Край солнца уже показался над горизонтом, когда Фред, пройдя вдоль знакомого ему шоссе, пролетел над маггловской деревенькой Оттери-Сент-Кэтчпоул и вскоре коснулся колесами земли. Они приземлились на заднем дворе покосившегося дома, рядом с собранным из чего попало гаражом, из ворот которого им махал масляной лампой Рон Уизли.
— Закатывайте ее сюда, только тихо! — на весь двор прошептал он. — Пока мама не проснулась! Привет, Гарри! Представляешь, они меня не взяли! — с обидой добавил он. — Говорят, места мало…
Все, кроме сидящего за рулем Фреда, выскочили из машины и налегли. «Фордик», довольно поскрипывая, въехал в гараж. Гарри выпрямился и смог, наконец, рассмотреть дом рыжего семейства. Дом был таким же безалаберным, как и хозяева: основанием ему служила старая кирпичная коробка, похожая на свинарник, из которой вверх и в стороны беспорядочно росли комнаты и комнатки, державшиеся исключительно волею хозяев, ну, или силой волшебства. Увенчивала все покосившаяся черепичная крыша с полудюжиной разнокалиберных каминных труб. У входа на шесте, слегка скособочившись, висела надпись: «Нора». Сбоку крыльца рядом с огромной заржавленной кастрюлей красовалась груда резиновых сапог разных цветов и размеров. По двору ходили упитанные пеструшки и что-то клевали.
Дом очень понравился Гарри: он был живой, в отличие от стерильного морга (ну или тюрьмы) Дурслей.
— Здорово, — сказал он, обратившись к Рону, — замечательный дом!
— Да ну скажешь! — засмущался Рон. — Не бог весть что же!
— Так, все наверх и по своим кроватям. Только очень, очень тихо! — скомандовал Фред. — Мама позовет завтракать. Ты, Рон, побежишь вниз и радостно крикнешь: «Смотри, мама, кто ночью объявился!» Она обрадуется, и никто не заметит, что мы брали машину.
— Значит, не заметит? — мальчики обернулись, Фред и Джордж хором ойкнули, Рон стал на пару дюймов ниже ростом, а Дин сместился за спину Гарри и немного присел. На крыльце, уперев руки в боки, стояла сама миссис Уизли. Почему-то ее выражение лица напомнило Гарри дракона, которого они с Хагридом наблюдали в «Гринготтсе». Молли спустилась с крыльца и сделала несколько шагов вперед. Ее волшебная палочка грозно торчала из кармана цветастого фартука.
— Ну? — сердито вопросила она, подходя вплотную к мальчикам.
— Доброе утро, мамочка, — преувеличенно-бодро произнес Джордж.
— Вы что, не понимаете, как я волновалась? — яростно прошептала миссис Уизли.
— Прости, мамуля, но мы должны… были… — физически все трое братьев Уизли, да и Дин тоже, были выше Молли чуть ли не на голову. Как они при этом умудрялись смотреть на мать снизу вверх, Гарри не понял.
— Пустые постели! Никакой записки! Исчезла машина! Могли попасть в дорожную аварию! Я чуть с ума не сошла от беспокойства! Вы ни о ком, кроме себя, не думаете! Такого я, сколько живу, не помню! Вот погодите, придет отец. Старшие братья никогда ничего подобного не совершали: ни Билл, ни Чарли, ни Перси… — Фред хмыкнул и скорчил постную рожу, получилось очень похоже на брата-префекта. — Вы могли погибнуть, вас могли увидеть, отец из-за вас может потерять работу…
Гневу ее, казалось, не будет конца. И, только охрипнув, она повернулась к Гарри, который тщетно пытался запомнить некоторые особо выдающиеся обороты речи (что характерно, абсолютно приличные).
— Милости просим, дорогой Гарри. Входи, сейчас будем завтракать, — приветливо улыбнулась хозяйка и с этими словами поспешила обратно в дом. Сыновья последовали за ней, шедший последним Рон поманил Гарри рукой и подмигнул, а Дин легонько подтолкнул в спину: «не тушуйся, мол, это тут регулярно».
— Гарри! — взвизгнула Джинни, выскакивая из кухни и бросаясь на шею мальчику. — Так здорово! Я знала, что они тебя выручат!
Молли снова начала закипать.
— Это что получается? Все мои дети в заговоре, и только я ни сном ни духом?!
— Еще Перси, мамочка! — пискнула Джинни. — Перси тоже ничего не знал! Эээ… Ну и Билл с Чарли, конечно, но они ведь далеко!
— Не сердитесь, миссис Уизли, — улыбнулся матери семейства Гарри, — они и правда меня спасли!
— Спасли?! От чего? Я опять чего-то не знаю?
— Эээ… Ну, я когда к сестренкам в Лондон ездил, позавчера, помните? — скромно потупился Дин. — Я по пути заехал в городок, где Гарри живет. Это недалеко. Нашел его дом, в смысле, дом его родственников. Ну и… Его там за решеткой держали, представляете?! Как в Азкабане!
— Что?! — вскинулась Молли. — За какой такой решеткой?
Дин и Гарри, перебивая друг друга, рассказали миссис Уизли о заточении Поттера.
— Но почему вы не сказали это мне?! Мы с Артуром…
— Эээ… мама… Ну… — потупился Фред.
— …Мы слышали тот разговор, с папой. Ну, что в пятницу вы хотели выяснить, что с Гарри и почему он не отвечает на письма.
— Но мы подумали…
— …Что если туда приедешь ты…
— …И увидишь, как они, ну, его родственники, с ним обходятся…
— …НА СЛЕДУЮЩЕЕ ЛЕТО ГАРРИ БУДЕТ НЕКУДА ВОЗВРАЩАТЬСЯ!
— Это ерунда! — возмутилась Молли. — Что значит «некуда возвращаться»? Он всегда может вернуться к нам! В «Норе» тебе всегда будут рады, дорогой, — обратилась она к Гарри.
— Вот и мы про это, — пробурчал Джордж.
— Если бы ты разнесла этот дом по камешку, — пояснил Фред, — папу уволили бы намного скорее!
— Так, — встала Молли, ее лицо стало еще сердитее, чем было там, во дворе, — я немедленно пошлю письмо Дамблдору! Да как он мог… И ведь предупреждала его Минерва…
Попный мозг Гарри вышел на полные обороты. Скандал с Дамблдором ему сейчас был совершенно не нужен, иначе придется объяснять слишком много. Ну или о слишком многом умалчивать. Отговаривать Молли? Дохлый номер. Значит…
— Миссис Уизли, — обратился он к матриарху семейства, — а можно мне… нам… эээ… позавтракать? А то…
— Ох, дорогой, — спохватилась Молли, — ну конечно же! Этот старый козел подождет. Сейчас, дорогой, сейчас…
Она вскочила, и палочка в ее руке засвистела так, что это сделало бы честь профессору Флитвику. «Веер» Гарри на этом фоне смотрелся довольно-таки бледно. Под взмахами палочки Молли кухонная плита пыхнула синим пламенем, две огромные сковородки сорвались с крюков и плюхнулись на огонь, череда яиц — явно домашних, судя по налипшей на них соломе — вылетела из шкафчика, по очереди разбиваясь и вываливая содержимое на сковородки, а в завершение длинная, состоящая из сосисок змея самоочистилась и самодобавилась в глазунью.
Гарри тем временем оглядывал кухню. Она тоже совершенно не походила на стерильную кухню миссис Дурсль, и от этого нравилась Гарри еще больше. В центре стоял деревянный стол, выскобленный до белизны, в окружении грубоватых, но прочных стульев. На стене висели часы с единственной стрелкой и надписями вместо цифр: «Время кормить кур», «Время пить чай», «Опоздание». Сейчас стрелка замерла на отметке «Срочно покормить детей завтраком». На каминной полке лежали стопки книг. Гарри присмотрелся к надписям на корешках: «Чудодейственная выпечка», «Наколдуй себе сыр», «Пир за минуту» и тому подобное. Между стопок крутила-вертела проволочной ручкой памятная ему шарманка, правда, обвешанная теперь загадочными медными деталюшками. Она действительно пела голосом какой-то незнакомой Гарри джазовой певицы.
— Я ж тебе говорил, — прошептал ему в ухо Рон, проследивший направление его взгляда, — что к августу твоя шарманка Селестину Уорлок петь будет!
— Здорово! — шепнул ему в ответ Гарри. — Значит, помогло?
Рон кивнул.
Молли тем временем движениями палочки раскидывала завтрак по щербатым тарелкам.
— И все равно, — ворчала она, — лететь через полстраны на нелегальном автомобиле…
— Было темно и облачно, — возразил Фред, — так что никто нас не заметил.
Молли фыркнула.
Какое-то время все молчали, сосредоточенно работая челюстями: даже в Хогвартсе Гарри никогда не ел такой вкусной глазуньи с сосисками.
— Уфф, — первым оторвался от тарелки Джордж, — спасибо, мам! Я устал что-то, пойду вздремну.
— Вот еще, — строго посмотрела на него Молли, — ты не спал по собственной глупости! Мог бы сразу сказать мне и… — она нахмурилась. — Так что быстренько доедаем все до донышка, и марш обезгномливать сад! А то эти садовые гномы уже всю клумбу заполонили. А ты, Гарри, иди поспи, — ее голос стал мягким, — ты, наверное, устал там, у этих ужасных магглов. Я не имею в виду твоих родителей, Дин, — обратилась она к мулату, — они замечательные люди. Но с этими… с этими я разберусь.
— Я, наверное, тоже пойду с ребятами, — быстро сказал Гарри, чтобы одновременно замять неловкость и сбить Молли с мыслей о мести Дурслям (судя по всему, им и так скоро будет невесело), — я никогда не обезгномливал сад. Ну, у обычных людей тоже есть садовые гномы, но они ничего не заполоняют.
— Они ж пластмассовые, — пояснил Дин, — ну, маггловские которые. И на Санта-Клауса похожи. А эти… Сам увидишь. Но это довольно скучное занятие, обезгномливать.
— Не скучное, если подойти к делу правильным образом, — строго сказала Молли. — Где же она… Вот! — она достала с каминной полки книгу, и у Гарри появилось нехорошее предчувствие, потому что с обложки на него смотрело смазливое, ослепительно улыбающееся лицо, обрамленное белокурыми локонами. А чуть пониже виднелась мантия.
Лавандовая мантия. «Гилдерой Локхарт. Домашние вредители. Справочник», — прочитал он название книги. Предчувствие оправдалось. Значит, Локхарт. Красавчик.
Лавандовый.
— Так, что там пишет про гномов мистер Локхарт… — шелестела страницами Молли.
— Ма-а-ам! — возмутился Джордж. — Мы прекрасно знаем, как их выдворять!
Гарри толкнул его ногой под столом. Джордж недоуменно взглянул на мальчика, но заткнулся. Видимо, встреча с полицейским, которую, как оказалось, Фред и Джордж прекрасно видели, изрядно добавила Гарри авторитета.
— Ах, Гилдерой такой душка! — продолжала ворковать миссис Уизли. — И так замечательно знает свой предмет!
Гарри оглядел стол. Мальчики с постными лицами уткнулись в тарелки, а на лице Джинни Гарри с удивлением обнаружил такое же глуповато-мечтательное выражение, как и у матери семейства.
— Вот! — с торжеством провозгласила Молли. — Для выдворения садовых гномов применяется заклинание «
Хортус дегноминатум»!
— Эээ… — «удивился» Гарри, — но… миссис Уизли, а разве… нам говорили, что на каникулах колдовать нельзя! То есть… Вы разрешаете нам немного поколдовать? Можно?! — и он широко улыбнулся, сделав на всякий случай глаза побольше и поумильнее.
Фред и Джордж почти нырнули лицами в свои тарелки. Рон спрятать физиономию не догадался и улыбался от уха до уха.
— Хмм… — задумалась Молли, не решаясь, видимо, отказать гостю, — и правда… То есть, конечно… Но… — умильность в глазах Гарри зашкалила, — впрочем… Я думаю, не будет большого вреда, если… Но только палочкой Чарли, — решительно заявила, наконец, миссис Уизли, — чары Надзора с нее давно сняты и… Рон, можешь взять палочку. Но никаких шалостей! — грозно сказала она.
— СЛАВА ВЕЛИКОМУ СЛИЗЕРИНУ! — хором воскликнули близнецы, когда они вшестером выбежали во двор. Рон с удивлением уставился на братьев, стоящих на коленях перед Гарри. — ТЕПЕРЬ ВСЕ БУДЕТ ПО-ДРУГОМУ!
— Э! — возмутился Рон. — Во-первых, это моя палочка! Во-вторых — при чем тут слизни?!
— А мы и не претендуем, — ухмыльнулся Фред, — мы с удовольствием позволим тебе обезгномливать сад так долго, как ты захочешь! — Рон поскучнел. — А что до Слизерина…
— Мы произвели Гарри в почетные слизеринцы, — пояснил Джордж. — Даже мы бы не смогли так развести маму на разрешение колдовать на каникулах. А уж эта шутка со скелетом…
И он рассказал Рону и Джинни (которая, как он заметил, была в той самой бывшей его куртке и в тех самых кроссовках, которые он ей подарил), как они оставили сломанный пластмассовый скелет на кровати в комнате Гарри.
— Вот бы одним глазком посмотреть, — завистливо вздохнул Рон. — Опять все самое интересное происходит без меня…
— Не переживай, — утешил его Гарри, — найдешь еще приключений себе на… голову. А… где эти гномы? — заинтересованно спросил он у Джорджа.
Они прошли в сад. Сад тоже был полной противоположностью палисаднику тети Петуньи: слишком много сорняков, газон не подстрижен, но зато каменную ограду осеняли искривленные узловатые ветви старых деревьев, на клумбах — незнакомые Гарри цветы, заросший зеленой ряской небольшой пруд полон лягушек. Через газон они подошли к клумбе.
— Вот тут, — сказал Фред, — тут они прячутся. Давай, Ронникинс!
Рон поудобнее перехватил палочку:
— «
ХОРТУС ДЕГНОМИНАТУМ!»
Никакого эффекта не воспоследовало. Рон попробовал еще несколько раз, потом Джинни сбегала за книжкой Локхарта, и они попробовали еще, сверяясь с инструкциями: сначала Рон, потом все остальные.
— Может, палочка сломалась? — почесал затылок Рон.
— Попробуй «
Левиосу», раз уж мама разрешила, — посоветовал ему Фред.
Лежащий неподалеку булыжник послушно взлетел в воздух и плюхнулся в пруд, откуда в панике ускакало не меньше дюжины лягушек.
— Странно, — сказала Молли, которая, как оказалось, уже довольно давно наблюдала за их попытками. — Ну-ка, давайте я попробую…
— «
ХОРТУС ДЕГНОМИНАТУМ!»
— Видишь, мама, — ухмыльнулся Фред, — никаких гномов! А значит, сад чист! Мы можем идти спать?
— Поговори мне, — буркнула Молли, — наверное, вас просто плохо учат! Ну, раз так — справляйтесь сами, как умеете.
Она развернулась и ушла. Гарри понял, что она ни за что не признает тот факт, что в книге Локхарта написана полная ерунда. Он оглянулся на Джинни и понял: эта тоже.
— А отменить разрешение она забыла! — прошептал он в ухо Рона, чтобы поднять приятелю настроение.
— Ага! — кивнул тот. — Ладно. Смотри, как надо!
Он нырнул головой и руками в пионовый куст, куст закачался, послышался шум отчаянной схватки, и Рон выпрямился, держа что-то на весу в одной руке.
— Вот он! И никуда они не ушли! — немного разочарованно произнес он, разглядывая добычу.
— Крути меня! Крути! — верещало существо, слегка напоминавшее человека ростом чуть меньше фута.
Существо было маленьким, как бы сшитым из кожи. Большая, шишковатая, совершенно лысая голова напоминала крупную картофелину. Рон держал его на расстоянии вытянутой руки, а тот извивался, стараясь лягнуть Рона твердой, как камень, ступней. Рон ловко перехватил его за лодыжки и перевернул вверх ногами.
— Старайся делать то же самое, — сказал он Гарри и, высоко подняв гнома, начал размашисто раскручивать его над головой.
— Ему это не повредит, — пояснила Джинни, выныривая из кустов со своим экземпляром и тоже раскручивая его, — только голова закружится, и он не сможет найти обратной дороги к себе в нору.
Рон и Джинни одновременно отпустили своих гномов, Роновский пролетел футов тридцать, а гном Джинни — на пару футов дальше.
— Близковато! — оценил Фред. — Спорим, я доброшу своего вон до того пня.
Игра оказалась довольно интересной. Разумеется, Фред и Джордж — загонщики команды Гриффиндора по квиддичу — были вне конкуренции, их гномы летали дальше всех. Но, к удивлению Гарри, мелкая Джинни отставала от них и от Рона совсем ненамного.
— Наши гномы глуповаты, — заметил Джордж, схватив сразу пятерых. — Услышат, что началось выдворение, так и лезут на поверхность. Нет, чтобы забиться поглубже в норы.
Скоро в поле столпилось десятка два изгнанников, и они длинной вереницей, ссутулив плечики, побрели прочь.
— Они вернутся, — сказал Рон, наблюдая, как гномы один за другим исчезают в зарослях живой изгороди на другом конце поля. — Им у нас нравится. Папа их очень любит, говорит, что они забавные.
В доме хлопнула входная дверь.
— Это отец! — воскликнул Джордж. — Вернулся с работы.
Гномы были забыты, пятеро мальчишек и Джинни побежали к дому.
***
Они немного опоздали: Молли уже нависала над худощавым волшебником с обширными залысинами на когда-то тоже ярко-рыжей голове. В руке матриарх семейства держала длинную кочергу, которой весьма энергично размахивала — впрочем, на порядочном расстоянии от носа своего мужа.
— …и этот волшебник сказал жене, что хочет всего лишь разобраться, как этот так называемый автомобиль устроен! А на самом деле он применил к машине чары летучести и — пожалуйста! — хоть через всю Англию лети!
— Но, дорогая, в законе существует оговорка, что если волшебник изначально не имел намерения летать…
— Эту оговорку ты, наверное, сам прописал, дорогой, когда разрабатывал этот закон? И, разумеется, совершенно случайно такое намерение — намерение летать — почему-то зародилось у твоих сыновей, я уж не говорю о твоем же ученике!
Дин старался выглядеть серьезным, но его физиономия снова расплылась в неуверенной улыбке.
— Я… Я правда Ваш ученик, мистер Уизли? — почти прошептал он.
Молли с раздраженным видом обернулась:
— Разумеется, правда, мистер Томас! Иначе с чего бы ему проводить с Вами больше времени, чем с собственной женой!..
— Извините, миссис Уизли, я не хотел… Но…
— И вот они — двое твоих сыновей и твой ученик, — снова обернулась Молли к мистеру Уизли, — ночью летят через половину Англии, освобождают Гарри Поттера…
— Гарри Поттера? Освобождают?! Ох, как же я мог не заметить! Гарри, это правда ты? Как я рад тебя видеть! — Артур вскочил и схватил Гарри за руку. — И… тебя правда освободили? Откуда?
— Ага, мистер Уизли. Рад познакомиться. Эээ… можно я расскажу, миссис Уизли? Мистер Уизли? — потряс Гарри руку отца семейства. — Все началось утром, когда…
***
— И вы привезли настоящее ружье? Настоящее маггловское ружье?! — недоверчиво спросил Артур.
— Ну да, — сказал Гарри, — оно в багажнике лежит, в машине. Я его хотел Хагриду подарить, на Рождество, — быстро сказал он прежде, чем Молли в шестой или седьмой раз оторвется от стряпни и учинит разнос мужу или сыновьям. — Только оно поломанное маленько, его Хагрид погнул. В прошлом году еще, когда он мне письмо привез, из Хогвартса. Его же можно починить?
— Посмотрим, — сказал Артур, косясь на жену. — Думаю, Хагрид обрадуется. А поскольку это его законный трофей, то никакие установления и обычаи нарушены не будут!
— Только надо спусковой крючок побольше сделать, под его палец, — сказал Гарри, — а то он у него в скобу не пролезет. Ну и приклад поменять там… Но это позже.
— Да, — сказала Молли, — не хватало еще пропустить обед из-за какой-то стрелялки. Особенно учитывая, что до Рождества еще куча времени. И, Артур, нельзя ли разобраться с этим предупреждением? У мальчика и так достаточно тяжелая жизнь, не хватало ему еще неприятностей с Министерством.
— Хм, — задумался Артур, и Молли притихла, — я мог бы взять его с собой в министерство завтра утром. И поговорить с Муфалдой или даже с Амелией Боунс.
— Вы имеете в виду Муфалду Хмелкирк? — спросил Гарри. — Ту, что подписала это письмо? Ну, с предупреждением? А кто такая эта Амелия?
— Да, Муфалда — моя коллега, — пояснил Артур, — она руководит соседним отделом. А Амелия — наша с ней начальница, она руководит Департаментом Магического Правопорядка, к которому оба наших отдела и относятся.
— Это что-то вроде Хоум Офиса у магглов, — шепотом пояснил Гарри Дин.
— Эээ… наверное, нужно начать с миссис Хмелкирк? — предположил Гарри. Пока ему не хотелось привлекать к себе внимания слишком высокого начальства. Ведь, как известно, начальство подразделяется на мелкое, среднее и крупное сообразно размерам грозящих от него неприятностей. Мелкие неприятности он, если что, переживет, а вот крупные…
— Разумно, — кивнул уже довольно давно спустившийся вниз Персиваль Игнатиус Уизли, третий по счету и старший из присутствующих в доме сыновей Артура и Молли, даже на каникулах не нашедший в себе сил расстаться со значком префекта, — и не забудь взять с собой палочку.
— Конечно, Перси. Ее же там проверят?
— Да, на последние заклинания и на исправность Чар Надзора. Надеюсь, ты не колдовал ей на каникулах?
— Нет, Перси. Последнее, что я наколдовал, был... эээ… «
Экспеллиармус» на профессора Квиррелла. Ну, ты же помнишь, какие слухи там ходили. Это еще когда Рон в шахматы выиграл, помнишь же! — Молли с гордостью посмотрела на младшего сына. Тот приободрился. А вот Артур напрягся.
— Пожалуйста, поподробнее, Гарри, — серьезно сказал мистер Уизли, внезапно напомнив Гарри совершенно, казалось бы, непохожего на него МакФергюссона. — Я хочу знать, что это за история с нападением на преподавателя. И мне хотелось бы знать, — обвел он взглядом сыновей, — что это там за слухи, о которых мы совершенно не в курсе.
Перси, Фред, Джордж и Рон подобрались.
— Только после обеда, дорогой, — решительно возразила Молли, — а то нашего мальчика явно недокармливали.
***
До своей постели в комнате Рона Гарри добрался только к вечеру. Во рту пересохло от долгих рассказов, уши побаливали от громогласных ахов и охов миссис Уизли. Ему жутко хотелось спать. Рон уже храпел, но у Гарри было еще одно дело. Точнее, дел было два, но одновременно можно было сделать только одно из них. Дамблдор или Гермиона? Гарри ужасно скучал по лохматой подруге, но решил, что менее приятное дело, как правило, бывает важнее. Он достал из сумки тетрадку, выдрал из нее лист и написал:
«
Уважаемый профессор Дамблдор!
Несколько дней назад я выяснил, что тоже могу разговаривать со змеями, совсем как тот самый волшебник, о котором мы говорили на стадионе после второго матча…»
Он оторвался от письма и оглядел комнату. Казалось, все ее стены вплоть до низкого покатого потолка пылают огнем: все они были обклеены оранжевыми плакатами любимой команды Рона «Пушки Педдл» (девятое место в Британской Квиддичной Лиге), а сама команда махала ему как минимум с шести точек. А нет, с семи.
Сможет ли Мастер Ментальной Магии и Повелитель Памяти обнаружить ложь в письме? — подумал он. Наверное, будет правильнее считать, что сможет. Значит, пишем только правду, хотя и, разумеется, не всю. Но и умалчивать много тоже не стоит: это будет выглядеть слишком подозрительно, особенно если змею к Дурслям подослал сам Дамблдор.
«
…Все началось в доме миссис Кейн, Вы помните ее, правда? Она уже совсем плоха, но я по крайней мере застал ее живой. Я поднялся в комнату, которую она мне выделила, чтобы я мог немного почитать хотя бы неволшебные книжки, раз уж дядя и тетя заперли мои учебники в чулане, и обнаружил там…»
На чердаке прямо над комнатой Рона завыл и застучал по трубам упырь, но Гарри не отвлекался. Ему казалось, что писать даже сложнее, чем говорить с Повелителем Памяти лично. Но, конечно, это только казалось.
«
…теперь я живу у мистера и миссис Уизли, и надеюсь, что больше никаких неприятных неожиданностей не случится.
Искренне Ваш,
Гарри Джеймс Поттер.»
Он еще раз просмотрел письмо. Никто же не мешает надеяться даже на то, во что слабо веришь, правда? Ну, а про завтрашний визит в Министерство он, разумеется, не написал. Тем более, что быстрая реакция, судя по наблюдениям, в число сильных сторон Директора не входила, а значит, завтра он вряд ли сумеет помешать ему разобраться с предупреждением.
Мальчик встал, подошел к клетке Хедвиг и выпустил ее.
— Отнесешь письмо к мистеру Дамблдору, красавица? А потом я попрошу тебя слетать к Гермионе, так что не задерживайся долго.
Сова ухнула и кивнула. Гермиона ей нравилась.
