шёпот листьев на ветру

Геллерт опустился на софу и сделал глоток воды из стакана, попутно массируя и надавливая пальцами на виски. Маг то и дело раздражался из-за того, что назойливые пряди платиновых волос опускались на глаза из-за его резких движений. У него чертовски болела голова после очередного публичного выступления, цель которого по-прежнему заключалась в поиске новых соратников. Гриндевальд подумал о том, что стоило все-таки умерить свой пыл и не так воодушевленно рассказывать столпившимся вокруг него волшебникам о грядущих изменениях в мире, об общем благе и намечавшихся в его голове грандиозных планах, суть которых, конечно же, он не собирался сразу же раскрывать. Да и все старания Геллерта, можно сказать, были потрачены в пустую. Не так-то много человек решили последовать за ним. Такой поворот событий мага ничуть не задел, однако внезапные головные боли вызывали у него сильное недовольство. Хуже всего было то, что все нещадно гудело и шумело с такой сильной, что стало закладывать уши. Геллерт откинулся на спинку софы и зажмурил глаза, впервые задумываясь о том, что зря он все-таки не уделял должного внимания колдомедицине. В Дурмстранге всегда делали уклон на физические способности: если ты сильнее противника, то и помощь тебе не понадобится. Он усмехнулся, вновь ощутив, как все затрещало. — Проклятье, — выругался Гриндевальд, принявшись с удвоенной сильной массировать виски и тут послышался тихий, но в то же время довольно уверенный стук в дверь. Всего на мгновение Геллерт задумался о том, кто решил заглянуть к нему. Обычно, когда он пребывал в дурном расположении духа, к нему мало кто осмеливался зайти даже для того, что сообщить о выполненном поручении. И сейчас был как раз такой момент, когда Геллерту не хотелось никого ни слышать, ни принимать у себя. — Входите, — небрежно отбросил маг, стараясь вести себя как можно естественнее: он выпрямился и постарался отвлечься от своей проблемы. А все из-за того, что Геллерту не хотелось, чтобы кто-либо из подчиненных видел его таким. Спустя несколько секунд дверь отворилась, и он услышал знакомый стук каблуков... Геллерт мог даже не смотреть в сторону нежданного гостя, вернее гостьи... Можно было догадаться, что это была она. Винда Розье. Девушка подавала большие надежды, она не так давно вступила в ряды Гриндевальда, но уже показала свой потенциал. Розье, несмотря на своё аристократическое происхождения, оказалась на редкость самостоятельной и очень способной девушкой. Она быстро все схватывала и просто безупречно выполняла его поручения. Однако, сейчас цель визита Розье оставалась для мага загадкой, в последнее время он освободил её от поручений, а по пустякам аристократка его никогда не беспокоила. Когда Винда оказалась подле него, у Геллерта предательски все зашумело в голове и он еле поборол своё желание: вновь прикоснуться рукой к виску и поэтому не сразу заметил такой внимательный взгляд, каким одаривала его подчиненная уже целую минуту. Гриндевальд уж было собрался задать девушке вопрос, связанный с её внезапным появлением, как вдруг Розье опередила его: — Господин Гриндевальд, — голос у неё был слишком приятный, такой мелодичный и стоило признать, что от французского акцента девушка так и не избавилась, но и в самом произношении было что-то на редкость зачаровывающее. — Вы хорошо себя чувствуете? Винда так уверенно говорила, что Геллерту всего на мгновение показалось, что она за него беспокоится... Как-то сильно переменился взгляд аристократки, словно она только сейчас поняла, что упустила нечто важное и ужасно корила себя за это. За все время, что Розье провела рядом с ним, Гриндевальд сумел достаточно узнать её. Она казалась довольно отстраненной и холодной, но искорки каждый раз разгорались в глазах девушки, когда она слушала его речи. Она в него верила. Он знал наверняка. Геллерт старательно изображал, что все с ним в порядке, приподнял голову и открыто посмотрел на соратницу, легко усмехнувшись: — Нет, со мной все в порядке, дорогая. Винда нахмурилась и черты её лица неожиданно преобразились. Она, что злится? Уголки губ мага чуть приподнялись вверх: было бы интересно увидеть Розье раздраженной. Но Гриндевальд не мог отрицать, что участие девушки его поразило. Ведь он же ясно дал понять, что помощь никакая не нужна, к чему все эти никчемные попытки? Девушка внезапно подошла к нему совсем близко и чуть наклонившись, произнесла: — Вы позволите? — Геллерт, не до конца осознав всю суть вопроса, произнесенного таким убаюкивающим голосом, поспешно кивнул и почувствовал прикосновения её нежных рук к своему лбу. Он слегка поморщился, а девушка плавно проводила своими тоненькими пальцами, аккуратно, даже почти ласково убрала выбившие пряди платиновых волос и наконец добралась к вискам, где уже во всю разыгралась самая настоящая буря. Геллерту казалось, что внутри все плавится, раз он испытывает такое жжение. — Вам нужно отвлечься, чтобы снять напряжение, — Винда чуть улыбнулась и присела на край софы, продолжив своё занятие. Удивительно! Её прикосновения по-тихоньку заглушали, отгоняли боль. Пользуясь моментом, Гриндевальд стал пристально рассматривать аристократку, конечно они виделись чуть ли не каждый день, но так тщательно он подмечал каждую её черточку лишь в их первую встречу... Винда была действительно одарена исключительной красотой, которая просто притягивала. Изящно аристократический овал лица, алые губы и смоляные локоны. Розье делала простые, но довольно искусные прически. Неудивительно, что большая часть его сподвижников засматривалась на девушку. Она умела привлечь к себе даже своим невниманием. Прикосновения девушки были слишком пропитаны нежностью, она не хотела сделать ему больно и Геллерт невольно задумался о том, что за всю жизнь к нему никто так не относился, как она. Родители рано оставили мага, а настоящих верных друзей он так не нашел, когда учился в Дурмстранге. Была, конечно же, Батильда... Старушка весьма радушно приняла своего внучатого племянника в своем доме... Был ещё Альбус, который не сумел переступить через свои принципы ради общего блага... А Винда? Кто, собственно, она? Гриндевальд и сам не понимал отчего в его и без того разболевшейся голове появились такие элементарные вопросы. Винда — очередная пешка в большой игре... Но, к чему все эти старания? Розье ведь не входит в число тех людей, кому дорого желание выслужиться... — Вам нужно расслабиться, — вновь повторила девушка, словно в танце, кружа пальчиками от висков чуть вниз и к затылку, потом снова к вискам и опять к затылку. Что-то в этом было... Что-то волшебное, она наверняка знала какой-то способ. Не могла же головная боль просто так оставить его? — Откуда такое упорство? — на прямую спросил Гриндевальд, замечая, как прядь непослушных волос выбилась из прически. Винда встретилась с взглядом его разноцветных глаз и тихо прошептала: — Разве помогать Вам в достижении ваших целей не моя прямая обязанность? — аристократка на мгновение отстранилась и заправила прядь волос за ухо; до Геллерта донесся аромат яблок и корицы. Такой дурманящий, заставляющий забыться. — Разве я здесь не для этого? Её очередной вопрос не позволил до конца расслабиться. Её прямолинейность вызвала в нём восхищение, признавать этого, маг, конечно же, не собирался. Винда всегда открыто выражала свои мысли и даже сейчас не стала уходить от ответа: — Что ж... Весьма похвально, Винда. Он почувствовал, как Розье провела ладонью по его волосам, а затем переключилась на лоб. Боль почти отступила, создавалось впечатление, словно весь пожар затушила река, что выбилась из берегов. Винда действительно помогала ему. Подумать только, как сильно её прикосновения отличались от его собственных. Геллерту казалось, что он проделывал ту же самую технику, но боль его никак не оставляла, а Винда смогла справиться с ней... Даже стало любопытно откуда у изнеженной аристократки такие знания. — Где ты этому научилась? — произнес маг, переместив свой взгляд на стену, где висела картина и стал всматриваться в нарисованный пейзаж. — Моя матушка часто страдала от мигрени, именно поэтому я и поняла, что вас мучает, — прошептала девушка, наверное, она старалась как можно тише говорить, чтобы не создать Гриндевальду ещё больших неудобств. — Когда я училась в Шармбатоне, то решила поинтересоваться у нашей целительницы о средствах против головной боли и она охотно научила меня данному приему. — Винда снова провела ладонью по платиновым волосам вплоть до самого затылка. — В этом нет ничего сложного, главное распределять равномерно движения и не зацикливаться на одном определенном месте. Все оказалось так просто, что Геллерт задумался о том, что все-таки даже самые мельчайшие и незначительные детали всегда играют не последнюю роль. От её нежных рук становилось так легко, будто все проблемы в одночасье исправились, а усталость и вовсе не чувствовалась. Словно внезапно прошел сильный дождь, все заволокло туманом, но пробивающиеся лучи солнца разогнали все, сняли царившее в воздухе напряжение. — Вам лучше? Геллерт кивнул, а Винда поспешила отстранить свою руку. Странно, но после того, как её пальцы перестали касаться его лба, маг ощутил странную пустоту, словно пропала какая-то деталь, без которой невозможно воссоздать весь образ. Девушка тут же приподнялась с софы, поправляя бархатный подол темно-зеленой юбки; Геллерт вновь ощутил запах яблок, на мгновение прикрыв глаза. — Раз Вам стало лучше, то я пойду, — аристократка сделала несколько шагов вперед. — Вам нужно отдохнуть! Гриндевальд лишь кивнул, провожая взглядом спину Розье, она грациозно отворила дверь и тут внезапно обернулась, отчего темные локоны красиво развевались: — Если будет снова болеть голова, позовите меня, Геллерт. Его имя так легко слетело с её уст, что Гриндевальд даже не успел заметить, как тихо хлопнула дверь и по коридору разнесся стук каблуков.