О vине и ночи

Просторная комната тёмных оттенков, огромное зашторенное окно (коим оно и оставалось почти всегда), настенные полочки тесно забитые кубками, одна из стен плотно увешана грамотами и медалями, разместившимися прямо над рабочим столом с игровым компьютером. На крою стола- лампа в виде черепа, стоящая на самом краю, казалось она вот-вот упадёт, но этого не происходило. Куча кружек окружала клавиатуру и наушники со всех возможных сторон. Банки из под энергетика, небольшое блюдечко с крошками. Рядом со столом- громоздкий шкаф матово-чёрного цвета, с не менее громоздким зеркалом. Неподалеку стояла тумбочка, доверху забитая одеколонами, какими-то кремами для ухода за и без того уже безупречной кожей. Жабо, бабочки, чокеры что он одевал на концерты, и прочие «необходимые» безделушки. На свободных участках шкафа расположились плакаты с любимыми музыкантами (зачастую рокерами), парочка таблиц с важной для учёбы информацией, висячая доска, с заметками, планы, фотографии, вырезки из журналов, газет и пару надписей о ненависти к этому миру. В самом дальнем углу, был шкаф, наполненный хламом, как считал Уильям, а именно огромным количеством дорогих, отчасти редких книг, ему было лень их перенести в семейную библиотеку, и потому они покрылись толстым слоем пыли. Тетради, формы с различных посещаемых им видов борьбы, таких как: самбо, карате, дзюдо, пара костюмов, в которых мальчик блистал на сцене исполняя вальс, балет или танго. Кисти, перья и что-то, что напоминало шпаги, были небрежно свалены в один пакет, что скрывался в глубине шкафа. В детстве Уильям посещал действительно много секций и кружков, при том успешно- оттуда и такое количество наград. Всё это было напоминанием о чёртовом прошлом, которое Уильям бросил в один момент, начав жить по-другому. Несмотря на то, какой бы огромной мебель не была, комната наполовину пустовала, так как её владелец редко в ней появлялся, постоянно находясь на вписках, концертах и прочих "прелестных" местах. Комнату Уильяма от интерьера всего дома отличала, достаточно важная для семьи Маурис вещь: у него не было часов. Вообще. Никаких. Единственное что могло вписаться в общую картину поместья, это его кровать. Она была изыскана, приближённая к стилю Ампир. Его родители, были ярыми фанатами Викторианской эпохи, что сумело отразиться даже на комнате юного рокера. Кстати о родителях… Прямо сейчас, его матушка, была озадачена и крайне взволнована состоянием сыночка, трепетала, стоя у его кровати, ожидала когда же её чудесный мальчик откроет свои прекрасные глазоньки. Да-да, это мать Уильяма — Мелани Маурис, или Мелроуз отроду. О ней можно говорить действительно много, но постараюсь описать её кратко. Несомненно, Мелани являлась чистокровным Аристократом, (этим можно оправдать её тягу к Викторианской эпохе). Не сложно понять, что Уильяма она и правда очень сильно любила, и как любая мать, старалась дать своему дитя как можно больше. Мелани, личность крайне специфичная, и какой бы дурочкой порой не казалась, была очень умна. Фраза: «Только по-настоящему умная девушка, сумеет вовремя прикинуться глупой простушкой»- подходит к ней, как ни к кому другому. Ухоженная, стройная, немного вульгарно разодетая в шелка француженка — вот она, мать Уильяма. За дверьми комнаты раздались шаги, которые со временем становились всё более, и более отчётливо слышны, а значит, кто-то приближался к комнате. Вскоре, дверь была широко распахнута, а в покои подростка прошёл высокий, крепко сложеный мужчина. Он был одет с иголочки, идеально выглаженные штаны, лакированные туфли с невысоким каблуком, длинные чёрные волосы, лежали на широких плечах, строгий костюм, из кармашка торчали винтажные часы, что сумели подчеркнуть весь его образ. Ярко-янтарные глаза, казалось они светятся, а в них, вместо зрачков были аккуратные стрелки часов, что неспешно совершали привычные для них обороты. Это был отец Уильяма, строгий и воспитанный, но всё же, безумный, и жестокий, бывали моменты, когда он полностью теряя рассудок, начинал вытворять то, о чём нормальному человеку и подумать было бы жутко. - Риан... – раздался тихий, нежный голосок, пронизывая тишину комнаты. - Что с ним? – нахмурившись, спросил мужчина, он явно не был рад видеть сына сейчас, тем более в таком положении. Девушка, вздыхая, вытерла краем платочка выступившие слезинки с глаз и медленно присела на край кровати Уильяма. – В школе стало плохо, а после.. А после.. – Мелани начала громко всхлипывать и практически задыхаться, Риан в свою очередь, продолжая строго смотреть на свою жену изогнул бровь всем видом показывая, что он ожидает продолжения. Глубоко вдохнув, девушка набрала воздуха и произнесла дрогнувшим голосом: - А после, когда я явилась за ним в школу, он потерял сознание и привезли его, уже в этом состоянии... - сказав это, хрупкая Мелани начала захлёбываться слезами, утыкаясь в платочек. Риан вздохнул, прикрыв глаза, чуть наклонился к сыну , при этом удерживая идеальную осанку, он осторожно приоткрыл левый глаз, безвольного на данный момент парня, внимательно всматриваясь в его зрачок, вернее на реакцию зрачка на свет. Он сделал для себя какие-то выводы. Стоит отметить, что у Риана было медицинское образование, которое далеко не раз сумело спасти его. - Мелани, не разводи панику, прошу, с ним всё в порядке, обычное переутомление, видимо снова всю ночь не спал, а гулял с друзьями, болван. Риан потёр переносицу, громко вздохнул. - Как он очнётся, хочу видеть его в своём кабинете, его ожидает серьёзный разговор, и пускай даже не думает от него вновь уйти, я лично за этим прослежу. С этими словами он сомкнул руки в замок и поспешно покинул комнату, хлопнув дверью, чем вероятно, и вызвал новый поток слёз Мелани. Этот «Серьёзный разговор» явно не к чему хорошему не приведет...