была возможность поближе узнать каждого из них и понять, что они за люди: ведь я составлял общий портрет каждого моего соседа по крупицам, собирая и запоминая каждую мелочь, каждую деталь. Знаете, это была как большая мозаика с миллионами кусочков, собрав однажды которую полностью я смогу увидеть истинный портрет человека. Зачем мне это нужно было? Я и сам не знаю. Но сейчас, даже спустя столько лет, я бережно храню воспоминания о каждом из них в своём сердце. Это — моё личное сокровище, мой личный тайник и мои драгоценные воспоминания, которые всегда будут со мной и которые никто никогда у меня не отнимет (если только, старость, да, но это уже совсем другая история)".