Призыв Сатаны с привкусом сырых крыс

      Утром Грегор приступил к рутинной работе, которая была необходима — нужно было заработать. Салливан мелкими перебежками спускался на второй этаж. В школу он не ходил, из-за отца, так что дни приходилось коротать как попало — либо сидение в любимом подвале на троне, в который идти было довольно-таки опасно, либо же прогулки на улице. Ларри все равно его нашел, и, схватив за хвостики, потащил в 202. Там жил не особо приятный его друг — Тодд, к которому часто таскалась Эшли Лиделл. «Алгебру делали». Смешно, учитывая, что у обоих крепкие «F» не покидали ни один лист теста.       Схватив красноволосого за затылок, ублюдок Ларри специально не давал тому отвернуться от Эшли — милой девчонки, которая корешилась с Луисом и Тоддом, ну да, вернее её глотка (и не только) корешилась с их хуями. Она бегала за ними, как собачка, ибо просто любила высоких парней и горячий секс с ними. Все в этой компании просекли про влюбленность Бутчера в их распутницу, и, конечно же, не упускали возможности жестоко подъебать его за это. Гипсовая маска была откинута куда-то в сторону — все знали, какое неудобство это доставляло «инвалиду». Эшли не сдержала девичьего «фи» при виде всех старых ожогов, которые так уродовали вроде бы миловидного, но немного не в её вкусе мальчика.       — Теперь тебе ничего не помешает похотливо пялиться на нашу шлюшку, чмо, ведь мы убрали с твоего огрызка, ой, лица, маску. — Луис засмеялся и подмигнул Салливану, после чего дал жест Моррисону, чтобы тот начал привычный ритуал.       Опустить Лиделл на колени и взять за длинную шевелюру, чтобы та не особо рыпалась. Хотя, девушка и сама была не против такого развития событий. Ширинка на узких черных штанах расстегнулась, и до ушей Бутчера донеслось пошлое чмоканье. Глаза зажмурились, ведь он не хотел этого видеть, не в нынешней жизни. За что ему это?       — Не отвлекайся от интересного зрелища и не смотри на меня так зло. Встанешь — прибью. — Сказано это было максимально мерзким и наигранно нежным тоном.       А после сам Джексон встал и подошел к девушке, заставляя её поднять задницу, и пристроился сзади. Зрачки Салливана расширились. Что-то не давало отвести взгляд от этой мерзкой сцены.       — Ты так легко готов убить морально человека, который даже не является твоим другом на данный момент. Поступая так, ты действительно думаешь, что он должен будет изменить отношение к тебе? — Фраза невпопад была не впервой для уст.       Он пялился на эту сцену в упор с непроницаемым взглядом. Отвратительно. А хуже всего было то, что в ширинку красных джинс уперся стояк самого сатаниста. Ему не нравилось это, а вот молодое тело с гормонами охотно принимали зрелище, реагируя положительно. Пора бы уже привыкнуть к своей ничтожности, разве нет?       Приказ Ларри был проигнорирован, и Бутчер резко сорвался с места. Похер, хуже не будет. Подвал встретил привычной сыростью и лабиринтами, но Салливан был тут не раз и хорошо помнил по каким темным коридорам можно дойти до главного зала. Тут можно было расслабиться, здесь безопасно, без Луиса. Внизу его уже ждали парочка почти послушных крыс и Флаффи около трона из чьей-то кожи, где обычно восседал сам парень. Зрачки начали хаотично расширяться и сужаться, и мерзкие маленькие существа с пронзительным писком притащили парню игрушку. Ехидная улыбка под маской пробрала травмированные щеки.       — Хорошие девочки, идите ко мне.       Красноволосый схватил одну из них, самую привлекательную на его взгляд, крепко сжав в кулаке и заставляя животного дико метаться в агонии. Хрустнули кости. После Салливан проглотил мерзкую и невкусную тушу. Но удовольствие доставляло то, что внутри они были еще живыми, дергались и хватались за свою обреченную жизнь, барахтались, безнадежно задыхаясь, прямо как большинство людей в Нокфелле! Это начинает входить в привычку, но сатанист даже не пытался что-то поделать с этим, его всё устраивало. Он наступил на еще одну крысу, заставляя ту содрогаться в предсмертных судорогах размазанных внутренностей и раздробленных костей       Мысли занимал Луис, а точнее его максимально ублюдское поведение. У любой ненависти должна быть причина, а за счёт Салливана особо не самоутвердишься. Для многих это как щенка пнуть.       Флаффи покоился на коленях, позволяя мыслям успокоиться. Похоже, он никогда не избавится от привычки играться с игрушками, хотя любой, без исключения, не упустит возможности за это попрекнуть. Хотя, даже розовый единорог порой не мог сдержать злость на весь окружающий мир. Но надо было ждать и не высовываться, их судный час не пришел. Он будет даже не против нарисовать их же кровью в этом подвале самую уродливую пентаграмму.       — Всему своё время, Бутчер, всему своё время…