F.R.I.E.N.D.S

— И что нам теперь делать? — Чанмин упал на свою кровать и подмял под себя одеяло. — Я голоден. — Тебя сейчас только это волнует? — цокнул Кю, приложив ухо к двери. — Ну, нет, конечно. — Тогда перестань скулить. Я ничего не слышу. — И не услышишь. — Это ещё почему? — Потому что у меня дверь с шумоизоляцией. — Да ладно? — изумленно воскликнул тот. — Прохладно. — Зачем она тебе? — Потому что я молодой парень, — заметил Мин. — И у меня может быть бурная личная жизнь. — Что, громко стонешь, когда мастурбируешь? Чанмин поднял голову и недовольно стрельнул глазами в сторону Кюхёна. — Хотя, чего это я, да, — фыркнул Чо. — Ты же сказал, что у тебя 'может быть бурная личная жизнь'. А ведь может и не быть. — Издеваешься? — Да нет, — он пожал плечами и, ещё немного помявшись в незнакомой комнате, в которую раньше он заходил лишь только для того, чтобы переодеться, лёг на кровать рядом с Шимом, беспардонно сложив на него свои конечности. — Так, шучу. — Мм. — Ну, или делаю вид, что шучу. — Это как? — Ну, я же не могу оценить свой юмор со стороны, верно? — Может быть. — Так что... — Знаешь, — Чанмин повернул к другу голову, оказываясь прямо напротив его лица, — на самом деле я вышел сегодня ночью из спальни не только затем, чтобы перекусить. — Да ну? — Я слышал, что ты не спишь, а потому хотел... ну, кое-что сказать тебе. — Что такое? — изумился тот. Мин замялся: — Ну, знаешь... просто... — Вот именно — просто! — усмехнулся Кю. — Слова — это просто. Поэтому ни к чему придавать им слишком большое значение. — Даже если хочешь поделиться чем-то важным? Кюхён поджал губы: — А ты хочешь? — Угу. — Уверен? — Ну... — А то в прошлый раз, когда ты решил мне довериться, мы подрались. Так что в этот раз я бы советовал тебе хорошенько обдумать своё решение. — Да нечего тут думать, — тот выдохнул. — Потому что тема для разговора-то всё та же. — Джунсу? — Угу. — А, точно, завтра же пятница, — Чо посмотрел на настенные часы. — Точнее, уже сегодня. — Завтра, — протянул он. — Это всё ещё завтра. И завтра не превратится в сегодня, пока я не лягу спать. — Вот как. — Но вообще — да. Пятница. Курсы. Джунсу. — Решился поговорить с ним? — Я... нет, — Шим поджал губы. — Не могу решиться, — он ненадолго замолчал, а затем, мысленно сосчитав до десяти, добавил: — Потому что, по правде говоря, я боюсь услышать его ответ. И этих слов было более чем достаточно, чтобы в груди Кю неприятно кольнуло, прямо в районе сердца. И этот укол в одну минуту сжался в плотный ком, давя на грудную клетку и затрудняя дыхание. "Почему так? — хотел было я вслух спросить у самого себя, но сдержался". Чанмин прикрыл глаза, удобнее устраиваясь на подушке, и Кюхён впервые отметил для себя, какие у того длинные ресницы. "Потому что ответ был очевиден". Он продолжал смотреть на друга, разглядывая его спокойное и умиротворённое лицо, впервые оказавшись с ним настолько близко. "Потому что он мой близкий друг. И сейчас он уязвим настолько, что мне больно видеть его в этом состоянии". И вот это состояние, в котором он пребывал прямо сейчас, — по-хозяйски сложенные на Мина руки и ноги, чужое дыхание, которое он чувствовал на своём лице, и удобное, абсолютно не напрягающее молчание — казалось ему самым естественным на планете. Как есть, спать или любить. "Любить..." — Ты правда любишь его? — отчего-то шёпотом спросил Кю. — Джунсу. — Люблю. — Мм. — Наверное, люблю. Потому что... ну, тогда что это ещё может быть за чувство? — А как оно в принципе появилось? — Оно... не знаю. Честно, не помню уже. — Мм. — Просто появилось вроде бы. Откуда ни возьмись. — Да? — Почти из воздуха. — И ничего особенное этому не предшествовало? — Да вроде бы нет. — Мм. — Забавные ты вещи спрашиваешь, кстати. — Почему? — Заставляешь меня рыться в памяти. И думать о том, над чем я никогда не задумывался раньше. — Это не так уж и плохо. — Может быть, — Шим тихо усмехнулся. — Правда, ты знаешь, те выводы, к которым я прихожу прямо сейчас в своей голове, расстраивают меня. — Почему? — Ну... это сложно объяснить. Просто они мне не нравятся. И от этого горько. "Пожалуйста, не страдай так сильно, ладно?" — Я могу чем-нибудь тебе помочь? "Ведь это еще не конец". — Нет, — шумно выдохнул Мин, — не думаю. — Потому что я снова могу всё испортить? — Потому что я должен справиться с этим сам. И хорошенько всё обдумать. — Ладно. — Но когда я приду к чему-нибудь стоящему... я тебе обязательно сообщу. — Обещаешь? — Конечно. Ты же мой близкий друг. После этой фраза Чо непроизвольно улыбнулся. — Кстати, а сколько мы уже знакомы? — задумался он. — Не знаю, — так и не открывая глаза, пробурчал Шим и пожал плечами. — Недели две? Плюс-минус пара дней. — Вроде бы. Хотя кажется, что уже целую вечность. — И не говори. — Столько событий произошло за полмесяца. А ведь раньше моя жизнь казалась такой унылой и серой. Но стоило только переехать сюда, я как будто бы стал жить на пороховой бочке. — Скорее уж — на минном поле. Взрывы со всех сторон. — Точно. — Сегодня вот, например, знатно бомбануло, — он рассмеялся. — Причём, у всех. — Ой, и не говори. — Но вот, что странно: до твоего появления в нашей квартире у нас тоже была вполне себе унылая, размеренная и скучная жизнь. Такая, знаешь, самая обычная. — Шутишь? — Серьёзно. — Интересно тогда, почему все эти события произошли именно сейчас? — задумался Кю. — Как-то слишком подозрительно они сконцентрировались именно в эти две недели. Чанмин, улыбнувшись, приоткрыл один глаз и посмотрел на собеседника: — А может быть, ты стал этому причиной? — Я? — ахнул Кюхён. — Как это? — Я просто предположил. — Ну, нет. Чувак, это же не я втрескался в Хёка. И не я неожиданно запал на доставщика пекинского риса. И не я поругался с Юно. И не я с ним переспал. — От этого я до сих пор в шоке, кстати, — надулся Мин. — Потому что Юно-хён и Дже-хён... ну, это полный рандом. — Да и Хёкдже-хён с Донхэ-хёном тоже, разве нет? — Угу, — он поджал губы. — Ещё и хиним со своим доставщиком. Как-то подозрительно все по парам разбиваться стали. — Одни мы с тобой ходим в гордом статусе одиноко одиноких одиночек, — Чо нервно усмехнулся. — Угу. Того и гляди, поддадимся влиянию хёнов и тоже замутим друг с другом, — Шим фыркнул и, наконец, посмотрел на друга, заглядывая тому прямо в глаза. "И взгляд этот как будто бы доставал до самого сердца, проникая глубоко внутрь, цепляя душу, безжалостно терзая её и разрывая на куски". — Ты покраснел, — Чанмин растянул губы в широкой улыбке, не опуская глаза. — Как мило. — А, кхм. — Что, моё предложение заинтересовало тебя? — Эм, я... — Да я же пошутил, чувак, расслабься, — он вмиг залился звонким смехом, наблюдая за сконфуженным и до сих пор красным собеседником. — Ты чего? Неужели всерьёз задумался над этим? — Нет, — соврал тот. — Ни на секунду. — Вот и хорошо. — Кхм. — Не бери в голову, ладно? Фигню какую-то сморозил. Пошутил неудачно. Сам пожалел. — Мм. — Как ты там сегодня сказал, 'я же не могу оценить свой юмор со стороны'. — Типа спизд*л отговорку и доволен? — Конечно, — Мин высунул кончик языка. — Разрядил, так сказать, обстановку. — Мм. — Ладно, убирай давай свои грабли с меня. Пора спать ложиться. — Пора было ещё часа четыре назад. — А который сейчас час? — Начало четвертого. — Да ладно? — чертыхнулся он. — Блин, опять завтра на парах носом клевать буду. — А я на работе над клавиатурой. — Даже не знаю, кому из нас больше не повезло. — Ну, может быть... обоим? Как тебе такой вариант? — Обоям? А они-то тут причём? — Ха-ха. Очень смешно. — Заценил, да? Скажи, тонкий юморок. — Ну, такое, да. С пивом потянет. "После этого, ещё немного попреперавшись друг с другом и поныв ради приличия о бессонной ночи, мы, наконец, завалились на боковую, каждый отвернувшись в противоположную от другого сторону. Чанмин уснул мгновенно. Не прошло и десяти минут, как он уже размеренно сопел, подобрав под себя почти всё одеяло и крепко прижав его к себе. Все мои попытки вытянуть себе хотя бы половину потерпели фиаско, отчего я калачиком свернулся на своей стороне кровати, укрывшись лишь его уголком. Но сон не шёл. Потому что в голове одна за одной роились мысли, от которых я никак не мог успокоиться. Как будто бы своей мимолетной фразой Мин обронил крошечное семечко, которое тут же проросло, пустило корни и стало стремительно разрастаться. И сделать я с этим ничего не мог. Потому что в этот самый момент давно заржавевший механизм в моей груди подал первые признаки жизни. Конечно, полностью он ещё не запустился и даже не начал работать... но то, что он глухим стуком отозвался в рёбрах, в тот момент уже сказало мне о многом".