Самый прекрасный момент в моей жизни

– ... Прошу тебя, скажи, кто это был. Кто это сделал? Я прибью этого отморозка. – Накамото Юта. В ушах гудит. Чону с трудом осознаёт, как помогает Юре встать, как говорит сообщить близким о том, что она попала в беду, как провожает её в медпункт. Всё это происходит будто бы не с ним, словно Ким Чону - посторонний зритель какого-то драматичного фильма; кажется, в кармане гудит телефон, но Чону неосознанно сбрасывает вызов, пока стоит у закрытой двери медпункта. Он слышит, как Юра снова начинает плакать, и не понимает, как до такого мог довести девушку знакомый ему человек. Второкурсник, продолжая двигаться как во сне, достаёт телефон и спрашивает у Тэён-хёна где он и рядом ли Юта. Получив ответы на оба вопроса, Чону поднимается на второй этаж. Просторный коридор, двери аудиторий. Кажется, пара закончилась, потому что студенты начинают постепенно заполнять пространство этажа, и Чону видит их. Видит Тэёна и Юту, выходящих из аудитории с остальными ребятами. Щелчок. Звуки будто становятся громче, Чону снова в реальности. Юта смеётся, глядя на своего одногруппника, и поправляет растрепавшиеся каштановые волосы. Чону идёт прямо к нему. – Привет, Чону-я, – машет рукой Тэён и как-то напрягается, заметив непривычно серьёзное выражение лица приближающегося донсэна. – Что-то случилось? Второкурсник замирает напротив ухмыляющегося Юты, чувствует прилив адреналина и грохот собственного сердца. Несмотря на то, что старший ниже него, Накамото, как и всегда, смотрит будто бы свысока. От него пахнет спиртным. – Отродье, – кривится младший, на что Юта непонимающе изгибает брови. – Малыш, ты, кажется, попутал... Чону с размаху бьёт старшему по лицу, и от неожиданности тот, отшатываясь, врезается в стену. Не обращая никакого внимания на девчачьи вопли и нарастающий гул вокруг, младший хватает Юту за грудки; Тэён тут же подрывается, чтобы отвести их друг от друга, не понимая вообще ничего. – Какого хера здесь творится?! – Чону-я, – хмурится Юта, вытирая тыльной стороной ладони кровь с разбитой губы, – серьёзно, жить надоело? Ким пытается вырываться, но на помощь Тэёну приходит ещё несколько его одногруппников, которые на всякий случай встают и рядом с Ютой, придерживая его. – Накамото, ты домогаешься до всех, кто тебе отказывает? – Чону из-за бьющей через край злости срывается почти на крик. Юта вдруг криво ухмыляется и всё-таки порывается приблизиться к младшему, но его останавливают. – Что, мелкий ублюдок, с подружкой друг другу сопли вытирали? – Юта, блять, что на этот раз? – шипит Тэён. – Хён, а ты не в курсе? – тут же подаёт голос Чону, ни на секунду не разрывая испепеляющий зрительный контакт. – Он чуть не изнасиловал девушку в туалете. – Похоже, надо было довести дело до конца, а? – Бездушная сука! – Чону всё-таки вырывается и кидается на старшего, который, тоже извернувшись, валит второкурсника на пол и почти вырубает сильным ударом по лицу. Ещё пара ожесточённых ударов друг по другу, и парней наконец-то удаётся разнять, вот только теперь их уже оттаскивают по разным сторонам этажа.

***

Новости разлетаются быстрее лесного пожара - через пару минут о произошедшем гудит уже весь университет. Телефон Чону разрывается от входящих уведомлений, пока он сидит в медпункте, отделённый от Юты одной жалкой шторкой. Нескольким ребятам вместе с Ли в целях безопасности разрешают находиться в помещении. Тэён выглядит так, как будто сейчас сам свернёт кому-то шею. – Вот же мразь, – шипит Накамото, когда медсестра обрабатывает его рану на губе. – Где только руки распускать научился... – Завались уже, – раздражённо бросает Тэён, стоя напротив так, чтобы видно было и Накамото, и Кима. – Если подойдёшь к ней ещё раз, я тебе ноги переломаю, – цедит Чону - прекрасно знает, что его слышно - и крепче прижимает мешочек со льдом к левой половине лица. – Слушай сюда, пиздюк, я тебе сам после такого... – А ну тихо! – басит рослая полная медсестра в очках, сидящая за рабочим столом после коек. Замолкают все. Женщина продолжает что-то внимательно заполнять в журнале, ведь работы у неё сегодня, наверное, побольше обычного. Чону всё-таки достаёт телефон с тяжёлым вздохом и пытается понять, как ему максимально доступно и минимально трагично объяснить всем, что происходит.

***

Когда студенты выходят из медпункта, Тэён тут же отводит Юту в сторону, а Лукас подходит к Чону, обеспокоенно осматривая того с ног до головы. Ким до сих пор не уверен, что смог убедить своего парня не проламывать голову Накамото (что первоначально решил сделать первокурсник), поэтому сразу успокаивающе целует парня в щёку, поглаживая его шею слегка дрожащими после случившегося пальцами. Юкхэй всё же бросает предупреждающий взгляд в сторону Юты. – Чону-я, хорошо ты его выдрессировал, – наигранно мило тянет Накамото. – Может, меня потом тоже поцелуешь? – Ещё одно слово, – спокойно отвечает Чону, тут же обнимая своего парня за талию, – и я скормлю тебе твой собственный член. Под одобряющее улюлюканье собравшихся у медкабинета студентов они наконец расходятся по разные концы коридора. – Хён, а ты у нас герой, оказывается, – Лукас позволяет себе улыбнуться, когда они уже сидят в его автомобиле. – Да вот, приходится подрабатывать. – Это было немного... Неожиданно. – Честно говоря, я от себя такого тоже не ожидал, – хмыкает Чону, смущённо потирая шею. – Пожалуйста, будь осторожнее, – вдруг очень серьёзно просит Юхэй, отчего у старшего начинает таять сердце. – Сегодня синяками отделался, а если бы он тебя покалечил? Чону мягко улыбается, накрывая руку Юкхэя своей. – Всё будет в порядке. Просто позаботься обо мне, Лукас. Ты же останешься сегодня со мной? – Конечно. Хочешь, купим чего-нибудь на ужин? – Да, – с улыбкой кивает парень, отчего становится похожим на ребёнка. – Токпокки. – Как скажешь, – Лукас целует тыльную сторону его ладони и возвращает руку на сцепление.

***

– Совсем ебанулся? – Не надо. Меня. Отчитывать, – чеканит Юта, переводя взгляд на Тэёна, сидящего рядом на лавочке. Ли примерно в миллиардный раз плюёт на то, что на территории университета запрещено курить, и поджигает сигарету. – Тебе очень повезёт, если она не напишет заявление. – Не напишет, – слабо ухмыляется Накамото и тоже закуривает. – Слишком заботится о своей репутации. – Тебе бы тоже об этом подумать не мешало. Не понимаешь, что даже из-за болтовни в универе у тебя могут быть серьёзные проблемы? – Ли Тэён, – неоднозначно щурится японец. – Ты, кажется, стал забывать, кому здесь всё позволено, а кто должен сидеть и молчать в тряпочку. – Хорошо, что ты помнишь, – хмыкает Тэён в ответ, не пытаясь скрыть нарастающее раздражение. – Ты бил её? – Приложил пару раз, не смертельно. Нехрена было с тем придурком обжиматься. Тэён не понимает, что произошло с Ютой Накамото, которого он знал. Конечно, они оба никогда не были паиньками, но это... Выходит за рамки дозволенного даже по меркам японца. Что-то явно случилось, притом что-то серьёзное, однако оправдывать себя чем-либо после такого поступка было бы как минимум глупо. Накамото и сам это понимает, поэтому даже не пытается. А для разговора по душам он сейчас явно не в настроении. – Юта, не доводи до греха. Такими темпами я запишусь в фан-клуб Ким Чону. – Ты слишком размяк, – цокает Накамото с кислым выражением лица. – Твой мальчик-экономист промыл тебе мозги, но туман не будет действовать вечно, мой дорогой друг. – Не надо, – поворачивается Тэён, выдыхая дым. В глазах напротив Накамото видит реальную угрозу, что его немного удивляет. – У-у, за живое? – ухмыляется парень, затягиваясь. Вдыхает никотин и с задумчивым видом продолжает: – Всё-таки твой ёбырь из тебя страшного дурака делает. – Да что ты говоришь? – Со стороны лучше видно, поверь. – Любовь делает из людей дураков, – Тэён почти усмехается собственным мыслям, – а из тебя, Накамото, она делает конченую мразь. Ли тушит недокуренную сигарету о железную поверхность мусорки рядом с лавкой, выбрасывает бычок и оставляет Юту сидеть в гордом одиночестве.