П(о)рочный

За какие такие заслуги он прослыл секс-идолом, он не знал и знать не хотел. Единожды пройдя мимо Отдела Регулирования, Хибари решил — ни в коем разе его нога не ступит больше на этом этаже. Спустя несколько месяцев он заметил, что решил так не один он. Но жуткой болтливостью отличался не только кишащий женщинами Отдел Регулирования. Техотдел, состоящий из мужчин, ни на шаг не отступал. Хоть Хибари и не частый гость железного этажа, но все слухи о женском обществе доносились до него с завидным постоянством. Кто стал выглядеть милее, кто сексуальнее — у этих проходимцев был даже своей секс-топ, куда с заядлым постоянством входила Хранительница Тумана, занимая нишу для любителей миленького и невинного. Хибари это жутко бесило — пропахшие маслом остолопы с раздражающим энтузиазмом обсуждали личную («половую») жизнь женской части Штаба и без зазрения совести делились своими грязными мыслями и образами обнаженных тел. Нет, он ни в коем разе не подслушивал этих идиотов. Но слышать, что миловидная Хранительница под одеждой имеет кожу как шелк, было смешно. Хром была совершенно не такой, и он знал это лучше всех.

***

После его слов она не развернулась и не ушла прочь — вот, что было главным в развитии их отношений. Его удовлетворяло то, что она смотрит правде в глаза: с такой жизнью, как у них, до идеала далеко. Хибари знал из-за чего ее тело такое худое и болезненное. Но ничего с этим не делал. Почему? Потому что сама она этого не примет. Тем более от него. Никогда не задумываясь о ее чувствах, предполагая, что ее удовольствие равно его удовольствию, он был отвратительным партнером.

***

Хибари терпеть не мог жалобы. Еще больше он не мог терпеть жалобы из-за ерунды. А слышать от взрослого остолопа нытье, что его бросили, цитата: «потому что ты не можешь довести меня до оргазма! даже не пытаешься!» и вовсе не было сил. Однако случай дело крайне отвратительное. Хибари такой разговор услышал. Еще и поддакивающие ситуации от других сотрудников техотдела. Отвратительно.

***

Техника его действий изменилась только чуть-чуть, но она заметила. Сразу же спросила, все ли нормально. Ее блаженный выдох — вот каким был лучший результат. Этого он и добивался. Неожиданно для него самого такая реакция Хром принесла удовольствие. Может, стоило еще что-то попробовать?

***

Каждый шрам. Каждую родинку. Он поцеловал в эту ночь всё на её теле. Ужин при приторно пахнущих свечах, ненавистное вино, из-за которого кружится голова. Худое тело рядом. Неизученное ни капли за последние три года. Он поражался: это тело всегда могло так на него реагировать? Сейчас он даже не мог припомнить, дышала ли она так глубоко раньше, были ли у нее когда-нибудь мурашки от одних только их ласк. Хибари отвратительна одна только мысль, что слова этих отвратно пахнущих техников застряли в его голове. Но вот только теперь он видит, как раскрывается перед ним Хранительница. Хибари определенно, от слова совсем, не намеревался меняться из-за кого-то. Только вот… … это первый твой оргазм, дорогая Хром?