Deep Freeze

Каждую неделю Мстители часами копались в лабиринтах разведданных, выявляя операции Гидры, которые они могли бы остановить. Гидра пустила щупальца по всему миру, впутывая их во все мыслимые скверные деяния. Торговлю людьми. Контрабанду наркотиков. Сбыт оружия. Дестабилизацию правительств третьего мира. Хищения. Ублюдки, вероятно, не сигналили на поворотах, просто чтобы поддерживать как можно более высокий коэффициент вредности. Некоторым удачливым преступникам сократили сроки, чтобы освободить место для всей Гидры. Какой-то идиот, обчистивший круглосуточный магазинчик или парочку, не принесёт столько пользы, находясь в тюремной камере, как любой из этих честолюбивых властителей. Горстка политиков агитировала вместо этого строить больше тюрем, но их усилия были остановлены их собственным взятием под стражу за преступления, связанные с Гидрой. - Я не уверен, что мы сможем кого-то арестовать за подобную схему, - сказал Локи, просмотрев один файл, - но, возможно, мы должны рассказать об этом вашим СМИ. - Что это? - Гидра собиралась устроить так, чтобы какой-нибудь исключительно коррумпированный и некомпетентный человек - у них был список вариантов — был избран президентом. Куча высокопоставленных людей собиралась сделать так, чтобы за время его срока произошло множество скверных событий, просто на тот случай, если их козёл отпущения не достаточно испортит всё сам по себе. Стив нахмурился. - Подожди, а какой в этом смысл? Тони, более циничный, уже увидел резон. - Если всё сложится достаточно плохо, люди будут готовы к диктатуре. Такое случалось и раньше. Стив откинулся назад, потирая лоб. Отлично. Конечно, он бы тяжело это воспринял. Им пришлось бы отвлечь его проблемой, которую он сможет решить силой. Локи взглянул на Стива, сузив глаза, после чего сказал: - Если они строили такие планы, то, скорее всего, замышляют какие-то другие козни, за которые их можно арестовать. Давайте разберёмся. - Я лично знаю всех Потемкинских* президентов, которых они выстроили в очередь. Они все полные придурки, - сказал Тони, демонстрируя свой обычный холодный рассудок и взвешенное суждение. Он ткнул пальцем в первое имя в списке. — Вот этот... мы должны устроить ему встречу с Сиф, когда она приедет сюда. - Ой? - Он имеет склонность распускать руки. Я бы не прочь посмотреть, как Сиф преподаст ему урок. Уголок рта Локи дёрнулся. - Вот посмотришь, что именно за такие опрометчивые мысли тебя оставят дома на нашей следующей миссии! - Я благоразумен! Все рассмеялись, кроме Локи, который скептически посмотрел на них. - Действительно. - Голос Локи был елейно-насмешливым. - Тогда позволь мне задать тебе гипотетический вопрос. - Э-э-эм... - На мгновение все забыли о тревожных открытиях разведданных и сосредоточились на какой-то игрой, которую Локи затеял с Тони. Тони явно знал, что вокруг него расставлена ловушка. И, казалось, не возражал. Он был занят тем, что ухмылялся, находясь в центре внимания. Локи склонился над столом, пригвоздив Тони взглядом. - Если бы, гипотетически, эмоционально нестабильный суперзлодей с суперсилой и магическими способностями, гипотетически, направил бы огромное копьё тебе в грудь, что бы ты, гипотетически, сделал? Вариант А - молил о пощаде. Вариант Б - держал бы рот на замке, чтобы не раздражать его. Или вариант C - дразнил бы его тем, что он может быть импотентом. Стив переводил взгляд с одного на другого. - ... Этот вопрос звучит не слишком гипотетическим. И вот тут до Баки дошло. Локи видел страдания Стива, конечно же, видел, и затеял это, чтобы отвлечь его. Спасибо, приятель. Клинт в преувеличенном смятении обхватил голову руками. - Он этого не сделал. Нет, подождите, конечно, он именно так и сделал. - Вот почему ты выбросил его из окна, не так ли? - Да. Тони сидел там, ухмыляясь и упиваясь происходящим. Затем его лицо стало пустым, всего на секунду, а в следующее мгновение он вскочил со стула. - Я только что понял, мне нужно кое-что сделать в лаборатории. Позовите меня, когда разработаете план. Но только если у вас будет что-то достаточно благоразумное для меня. Как только Тони оказался вне пределов слышимости, Локи и Брюс встретились взглядами. - Я пойду, - сказал Брюс через несколько секунд. - Но давайте дадим ему немного времени, чтобы освоиться. По крайней мере полчаса. Локи кивнул, и они вернулись к своим планам. Тони дал себе самое большее час, прежде чем кто-то случайно забредёт по важному делу, которое определённо не включало наблюдение за ним, дабы убедиться, что он не напился до смерти. Он максимально использовал это время. - Джар, у тебя ведь есть данные, которые мне нужны? - Конечно, сэр. Но я предупреждаю вас, что это не всё, на что мы надеялись. - Конечно, нет. Ладно, что у нас есть? Они ведь занимались какой-то секретной научной деятельностью, которой не делились с нами, верно? - О, да. Она была хорошо спрятана в базах данных Гидры, но после некоторых экспериментов я смог её расшифровать. Вы и доктор Джейн Фостер, и Беннер получат огромное удовольствие, внимательно изучив её. - Но по проекту "Золотые яблоки" ничего нет. Джарвис точно рассчитал короткую заминку, прежде чем сказать: - Мне очень жаль, сэр. Тони пожал плечами. Одно хорошее свойство ИИ: они никогда не ожидали, что вы попытаетесь отнекиваться. - Музыку. Некоторые из самых сочных научных изысканий Гидры. Скотч. Бодрящий, успокаивающий ритм Металлики гудел, проходя сквозь него. Дубина подъехал со стаканом. Тони позволил себе потанцевать в течение минуты и глотнул свой напиток, прежде чем неторопливо перейти к данным, которые проецировал Джарвис. Прямо перед тем, как начать в них копаться, он позволил своему взгляду на мгновение задержаться на пыльной рамке в незаметном углу, просто листе бумаги с буквами на фарси. Затем приготовился показать своим друзьям то, что им нужно было увидеть. Тони не мог сказать этого никому, даже Пеппер, но он переживал разрыв Кэпа и Локи так же тяжело, как и они. Задолго до того, как эти двое, наконец, стали парой, как только Тони заметил взгляды, которые они украдкой бросали друг на друга, он начал чувствовать интригу, но поощрял их. По совершенно эгоистичным причинам. Потому что продолжительность человеческой жизни была недостаточной. Недостаточной для того, на что способны люди. Чёрт побери, к тому времени, когда среднестатистический человек начинал что-то понимать, у большинства людей оставался единственный выбор - где провести свою пенсию. Сам Тони едва ли восстановил ущерб, нанесённый ему грёбаным детством, хотя он был ещё достаточно молод, чтобы завести свой первый и единственный настоящий роман. По словам Локи, бессмертие души было научно доказано тысячелетия назад. Он чуть не рассмеялся над Тони, когда тот выразил скептицизм насчёт того, насколько категорично признана магия Асгарда. Это было хорошо, и Тони был уверен, что существование на астральном плане имеет свои преимущества, но Тони хотел как следует воспользоваться благами насущной жизни. Он хотел исследовать законы физической вселенной, и сделать это с помощью своего мозга голой обезьяны**, потому что при всех его недостатках ему нравился несовершенный процесс, посредством которого человеческий мозг понимал суть вещей. Он хотел испытать множество удовольствий, которые могли предложить физические тела. Он даже хотел, да, научиться формировать тёплые отношения с другими голыми обезьянами, ориентироваться во всех проблемах, присущих человеческой личности, чтобы достичь этого союза дружеских либо романтических отношений. Или семейного союза. К настоящему времени Тони знал, что его грёбаные аффективные расстройства, вероятно, неизлечимы. Нейронные пути уже слишком хорошо укоренились. Тони мог продолжать искать способы их ослабить, но пока он занимал эту конкретную массу белка, ему придётся это терпеть. Это того стоило. Как бы это ни было паршиво, он всё ещё не закончил с телесным существованием. Он хотел провести больше времени в мясной клетке, прежде чем переходить к тому, что будет дальше. Но его гениальность распространялась на машины, сделанные из металла, а не из мяса. По иронии судьбы, у него не было времени узнать о мясных клетках достаточно, чтобы продлить их срок службы. И он проверял, или, скорее, он попросил Джарвиса проверить, но не оказалось никого, кто хотя бы как-то приблизился. Сегодняшние подростки могут дожить до ста двадцати. Может быть. Поэтому, как только он узнал, что Локи собирается прибыть на Землю и поделиться с ними инопланетными знаниями, у Тони появилась надежда. Он никому не сказал ни слова, чтобы не подпитывать надежду, которая может рухнуть. Но, наконец, однажды ночью его переговоры с Локи дали Тони понимание ситуации, и Локи выглядел убитым горем, когда ему пришлось сказать, что золотые яблоки были мифом. Что никто не знал никакого способа сохранить человеческие мясные клетки дольше. Но Локи был без ума от Стива, и Тони был уверен, что в тот день, когда Локи заметит первые серебряные волосы на золотой голове своего парня, он разнесёт Девять Миров, хватая инопланетных гениев за фалды и требуя, чтобы они нашли способ продлить срок годности его сладости***. И если бы был такой способ, Локи поделился бы им и с остальными Мстителям, потому что он любил их всех, и они могли бы поделиться им со всем Мидгардом. (И, может быть, Торговец Смертью сможет хоть немного простить себя. Но не это самое главное. Даже если это было одной из его самых сильных мотиваций. Даже если это было тем, что больше всего не давало ему уснуть). Но теперь, ну, дело заключалось не в том, что Локи все так же не любил их всех, и явно не в том, что он не хотел бы держать их всех рядом в течение следующих нескольких тысячелетий, но ничто не мотивировало такие отчаянные меры, как оказаться на грани потери своего возлюбленного. Только теперь Локи уже потерял свою конфетку и, вероятно, утешал себя мыслью о том, что Стив состарится с кем-то из своего вида, как задумано природой, или ещё какой-нибудь чепухой. Вот так и возник этот грандиозный план. И надежды Тони были разбиты тем же парнем, которого заставили убить его родителей, а теперь эта старая рана снова открылась, и она была намного хуже из-за того, что они оказались убиты, а не просто погибли в случайной аварии (здесь Тони изобрёл новаторские технологии безопасной езды, чтобы избавить других людей от своего горя), и в большинстве дней Тони требовалась вся сила воли, чтобы не спросить Баки о последних минутах своих родителей. Джарвис знал об этом всё, но не говорил ему. Джарвис, вероятно, в этом был прав. Но Тони не мог перестать задаваться вопросом. Иногда достаточное количество выпивки заглушало любопытство, но не всегда. В последнее время он всё равно не так рьяно тянулся к бутылке. Не то чтобы он бросил или даже перестал пить слишком много, но он делал это реже. Хотя бы просто потому, что ему не нравилось видеть беспокойство на лицах Мстителей, когда он так поступал. Они действительно заботились о нём. Для Тони это было не в новинку, как ему иногда казалось. Его мать была заботливой. Пеппер и Роуди оба заботились о нём и постоянно присутствовали в его жизни в течение десятилетий. Инсен был заботливым. Он не спас Инсена. Он не мог спасти Инсена. Инсен не хотел, чтобы его спасали. Но Тони всё равно потерпел неудачу, и Инсен был готов продолжать помогать Тони, оставаясь в живых достаточно долго, чтобы это осуществить. Он сохранил Тони в здравом уме и проявил к нему доброту, когда они были окружены врагами, и такой добрый и храбрый человек, как Инсен, стоил тысячи алкоголиков-плейбоев, но именно алкоголик-плейбой вышел оттуда живым. Итак, а теперь алкоголик-плейбой спрятался от своих демонов в мастерской, пытаясь изобрести что-то, что сделало бы его выживание стоящим. Когда он был там один или был уверен, что никто не обращает на него внимания, он смотрел на вставленный в рамку лист бумаги на стене. В каждой из лабораторий Тони в его различных резиденциях, в каком-то отдалённом углу, где это вряд ли было заметно, стояла маленькая пыльная рамка, удерживающая лист бумаги с несколькими словами, напечатанными элегантными буквами фарси.

زندگی خود را هدر ندهید.

Тони не умел читать на фарси. Но это был первый язык Инсена. Тони заставил Джарвиса перевести последние слова Инсена на его родной язык и распечатать копии для каждой лаборатории, и он повесил их на стену, чтобы не забыть, хотя никто никогда не догадается, что это значит. Не трать свою жизнь впустую. Тони старался этого не делать. Брюс вошёл и зашагал на своё место, как ни в чём не бывало. У него просто-напросто были незаконченные дела, ему нужно было чем-то занять свой ум, он вообще не нянчился с Тони. - Итак, Брюси, оказывается, Гидра оставила нам большую коробку игрушек, чтобы мы могли в ней порыться. Взгляни-ка на это. - И Тони попытался использовать научные открытия, чтобы заблокировать смертность. Фригга нашла своего младшего сына в дворцовой библиотеке далеко за полночь, с поникшими плечами, когда он листал очередные книгу и кристалл. Вместо того чтобы окликнуть его, она подошла к нему сама. Она приблизилась к нему сзади и положила руку ему на плечо. Вздохнув, он с легким стуком закрыл свой нынешний том. - Локи, не мучай себя. На твой вопрос нет ответа. На столе перед ним были разложены все книги библиотеки, которые касались людей и долголетия. - Люди заслуживают лучшего. - В голосе Локи не осталось энергии. - Мне не следовало посылать тебя туда. - Мы уже говорили об этом, мама. - Твои братья по оружию не смогут найти всех агентов Гидры в Мидгарде. Если бы даже некоторые из них прожили дольше нормальной человеческой жизни, ты знаешь, что они снова попытались бы провернуть свою схему. И на этот раз будут задействованы другие миры. Локи ничего не сказал на это. Этот разговор тоже уже состоялся. Гидра навсегда запятнала Мидгард в глазах Фригги. И никто за все века не научился способу даровать людям долгую жизнь, более соответствующую их способностям. Но Мидгард расцветал без демонов Гидры, вызывающих проблемы там, где их быть не должно, и Тор был верен Фригги как своему суверену, и каждый раз, когда Локи посещал Асгард, его двор выказывал ему большее уважение. Локи начал складывать кристаллы и книги, чтобы их можно было вернуть на свои места. - Можно я возьму Сиф с собой в Мидгард, когда вернусь? - Я могу предоставить её на несколько дней. - Фригга оценивающе посмотрела на Локи, когда он встал. - Ты думаешь, что женишься на ней? - Да, если мне придется стать королём. При условии, что мы сможем договориться об одной или двух вещах, которые ещё не обсуждали. - Он печально улыбнулся ей. - Я бы не хотел, чтобы она стала моим врагом. Фригга взяла сына под руку и позволила ему проводить её в покои.