На весах у Вечности

— У каждого из Вершителей есть второе имя, говорящее, за счет чего живет его родной мир. Есть иносказательные названия вроде Стержня, Паука, Зеркала, Половины и тому подобных. Во всех этих мирах есть магия, и магия вполне открытая, хоть и не всегда заметная. У наших же с тобой миров суть их выживания вполне очевидна — свет звезд, тепло огня или, например, живительная тень. Но, видишь ли, старение в наших мирах связано как раз-таки с теми самыми особенностями. Лишаясь связи со своим миром, но оставляя связь мира с нами, мы получаем возможность иначе использовать эти особенности. Объяснила я запутанно, конечно, но я надеюсь, что ты примерно понял?       Дождавшись ответного кивка Артура, Эри элегантно развела руки в стороны и начала светиться. Не освещать своим присутствием комнату, как Артур ощущал это раньше, а испускать нежный свет. — А теперь сконцентрируем.       Она опустила вниз правую руку и выставила вперед левую. Теплый домашний свет пропал, и из выставленной руки начал бить яркий луч. Казалось, что на месте ладони теперь был сильнейший прожектор. — Этим я могу ослепить любого, у кого есть глаза. К счастью, к слепым от рождения существам меня еще не отправляли. Тень, кстати, ко мне не часто лезет, потому что ему любой вид света неприятен, и, стоит ему начать сильно меня задевать, я сразу напоминаю ему о своих силах. Звезда с Памятью против этого, но считают, что мы сами разберемся рано или поздно, так или иначе, — с легкой усталостью произнесла Эри, отходя от центра зала и садясь на пол. — Тема эта больная, как я понял, так что пока поднимать её не будем, хорошо? — примирительно уточнил Артур. Подумал немного и спросил. — Я тоже могу что-то подобное, правильно? — Да, конечно. Проходи на мое место, — сказала Эри, дождалась, пока парень займёт место в центре зала, и продолжила. — Представь свой мир и то, как ты в нём себя чувствовал. Любое ощущение, любое воспоминание поможет быстрее нащупать скрытые силы. Может получиться и с первого раза, если ты постараешься. — Хорошо. Просто стоять в центре зала, развести руки в стороны и вспомнить о своем мире? — Нет, конечно, — промолвила Эри, коротко хихикнула и добавила, — руки я развела из желания выглядеть как древние статуи в моем родном городе. Всегда ими восхищалась. Но в начале обучения лучше стараться не двигаться, чтобы не сбиться. — Какие же у вас тогда статуи… — мечтательно прошептал Артур, закрыв глаза и настроившись на воспоминания о собственном мире. В голову, как назло, не лезло ничего полезного — какие-то отдельные фрагменты прогулок по разным городам, лица встреченных людей, знакомых или неизвестных, фильмы или сериалы, книги и журналы, улицы и дома. Все подряд, но не наблюдалось ни цельной картины, ни какого-то эффекта от всех этих воспоминаний. Время, как и во время прошлого урока от его новой знакомой, тянулось как никогда, ноги начали уставать от долгой недвижности, начинало клонить в сон; спустя пару невыносимо скучных вечностей Артур тяжело вздохнул и хотел уже было сдаться, как в голове сложились три факта: его мир, по утверждению Эри, получал силу из пламени; его сила тоже будет каким-то образом с этим связана; Эри из мира Света светилась. В тот же момент из глубин памяти будто с чьей-то ненавязчивой помощью начали всплывать все вещи предыдущего места жительства, связанные с огнем, будь то двигатели внутреннего сгорания или костры, плавящийся в огне металл или мороженное, лишённое всякого тепла на этапе приготовления, домашние печи, греющие одиночные дома, или огромный пожар в небе, греющий всю планету. И когда, казалось, Пламя уже всем своим существом предался воспоминаниям, к нему извне пробился чуть слышный из-за воспоминаний оклик: — Артур, остановись.       Дождавшись, пока парень откроет глаза, будто после долгого сна, и обратит на нее внимание, Свет продолжила: — Ты умничка, на лету схватываешь, почти справился, а вот я сглупила. Не в той мы комнате, чтобы твою силу пробуждать. — А что с ней не так? — удивился он, с завистью подметив, что Эри за это время раздобыла себе что-то вроде раскладывающегося шезлонга и полулежала на нем. — Вспомни свое второе имя, потом вниз взгляни. Я, правда, должна была изначально об этом подумать, но лучше не вовремя, чем поздно. — Ну, зовут меня Пламя, это я пом… — начал Артур и тут же осекся. Неспроста ведь эта комната напоминала спортивную арену — весь пол был покрыт чем-то вроде грубого лакированного деревянного паркета. — Есть другие предложения? — Конечно, тут напротив каменный зал в виде пещеры, там будет безопаснее.       Они вместе переместились в комнату напротив — Эри выбрала нужную дверь, Артур послушно шел за ней, неся в руках раскладной стул, который решено было не бросать на произвол судьбы, после чего поставил шезлонг ближе к краю пещеры и встал в центре этой большой и пустой пещеры. Перед тем, как закрыть глаза, он отметил, что его спутница прикрыла глаза, взяв в руки свой золотой браслет, но решил не отвлекаться на это и сосредоточился на уже понятных образах. Во второй раз дело предсказуемо пошло быстрее и уже пару минут спустя тело начало будто пылать, но жар этот был не сродни лихорадке. Он скорее был приятным, знакомым и очень удобным, как одеяло после трудного дня или махровый халат после душа. В отличии от прошлого раза, время не растянулось, а будто растворилось, тело больше не чувствовалось как нечто материальное, став частью вселенной, подобной ветру или воздуху. При всех этих приятных новых ощущениях появилось еще одно, уже не столь однозначное: душа (или личность, как посмотреть) словно разделилась надвое. Одной из частей был старый добрый Артур, беспокойный, задумчивый и любопытный. Вторая же часть была спокойной, собранной и стабильной, родной и чужой одновременно. Она жаждала контроля и свободы, но явно чем-то ограничивалась и сдерживалась. Это странное единение со всем вокруг могло бы продолжаться вечно, но рядом раздался странный низкий шипящий голос: — Ссссоглассссен, это интейессссно. Сссспассссибо, что поссссвала меня.       От услышанного Артур открыл глаза и остолбенел. Перед ним, любопытно осматривая, стоял огромный черно-золотой змей с роскошным капюшоном. — Усссспокойтессссь, увашшшшаемый.       Но было поздно. Артур уже рухнул на пол. Через несколько секунд он ощутил прикосновение прохладной змеиной кожи к своему лбу, которое давало приятное чувство прохлады, как от компресса. — Ссссовссссем ты его ссссагоняла, Ссссвет. Нельсссся шшшше в первый шшшше рассс исссспольссссовать ссссилы двашшшшды, и ты это сссснаешшшшь, — укоряюще произнес голос. — Чуть поссшше сссстанет легче, а пока пуссссть посссспит.       После этих слов что-то мягко прикоснулось к шее Артура, и он обмяк. Сквозь сон доносились только обрывки фраз: "... я шшшше сссскассссал... а куда... здесь, да... ссссама просссследишшшшь...". Когда голоса затихли, стало очень тепло и мягко, сверху навалилось что-то теплое. Сон был приятным и спокойным, хоть и казался невероятно скоротечным. Проснувшись изрядно отдохнувшим, Артур понял, что спит в каком-то ложе под таким же одеялом, под каким спал с самого появления здесь. Тот же цвет меха, тот же размер, под головой точно такая же подушка. Вот только постель окружена каким-то черным кругом. На фоне звучали тихие, но уже знакомые голоса: — Ну иссссвини, но ты и ссссам не усссследил. Он шшшше ешшшшё мал и неопытен, так что сссстоило глядеть за его дейсссствиями, а ты сссснова усссскакал неиссссвесссстно куда, Тень. — Я оставил его в покое, чтобы он успел все обдумать. Ты лезешь не в свое дело, Звезда. Я всегда говорил тебе держаться подальше, змей. — Вссссегда сссснал, что учитель исссс тебя так ссссебе. — Я наставник, ремень ты живой, сколько тебе можно это повторять. Нас обоих назначили быть наставниками. Наставниками, Звезда, не учителями, не няньками. Мы не должны ходить за ними и смотреть, чтобы они не споткнулись или зашли не туда. Ты сам знаешь, я всегда хотел делать что-то важнее и значимее, чем учить этот молодняк жить так, как нужно кому-то непонятному. — Вечноссссть знает лучшшшше, что ей нушшшшно. Ты хочешшшшь сссскассссать, что вессссы Вечноссссти - чушшшшь? Хочешшшшь сссснова поднять эту иссссвечную тему? Кашшшшдый йасссс, когда ты о ней всссспоминаешшшшь, ты в дисссскуссссии окассссываешьсссся побешшшшдённым. — А что? Что не так-то? Эта ваша слепая вера в то, чего может и не быть, не выглядит как надежный аргумент. Я не знаю, как вычисляют нарушителей вашего неведомого свода правил, но почему-то уверен, что Память, этот ваш неповторимый рептилоид, прикладывает руку ещё и к этому, а не только к распределению людей. Я в самую тьму выходил дважды, а потом мне сказали встречать половину местного свежака и учить ему, чтобы они впотьмах не блуждали. — Усссспокойсссся. Твой подопечный, ксссстати, очнулсссся.       Раз уж на его пробуждение обратили внимание, Артур решил подняться и понял, что находятся они втроем в его доме, а черный круг вокруг кровати как раз и был его новым знакомым, учителем Эри. Теперь, уже готовый ко всему, Пламя понимал, что перед ним - разумный змей, перенесенный из старости в молодость, но, видимо, не растерявший своего опыта и мудрости. Неподалеку на стуле у окна сидел Тень, снявший маску. Лицо его, оказывается, было синюшно-белым, тонким и изящным, даже похожим на старинные портреты аристократов с надменными острыми лицами, но сейчас на нем проявлялась сильная усталость и, наверное, даже ненависть или неприязнь. Да, обсуждение явно не было ему приятно. Решив не делать резких движений, Артур, обмотавшись одеялом, сел на свою постель и спросил: — О чем спор? — Вопросы веры и доверия, Пламя. Ничего более. Я предпочитаю не бежать в свет сломя голову, Звезда предпочитает верить в то, что он чувствует. Банальная дискуссия реалиста и оптимиста, не обращай пока внимания. — Ты пессссимисссст, Тень. Сссслишшшшком явный, ессссли чесссстно. Ксссстати, Пламя, мошшшшешшшшь нассссывать меня Сссскишшшш, я не ссссчитаю этот ссссакон обяссссательным. — Ты вообще на законы плюешь, хоть и веришь в них. Я предпочитаю соблюдать чужие правила. И ты явно лучший учитель, ведь нарушать правила — это же так хорошо, правда, кобра картавая? — Мне надо уполссссать. Ешшшшё увидимсссся, Пламя. До сссскойого, Тень, — уставшим голосом произнес Звезда и устремился к двери. — Извини за неудобство, Скиш! И спасибо большое за помощь, — окликнул Артур. — Пошшшшалуйсссста, Пламя. И неудобсссство здессссь явно не ты, — прошипел тот перед тем, как открыть хвостом двери и исчезнуть за ней.       Тень перевел глаза с двери на Артура, открыл рот с намерением что-то сказать, но тут же закрыл его и надел маску. — Взглянем на вещи трезво. Я зол после очередного спора с этим идеалистом, ты разбит после безрассудных экспериментов, так что мы оба не в состоянии для путешествий между мирами. Для первого перехода тебе нужны силы, мне для успешного перехода нужно быть спокойнее, а я сильно не в форме, и вообще непонятно, куда приду. Не то в какой-нибудь зловредный и гадкий мир, не то туда, где мне будет хорошо, а вот тебе там явно будет неприятно. Так что, увы, опять придется все отложить на неопределенный срок. Приду, когда полегче станет, а то уже даже медиатор не справляется. Не работает в самый нужный момент, что за неожиданность, — с явным сарказмом сказал последнюю фразу Тень, встал с места и добавил. — Только в такие же приключения не влипай, рано тебе ещё. Успеется, — и ушёл.       Немного посидев после его ухода, Артур начал решать, что же делать. Спать уже не хотелось, есть тоже, купаться или делать что-то большее не было толком сил, несмотря на бодрость. Еще немного подумав, он решил отправиться в кабинет на втором этаже, поскольку там лежали отложенные для дальнейшего изучения книги. Пожалуй, именно для чтения и познания было самое время. Поднявшись наверх, парень кинул взгляд в окно. Из окна был виден бассейн, в котором под толщей воды плыло что-то длинное и черное. — Ну, хоть кто-то поплавает, — сказал себе Артур и углубился в книги.