Вопреки себе

                    Адель влетела в особняк отца, словно за ней по пятам гнались оборотни, которыми её в детстве пугала няня, когда она по ночам вылезала из своей кроватки. В холле она наткнулась на экономку, которая вздрогнула от удивления, увидев девушку, но тут же поспешно расплылась в улыбке:       — О, леди Аделина! Добро пожа…       — Где мой отец? — перебила её княжна, не дослушав.       — В гостиной, миледи… — пробормотала растерянная экономка, наблюдая, как Адель промелькнула мимо неё, чуть ли не бегом устремляясь вглубь дома.       Распахнув массивные двери гостиной, она вбежала внутрь и на миг остановилась у порога. Её отец сидел в большом кресле, просматривая «Таймс», а Михаил расположился в кресле напротив и читал какое-то письмо. Увидев в дверях Адель, они оба вначале застыли на месте, а потом торопливо вскочили, бросаясь к девушке. Лица обоих мужчин светились от счастья.       — Адель! — прозвучало два радостных возгласа одновременно.       И она шагнула в объятия отца, заливаясь слезами радости от долгожданной встречи. Спрятав лицо у него на груди, Адель закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь не допустить истерики.       — Девочка моя, слава богу, живая… — бормотал князь, в глазах которого тоже блестели слёзы. — Мы столько пережили за эти дни, как волновались за тебя! Полно, дорогая, полно, всё в порядке. Не плачь!       И она старалась, очень старалась успокоиться. Господи, за последние три дня она выплакала столько слёз, что ими можно было затопить эту комнату! Хотя на самом деле Адель не любила плакать, как большинство девушек, и редко прибегала к слезам даже в детстве, но сейчас в её жизни произошло слишком много горя, и весь запас слёз, что копился годами, выплеснулся наружу, словно река, вышедшая из берегов.       Высвободившись из объятий отца, Адель также крепко обняла брата, чувствуя, как комок слёз снова подкатывает к горлу. Нужно держаться, чтобы истерика не вернулась, чтобы они не догадались…       — Ты так быстро приехала, Александр сказал, что привезёт тебя только завтра! — обрадованно улыбнулся Михаил, разглядывая сестру и тут же замечая, что она вздрогнула при упоминании имени графа Бутурлина. — В чём дело, Адель?       Тут уже и старый князь заметил, что дочь до сих пор не проронила ни слова, только молча льёт слёзы. Сначала он принял это за обыкновенное волнение, но теперь понял, что с ней действительно что-то случилось.       — Почему ты одна, детка? — обеспокоенно спросил князь. — Где Александр?       Адель набрала в лёгкие побольше воздуха и дрожащим голосом заявила:       — Я не желаю больше видеть его, papa! Никогда!       Два удивлённых, если не сказать шокированных, взгляда одновременно уставились на заплаканную девушку. Отец и сын Вяземские ничего не поняли. Буквально час назад Александр Бутурлин покинул их особняк, пообещав привезти Адель завтра, и выглядел при этом счастливейшим из смертных. Что же могло произойти между влюблёнными за такой короткий срок?       — Я ничего не понимаю, Адель! — сказал князь, взяв ладони дочери в свои и встревоженно заглядывая в её лицо. — Граф просил у меня твоей руки, и я дал согласие. Я читал твою записку, и ты написала, что вы любите друг друга… А сейчас говоришь, что не желаешь видеть его. Что же произошло?       — Я… узнала о нём нечто такое, что делает наш брак невозможным! — отрезала Адель, постепенно обретая твёрдость в голосе.       — И что же это за тайна? — спросил Мишель. — Ты о том, что Александр оказался русским графом, лишённым дворянства?       — Неужели ты настолько щепетильна, душа моя? — удивился отец.       — Так он рассказал вам? — Адель не верила своим ушам.       — Разумеется, — подтвердил Андрей Алексеевич. — Он признался в своём истинном происхождении, рассказал, как умер его отец, а он с матушкой и сёстрами покинул Россию.       — И всё? — осторожно спросила девушка. — Больше он ничего не рассказывал?       — Нет… ничего, — ответил князь, всё ещё не понимая, к чему клонит дочь. — Но о каком постыдном секрете ты говоришь?       Значит, он рассказал лишь часть правды… Неудивительно! Признаться отцу в том, что хотел изнасиловать его дочь, может только сумасшедший. Или самоубийца. Адель запнулась на миг, внутренне молясь, чтобы не сболтнуть лишнего. Сказать родным всю правду, значит своими руками толкнуть брата на поединок с Александром, а этого допустить она не могла. Она тоже скажет лишь ту часть, которую они смогут понять.       Главное — нужно убедить их в том, чтобы они не мешали ей осуществить свои планы и не подпускали к ней графа. В том, что он скоро примчится сюда, Адель не сомневалась, наверняка он придёт в ярость, узнав, что жертва ускользнула от него так просто.       — Я узнала, что у графа есть постоянная любовница, да к тому же, она ждёт от него ребёнка, — тихо ответила княжна.       В гостиной воцарилась тишина. Услышать такие слова из уст невинной девушки отец и брат не ожидали, а потому растерялись, не зная, как правильно отреагировать. Адель ждала, когда они придут в себя и поддержат её, во всяком случае, она надеялась на это, но мужчины молчали. Мишель взглянул на отца, ожидая его реакции, и князь заговорил первым.       — Как ты вернулась домой, дитя моё? — вдруг спросил он.       — Я наняла кэб, который привёз меня сюда, — ответила девушка.       — А Александр? Он знает, что ты здесь? Или вы разминулись в пути? — уточнил отец.       — Думаю, мы могли разминуться, — неуверенно сказала княжна. — По пути в Лондон я его не повстречала.       Почему отец и Мишель никак не отреагировали на её слова? Адель была в недоумении. Неужели они считают, что в наличии у мужчины беременной любовницы нет ничего предосудительного?       Андрей Алексеевич глубоко вздохнул и подошёл ближе к дочери. Он мягко обнял её за плечи и увлёк с собой к большой мягкой софе, на которую и усадил, сам опустившись рядом.       Он видел, что Адель сейчас как никогда походит на свою мать. Лиза была такой же импульсивной и категоричной, когда что-то в жизни шло вразрез с её желаниями и предпочтениями. Находясь во власти своего упрямства, она не слушала никаких доводов, но потом часто убеждалась на горьком опыте, что гордыня не доводит до добра. Нужно попытаться немного охладить пыл дочери, если это ему удастся, иначе потом она может горько пожалеть о своём скоропалительном решении.       — Девочка моя, послушай своего отца, — князь похлопал её по руке. — Разумеется, я тоже считаю, что граф не должен был скрывать от тебя такую весть, как внебрачный ребёнок, но… Ты не думала, что эта женщина вошла в его жизнь ещё до встречи с тобой? Можешь ли ты, в таком случае, обвинять его?       — Papa, она носит дитя всего два месяца! — с жаром возразила княжна. — В это время мы уже были знакомы с ним!       — Пусть так, но тогда он ещё не признался тебе в своих чувствах, — заметил князь. — К тому же… как бы тебе это объяснить? Словом, эта связь никак не угрожает вашему будущему союзу. Я уверен, что Александр прекратил все отношения с этой женщиной, как только понял, что влюблён в тебя, и ты отвечаешь ему тем же. А ребёнок… не думаю, что граф признает его, максимум, он просто будет принимать материальное участие в его судьбе, но ни тебе, ни вашим будущим детям это ничем не грозит.       — Нет, papa, я не намерена терпеть наличие у моего мужа бастарда! — решительно заявила Адель. — Ты не видел эту женщину! Она очень красива и влюблена в него! И утверждает, что их любовь взаимна.       — Дорогая моя, она же просто ревнует! — заметил князь. — Кстати, кто она? Какая-нибудь молодая вдова или актриса?       — Актриса! — удивлённо подтвердила девушка. — Но… как вы догадались?       — Женщины такого сорта очень часто становятся содержанками богатых мужчин, дитя моё, — снисходительно улыбнулся князь. — Послушай, дорогая, сейчас тебе необходимо успокоиться и выспаться хорошенько. Ты всё ещё не оправилась после травмы. А после вам с Александром нужно будет поговорить.       — Даже утром я не изменю своего решения! — упрямо вздёрнула подбородок девушка. — Я не желаю выходить за него, и точка!       — Я думал, ты любишь его? — осторожно предположил князь.       — Разочарование и ложь могут убить любовь в один миг, papa! — глухо отозвалась княжна, вставая на ноги. — Пожалуй, мне и правда нужно поспать, я слишком устала. Вы позволите мне удалиться?       — Конечно, милая! Отдыхай и подумай хорошенько над моими словами, — ответил князь, целуя дочь в лоб и отпуская от себя.       — Я провожу тебя до комнаты, — вдруг подал голос Мишель, до этого внимательно слушавший разговор отца и сестры, ни разу не вмешавшись.       Внутри Михаил кипел от гнева на будущего родственника. Как мужчина мужчину он вполне мог его понять: молодому, здоровому мужчине необходима женщина, но скрывать свои похождения Александр мог и получше! Переживая за Адель, Михаил пообещал себе, что непременно выскажет графу, что он думает о его недостойном поведении. Внимательно наблюдая за сестрой, молодой князь заметил то, на что не обратил внимания отец. А именно то, что она с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться в голос.       Последние годы князь Вяземский редко видел подрастающую дочь, поскольку она училась в Смольном, а он сам служил в Британии, но Мишель чаще видел сестру и знал её лучше. Он понял, что она пытается ввести их с отцом в заблуждение, её беда гораздо глубже, чем она пытается показать.       Новость, которую поведала Адель, раздосадовала Михаила, но всё же отец был прав — это не такая трагедия, из-за которой нужно разрывать отношения с любимым человеком. Адель что-то скрывает, это ясно, как Божий день. Дойдя до дверей спальни сестры, князь вошёл внутрь вместе с ней и запер дверь. Адель в некотором замешательстве взглянула на него.       — В чём дело? — недоумённо спросила она.       — А теперь рассказывай всё, Адель! — потребовал Михаил. — Ты можешь обвести вокруг пальца отца, но не меня.       — Но… я всё рассказала! — растерянно возразила княжна.       — Нет, не всё, я уверен, — покачал головой брат. — Случилось что-то намного серьёзнее, чем внезапное появление на горизонте бывшей любовницы Александра. Я понимаю, что это неприятная новость, но отец прав: из-за такого не разрывают отношения, ибо содержанка — это не жена, и даже не невеста.       — Для меня это уже означает предательство! — хмуро заявила Адель, обиженно отворачиваясь.       Она раздражённо нахмурилась, пользуясь тем, что Мишель не видит её лица. Только допроса брата ей сейчас не хватало!       — Прекрати, Адель! — сурово потребовал Михаил. — Неужели ты не понимаешь, что я хочу помочь тебе?       Внезапно княжна почувствовала, что на её плечах лежит невыносимый груз тайны, которую она узнала, и он давит на неё так сильно, что грозит расплющить и уничтожить. Мишель прав, если кто и может помочь ей, то это он, её старший брат. Довериться ему будет самым лучшим решением, но вначале…       Она медленно обернулась и устало взглянула на брата, сбрасывая, наконец, маску притворства с лица. Мишель сразу же увидел, скольких усилий ей стоило держаться гордо и независимо в присутствии отца, даже плечи её удручённо поникли.       — Хорошо, я всё расскажу, но прежде ты должен кое-что сделать, Мишель, — тихо ответила Адель.       — Что же? — спросил князь.       — Поклянись перед святыми ликами, что сохранишь в тайне всё, что я расскажу тебе, и не станешь совершать никаких безумств, что бы ты ни узнал, — сказала девушка.       — Звучит как шантаж, — недовольно заметил князь.       — По-другому я не скажу тебе ничего, — вздохнула девушка. — Если ты действительно хочешь помочь, просто поклянись подчиниться моему решению, и тогда ты узнаешь всё.       Поколебавшись немного, Мишель подошёл к висевшей в углу иконе и прочитал короткую молитву, трижды осеняя себя крестом.       — Клянусь, что буду молчать и вести себя благоразумно, что бы ни узнал, — сказал он и обернулся к сестре, которая не сводила с него глаз.       — Итак? — тихо спросил князь, опускаясь в мягкое кресло. — Что стряслось на самом деле?       — Я читала его дневник, Мишель, — начала Адель, присаживаясь напротив брата. — Там описаны такие вещи из его жизни, что кровь до сих пор стынет в моих жилах. Он заработал своё состояние не совсем честным путём, сначала на золотых приисках в Америке, потом в диких джунглях Индии… Он взял себе выдуманное имя, потом купил титул…       Она намеренно начала не с самых страшных новостей. До сих пор ей больно было даже вспоминать о планах Александра в отношении её, не то что говорить о них.       — Но это не настолько страшно, Адель, — пожал плечами Михаил. — Подумай сама — что ему было делать? Дворянин, лишённый титула и состояния, ему приходилось как-то выживать.       — Это я понимаю, но как представлю себе кровь на его руках… Это пугает! — прошептала она. — К тому же, это ещё не самое страшное.       — О чём ты говоришь? — Михаил уже терял терпение. — Договаривай, Адель, я умоляю! Мне надоело вытаскивать из тебя информацию, словно клещами.       — В дневнике я прочла, что граф Бутурлин обвинял нашего отца в том, что он предал его, сообщил жандармам, где находится место тайного сборища декабристов. Он ненавидел нашего отца и передал эту ненависть Александру. Умирая, он взял с сына клятву отомстить нашей семье.       — Александр не говорил об этом… — задумчиво протянул князь. — Там точно было написано именно это? Может, ты что-то неверно истолковала?       — Этой клятве и жажде мести посвящено большинство страниц в его дневнике, — устало ответила Адель. — Он расписывал свои планы мщения очень подробно, настолько, что читать это невыносимо и страшно. Сначала он хотел лично убить нашего отца и раздумывал, как лучше к нему подобраться. Затем планировал вызвать на поединок тебя, чтобы убить единственного наследника рода Вяземских, но потом… нашёл куда лучший способ, порочащий честь нашего рода…       — Какой же? — Михаил почувствовал, как сердце его сжимается от дурного предчувствия.       — Он решил… обесчестить меня… — шепнула Адель, закрывая глаза и позволяя двум слезинкам скатиться вниз по щекам.       — Что?! — молодой князь вскочил на ноги. — Он мог решиться на такое?       — Он так подробно расписывал свои намерения, что я едва смогла дочитать до конца, до такой степени мне было противно, — горько усмехнулась княжна. — Сначала он хотел, чтобы я сама влюбилась в него, а потом… решил похитить меня и обесчестить, после чего вернул бы обратно отцу, опозоренную. Только тогда он посчитал бы смерть своего отца сполна отомщённой.       — Господи… — выдохнул Мишель, не веря своим ушам. — Так вот каким образом ты оказалась у него после пожара! Он похитил тебя!       — Да, похитил, — печально подтвердила Адель. — Только он не рассчитывал, что я попаду к нему в руки полумёртвая.       Какое-то время молодой князь молчал, глядя перед собой в пустоту, а потом резко вскочил на ноги и начал метаться по комнате, лихорадочно раздумывая над словами сестры. По природе своей спокойный и рассудительный, Михаил становился горяч и необуздан в гневе, когда затрагивалась честь семьи.       — Что было между вами? — вдруг спросил он, остановившись напротив Адель и впиваясь в её лицо пытливым взглядом.       — Почему ты спрашиваешь? — испуганно прошептала она, чувствуя, как щёки моментально предательски вспыхивают.       — Адель, скажи мне правду! — потребовал Михаил. — Он хотел обесчестить тебя… Скажи мне, ему удалось тебя соблазнить? Я должен знать!       Вместо ответа княжна закрыла руками лицо, в очередной раз заливаясь слезами от жгучего стыда. Мысль о том, что она стала лёгкой добычей опытного соблазнителя, который только и хотел, что обесчестить её, жгла её душу стыдом, словно пламя. Она чувствовала себя грязной, запачканной, осквернённой, будто подверглась насилию. Но… по большому счёту, так и есть!       — Проклятье! — выкрикнул Михаил, правильно истолковав реакцию сестры. — Я убью этого мерзавца!       — Нет! — вскочила на ноги Адель, вцепляясь в рукав сюртука брата. — Ты клялся на иконах, что не будешь делать глупостей!       — Глупостей?! — князь встряхнул сестру за плечи. — Ты что, ничего не понимаешь? Он же погубил тебя! Он запятнал твою честь, а твоя честь — это честь всего нашего рода! По-твоему, он не заслуживает кары?!       — На самом деле, и это ещё не всё, — пробормотала Адель, до последнего сомневаясь, стоит ли рассказывать брату такие подробности. — Он… сделал это без моего согласия…       — То есть… он… взял тебя силой? — губы Мишеля побелели от ужаса. — Но… тогда почему ты хотела выйти за него замуж? Чтобы избежать позора?       — Не совсем так… — прошептала княжна, снова устало опускаясь в кресло.       С трудом подбирая слова, она сбивчиво рассказала брату, как так случилось, что она проснулась позавчера в одной постели с Александром, и для чего он сделал её своей, пока она находилась под воздействием лекарств. Михаил просто не верил своим ушам. Он слышал и видел в Петербурге многое, но такого… Подобный цинизм по отношению к девушке из высшего общества казался просто немыслим! Нет, Александр Бутурлин точно заслуживает получить от него пулю в своё чёрное сердце!       — Он сказал, что сделал это… чтобы помочь мне всё вспомнить… что мне необходимы были сильные эмоции, — смущённо пояснила Адель.       — И ты поверила ему, глупышка? — князь гневно сверкнул глазами. — Какое удобное оправдание, как раз для наивных дурочек, вроде тебя!       — Вначале поверила, — нехотя призналась Адель, — хоть и плакала долго. Но потом, понимаешь, он говорил так искренне, убеждал меня в том, что любит… И я…       — Ты доверилась ему, — с горечью продолжил за неё брат. — Что ж, я не удивлён, он умеет убеждать. Мы с отцом тоже поверили в его искренность. Постой… — Мишель вдруг растерянно взглянул на сестру, — но зачем тогда он просил твоей руки, если уже добился своего?       — Думаю, он хотел оставить меня у алтаря, это единственное объяснение, которое приходит мне в голову, — беспомощно вздохнула Адель.       — А может лучше заставить его жениться на тебе? — вдруг спросил Мишель. — Свадьба скроет ваш грех, и никто о нём не узнает.       — Никогда! — запальчиво воскликнула девушка. — После всей этой лжи я больше не смогу доверять ему! Сжалься надо мной, Мишель, только не это!       Сжав сестру в объятиях, князь с горечью понял, что она права. Пережив подобный удар, едва ли Адель сможет просто спокойно смотреть на графа Бутурлина, не то что стать его женой. Но, что же теперь делать?       — И что ты хочешь делать теперь? — осторожно осведомился он, успокаивающе поглаживая светлую головку сестры. — Нужно что-то решать.       — Я хочу уехать, завтра же на рассвете, — тут же отозвалась Адель, поднимая глаза на брата. — Ты поможешь мне?       — Куда уехать? — удивился князь.       — Домой, в Петербург, — твёрдо ответила она.       — В Россию? — глаза Мишеля округлились. — Но… как мы объясним такой скоропалительный отъезд отцу? Он не отпустит тебя без веской причины, а сказать ему правду…       — Он никогда не узнает о моём позоре, — решительно заявила Адель. — И ты сохранишь тайну, ты обещал!       — Что я должен сделать? — тихо спросил Мишель, устало сдаваясь перед лицом данной им клятвы и неумолимыми обстоятельствами.       — Поговори с отцом, — горячо попросила Адель. — Если ты поддержишь моё решение уехать, он позволит, я знаю! Скажи, что я раздавлена горькими воспоминаниями о пожаре, я ведь видела смерти стольких людей… а тут ещё ложь Александра. Скажи, что мне нужно сменить обстановку!       — Я понял, успокойся! — Мишель успокаивающе обнял её за плечи. — И попытаюсь, обещаю тебе.       — Тогда иди прямо сейчас, пожалуйста! — взмолилась Адель. — На рассвете я хочу покинуть Лондон.       — Боишься, что он примчится сюда? — тихо спросил брат. — Думаешь, он сможет переубедить тебя?       — Нет… — покачала головой Адель. — Боюсь новой боли, когда он сознается в том, что в его дневнике чистая правда.

***

      Александр проспал почти до десяти часов утра, что случалось с ним крайне редко. Прошлой ночью они с Алексеем долго говорили, не считая количество выпитых бутылок шампанского. Им и правда было что праздновать — Александр избавился, наконец, от тяжкой ноши в виде своей клятвы, и обрёл счастье в любви.       Давно они так не веселились, только вот голова у Александра после такого количества шампанского немного гудела с похмелья. Странно, раньше такого не бывало! Одно из двух — или Клико был поддельным, или на Александре начинает сказываться возраст. Как никак, ему уже двадцать восемь!       Внезапно граф рассмеялся над собственными мыслями. Возраст! Он всё ещё молод и горяч, как в восемнадцать лет, причём во всех смыслах. Недаром ему удалось заполучить первую красавицу этого лондонского сезона, а может, и первую красавицу Петербурга, кто знает?       При одной только мысли, что Адель ждёт его в поместье, скучает по нему, тело Алекса отреагировало вполне однозначно. Стоило закрыть глаза, как он ясно представил себе, как она бежит ему навстречу, раскинув руки и смеясь, словно они расстались год назад. А потом, нацеловавшись вдоволь, они отправляются в спальню, где он снова будет обладать ею, её нежным, сводящим с ума телом, пока они оба не упадут, обессиленные, на подушки, и не уснут, не разжимая объятий…       Такие волнительные картины только подстёгивали графа, заставляя пришпоривать коня. Он мчался к любимой женщине, к той, что заставляла его сердце бешено стучать от любви и желания. Ощущение счастья было болезненно-острым и таким непривычным для него, что Алекс, подобно Мишелю, боялся сглазить его. Где-то очень глубоко в душе, в самом потаённом её уголке, шевелился страх… Неясная тревога… Впрочем, всё это глупости! Он скоро обвенчается со своей возлюбленной и эти необоснованные страхи исчезнут сами собой.       Через три часа Александр влетел на широкую подъездную аллею, усаженную высокими клёнами по обеим сторонам. У парадной уже ожидали слуги, издалека завидев барина. Спешившись, граф не глядя бросил поводья конюху, который пришёл в ужас от того, в каком состоянии находился взмыленный быстрой скачкой конь. Внезапно на пороге возник изо всех сил спешащий навстречу барину Степан. Морщинистое лицо старого камердинера было перекошено страхом и волнением, и Александр сразу встревожился.       — Что случилось? — нервно спросил он, ища глазами Адель, но княжны на крыльце не было.       Вместо ответа старый слуга неловко повалился на колени и опустил голову.       — Беда, Александр Павлович, не доглядел я! Барышня-то ваша сбежала!       — Сбежала? — не понял Александр, растерянно взирая на Степана сверху вниз. — Как сбежала? Почему?       — Так она велела карету запрячь, чтобы в город ехать, а я сказал, что без повеления барина никак нельзя, ну она и… — пытался объяснить Степан.       — Зачем ей понадобилось ехать в город? — недоумённо пробормотал Александр, всё ещё ничего не понимая. — Когда ты видел её в последний раз?       — Так вчера … когда она карету приказывала запрячь, тогда и видел, а после она в дом вернулась, в свою комнату, — виновато ответил старик. — А потом послал я девку к барышне, чтобы к обеду звать, а её уж и след простыл. Всё поместье перерыли, батюшка, да только не было её нигде. А потом уж в деревне узнали, что барышня в наёмном экипаже уехала.       Александр был ошарашен и не понимал ровным счётом ничего. Зачем Адель уехала так внезапно, никого не предупредив? Это походило на бегство. Они ведь расстались, полные надежд на счастливое будущее, у неё не было причин так поступать! Что за непонятная загадка?       Внезапно очнувшись, Александр быстрым шагом направился в комнату Адель. Может, она хотя бы оставила записку? Не может быть, чтобы она исчезла бесследно, ничего не объяснив! Позади себя граф слышал торопливые, шаркающие шаги Степана, который, с трудом поднявшись на ноги, устремился вслед за ним.       — Постой, батюшка, погоди! — крикнул старик.       — Что ещё? — нетерпеливо обернулся Александр уже почти на пороге комнаты.       — Когда мы барышню искали, девки в беседке нашли вот это, — и запыхавшийся Степан протянул барину толстую тетрадь, которую Александр узнал с первого взгляда.       Это был его дневник… Но он же оставил его в Лондоне, как он оказался здесь, а тем более — в саду?       — Мои вещи уже доставили из Лондона? — тихо спросил граф, сжимая в руке тетрадь до побелевших суставов.       — Точно так, батюшка, доставили. Вчера поутру, — ответил Степан.       Неужели Адель нашла эту тетрадь и прочла её? Эта мысль была слишком страшной, чтобы поверить в неё. Нет, она не могла рыться в его вещах и читать чужие дневники, это было не похоже на Адель. Наверняка, есть другое объяснение.       Однако же, для бегства должна быть причина, а эта тетрадь могла стать таковой. Неужели кто-то подсунул её Адель специально? Но кто? Если княжна и вправду прочитала его дневник, это может быть концом их отношений. В нём столько тайн, которые он не собирался открывать своей возлюбленной, и многие из них она могла трактовать по-своему! Особенно после того, что произошло между ними…       Господи, только не это! Александр в ужасе схватился за голову и, пошатываясь, вошёл в комнату. Он сразу заметил на туалетном столике белеющий листок бумаги, исписанный почерком любимой. Итак, вот и записка… Дрожащими руками он схватил листок и жадно вчитался. То, что он прочёл, стало подтверждением самых страшных предположений.       «Я прочла Ваш дневник, граф, и очень рада, что он попал в мои руки до свадьбы. Значит, Богу всё-таки угодно было пощадить мою грешную душу и оградить от самой страшной ошибки в жизни — брака с подлецом и лицемером.       Не думайте, что я пала так низко, что отыскала Ваш дневник сама — нет, его мне привезла Жаклин, Ваша беременная возлюбленная. Да, именно она открыла мне глаза, за что я очень ей признательна. Я никогда не читала чужих писем или дневников, но сейчас совесть не мучает меня, ибо я спасаю свою жизнь от Вас.       Я знаю всё… Вы похитили меня с яхты с определённой целью — обесчестить и опозорить. Признаю, что осталась жива лишь благодаря Вашему вмешательству, но это всё, за что я Вам благодарна. К тому же, я уже заплатила по Вашим счетам сполна, не так ли? Вы ведь добились своей чудовищной цели — взяли мою невинность, когда я была беспомощна в Ваших руках. Поздравляю Вас с отмщением смерти Вашего батюшки. Браво, граф!       Позволить Вам довести мой позор до конца и бросить у алтаря я не могу, уж простите! Ведь именно это Вы и собирались сделать, не правда ли? А потому, я покидаю Ваше гостеприимное поместье и не желаю никогда больше видеть Вас. Не пытайтесь искать встреч со мной, это бесполезно.       Я никогда не прощу Вашей чудовищной лжи и двуличия! Вы растоптали моё сердце и выбросили вон, словно ненужный хлам, и я никогда не забуду этого! Если Вы станете упорствовать, я пожалуюсь брату, и он вызовет Вас на дуэль. Кстати, я не собираюсь посвящать своего отца в подробности Вашей прошлой жизни, скажу лишь, что узнала о Жаклин и её ребёнке. Так что, если не желаете получить пулю, лучше забудьте моё имя и не приближайтесь ко мне никогда.»       Всё… Ни подписи, ни прощания… Она снова обращается к нему на «Вы», выстраивая дистанцию, словно они не делили ложе, словно стыдится и хочет забыть то, что было между ними. Адель обрубила их отношения и не желает больше видеть его. Значит, между ними всё кончено. Вот так просто и быстро… благодаря Жаклин… или жестокой судьбе в её лице? Господи, неужели это всё ему не снится?!       С протяжным стоном Александр повалился на кресло, закрывая руками лицо. Это конец… Он не мог поверить, но жестокая реальность неумолимо подтверждала это, дрожа в его руке белым листком бумаги, исписанным красивым почерком его несостоявшейся невесты.