Поцелуй Розы

      Северус нетерпеливо постукивал пальцами по длинному столу из красного дерева, надеясь, что адвокат придет в ближайшее время, и он сможет продолжить заниматься своими делами. Он сидел в самом конце стола, прямо напротив того места, где будет сидеть адвокат, если тот вообще когда-нибудь появится. Судя по настенным часам, он уже опаздывал на пять минут.       Справа от него сидели несколько женщин и вели тихую беседу на другом языке; если бы он должен был угадать, то сказал бы, что это немецкий. Периодически дамы по очереди поворачивали голову в его сторону и улыбались, чтобы сразу же вернуться к своему разговору. После того, как третья по счету женщина с интересом посмотрела на него, Северус нахмурился. Ожидание было невыносимым и без этих любопытных особ.       — Северус Снейп?       Снейп нахмурился еще сильнее, когда увидел Горация Слагхорна входящего в помещение.       — Что, во имя Мерлина, вы здесь делаете? — пробормотал Северус удивленно.       Гораций тут же бросился к нему и протянул руку. Снейп ответил на его рукопожатие, но сразу же пожалел об этом, когда тот стал довольно сильно трясти его руку.       — Так приятно снова тебя видеть, Северус.       — Действительно, — невозмутимо ответил Снейп, когда Слагхорн убрал свою морщинистую руку.       — Северус?       У него перехватило дыхание при звуке этого голоса.       — Минерва?       Слагхорн отошел в сторону, чтобы дать возможность Минерве увидеть своего бывшего коллегу.       — Северус! — воскликнула она, прежде чем крепко его обнять. — Как замечательно снова тебя увидеть.       — Я не сомневаюсь, — ответил Северус, напрягаясь в ее объятьях.       Минерва отступила на шаг, заметив, как потемнели его глаза. Она вздохнула.       — Северус, надеюсь, ты понимаешь, почему я не могу принять тебя обратно в Хогвартс…       — Я все понимаю, — протянул он. — Действительно, после всего, кто бы захотел, чтобы человек, спасавший задницу Поттера, преподавал Защиту от Темных Искусств?       Минерва покачала головой.       — Все совсем не так. Я хотела вернуть тебя, но в Министерстве заявили прямо: они не допустят, чтобы кто-либо связанный с Пожирателями Смерти преподавал, даже такой героический, как ты.       — И ты, конечно же, боролась с ними изо всех сил, — проворчал Северус.       Прежде чем Минерва смогла ответить, они услышали покашливание мужчины, стоявшего в дверном проеме. Все внимание сразу же переключилось на него. Несмотря на очень аккуратную тщательно выглаженную серую мантию, что-то в его облике не понравилось Северусу. Нет, он определенно не чувствовал ни капли доверия к этому человеку.       — Мы можем приступить к оглашению завещания? — начал мужчина.       В тишине все заняли свои места. Мужчина увеличил пергамент, лежащий на столе, произнес заклинание перевода и начал читать:       — Оглашается последняя воля и завещание Присциллы Клитемнестры Принц. Все ли стороны присутствуют?       Мужчина повернулся ко второму адвокату в синей мантии, который изучил список и ответил низким голосом:       — Все стороны присутствуют.       — Отлично, тогда начнем! — продолжил мужчина в сером. — Меня зовут Финеас Шмидт, хотя вы можете называть меня просто Фин, если пожелаете.       Несколько человек пробормотали приветствия Фину, Северус же продолжил хранить молчание. Хотя у него внутри все переворачивалось, внешне он не выказывал никаких других признаков стресса. Он бросил взгляд на Минерву и Слагхорна. В то время как Гораций казался расслабленным и на его лице играла улыбка, Минерва заметно нервничала. Возможно, она тоже заподозрила что-то неладное…       «Я, Присцилла Клитемнестра Принц, в здравом уме и здравом теле, в настоящее время записываю свою последнюю волю и завещание. Я понимаю, что скоро умру: даже волшебники не могут жить вечно. По этой причине я намереваюсь подробно изложить распределение моего имущества, чтобы в результате избежать любых проблем или недоразумений, которые могут возникнуть после моей смерти.       Брунгильда, ты была мне верной подругой с тех пор, как я впервые ступила на немецкую землю. Ты научила меня немецкому языку и показала мне все тонкости немецкой культуры. Нет лучше друга, чем ты. Я знаю, что тебе не нужны мои деньги. Поэтому я оставляю тебе вместе с моей любимой вазой свою коллекцию произведений искусств».       Старушка ахнула, выпучив глаза.       — Большое спасибо! — воскликнула она по-немецки.       «По крайней мере, не нужно беспокоиться о мерзкой старой вазе», — ухмыльнулся про себя Северус.       «Гертруда, — продолжил читать Фин, и ухмылка исчезла с лица Снейпа. — Ты тоже была мне прекрасным товарищем. Я видела, как ты восхищалась моим серебряным сервизом. Он твой».       — Да! — прошептала немка, не в силах скрыть свое удовлетворение.       Одна за другой все немецкие дамы получили что-то от Присциллы. Однако чем дольше продолжалось чтение завещания, тем любопытнее становилось Снейпу. Присцилла раздавала только безделушки. Да, эти дамы явно желали их получить, но почему еще ни слова не прозвучало о ее состоянии?       «Теперь, когда я позаботилась о моих самых дорогих, — мужчине пришлось сделать небольшую паузу из-за еще одной вспышки волнения среди немецких леди. — Я должна затронуть самый важный аспект моего завещания: мое немалое состояние».       Все в предвкушении затаили дыхание, буравя взглядами пергамент в руках мужчины.       «Как мои друзья могут знать, — продолжил читать Фин, не обращая внимания на напряжение, повисшее в комнате. — Мой капитал составляет около четырехсот миллионов галлеонов».       Северус сглотнул: он даже не представлял, что его бабушка была настолько богата.       «К сожалению, я была проклята непокорной дочерью, — услышал он дальше. — Дочерью, которая против моей воли вышла замуж за охочего до денег магла. Сколько я пролила из-за нее слез, особенно, когда она родила сына. Сына, который должен был быть воспитан чистокровным волшебником в своем родовом поместье, а не жить как магл в разваливающейся хибаре, годной уже много лет лишь под снос. Одна мысль, что мой внук мог быть сквибом, ужасала меня. Я едва могла все это вынести…»       «И это все, для чего я сюда пришел? Услышать, как моя бабушка рассказывает о том, какой я ужасный?..» — размышлял Снейп.       «Как многие из вас знают, я всегда покровительствовала искусству Зельеварения, и даже жаловала по миллиону галлеонов в год на различные программы по развитию искусства Зельеварения, включая таковую в Хогвартсе».       Слагхорн широко улыбнулся, в то время как Минерва села более прямо.       «Мой внук заставил меня гордиться им, не только за воссоединение с Магическим миром, но и за превосходные успехи в искусстве Зельеварения и создании новых заклинаний. Он действительно превзошел все ожидания, возложенные не только мной, но и другими. За его непревзойденное мастерство в Зельеварении и, к моему большому сожалению, за то, что у него было такое ужасное детство, я решила, что при выполнении нескольких условий он сможет получить все мое состояние и недвижимое имущество».       Все уставились на Снейпа, который буквально застыл на своем стуле. Унаследование четырехсот миллионов галлеонов было на самом последнем месте из всего, что он ожидал здесь услышать. Возможно, он даже сможет открыть собственную аптеку, как всегда мечтал. Нет, он даже мог бы открыть целую сеть аптек…       «Первое и самое главное условие — он должен жениться», — внезапно голос Фина прервал его размышления.       — Что?       — Вы должны жениться, — ответил Фин. — Брак должен быть заключен в течение шести месяцев после оглашения завещания, или все деньги будут переданы в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс.       Слагхорн и Минерва шокировано уставились друг на друга. Тем временем Снейп пытался совладать с чувствами после того, что только что услышал.       — Значит, — дрожащий голос выдавал его волнение, — я должен жениться в течение шести месяцев или не получу ничего.       — Она хочет наследника, мистер Снейп, — пояснил Фин. — Она ожидает получить хотя бы одного. Невыполнение этого условия приведет к лишению наследства. У вас есть какие-либо вопросы?       «И что мне, черт возьми, с этим делать?»